Иллюзия правды. Джокер
Ана Шерри
Иллюзия правды #4Одно небо на двоих
ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ ЧАСТЬ ЦИКЛА «ИЛЛЮЗИЯ ПРАВДЫ» ОТ АНЫ ШЕРРИ!
В игре, где ставки – человеческие жизни, выживает лишь тот, кто научится бить врага его же картами.
Любовь не может закончиться.
Потеряв Ромаля, София впала в безутешное горе и отчаяние. Ее сердце разбито, она сходит с ума, и никто не может ей помочь.
Победе над ненавистным врагом радуется лишь один человек – Лазар, который продолжает вершить свои темные дела.
Но надо взять себя в руки и нанести последний удар. Отомстить за все, что она потеряла.
София должна снова стать сильной. Теперь все будет по ее правилам.
Если, конечно, ей не помешает некто, кто скрывает свое лицо.
Тот, кого она никак не ожидала увидеть.
Тот, кто срывает все ее планы, и тот, кто ведет свою игру.
Но кто в этой колоде окажется Джокером?
Заключительная часть цикла-бестселлера «Иллюзия правды» от популярного российского автора Аны Шерри. Хождение по лезвию бритвы, опасные связи, жгучая любовь и цыганские страсти – все это приходит к кульминации в книге «Иллюзия правды. Джокер».
Читать в тетралогии: «Иллюзия правды. Дама червей», «Иллюзия правды. Король крестей», «Иллюзия правды. Туз пик».
Суммарные продажи книг Аны Шерри уже давно перевалили за отметку в 650 000 экземпляров. Ее истории стоят в одном ряду с другими звездами сентиментальной прозы, такими как Анна Джейн и Анна Тодд.
Обложка от известного молодежного художника Elena Rudman.
Ана Шерри
Иллюзия правды. Джокер
© Шерри А., 2025
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025
* * *
Глава 1
Один месяц спустя
Темнота…
Тяжелое прерывистое дыхание…
Биение собственного сердца…
Невыносимая боль…
Жарко. Будто огонь ворвался во внутренности, сжигая дотла.
Невыносимо до истошного крика. Только голоса больше нет, чтобы издать хоть какой-то звук.
Лежа в темноте, София распахнула глаза. Вся покрытая потом, она продолжала дрожать, будто от холода. Слез не было: последние выплакала на кладбище, стоя на коленях возле могилы.
Она потеряла всех. Никого не осталось. Снова одна.
В груди свело – спазм не давал дышать. София хватала ртом воздух, мечтая не дышать вовсе. Так было бы проще – она бы прекратила ощущать эту сверлящую боль.
Анхель…
Имя витало в комнате; будто оседало на вещи мужа, оживляя. Вот он подходит к окну, улыбается, говорит: «Прекрасная девушка».
Больше никогда не скажет. Больше не улыбнется, не коснется ее, не поцелует.
Никогда.
Дверь в комнату открылась, повеяло свежим воздухом. София не хотела знать, кто пришел. Все равно не Анхель. Тот больше никогда сюда не зайдет. Она зажмурилась, перевернулась на бок и свернулась клубочком.
– София, – раздался тихий голос Йованы, и на голову легла влажная тряпка. – Ты вся горишь.
Она бы сгорела вместе с мужем, если бы Йон не держал ее так крепко, когда тело Анхеля полыхало в огне.
– Нельзя так, – снова начала Йована, – не убивайся, пожалуйста. Бабушке нужна помощь, ее снова отвезли в больницу. Роза не стоит на ногах, Милош возится с ней уже столько времени… Ему не хватает тебя. Ради тех, кто жив, София. Ради всех нас, пожалуйста, приди в себя.
Йована разрыдалась, лбом касаясь плеча подруги. Она продолжала говорить сквозь слезы.
Йована просила жить, когда смысл жизни утрачен. Разве можно встать, распахнуть шторы в этой комнате и продолжать жить? Ее жизнь оборвалась там, рядом с «Обсидианом», возле горящей машины.
В ушах все еще стоял звук сирен, а перед глазами маячили пожарные, поливающие тело ее мужа пеной… Этого не забыть. Этого никогда не забудешь! Ее сердце остановилось ровно тогда, когда перестало биться сердце Анхеля.
Его больше нет.
– Йон хочет с тобой поговорить, если ты не против. – Йована, успокоившись, поднялась. – Это касается каких-то дел. Что ему передать?
Ей нет дела до Йона и прочих. У нее теперь вообще нет дел! Пусть катятся все к чертям и никогда больше не трогают.
София даже не шелохнулась. Никак не отреагировала на слова подруги. Словно Йована призрак.
– Он говорит, что это важно. Пусть зайдет, можешь молчать, но ты должна выслушать.
Йована открыла дверь, и в комнату вошел человек. София не обернулась, продолжила лежать.
