Инна Дворцова "Княжий отбор"

Я иду за служанкой, не смущаясь оттого, что все кинулись в свои светёлки благоустраивать место проживания.

– Как тебя звать? – спрашиваю я девушку, а то неудобно обращаться, не зная имени.

– Маришка, – озорно улыбается девушка. – Вы правильно сделали, что пошли сразу туда. В каждой паре задания одинаковые – шитьё и вышивка. Как приедут ещё обозы с невестами, так ничего здесь не останется.

Мысленно хвалю себя за предусмотрительность.

– А когда начинается конкурс? – спрашиваю я.

– Так, когда все соберутся, – просвещает меня Маришка, – а то несправедливо будет.

Что верно то верно – несправедливо. Вот только кто-то раньше приехал и успел отдохнуть, а кто-то позже. Видимо, на княжьем отборе и справедливость для всех разная.

– А когда все девушки приедут? – терзаю я Маришку вопросами, пока мы идём к той части терема, где находятся женские мастерские.

– Ожидаются не позже вечерни.

Как я и ожидала, работать придётся всю ночь. Зато сейчас можно без спешки выбрать нитки, ножницы, иголки, ткань и продумать, что делать с заданием.

У нас с Мирой огромное преимущество перед остальными девушками.

Маришка отворяет дверь мастерской, и я охаю от восторга. Огромная светлая комната с полками, заставленными всем, что только может пожелать искусная швея и вышивальщица.

Глаза разбегаются, и я даже не знаю, куда бежать в первую очередь.

– Вот здесь нитки для вышивания, – делает взмах рукой Маришка в сторону полок за моей спиной. – А здесь материя для рубашек, по несколько холстов на мастерицу.

Она показывает вправо, где все полки завалены тканями разных цветов и фактур. Я никак не могу сосчитать, сколько же всего будет девушек на отборе.

Кажется, у Миры задание – сшить праздничную рубаху. Я подхожу к полкам, провожу рукой по тканям. Белая, розовая, голубая, чёрная, жёлтая – от обилия цветов разбегаются глаза.

Задумываюсь, какую ткань лучше выбрать?

Цвет одежды зависит от праздника, к которому её шьют, а ещё от родовых обычаев. Родовых обычаев князя мы не знаем, значит, буду выбирать по праздникам.

Начало покоса, или на праздники Урожая, на которые надевают разноцветные одежды, ещё не скоро. Обычное праздничное сочетание цветов: красная вышивка на белой ткани, оставлю про запас, если не найду ничего поинтереснее.

Мой взгляд блуждает по пестрящим полкам и поднимается почти под самый потолок. Вот то, что надо. Красный шёлк услаждает взгляд. Солнечный луч удачно падает на полку, и выбранная мною ткань ярко блестит. Да, из неё и будем шить.

Благо близится день Летнего Равноденствия, а на праздники Солнца приходят в красных рубахах.

Моё настроение поднимается, так и хочется побыстрее приступить к шитью. Не знаю, какой фасон выберет Мира, думаю, что она сумеет сшить так, что князь не захочет её снимать.

Теперь нужно подобрать нитки для шитья. Беру шёлковые, под цвет ткани и для вышивки – разные оттенки красного, белого, жёлтого. Мира сама выберет, что ей будет необходимо. Но всё же белых ниток для вышивки откладываю чуть больше, а ещё рука тянется к золотым моткам. Красная шелковая рубаха с золотым шитьём – верная заявка на победу.

На столе возвышается уже изрядная гора необходимого для шитья, и это я ещё не всё взяла.

– Маришка, есть, куда это всё сложить? – спрашиваю я служанку.

– Я могу отнести к вам в комнату, – предлагает она. А я думаю, что это будет не очень хорошая идея.

Мы же на конкурсе, и та, кто не догадалась первой идти за необходимым для задания материалом, сама виновата. Не буду подсказывать.

– У тебя есть что-то наподобие сундука? – спрашиваю я у Маришки, с ходу придумывая, как пронести всё это добро незамеченным.

– Зачем он вам? В последней комнате кладовка, там можно найти, – удивляется мне Маришка.

– Сложу всё, что набрала в сундук и потащим наверх.

Она сжимает губы в полоску, хмуря лоб. Вот мне ещё только её неодобрения не хватало.

