Любовь Трофимова "На обочине 40 плюс. Кляча не для принца"

– Илюша, твой кофе, – подойдя к столу, томно протянула она и, склонившись, отклячила подтянутую задницу, безмолвно намекая, куда мне стоит пойти. Склонилась так, что босс застрял взглядом на той самой пуговке. А вернее, чуть глубже…

– А-а, ну всё ясно, «Илюша», – протянула я с нескрываемой издёвкой и, поймав на себе злобный взгляд Гниды… или как там её, расхохоталась, уже не сдерживаясь.

ГЛАВА 3

Вера

Пока я ржала, Илья Маркович сверлил меня недобрым взглядом. Потом прищурился и, постукивая пальцами по столу, пророкотал:

– Гнидочка, выйди. Нам с Верой Павловной нужно завершить важный разговор.

Ой, ну надо же! Гнидочка?! То есть босс со мной в чём-то согласился? Страшню-ю-ючий случай.

Агния, поджала губы и, забрав поднос, продефилировала к выходу. В дверях обернулась и, окатив меня взглядом, полным превосходства, промурлыкала:

– Илюша, вечером всё в силе?

– Выйди, сказал! – рявкнул босс, вложив в свой тон и грозный вид не озвученный мат.

Агнию будто ветром сдуло. Я ещё тихо похрюкивала от сдерживаемого ржача, а босс уже пришёл в себя. Встал и, подойдя к окну, отвернулся, заложив руки за спину.

– А Ира в курсе, что у вас завелась Гнидочка? – намеренно исказив голос, усмехнулась я.

Илья Маркович прицыкнул языком и протяжно вздохнул. Ну да, ну да… Ещё то попадалово. Я всё понимаю.

Несколько лет назад, когда я пришла в эту компанию, всем заправляла жена Ильи Марковича.

Бизнес у них был семейный, но именно Ира раскопала востребованную нишу и начала её успешно развивать. Элитная косметика всех брендов и сегментов, салоны красоты, спа-отели, массажные кабинеты, – всё это было раскидано по столице и приносило шикарный доход.

Илья Маркович заправлял всем, что касалось транспортировки и хранения, больше помогая, чем управляя. Ира поразила меня своей хваткой и чутьём, да и работать с ней было комфортно. Потом она ушла в декрет, а потом ещё в один, и…

Постепенно её муженёк возглавил семейный бизнес, но мы с Ирой до сих пор дружили. Илья Маркович прекрасно понимал, что всё, о чём я узнаю в рамках его кабинета, рано или поздно дойдёт до его жены.

Не потому ли он торопился убрать меня подальше? Хах, похоже на то. Вот только Агния, козыряя передо мной своим новым «завидным» статусом, это не учла. Ну или не знала…

– Вера, давай не будем всё усложнять, – начал Илья Маркович после томительной паузы. Повернулся ко мне боком и, глянув исподлобья, предупредил: – Себе же хуже сделаешь.

– Я не могу скрыть это от подруги, – развела я руками и, покачав головой, вздохнула: – Не ожидала, если честно. Вы всегда казались мне идеальной парой, и Ира… Она же тебя любит. Зачем ты так?

Говоря о личном, я сочла вполне уместным перейти на «ты», и босс даже бровью не повёл. Опустил глаза в пол и, подумав, криво усмехнулся.

– Ну рискни, – обронил невозмутимо и, подойдя ближе, уверенно произнёс: – Подругу потеряешь, а мне не навредишь. Ирка всё равно на развод не подаст, слишком много делёжки предстоит, если вдруг…

– А не она ли вложила в ваш бизнес всю душу и средства, подаренные её родителями вам на свадьбу? – вскинув брови, напомнила я и, пожав плечами, пробормотала: – Если промолчу, то точно потеряю подругу. Если расскажу, может, и обойдётся, но так, по крайней мере, моя совесть будет чиста.

– У тебя сын на каком курсе учится? – просканировав меня странным взглядом, уточнил босс, а я тут же напряглась.

