Глава 2
Победителей не судят
Сразив обращённого ящера, я без раздумий бросился на змееящера. Что-то там орал Авдеев, поминая и матушку, и батюшку, и царицу небесную. Ох попы его не слышат, не то епитимья это самое малое, что свалилось бы на его голову. Вот только кто бы его слушал. Я не забыл, о чём мы договаривались со старшиной, и намеревался сделать так, чтобы он в итоге порастряс свою мошну, по достоинству оплатив моё участие в походе.
Пора. Я бросил тело вправо, уходя в перекат. А мгновение спустя в то место, где я находился, ударило пламя. Тварь повела своей пастью, и огненная струя двинулась следом за мной. Я и не думал останавливаться, метнувшись навстречу этому недодракону, ну или недогорынычу без крыльев и парочки лишних голов. Очередной прыжок с перекатом, но уже в другую сторону. Огонь движется следом, выписывая зигзаг. Тупой ублюдок понятия не имеет, что такое упреждение! Тварь без разума, что тут ещё сказать.
Всё. Выдохся. Способность в откате, а значит, у меня есть шанс его достать. Кстати, для начала не мешало бы сократить дистанцию. Он-то может атаковать подальше моего. Ага. А вот и стреломёт отработал по замершему на месте змееящеру. На этот раз стрела переросток попала в цель, вот только ничего не смогла поделать с магическим щитом, беспомощно упав в траву. Впрочем, грех жаловаться, минимум на три единицы защиту она всё же просадила.
Сокращая дистанцию, я привычно дотянулся безымянным пальцем левой руки до кармашка, закреплённого на щите, и, коснувшись верхней карты, активировал её. Кусок заряженного маной картона тут же рассыпался сверкающей взвесью, и поверх обычного щита возник рунный.
С ушедшей в откат способностью змееящер всего лишь хищник. Свирепый, ловкий, подвижный, сильный, с мощной пастью, полной зубов и парой ядовитых клыков, острыми, словно клинки, длинными когтями и стремительным хвостом с костяным наконечником. Всё это да, но, по сути, всего лишь хищник. И тут уж мы поглядим, кто кого переможет.
Тварь навалилась на меня со стремительностью атакующей кобры. Я, конечно, ожидал подобного и даже предвидел, но наши скорости оказались просто несопоставимы. Ящеры от природы обладают куда большей подвижностью и реакцией, чем я до инициации, да и сейчас у меня не так уж и много вложено в пассивки, чтобы превзойти эту рептилию. Но выставить щит под нижнюю челюсть я все же успел. Нечего было и мечтать отбросить тяжёлую башку, да ещё и на мощной шее. Так что я тупо оттолкнулся, и меня отбросило влево, обдав тошнотворным зловонным дыханием.
Достать меня лапой у него также не получилось, я успел подпрыгнуть достаточно высоко, чтобы когти вспороли воздух, не причинив мне вреда. Но его атакующая серия ещё не завершилась, и он ударил хвостом. Вновь помог щит. Но на этот раз рунная защита не выстояла, и «Щит» лопнул, издав тихий мелодичный хруст. Кость же врезалась в вываренную кожу ящера, вспоров её и гулко лязгнув о сталь под ней. Изделие Орловского бронного завода достойно выдержало напор, а меня отбросило назад.
Приземлившись, я перекатился назад через плечо и встал на колено в позицию. Коснулся очередной верхней карты и активировал новый «Щит». Вот и ещё одно десятичасовое бдение за рисованием в минус, и продержится оно не больше часа. Впрочем, с таким противником скорее уж несколько секунд.
Отец учил меня, а вернее, моего реципиента вдумчиво, не зная жалости, вгоняя воинскую науку через не хочу, не могу и не буду, безжалостно проламывая все эти барьеры. Не можешь – научим, не хочешь – заставим, боишься – испугаем ещё больше, чтобы из страха научился противостоять любому врагу. И так изо дня в день минимум по два часа с выходными только по воскресеньям.
Спасибо ему от чистого сердца. Ну и ещё судьбе, закинувшей меня сюда, когда парнишка успел окрепнуть, и эти издевательства уже не казались столь уж страшными. Напротив, без них мне теперь было как-то не по себе. Не суть…
Змееящер вновь попытался схватить меня своей страшной пастью. И опять я не успел увернуться, вынужденный прикрыться щитом. Снова неудачно, о чем возвестил мелодичный хруст лопнувшего рунного «Щита».