– Могут же подумать, что мы тащим вещи из обоза, – с неудовольствием говорит служанка.

– Вот и замечательно, что подумают, – радуюсь я. – Именно этого я и добиваюсь.

Отправив Маришку за сундуком, я выбираю ножницы для себя и Миры, наборы игл. Жадничаю и беру иголки с запасом, так, на всякий случай. Подумав, добавляю ещё рулон ткани и мотки ниток. Кто не успел – я не виновата.

Красной ткани не осталось. Никакого оттенка. Было всего несколько рулонов. Я довольна, как кошка, объевшаяся сметаны.

Я не просто так выбираю именно такой цвет. Он идеально подходит для князя. Не потому, что он ему будет к лицу. А потому что красный – цвет воинов и князей. Это цвет солнца и власти.

Для себя я выбираю коричневые нитки. Я думаю закончить вышивку сокола, которую начала ещё дома. Не закончила, потому что как раз не могла найти коричневых ниток. Положила ещё моток серебряных ниток. Украшу ими сокола.

Взяв снизу белый льняной платок, накрываю им свою добычу. И как раз вовремя. В мастерскую входят две девушки, выбравшие маки.

Они тоже не лыком шиты, догадались, что нужно идти раньше всех в мастерские.

Я кладу руку на свою добычу, заявляя на неё свои права. Девушки переглядываются и направляются ко мне.

Глава 10

Что им от меня нужно? Я закрываю собой выбранное добро.

Сердце бешено стучит, ладошки вспотели. Не хочу доводить до конфликта, но без боя не отдам. Где нечистая носит Маришку?

Девушки выглядят миролюбиво, но доверия к ним нет. Отбор – это женские войны за лучшее место под солнцем, и вряд ли найдутся те, кто решит найти себе подруг в этом серпентарии. Я уж точно не страдаю иллюзиями.

– Ты тоже догадалась, что задания повторяются? – спрашивает меня симпатичная брюнетка со вздёрнутым носиком. Она так мило улыбается, что, кажется, освещает всю комнату своей доброжелательностью.

Я лишь киваю, не сводя с неё настороженного взгляда.

– Каждой паре одинаковые задания, – вторит ей подруга с яркими голубыми глазами и пепельным цветом волос. – Какое задание у тебя? Платок или рубашка?

Её мелодичный голос напоминает пение соловья. Наверняка она прекрасная певунья.

– Какое это имеет значение? – с деланным безразличием пожимаю я плечами. – Вы успели. Пока ещё ткани много и на всех хватит.

Кивком показываю им на стеллаж за ними. Девушки, увидев такое обилие материи, бросаются к полкам, забыв обо мне.

Я лихорадочно соображаю, что же делать дальше. Идеальным вариантом было бы убраться оттуда. Вот только как? Я не унесу это всё с собой, нужна помощница.

И Маришки до сих пор нет. Домовой, что ли, не даёт взять нужный сундук? Оставаться здесь становится опасно. Нужно уходить. Но сделать это не так-то просто. Не попросишь же «маковых» девушек помочь мне дотащить добро до моих покоев.

Из-за двери раздаётся пыхтение. Подружки с любопытством уставились на дверь. Кого там ещё принесло?

Дверь распахивается. Перед нами оказывается зад служанки, которая задом наперёд, пыхтя и сопя, тащит за собой сундук.

– Маришка! – не удержавшись, вскрикиваю я от радости. – Ну наконец-то!

Девушка дотягивает до стола сундук и, шумно дыша, откидывает крышку.

– Как приказывали, – сиплым от напряжения голосом произносит она. – Выбрала самый маленький.

Да уж, не думала, что самый маленький сундук в княжьем тереме, как самый большой в нашем доме. А ведь нам его ещё как-то надо на второй этаж затащить.

– Ого, сундук, – суёт внутрь свой любопытный нос брюнетка. – Пустой. Зачем он тебе?

– Чтобы вы смогли выбрать ткань и нитки спокойно, – отвечаю я.

– Да мы и не торопимся, – маняще тянет слова блондинка, не понимая моей подколки. – Кстати, как тебя зовут?

Укладываю на дно сундука ткань, обёрнутую в платок, чтобы они не увидели цвет. Фух, смогла. Девушкам неинтересно, что я выбрала. Или просто делают вид? В любом случае надо поскорей убираться отсюда.

