– Сейчас уберу все и домой. Муж давно уже ждет. Сейчас увидит шишку на лбу – порадуется.
– Иди, конечно. А я еще посижу.
Погода стояла прекрасная. Теплый вечер, нежный ветерок и тишина – только редкие трели первых цикад прерывали ее. Хорошо то как… А то, что работы еще непочатый край, – так это, наоборот, плюс. Есть чем себя занять, в чем проявить. Еще бы ладони так не щипало и поясницу не ломило – вообще бы чудесно было.
Я долго сидела на ступенях, рассматривая незнакомое небо. Ни одного созвездия, которое бы хоть отдаленно напоминало те, что светили в моем родном мире. Все новое, странное, и дух захватывало от неизвестности. Повезло мне все-таки. Ой как повезло.
Я улыбнулась и произнесла, не обращаясь ни к кому конкретному:
– Спасибо за второй шанс.
Потом меня обнаружили комары и всей ватагой бросились в атаку. Пришлось в срочном порядке сбегать в дом.
Посуду я оставила в тазу в кухне. Мыть ее – святая обязанность Бяки. Он вообще тут и за стиральную машину, и за посудомоечную. Универсал.
И он в силах помочь мне еще кое с чем.
– Бяка! Иди сюда!
Из-под пола донеслось ворчание.
– Живо!
Нехотя, будто делает одолжение, он выглянул из своего укрытия:
– Чего надо?
– Душ организуешь? Сполоснуться хочу. – Кожу саднило, местами жутко щипало.
– Иди в баню да полощись.
– Я не хочу в баню. На улице окачусь по быстренькому, и все. Поможешь?
– Просто окатиться? – с сомнением переспросил он. – Что ж, помогу. Отчего не помочь.
– Я мигом.
Я сбегала в комнату, нашла короткую тонкую сорочку и переоделась в нее – дух не дух, а все ж мужского рода, негоже перед ним булками голыми крутить. Потом заскочила на склад – взяла новое полотенца и кусок хорошего мыла и вышла на задний двор.
– Транжира, – возмутился Байхо, когда увидел добро, – хозяйки прежней на тебя не хватает!
– Не ворчи, а? И так тошно. – Я повесила полотенце на забор, а сама отошла так, чтобы не забрызгать его. – Лей давай.
Встала. Руки, ноги растопырила, глаза прикрыла в предвкушении. Сейчас будет водичка, тропический душ…
А этот гад взял и как из брандспойта окатил меня, едва не сбив с ног.
– Эй! – завопила я, отплёвываясь и выставляя руки перед собой в тщетной попытке укрыться. – А ну прекрати!
Ладно хоть вода теплая.
Спустя несколько секунд струя затихла. Я стояла мокрая, с сосульками волос, прилипших к лицу, и тяжело дышала:
– Ну дождешься у меня! Я такое тебе устрою!
– Считаю до тридцати и смываю! – Бяка явно забавлялся. – Советую не тратить время на болтовню и начать мылиться. Один, два, три…
Ах ты, гад текучий!
Я схватила мыло и принялась себя тереть.
– Десять, одиннадцать…
Повозила под рубашкой, стараясь намылить самые труднодоступные места. Потом ноги, руки.
– Пятнадцать, шестнадцать…
Поспешно намылила волосы.
– Двадцать восемь, двадцать девять…
– Погоди!
– Тридцать!
И снова струя чуть не сбила меня на землю. Зато всю пену моментально снесло.
– А теперь… закалка!
– Что? Нет! Не смей!
Но кто бы меня послушал. Струя стала тонкой, но ледяной.
В общем, мои вопли разносились на всю округу. Их, наверное, даже в белом особняке было слышно.
К счастью, это быстро закончилось.
– Не благодари, – рассмеялся гадкий дух и поспешно сбежал.
– Я и не собиралась! – проорала ему вслед и поплелась за полотенцем. – Приколист хренов.
Злилась я на него знатно. Однако его выходка натолкнула меня на весьма занятную идею. Но о ней я подумаю завтра. А сейчас – спать.
Глава 7
Утром я проснулась рано. Солнце едва оторвалось от горизонта, а глазоньки мои распахнулись и закрываться больше не хотели. Несмотря на сложный вчерашний день, я вроде даже выспалась. Но вот состояния тела оставляло желать лучшего – болело все: и перетруждённая поясница, и ноги с попой, будто я в зале приседания с утяжелением делала, и руки. Особенно уныло выглядели изодранные ладони. И стоило только представить, что вот этими руками сегодня опять придётся что-то драить, тут же на газа наворачивались слезы. Хотелось залезть обратно под одеяло и пожалеть себя.
