Тина Тандава "Его волчий рык"

Вот так, приятного чтения!

Деревня в огоньках

Даже несмотря на то, что цивилизация на деле оказалась захудалой обшарпанной деревней, я была счастлива. Здесь есть люди! Есть еда, есть телефон! Даже электричество! Вроде бы… Во всяком случае, по деревьям много где горели похожие фонари, но не будут же они жечь огонь? Или это что-то праздничное? Впрочем, вдалеке светилась вывеска магазинчика, а неон точно питается не от огня.

Когда мы с дедом подошли ближе и остановились перед горбатым мостиком, я поняла, что фонарики и впрямь такие же, как и у моего проводника. И много – почти на каждой толстой ветке, докуда можно было дотянуться без стремянки. Реально праздник у них, что ли?

Дедок протянул руку в сторону моста, приглашая меня пройти первой, и я, кивнув на его добродушную улыбку, сделала несколько шагов. Доски скрипнули, я опасливо глянула под ноги, но вроде всё казалось добротным. Обернулась к фонарику на посохе и увидела, что он висит на ветке. А деда нет.

– Твою ж мать, хтонь какая! – Я передёрнулась и поспешила через мост. – Реально ужастик какой-то! Надеюсь, это не город мертвецов! Вот я буду ржать, если реально!

Но ржать не хотелось. Ровно до тех пор, пока я не оказалась возле той самой витрины куцего ларька, где, опираясь с внешней стороны на прилавок, какой-то пьяный абориген в джинсах и футболке с надписью «Pama» и фигурой прыгающей, но чуть хромой пантеры, облизывал горлышко бутылки пива, пытаясь губами задержать её во рту. Но смещённый из-за неудобной позы центр тяжести был слишком жесток, и горлышко выскальзывало, брызгая слюнями вокруг.

От картины слегка отлегло – обычное захолустье. И уж чего-чего, а хтони и мистики тут бояться нужно в последнюю очередь. Скорее важно не нарваться на какое-нибудь бандитское быдло, так что делаем уверенный вид и идём в центр.

Деревня и впрямь оказалась совсем неказистой. Не такой, как я представляла – с местным колоритом, а скорее что-то такое же, что и у нас в отдалённых районах стоит. Приземистые, слепленные из говна и палок домишки, сетка-рабица, окна кое-где цветастыми клеёнками залеплены, на крыльце плитка, очень похожая на ворованные из магазина образцы. Хлам, пластиковые баллоны, мешки, провода, торчащие из земли трубы, кривые огрызки асфальта – самодельные, без сомнений. В общем, обычная бедная глубинка, которую туристам не принято показывать ни в одной стране мира. Впрочем, мне какая разница? Мне бы телефон зарядить и переночевать, а завтра разберёмся.

Шла я по улочкам недолго – едва заметила компанию более-менее приличных местных, кучковавшихся у стены, подошла и показала купюру, а следом потыкала себе в живот и положила ладошки под щёку. Поняли меня на удивление быстро, и через пять минут я уже была наконец-то в тепле. Может, дело было в том, что встретила я сердобольных старушек, но пока всё складывалось отлично. Они привели меня в единственное кафе на небольшой площади рядом с парковкой, где стояло несколько машин средней паршивости. Впрочем, была пара и неплохих тачек, так что, похоже, дела тут обстоят не совсем ужасно. Как минимум, большой чёрный внедорожник в дальнем углу возле самого выезда выглядел внушительно, даже несмотря на беспородную кошку, которая забралась на капот и в позе «Хоба!» вылизывала себе задницу.

Посетители, которых оказалось на удивление много, разом повернули головы к выходу и как по команде замерли. Впрочем, я чего-то похожего и ожидала – лицо у меня европейское, время позднее, а глушь глухая, так что не удивительно. Теперь главное – показать, что я добрая, но не беззащитная, а значит, вести себя нужно уверенно и приветливо.

Следуя плану, я широко улыбнулась, коротко поклонилась и попыталась выдать приветствие по-китайски, как умела. Получалось у меня плохо, но местные оценили старание, и начался сущий бардак! Все разом загомонили, повскакивали, стали звать за свой столик и уступать места. Будто я суперзвезда! Хотя, что с них взять? Деревенский люд простой. Но от доброго отношения всё равно было тепло на душе.

Через полчаса я была уже сыта от пуза каким-то очень вкусным пловом. Из чего и как он сделан, старалась не думать – нечего русскому человеку такой фигнёй заниматься, а то не дай боги ещё окажется, что у них там традиционные дедушкины носки в качестве приправы к варёным куриным жопкам в меду? Нет-нет-нет, я голодная, благодарная, гостеприимность и заботу ценю, нечего мне знать.

Чуть позже, когда я вспоминала этот вечер, я думала, что захоти – меня удалось бы отравить на раз. Что угодно скормить, а я бы, дура, и съела. Но в этом мне повезло, и травить меня не стали. Даже снотворного не было – они уже тогда знали, что я попалась и всё равно никуда не денусь. Хотя… со снотворным было бы куда удобнее.

Что что-то не так я заподозрила только через пару часов, когда вышла на улицу. К тому времени я уже успела заселиться в комнату через дом от кафе, которую мне за скромную денежку уступила какая-то китаянка, принять душ и даже переоделась в ночную рубашку, похожую на традиционное платье. Её мне тоже одолжили, потому что с собой у меня был лишь рюкзак с документами, в который я после душа упихала несвежее бельё. Вся остальная запасная одежда находилась в общем багаже, который должны были доставить в отель отдельно. Впрочем, рубашка на голое тело оказалась вполне приятной. Красивенькая, беленькая, с воротником на китайский манер, который застёгивался на скользкие узелки.