– Агнией зови, – отвечаю я, складывая в сундук нитки и ножницы.

Не горю желанием заводить дружбу. И не потому, что девушки мне неприятны, скорее наоборот, своим тактичным поведением они очень располагают к себе. Просто я здесь ненадолго, так зачем обзаводиться знакомыми.

– Мою подругу зовут Гордея, а меня матушка Забавой кличет, – представляется блондинка. – Мы из Арну на западе княжества.

– Я из Волчанска, – нехотя отвечаю я только потому, что вижу: они не отстанут.

– Так зачем тебе сундук? – повторяет Гордея вопрос.

– Чтобы никто не догадался, что я уже взяла материал для заданий, – отвечаю я приставучим девицам.

Они переглядываются. Что означает их обмен взглядами, я не могу понять.

– Умно! – выносит вердикт Забава. – Ты самая сообразительная из всех претенденток.

Такая оценка может нести за собой множество неприятностей. И меня это настораживает.

– Не согласна, – улыбаюсь я как можно дружелюбней, чтобы снять с себя клеймо самой умной. – Мы же не знаем, сколько ещё девушек задержалось в пути.

– Нам сказала Милорада, что в отборе участвуют тридцать девушек, – говорит Гордея. – Приехало от нас семь, от вас пять, пока ты набивала сундук, прибыло ещё два обоза с невестами.

Тридцать девушек! Боги, как же много!

Тем легче затеряться среди толпы, особенно если постараться быть незаметной.

– О чём задумалась? Считаешь? – дотрагивается до меня Забава. – Приехало в первую очередь двенадцать девушек, во вторую – примерно столько же. Значит, ждём ещё шесть.

– Не считаю, прикидываю шансы, – отвечаю я, мало заботясь, как звучат мои слова.

– Шансы есть только у тех, кто будет давать взятки, – отмахивается, как от несуществующей проблемы, Гордея.

Значит, девушки богаты и готовы идти напролом к своей цели.

– У твоей семьи есть деньги? – спрашивает вторая подружка.

Я качаю головой.

– Денег нет, – с сожалением отвечаю я. И после этих слов они теряют ко мне интерес, разворачиваясь к стеллажу с тканями, – но я и не выигрывать сюда приехала.

А эта фраза заставляет их с любопытством обернуться.

– Впервые вижу дуру, которая не хочет стать княгиней, – смеётся Гордея, вот только её взгляд цепко ощупывает меня. Она будто пробует меня на вкус и решает, сожрать или выплюнуть.

А мне от этого взгляда становится неуютно. Хочется сбежать подальше и от них, и с отбора.

– Я просто реально смотрю на ситуацию, – говорю я, высоко подняв подбородок. – Я из очень бедной семьи. Наша бедность может сравниться только с древностью рода. Так что сами понимаете, что шансов у меня никаких.

– Чего это ты так разоткровенничалось? – с подозрением спрашивает Гордея.

– Не хочу, чтобы вы считали меня соперницей, – честно признаюсь я. – Против вас я не выстою.

– А против остальных, значит, выстоишь? – ухмыляется Гордея. – Одна против двадцати восьми девушек.

Я отмечаю, что себя и Забаву она уже вычеркнула из списка тех, кто считает меня опасной. Отлично, одной проблемой меньше.

– За всех не скажу, но постараюсь. Я оставлю вас, чтобы не мешать, – говорю я, спеша побыстрее убраться.

– На самом верху лучшие ткани, – подсказываю им на прощание. Вот дура! Зачем надо было помогать? Теперь они поймут, что я забрала самую лучшую ткань.

Длинный язык всегда приносит проблемы, а я забыла эту мудрость. Монотонная, но тяжёлая работа по доставке сундука к лестнице окончательно выбила из головы ненужные мысли.

Дыхание сбилось, спина болит, в висках молотом стучит кровь.

С каждым шагом тяжеленный сундук, обитый коваными фигурными вставками, для красоты, становится ещё тяжелее.

– Зачем вам понадобился этот сундук, – не выдерживает Маришка.

– Я же не знала, что он такой большой и тяжёлый, – огрызаюсь я, понимая, что Маришка права.

Оставив сундук возле лестницы, мы с ней облокотились на перила и закрыли глаза. Надо набраться сил, чтобы затянуть его на второй этаж.