– Вадима не трогай, – пророкотала зловеще и, нахмурившись, упрекнула: – Что-то ты не подумал, что у меня сын-студент, когда принимал решение о моём переводе. А как дело запахло жареным, сразу угрозы пошли.

– Уточняю только в благих целях, – оскалился этот муд… рый экземпляр и, склонив голову набок, перечислил: – Учится он платно, подрабатывает, но в основном ты тянешь эту лямку. Верно?

– Ну-у и? – фыркнула я, не особо понимая, к чему он клонит.

– Я тебе подобрал должность поспокойней, а доход побольше. Хотел, как лучше, – задумчиво произнёс босс и, посмотрев в окно, прерывисто вздохнул. – Видимо, зря старался.

– Спасибо, конечно, – скривилась я и, пожав плечами, продолжила совсем другим тоном: – Но всё это тянет на подкуп. Я столько работала, во всё вникала, даже замещала тебя на время отпусков и больничных, но что-то ни разу не заслужила повышения. А тут как снег на голову…

– Вера, не преувеличивай свою значимость, – раздражённо пророкотал Илья Маркович и, насупившись, дополнил: – Соглашайся, и у тебя будет работа и достойный, стабильный доход, или… Ну сама подумай, кому ты нужна в свои сорок с хвостиком? Меньше месяца до Нового года. Хочешь остаться у разбитого корыта?

– А ты продуманный гад, Илюша, – огрызнулась я, но, понимая, что выбора у меня нет, устало выдохнула: – И какую же должность ты мне выделил?

– В салоне красоты, – с трудом сдержав эмоции на мой выпад, сообщил он сухо и, изобразив улыбку, снисходительно добавил: – Рядом с твоим домом, между прочим. Так что не благодари.

– Не буду, – отозвалась я и, встав, направилась к двери.

– Тебя ждут там завтра, – вдогонку буркнул Илья Маркович, а когда я обернулась, попросил: – И подумай, прежде чем сообщать Ире всё, что ты тут… ну ты поняла. Я же могу оправдаться, а вот Ира решит, что ты мне мстишь, и разорвёт с тобой все связи.

– Ну ты и…

– Гад, козёл, сволочь… – перебил он и развёл руками, поспешно дополнив: – Да-да, я понял, но и ты пойми. Ирина совсем себя запустила, а я всё-таки мужик.

– Ну удачи тебе, мужик, – усмехнулась я и, не прощаясь, вышла из кабинета.

Подошла к своему уже бывшему рабочему месту и, скрестив руки на груди, постучала носком сапога по полу. Гулко сглотнув, Агния свалила без лишних слов, позволив мне спокойно забрать из тумбочки свои вещи.

Потом я ненадолго забежала в отдел кадров и бухгалтерию и, подписав нужные бумаги, отправилась домой. На душе было паршиво, но звонить Иринке я не спешила.

В квартиру вошла, всё ещё погруженная в размышления, и не сразу заметила, что в прихожей появились чужие, женские вещи. Чуть не споткнулась о брошенные прямо на коврике сапоги, и, уставившись на дорожку шмоток, ведущую до моей спальни, чертыхнулась.

– Вадим! – рявкнула на всю квартиру, но вместо сына из ванной выпорхнула девица, замотанная в моё любимое полотенце. Округлив глаза, она ахнула и, шаркнув голой ножкой, робко выдавила:

– Ой, дратути. Я Лера.

ГЛАВА 4

Вера

– Ну здравствуй, Лера, я Вера, – изучив тощее, конопатое нечто, хмыкнула я и, скрестив руки на груди, пророкотала: – Павловна, если что, но в некоторых моментах превращаюсь в Падловну. Где этот оболтус? Вадим?!

Воспитывая сына в одиночку, я невольно научилась вырабатывать командный тон и мгновенно превращаться из белой и пушистой мамули в мегеру. Когда твой сын гиперактивный сорванец, по-другому никак. Со временем у него, конечно же, выработался иммунитет, но вот его подружка к такому оказалась не готова.

