Айлин Лин "Графиня с изъяном. Тайна живой стали"

– Говорят, она прокляла свою мать при рождении. И теперь несёт проклятие всем, кто к ней приближается.

Я крепче прижала искривлённую руку к телу, чувствуя, как по спине пробегает противная дрожь. Даже сюда докатились слухи обо мне? Или кто-то поспособствовал их распространению? Неужели Моргана? С неё станется напакостить мне просто так.

Кабинет настоятельницы находился в восточном крыле аббатства. Фиона постучала в тяжёлую дубовую дверь и, получив разрешение, провела меня внутрь.

Комната оказалась просторной, с тремя высокими окнами. Ярко горел камин и две настольные масляные лампы. Вдоль одной стены стояли книжные шкафы, в центре красовался массивный стол, с сидящей за ним аббатисой Агатой. Рядом с ней я заметила ещё одну монахиню – молодую, с мягкими чертами лица и добрыми глазами.

– А, леди Гвендолин, – матушка Агата кивнула. – Входите. Фиона, можешь идти.

Юная послушница поклонилась и вышла, плотно затворив за собой дверь. Я осталась стоять перед столом, чувствуя себя маленькой и неуклюжей под пристальным взглядом настоятельницы.

– Это сестра Бертрада, – представила Агата молодую монахиню. – Она будет вашей наставницей в учёбе.

Сестра Бертрада мягко улыбнулась мне:

– Рада познакомиться, леди Гвендолин.

– Взаимно, сестра, – ответила я, не уверенная, правильно ли обращаюсь к ней.

– Я получила письмо от вашего отца, – начала настоятельница, постукивая пальцами по пергаменту, лежащему перед ней. – Граф Леваньер просит обеспечить вам наилучшее образование и особое внимание к вашему физическому состоянию.

Она произнесла последние слова с лёгким оттенком сомнения.

– В аббатстве Святого Милосердия все равны перед Богом, – продолжила она. – И тем не менее мы учитываем особенности каждой воспитанницы. Ваш отец внёс щедрое пожертвование. Очень щедрое. За что я ему весьма признательна.

Я кивнула, не зная, что сказать. То ли радоваться поступку отца, то ли горько плакать.

– Тем не менее, – голос аббатисы стал строже, – вы будете подчиняться правилам нашего монастыря, как и все остальные. Никаких исключений. Академические занятия, молитвы, работа – всё это для вас обязательно. В пределах ваших… физических возможностей, разумеется.

– Я понимаю, матушка настоятельница, – ответила я. – Я не ищу особого отношения.

– Похвально, – кивнула собеседница. – Вы умеете читать, писать?

– Да, матушка. И знаю основы арифметики, истории, географии.

– Впечатляюще. Что ж, завтра сестра Бертрада проверит глубину ваших знаний и определит, на какие предметы вам стоит уделить больше внимания. С этим разобрались, – подвела итог она и посмотрела на тёмное небо за окном. – Скоро ужин. Сестра Бертрада проводит вас в трапезную.

Я поклонилась и направилась на выход. Сестра Бертрада последовала за мной, мягко закрыв дверь.

– Матушка Агата кажется суровой, – сказала она, когда мы отошли от кабинета, – но она справедлива. И всегда заботится о благе воспитанниц.

– Да, сестра, – ответила я, стараясь не показать своих сомнений на сей счёт.