Бросать в змееящера «Ловчую сеть» бесполезно, она слишком слабая, и он её попросту не заметит. А вот создать под ним «Грязевую лужу» отчего бы и нет. Размер у неё небольшой, но для правой лапы вполне достаточно. Как результат, тварь на мгновение потеряла равновесие и концентрацию, её удар хвостом прошёл мимо, а я получил возможность рвануться в атаку, пустив перед собой «Ледяное копьё».
Руны осыпались по ней голубоватыми всполохами, не сумев проломиться сквозь защиту. Я же, сблизившись, рубанул по правой лапе тесаком, одновременно с этим активируя карту «Стилет» в рукояти. Правую кисть окутало облачком икрящейся взвеси. По лапе змееящера пробежали голубоватые всполохи, но на этом и всё. Пробиться сквозь его защиту опять не получилось, хотя она наверняка изрядно просела. Да что у него за защита-то?!
Я и не ожидал, что будет легко. Мы с тварями используем одну и ту же ману, но подходы наши разнятся. Учёные только многозначительно раздувают щёки, но однозначно сказать о природе пришельцев из иного мира не могут. Как и описать в достаточной мере их механику защиты. Порой достать их не так чтобы и сложно, но случается и такое, что их «Панцирь» поражает своей прочностью, ну или толщиной. И как же мне повезло-то, что это оказался как раз мой случай!
Недогорыныч вновь попытался достать меня лапой, но я вовремя отскочил, а там и ушёл перекатом, разминувшись с его хвостом. Вот же неугомонный! Ч-чёрт! И опасный!
Змееящер на мгновение замер, горделиво вскинув голову. Вот только это вовсе не связано с гордостью. Я метнул «Ледяной шар» ровно в тот момент, когда его челюсти разомкнулись, чтобы исторгнуть из себя пламя. Вместо струи огня пасть окутало облачко быстро истаявшего пара. Есть!
Я вновь рванулся вперёд, и раздосадованный змееящер попытался оторвать мне башку. Вот только в этот раз я не собирался подставляться и, несмотря на стремительность происходящего и тот факт, что уступаю противнику в скорости и реакции, всё же сумел задействовать свой козырь. Увернувшись в последний момент, я выбросил вверх свой тесак, одновременно активируя «Стилет». На этот раз клинок с лёгкостью прошёл через подбородок и, проломившись через нёбо, достал до мозга.
Недогорыныча тряхнуло так, что меня отбросило в сторону, словно тряпичную куклу, но, перегруппировываясь в полёте, я уже знал, что победил, и это была всего лишь предсмертная судорога…
– Ты опять за своё, Бекас? – подошёл ко мне рассерженный старшина.
– Андрей Платонович, он мёртв, – кивнув в сторону всё ещё дёргающегося в конвульсиях змееящера, произнёс я.
– Прошу прощения, Олег Борисович. Но это ни в какие ворота не лезет, – сдал назад старшина.
– В какие именно? Хочешь сказать, что мне надлежало находиться за спинами артельщиков и разить тварей оттуда?
– Именно это я и хочу сказать.
– Я мог убить этого врага, и я его сразил. Мне нужно набираться опыта в схватках, и лучше всего это получится сделать, сражаясь лицом к лицу.
– Ну так и отправлялся бы в дикие земли в одиночку.
– Без прикрытия? Ты меня за умалишённого держишь, Андрей Платонович?
– Но и эдак поступать не годится.
– Я не в армии и не в дружине, чтобы ходить строем. И закончим на этом. Просто помни, что терпеть меня осталось недолго. Вот дойдём до Покровска и распрощаемся.
Понятно, что командует он. Но всему есть предел. Он ставит задачу, я её решаю так, как считаю нужным. Согласен, подобный подчинённый головная боль для любого командира. Однако я такой, какой есть, и другим становиться не собираюсь. К тому же как бы там Авдеев не бухтел, но факт остаётся фактом – благодаря именно моей активности в этом походе в его артели обошлось без ранений и Басову так и не пришлось использовать свои способности.
Старшина ещё разок боднул меня недовольным взглядом, после чего решил, что попусту теряет время, и приказал подтянуть двух магических ящеров к змееящеру. Я пока не в курсе, сколько мы возьмём с обратившихся тварей, но уверен, что от многого придётся отказаться, а уж об обычных хищниках и говорить нечего.