От моего рыка, щедро приправленного металлом, Лерочка ойкнула и попятилась, но наткнувшись на неожиданную преграду, рванула в спальню. В мою, блин, спальню!.. Из-под распахнувшегося полотенца мелькнула ладная задница, а я закатила глаза и прицыкнула языком.

– Мам, ну ты чего? – в дверном проёме ванной возник непутёвый отпрыск. Прикрывая колокольчики моим любимым декоративным полотенцем, потупил взгляд и, протяжно вздохнув, пожаловался: – Ну никакой личной жизни.

– Ты охренел? – намеренно спокойно произнесла я и, взвинтив голос до опасных нот, рявкнула: – Твоя личная жизнь – это учёба! Остальное меня мало волнует, по крайней мере, пока не получишь диплом и не найдёшь постоянную работу!

– Мам, я это… – проблеял Вадим и, бросив взгляд на девчонку, копошащуюся в моей спальне, резко сменил тему: – А как оно вообще? Как работа? Как здоровье?

– Ну спасибо, что спросил, – проворчала я и, скинув сапоги и верхнюю одежду, прошла в кухню, прокричав уже оттуда: – Прикройся герой-любовник, а то генофонд застудишь.

Пока парочка одевалась и перешёптывалась, я включила чайник и поставила на плиту кастрюлю с водой под пельмени.

Вадим, как любой мужчина, навещая меня, сметал всё, что плохо приколочено. Всё остальное тоже сметал, но я любила наблюдать, как мой ребёнок, незаметно превратившийся в молодого мужчину, уминал мою скромную стряпню.

– Мамуль, чё пожрать? – подкрепляя мои размышления словами, уточнил появившийся на кухне Вадим и, заглянув в кастрюлю, потёр руки, довольно проурчав: – М-м-м, кипяток с лаврушкой.

– Я одного не пойму, – заворчала я и, встав у окна, скрестила руки на груди. Проследила взглядом за мелькнувшей в проёме девушкой и, покачав головой, продолжила воспитательную беседу: – Ты настоял, что будешь снимать квартиру с другом. Говорил, что хочешь жить отдельно и… Чтобы, что, Вадим? Чтобы в моё отсутствие таскаться сюда со своими девушками?

– А что ещё были? – возмущённо пискнула из-за его спины Лера и, пихнув Вадима, буркнула: – Кобель.

– Лера, ты у меня единственная, – закатив глаза, простонал сын и, поймав на себе мой насмешливый взгляд, дополнил: – Последний месяц уж точно.

– Я же говорю, кобель, – фыркнула Лера и, глянув на закипевший чайник, робко намекнула: – Может, чай попьём?

– Осьпидя, – протянула я нараспев и, кивнув на кухонный уголок, снисходительно произнесла: – Садитесь, кормить буду.

Пока я следила за пельменями, очередная «единственная» Вадима заварила чай и, забавно смущаясь, украдкой поглядывала на меня. На этот раз сын выбрал абсолютно необычную девчонку. Худенькую, даже щуплую, небольшого роста. Её глаза были невероятного зелёно-голубого цвета, а рыжие кудряшки обрамляли кукольное личико.

Невольно представила своих потенциальных внуков, но, вздрогнув, одёрнула себя. Какие внуки, Вера?! Ещё неясно что с работой, а у Вадима на носу госы и диплом.

Из-за напряжённого утра голода я совсем не ощущала, так что просто налила себе кофе, а вот «дети» накинулись на еду без лишних уговоров.

Чтобы не смущать их, я отошла к окну и, потягивая горький напиток, полюбовалась на крупные хлопья снега, обещающие очередные пробки в необъятной столице.

Но мне-то теперь всё равно… Салон, в который перевёл меня босс, находился в пешей доступности, и необходимость тратить кучу времени на дорогу до работы осталась в прошлом.

Вот так! Во всём ищем плюсы! Ещё и зарплата будет значительно выше, а значит, последний платёж за обучение Вадима можно внести уже в следующем месяце. И начать копить на долгожданный отпуск у моря. Сто лет там не была. О, да-а-а!

Настроение слегка поднялось, и, обернувшись к Вадиму и его девушке, я улыбнулась.