– Гаджо, – произнес знакомый голос, – не буду ходить вокруг да около. Ты меня знаешь, я не люблю намеков. Ты можешь лежать здесь хоть до конца своих дней – это твое право, но Анхель был твоим мужем, на его плечах лежала огромная ответственность – за бизнес, за людей…
Йон подошел к постели, и София резко вскочила, впилась пальцами в его шею. Он явно не ожидал такого поворота. Йована со вскриком ринулась к Софии, пытаясь оттолкнуть ту от Йона. Попытка не увенчалось успехом – агрессия лишь добавила прыти.
– Бизнес? – прошипела София. – К чертям бизнес. К черту люди! У меня умер муж, а ты говоришь мне про бизнес!
Йон отнял руки от себя и отошел подальше. Он бы мог применить силу, вот только прекрасно понимал, что движет ею. Боль утраты. Но сейчас на него свалились жизненно важные вопросы, и их могла решить только София. А она уходит от реальности. Хотелось бы ее вернуть к жизни.
– Теперь ты хозяйка «Обсидиана», «Цеппелина» и онлайн-казино. Прячась в комнате, ты делаешь хуже лишь нашим людям. Они не знают, что их ждет дальше. Некоторые собрались уходить из деревни.
– Пусть катятся к чертям! – Она снова улеглась. – Оставьте меня.
– Нет, – продолжил Йон. – То, что создавал Анхель, не должно развалиться из-за его жены-слабачки!
София перестала дышать. Это она-то слабачка?!
– Люди Александра уже бьют копытом у порога «Обсидиана». Требуют свои проценты. Люди боятся идти на работу. «Цеппелин» закрыли, «Обсидиан» кормит цыганских детей.
– При чем здесь я? – крикнула она. – Пусть работают, если им нравится работать там, где убили их хозяина.
– Полиция заявилась, требует тебя. Мы отдадим Александру казино?
Ответа не последовало. Йована продолжала сидеть рядом с подругой, гладить ее. Она махнула Йону, чтобы тот ушел.
– Гаджо – это женщина, живущая с цыганами, но не цыганка, – напомнил он. – Мы за своих стоим горой, простые люди никогда этого не поймут. Я принесу бумаги, которые ты подпишешь, и передашь дело тому, кому посчитаешь нужным.
Он вышел, так ничего и не добившись. В гостиной его встретил задумчивый Михей, который тут же встрепенулся в ожидании хороших новостей. Йон мотнул головой.
– Она девушка, – напомнил Михей. – И она потеряла мужа.
– Мы все потеряли Анхеля, но я с разумом еще не расстался. Нахожусь в полном здравии и стараюсь думать о других. Как бабушка Гюли?
– Лучше. Не думаю, что будут долго держать в больнице. Она там только благодаря Йоване. А Софии надо дать время, чтобы восстановиться. Она пережила большую утрату.
– Время? У нас его нет! Если не Лазар, значит, полиция. Если от Лазара мы можем отбиться оружием, то от полиции – нет. Надо найти юриста, пусть София передает дело нам.
– Нам? Мне не надо. Оставь себе, я уже стар.
– Но ты там работаешь.
– Я останусь на своей должности, но не смогу быть главным и участвовать в разборках с Лазаром. Или отдай ему проценты – заткнем ему пасть на первый месяц, потом она придет в себя: не вечно же будет сидеть в комнате. Возможно, ей стоит продать казино и бар.
Из комнаты Розы тихо вышел Милош. Парень выглядел осунувшимся: худой, бледный, под глазами темные круги. От прежнего Милоша мало что осталось, лишь бледно-рыжий цвет волос. Даже веснушек не видно.
– Парень, ты что-нибудь ел? – спросил Михей. Теперь он в доме за главного. Цыганки приносили еду – в обязанности Михея же входило присматривать за домашними.
– У меня нет аппетита. – Милош сел на стул с поникшим видом. – Роза ничего не ест, меня это беспокоит. Как моя сестра?
– Ничего не изменилось, с ней Йована, – произнес Йон. В гостиную вошла Шафранка с супницей в руках.
Она поставила ее на стол и прошла в кухню. В доме воцарились траур и молчание. Если кто заходил, то помогал по хозяйству молча. Казалось, даже света стало меньше.
Шафранка всхлипнула на кухне, но на нее никто не обратил внимания.
– Я слышал, что многие собираются уехать из поселка? – спросил Милош. – Анхель бы не позволил этого сделать.
– На нем все держалось, – кивнул Михей, – но мы не уходим. Остаемся. Нас не выкорчевать даже Лазару.
– Если он придет ровнять с землей наши дома, мы вынуждены будем уйти. – Йон ходил взад-вперед по гостиной, явно нервничая. – Но мы попробуем отбиваться: сдаваться не в нашем духе.
– Нас слишком мало, чтобы отбиваться. Мужчины уйдут к Златану. – Михей развел руками, словно принимая этот факт.
Люди хотели уйти, чтобы найти работу в другом месте. Цыгане – кочевой народ, для них ничего не стоит сделать это.