Туши подцепили к повозкам, и битюги подтащили их к месту стоянки. Я вооружился своим арбалетом и взобрался на верхнюю площадку, устроившись рядом с бойцом у стреломёта. Моя «Поисковая сеть» всего лишь четвёртого ранга и работает на сорока пяти шагах, но Басов будет занят на разделке. Без алхимика там вообще не обойтись. Так что будем больше полагаться на глаза, уши и нос.
К слову, о последнем. Я усилил своё обоняние до возможного предела и, едва активировав пассивку, за малым не блеванул. Рептилии и без того воняли отвратно, теперь же и вовсе смердели нещадно. Но минут через пять я уже вполне притерпелся и стал отличать другие запахи, а через десять их вонь и вовсе проходила фоном. Так что это чувство теперь также работало на обеспечение нашей безопасности.
Тем временем Басов принялся… нет, не за разделку туш. Для начала Николай Михайлович провёл инвентаризацию уже добытых ингредиентов и начал избавляться от образцов подешевле. Увы, но всё упирается в тару, которая у нас уже забита под завязку. Обзаводиться же дополнительными повозками Авдеев не желал.
На тварей охотятся уже не первый век, и за полученный опыт уплачено большой кровью. Так что всё уже отработано от и до. Есть желание взять ещё одну повозку, нужно увеличивать и артель. Потому как мало добыть, нужно ещё и сберечь. Причём не только трофеи, но и свою жизнь. А чем больше артель, тем она неповоротливей, и ещё множество иных факторов.
С обратившихся ящеров мы возьмём только их вместилища, ну или сферы, содержащие ману, также способные к её аккумулированию. Они же идут и на изготовление амулетов. Теми же картами могут воспользоваться только одарённые, простецам не суметь их активировать. Зато руны, запитанные от маны в сферах, очень даже работают и с лишёнными дара.
К слову сказать, при совпадении рангов объём вместилища людей и тварей отличается раз эдак в десять в пользу последних. То есть если перворанговый одарённый обладает резервом в пять единиц маны, то у соответствующей твари целых пятьдесят. Неслабо, правда. Они-то как раз в основе своей и идут на амулеты.
Ну и такой удивительный момент, что у людей подобных сфер нет. Вместилище есть и располагается под вздохом, но оно не материальное и с гибелью одарённого попросту исчезает. Учёные полагают причиной этого то, что магия в наш мир была привнесена из другого через многочисленные разломы, начавшие появляться на Земле шесть веков назад. Церковь утверждает, что даром обладает душа, отмеченная дланью господней.
Твари являются порождениями другого мира и возникают в нашем с завидной регулярностью через эти самые разломы и пробои. Вторые не так значительны, существуют недолго. Зачастую через них проходит одна тварь, после чего он исчезает. И, увы, пробой может случиться даже посреди крепости, города или предместий, а тогда и до больших бед дойти может.
Одарённые люди оказались слабее тварей, но сумели компенсировать это благодаря разуму. Пришельцы используют сырую ману, давя своей мощью. Люди научились делать это, концентрируя свои незначительные силы.
К примеру, тот же ящер атакует огнём, расходуя большое количество маны, словно поливая водой из шланга. Человек же нашёл способ изготовить на этот шланг насадку, многократно уменьшив струю и увеличив напор. Таким образом он добивается даже большего эффекта и при меньшем расходе. Как-то так.
Закончив с подготовкой тары, Басов принялся за разделку туши змееящера. И начал вовсе не со сферы, а с ливера. Стоит только извлечь вместилище маны, как ливер твари начнёт стремительно терять свои полезные свойства. Так что для консервации ингредиентов нужно сильно постараться.
Сам Басов слабый алхимик, и дело тут не только в ранге, но и в его способностях. Так что из-под его руки выйдут достаточно посредственные зелья, чего не сказать о продвинутых спецах. А потому его задача – провести консервацию и доставить товар к месту, где его можно сбыть для дальнейшей переработки.
Его зелья не отличает высокая эффективность, зато они не стоят артели ни медяка, разве только затраченное время Басова. Вполне нормальный размен, который устраивает всех. Он ведь и сам заинтересован в высокой эффективности бойцов артели, а потому за свой труд денег не берёт. Хотя порой ему перепадают кое-какие ингредиенты. И опять же, при наличии излишков.
– Олег Борисович, дозволь спросить, – обратился ко мне боец у стреломёта.
– Говори, Лёша, – разрешил я.
– А где тебе сладили такой самострел?