– Как учёба, сынок? К сессии готовишься?

– Ну-у… – не донеся до рта пельмень, промычал Вадим и, срочно заняв рот едой, прошамкал что-то невразумительное.

– Кстати, почему сегодня не на парах? – продолжила я допрос, чувствуя подвох.

– Так, его же отчислили, – невозмутимо сообщила Лера, а сын закашлялся, подавившись пельменем.

Уж лучше пельменем, чем… Убью!

– Я не поняла, – пророкотала я и, отставив чашку с кофе на подоконник, упёрла руки в бока и рявкнула: – Вадим, ты совсем охренел?! Что значит отчислили?! Когда?! Почему я не в курсе?!

Лера ойкнула и, вжав голову в плечи, на всякий случай отодвинулась от Вадима.

– Ку… ку-ку… – пытаясь отдышаться, проблеял сын и, отхлебнув чая, рявкнул: – Курица тупая! Зачем?!

– Я, пожалуй, пойду, – пролепетала его ку-ку… девушка и, метнувшись в прихожую, запоздало пискнула: – Спасибо за обед, Вера, падло… ой, Павловна.

Одевалась и обувалась она, скорее всего, уже в полёте, потому что дверь хлопнула через несколько секунд после её фееричного побега.

Я протяжно вздохнула и, потерев гудящие виски, села на стул. Постучала пальцами по столешнице и, прицыкнув языком, обречённо выдохнула:

– Ну чего молчишь? Рассказывай…

ГЛАВА 5

Вера

Чтобы добиться правды, Вадюшу пришлось как следует встряхнуть.

Частенько жалела, что рядом нет отца, который мог бы рявкнуть, стукнуть кулаком по столу, поговорить по-мужски. Потрёпанная жизнью престарелая блондинка в моём лице с некоторыми вопросами уже просто не справлялась.

Слушая сбивчивое блеяние сына, я тихонько закипала, но понимала, что упустила момент сама. Привычка решать чужие проблемы, благополучно забивая на свои, давно и намертво укоренилась в моей распухшей башке.

Хотелось уткнуться в сильное плечо, залить чей-то пиджак соплями и слезами, а приходилось отращивать стальные яйца. Господи, как я устала.

– Ты же говорил, что работаешь барменом? – напомнила бесцветным голосом, а Вадим тяжко вздохнул и пожал плечами.

– Так и есть, мам, – для пущей важности он шмыгнул носом, но тут же вздёрнул подбородок и гордо отчеканил: – Но что я за мужик, если бы просто стоял и смотрел, как наших бьют?

– Ну да, ну да, – фыркнула я и, усмехнувшись, поддела: – И что будем делать, мужик? Что ты полез в драку за правое дело, я, хоть с трудом, но могу понять, но!.. На хрена ты вмазал сыну ректора?! Не мог выбрать кого-то менее проблематичного? А ещё лучше, засунуть свой порыв благородства куда поглубже?

– Он мне тоже знатно всёк, – сын криво усмехнулся, продемонстрировав мне зуб со сколом, а я закатила глаза и прицыкнула языком.

– Это поэтому ты две недели не появлялся? – спросила, заранее понимая, что так и есть.

– А чё тебя волновать опухшей мордой и синяками, – проворчал Вадим, а я, не сдержавшись, хохотнула в голос.

– Ты прям заботливый не в меру, – прорычала непримиримо. Развела руками и, нахмурившись, рявкнула: – А с отчислением что? Думал, я не узнаю и волноваться не буду? Пять лет, Вадим! Пять лет я горбатилась на твоё обучение! И всё ради чего?

Прерывисто вздохнув, встала и, отойдя к окну, скрестила руки на груди. Смерила своё чадо осуждающим взглядом и, склонив голову набок, скомандовала:

– Собирайся. Поехали немедленно!

– Куда? – округлив глаза, буркнул сын и, покачав головой, попытался меня успокоить: – Если ты по поводу работы, то из клуба меня не уволили, а учёба… Я что-нибудь соображу.