В дверь раздался деликатный стук, и я, сунув ноги в ботинки, пошаркала открывать. В коридоре стояла милейшая леди преклонных лет. Та самая, что позволила поселиться тут, а позже принесла платье. Она поклонилась и, взяв меня за руку, куда-то позвала. При этом улыбалась очень уважительно и радостно, но тянула и манила за собой настойчиво, и я поддалась. Даже не успела спросить про розетку, чтобы телефон поставить заряжаться. Та и хрен с ним, успею! Ну а что делать? Я в чужом доме, тут, как бы, не до капризов. Спасибо, что вообще пригрели. А если за это придётся спеть с табуретки на русском, то что уж? Спою. И станцую. Поди, не убудет с меня.

Наверное, они решили так же. Хотя, откуда мне знать, что они решили на самом деле? Я могла лишь гадать. К примеру, могла предположить, что эта леди, должно быть, пришла по поручению какого-нибудь старосты деревни. А староста, скорее всего, хотел оказать почести гостье из другой страны и заодно дать детям поглядеть на экзотику. Остальные жители в похожих ночнушках других цветов, наверное, праздновали какой-то религиозный праздник, поэтому такие вот нарядные продолжали танцевать под фейерверки, а вокруг на ветках горели фонарики. И, вероятно, меня решили взять в этот странный китайский хоровод через полгорода, чтобы призвать удачу, поэтому придётся танцевать. А этот сарай посреди пустынного пригорка напротив выезда с парковки, вокруг которого мы всей толпой прошли, наверное, просто был концом пути праздничного шествия из-за того, что стоял на отшибе.

Примерно так я размышляла, пока меня увлекали смеющиеся и танцующие деревенские жители, поэтому старалась погасить тревогу. Да и, в общем-то, не до неё было – дыхание совсем сбилось от плясок.

К тому моменту, когда мы остановились рядом с несуразным строением на пригорке, я почти задыхалась от танцев и бега. Местные жители оказались вполне крепкими и бойкими, но некоторые тоже упирались в колени и радостные перекрикивались и галдели, производя такое количество шума, что я сама себя не слышала. И петарды с салютами у них будто бесконечные! Бабахают, будто реально верят, что это отпугивает злых духов. Это ж сколько их здесь, если им такой арсенал не жалко? Впрочем, однозначно не мне судить, я в чужой монастырь со своим уставом даже стучаться не буду.

Бах-бах-бубух!!! Тщ-щ-щ-бух!!!

Меня подхватили под руки и подвели к сараю, где у двери стояла узкая лавочка, и я рухнула на неё. Кто-то поднёс мне воды в пластиковой бутылке, я опорожнила в себя половину и с благодарностью отдала.

– Вот это погружение в культуру! – выдохнула я со смехом, понимая, что меня всё равно никто не услышит в этой какофонии. Сердце колотилось так, что казалось, будто стена сарая под спиной дрожит! Но скорее это было отголосками фейерверков. – Ладно, а спать-то меня сегодня отпустят? Я, поди, с утра на ногах, как-то уже…

Я неосознанно раззявила рот и, успев прикрыться ладошкой, зевнула. Это заметили, и меня подхватили под руки. «Видимо, ведут спать», – решила довольная я и без сомнений поддалась. Оттого и не успела осознать, как внезапно хватка стала стальной. За спиной, задев гвоздём мою ночнушку, быстро подняли засов, а после распахнули на миг дверь и резко толкнули меня спиной внутрь – так, что я повалилась задом на солому и рассмеялась от шока. А следом грохнули створку назад, будто боялись, что я прыгну на них.

Внезапная темнота оглушила. Снаружи стали вопить громче, победнее, а я резко убрала налипший локон со лба и попыталась оглядеться – ничего, хоть глаз выколи! Хотя в щелях видны огоньки фонариков то там, то здесь, но общей картины всё равно не складывается.

– Это вообще чё за пиздец такой? – проговорила я, неосознанно комкая пальцами солому, а затем попыталась встать. Шатаясь и всё ещё тяжело дыша, поднялась, отряхнулась и растерянно обернулась вокруг своей оси. – Чё вообще происходит? Эй?

Толпа за стенами бесновалась, поэтому голос я свой не слышала. Звать на помощь? Кого? И как, если по-китайски я только «нихао» знаю и то криво?

– Надо было дорамки смотреть, как все нормальные, а не работу перерабатывать ради этих копеек… – процедила я под нос, начиная злиться.

Подошла к двери, ощупала старые доски с заусенцами, нашла ручку и потрясла. Увы, результата это не дало. Разве что ручка, разложившись на трухлявые осколки, осталась в руке – вот и все мои успехи.

– Так, ладно. Значит, выдыхаем и успокаиваемся. Надо понять, зачем меня здесь заперли, и тогда будет ясно, что делать дальше.

Встала спокойно, закрыла глаза, вдохнула поглубже, сложив ладони у груди… А следом в голову вдруг, будто по наитию пришёл ещё один вопрос. Не «зачем», а «с чем» меня здесь заперли. Или даже не так.

– С кем меня здесь заперли?