– Нравится? – не удержавшись, хмыкнул я.
– Ясное дело, нравится. Метать может хоть болты, хоть стрелы, бой дальше и точнее, да и пробитие лучше.
– Всё в точку. А ещё им обращаться значительно удобней. Хочешь приложиться?
– А можно? – не веря, спросил он.
Оружие это дело такое, абы кому в руки не дают. Местные суеверны до безобразия. Хотя-а-а. Можно подумать, в моём родном мире дела обстоят иначе. Ага. Как бы не так. Взять тех же пилотов, через которых в русском языке слово «последний» скоро заменят на «крайний». В принципе, язык он живой и сам собой со временем непременно трансформируется, но тут в основе изменений именно суеверие.
– Держи, – передал я ему арбалет, и не думая отвлекаться от наблюдения за местностью, время от времени запуская «Поисковую сеть».
– И впрямь куда прикладистей обычного, и держать удобней, и книзу не тянет. А как при выстреле? – спросил он.
– И при выстреле не клюёт. Ты чего раньше-то не спрашивал, если так уж интересно?
– Так тыж из благородиев, пока присматривался, а после робел. Оно и оружие ведь и такое, какого я прежде и не видел. Где такие ладят-то?
– В Орле есть один оружейник, вот он и измыслил этот самострел. Думаю, и дальше ладить будет…
Вообще-то, задумка моя. Просто я рассказал о ней одному мастеру в оружейной слободе. Так-то есть заводы, где изготавливают и вооружение, и доспехи со снаряжением в больших объёмах, но и мастера одиночки никуда не делись. Изделия у них, конечно, подороже, но это не массовое производство, так что и качество получше, и возможен индивидуальный подход.
Измыслить что-то новое, чего ни у кого другого нет… Да за такое любой оружейник уцепится. Только убедить его в этом нужно. Мне удалось, лишь когда я заявил, что если ничего не получится, то я уплачу за потраченное время пятьдесят рублей. На меньшее этот сомневающийся гад не соглашался.
В итоге всё вышло как надо, и арбалет, согласно тому же уговору, достался мне бесплатно. А не было у оружейника выбора, потому как даже на моё удивление всё получилось отлично с первой же попытки и без доработок. Тут скорее всего сказался большой опыт мастера, я ведь, можно сказать, на пальцах показал, чего хочу, а уж он додумал до конца и воплотил. Разве только на некоторых моментах пришлось настаивать особо. В частности, насчёт стального тросика для тетивы да эксцентриков. Уж больно дорогое удовольствие.
Оформить патент? Неплохо бы. Да только за мной ведь никто не стоит, так что в лучшем случае я получил бы бесплатно всё тот же опытный образец арбалета и на этом всё. Тупо стричь купоны не получится, потому как о верховенстве закона тут и слыхом никто не слыхивал. Если за тобой никого нет, то и закон в твою пользу не сработает. Можно, конечно, попробовать сыграть на противоборстве двух китов и проскользнуть меж них рыбкой. Но ну его на фиг такие сложности.
Однако и видеть, как кто-то наживается на моей идее, также не хотелось. Вот и обратился к обычному оружейнику. Эдак новинка расползётся по низу, а вскоре никто и не вспомнит, кем была предложена столь удачная конструкция. И прикарманить изобретение не позволят конкуренты. Ну кому понравится наблюдать за тем, как богатеет кто-то другой, но не ты…
– А можно ведь и стреломёт таким же сделать, – положив ладонь на станковый арбалет, пронёс Лёша.
– Можно, конечно, – кивнув, подтвердил я.
– И бить он станет дальше? – с сомнением и надеждой спросил парень, который, похоже, считал своё оружие верхом совершенства.
– И дальше, и точнее. Только я не знаю, сколько он при этом будет стоить, и уж точно старшина на это тратиться не станет.
– Это да. Андрей Платонович у нас шибко бережливый, – вздохнул он…
Насчёт арбалета я озаботился, когда понял, что с огнестрелом у меня ни черта не получится. Нужно же было как-то нивелировать свою малую дальность атаки. А с луком у меня как-то не задалось, и до сих пор толком стрелять так и не научился. Самострел же куда проще, хотя, само собой, не винтовка.
Помнится, читал я книжку об одном попаданце в Средневековье, который никак не мог вспомнить состав пороха. Из-за этого ему пришлось ладить сложную и капризную пневматику. Так вот я знал и состав, и как получить селитру в товарных объёмах, вот только огнестрел в этом мире не прижился.
Поначалу-то и пушки пошли, и до фитильных мушкетов дело дошло. А после какой-то умник измыслил рунную цепочку, с помощью которой воспламенить порох на расстоянии стало плёвым делом. Сколько народу погибло от подрывов не только пороховых погребов, но и пороховниц на поясе или груди, это же счёту не поддаётся. Вот и решили вернуться к старым добрым лукам да арбалетам.
Пневматику здесь также ладили, но она только для охоты и развлекательной стрельбы. Дорогая, капризная и малоэффективная. Пуля не способна пробить даже простую кольчугу, что уж говорить об усиленной стальными пластинами или полноценном нагруднике. Так что оставался только арбалет, который полностью себя оправдал…
– Олег Борисович, не желаете ли испить, – предложил мне Басов кружку с отвратной по виду и запаху бурдой.
Он не только закончил обработку добычи, но и о зелье роста озаботился. Бе-е, гадость.
– Не желаю. Но придётся, – передёрнул я плечами, принимая кружку.
– Крепитесь, молодой человек. Это только на пользу.
– Кто бы спорил. Но отчего бы не подсластить пилюлю?
– Увы, – вздохнул Басов.
– Я гляжу, многое от змееящера ушло на выброс, а с ящеров не взяли вообще ничего, кроме сфер.
– Есть такое дело. Жаль, конечно, но забрать больше попросту не получится, – вздохнул алхимик.
– Представляю, как расстроился Авдеев.
– И не поминайте. Вон он бродит мрачнее тучи.
Это хорошо, что жадность ему взор не застит. С одной стороны, до Покровска половина перехода. Но с другой, не дело перегружать людей, ведь в любой момент может дойти до драки. Вьючных животных у нас нет, а повозки уже загружены под завязку.
Я принял кружку с зельем и под одобрительный кивок Басова махом влил отвратный напиток в себя. Меня едва не вырвало, но я всё же сумел сдержать позывы, которые вскоре прошли, а меня накрыла эйфория.
Опустившись на пятую точку и устроившись по-турецки, я закрыл глаза и провалился в полузабытьё. Каждый день одарённые проводят в медитации не менее часа, трудясь над расширением вместилища. Больше не рекомендуется, так как от чрезмерного соприкосновения с чистой маной можно уйти за грань и лишиться разума.
Как результат, процесс роста вместилища, а с ним и рангов дара растягивается на долгие годы. Его можно значительно ускорить с помощью зелий роста, изготавливаемых из ингредиентов, взятых с тварей. Малоприятное, но весьма эффективное средство. К примеру, с каждым приёмом вот этого слабенького зелья я увеличиваю объём своего вместилища на единицу.
Для сравнения, среднему одарённому на это потребуется тридцать шесть дней, мне с моим сильным даром девять. Увы, но в походе далеко не всегда удаётся медитировать, так что я это дело немного подзапустил. Хорошо хоть, получается компенсировать с помощью зелий Басова. Плохо то, что качество у его бурды так себе, и употреблять его можно только раз в двадцать дней. Разумеется, у мастеров алхимиков продукт выходит куда лучше и разрыв между приёмами значительно меньше. Но и цена у них, соответственно, изрядная.
Итак, сегодня я подрасту ещё на единичку, после чего моё вместилище достигнет пятидесяти. Хм. А ведь получается круглая цифра, и разовый лимит также прибавит, увеличив максимальный заряд моих рун до пяти.
Глава 3
Попаданец
В связи с задержкой дойти засветло до Покровска нечего было и мечтать. Поэтому нам пришлось сделать крюк и завернуть к селу Нефёдовскому. Располагалось оно посредине озера на островке, периметр которого обнесён натуральной крепостной стеной. В зиму, когда озеро сковывает льдом, их обильно поливают, дабы имеющие возможность подойти вплотную твари не могли с ходу устроить пожар.
Конечно, беда может прийти с неба, случись, окажется в округе виверна. Вот это уже настоящий дракон. По земле передвигается на двух лапах, имеет практически такой же хвост, как и у ящеров. Голова с зубатой пастью всегда одна на длинной шее, но ядовитых клыков уже нет. Зато все они с рождения магические и являются адептами стихии огня, а через полгода ещё и летать начинают. Крылья у них кожистые, как у летучих мышей, с когтями на сгибе. Или скорее уж вместо большого пальца.