Но потом я вспомнила, что вечером у меня появилась идея, и воспряла духом. Если все получится, то уборка Алмазных водопадов перестанет походить на пытки и займет гораздо меньше времени.
Захотелось приступить к делу немедленно. Поэтому я собралась, неуклюже спустилась по лестнице, цепляясь за шершавые перила, чтобы ненароком не навернуться, и пошла в кухню.
Сначала надо позавтракать. А то потом увлекусь, потеряюсь в делах и забуду поесть. А так и до гастрита недалеко, а потом и до чего-то более страшного. Уж я-то знаю – был печальный опыт в своем мире. Всегда все на бегу, не обращая внимания на тревожные симптомы. Подумаешь, тут покалывает или тут! Это же мелочи. Кофе в себя залила, на ходу что-то в рот закинула, даже вкуса не распробовав, и дальше. А потом раз, и все… Поэтому сначала свои насущные потребности, потом все остальное.
В шкафах было пусто. Скудные запасы подходили к концу – в плетеной корзинке немного серого подсохшего хлеба, остатки молока в кувшине, немного меда в маленьком пузатом бочонке. В углу нашлась жестяная коробка с заваркой и немного крупы в холщевом мешочке. Надо бы выбраться в город и пополнить запасы провизии или в ближней деревне купить овощей с грядки да свежих яиц. Только предварительно у Лады узнать, где товар подешевле и продавцы не такие ушлые, потому что деньги у меня лишь те, что в Алмазах нашла плюс гроши, что последние клиенты заплатили. Так и лежат в картонной коробке в одном из ящичков рабочей стойки при входе.
Код от сейфа я, ожидаемо, не вспомнила, так что больше неоткуда взять денег. А ждать, пока бизнес раскрутится, долго.
Я все никак не могла понять, почему здесь все в таком запустении? Как Эмме удалось заработать на три дома, если дело всей ее жизни находится в таком упадке? Или она еще где-то подрабатывала? Непонятно.
Ломая голову над источником достатка тетушки, я заварила чай, побелила его молоком и намазала старый хлеб медом. Негусто, но уж как есть, а на обед что-нибудь придумаю.
После скудного завтрака я занялась вывеской. Не думаю, что сюда ринутся потоки страждущих совершить омовение, но все-таки стоило подготовиться.
Из трех досок разной длины я сколотила убогое подобие подставки под мольберт. Притащила кусок фанеры из сарая и углем на нем написала:
«Баня закрыта на ремонт!!!»
Именно так, с тремя восклицательными знаками, на тот случай если кто-то усомнится в написанном и решит с боем прорываться в царство ржавых тазиков и облетевших веников. Надеюсь, сегодня таких отважных самураев не найдется. Не до них.
Закончив со всеми подготовительными делами, я отправилась на задний двор и громко позвала:
– Бяка!
В ответ тишина.
Спит, что ли? Духи вообще спят?
– Бяка! – гаркнула еще раз, да так, что синица, дремавшая на ветке, осуждающе завопила. – Прости, крошка, но бизнес не ждет.
С неизменным ворчанием, дух вылез из щели под коньком крыши:
– Чего надо?
– Силушка твоя богатырская нужна, – бойко ответила я.
Он пренебрежительно фыркнул и с плеском стек вниз по стене.
– Еще раз окатить? Запросто.
– Нет. Но близко. Я, правда, не знаю, справишься ли ты – задание не из простых… Не уверена, что духи вообще способны на такое…
Рисковала, играя на его мужском самолюбии. Сейчас как взбрыкнет, как скажет: ну и делай сама.
Он молчал, а я продолжила:
– В общем. Есть у меня одна задумка, способная сильно упростить жизнь нам всем и сэкономить массу времени, но для этого нужно уметь ловко обращаться с водой.
Тут же проклокотало рассерженное:
– Сомневаешься в том, что водный дух умеет обращаться с водой?
– Ты же знаешь, я не местная, – виновато развела руками.
– Ближе к делу!
Попа-а-ался… Попался, зайчик мой жиденький.
– Помнишь, вчера, когда ты меня мыл, струя словно из ниоткуда появлялась. Эй! Стоп! – Прямо передо мной возникла пульсирующая прозрачная сфера, готовая разразиться очередным потоком. – Погоди. Не торопись, – на всякий случай отошла на пару шагов. – А ты можешь не такой толстой струёй бить, а тоненькой? Например, толщиной с мизинец.
Из сферы дугой ударила струйка, похожая на фонтан писающего мальчика.
– Угу, – довольно протянула я, – а еще немного потоньше, чтобы расход был более экономичным.
Струя стала в полтора раза тоньше.
– Отлично. А теперь добавь напора. Сильнее. Еще сильнее! Еще!
Бяка прибавлял мощность по чуть-чуть, и ее явно не хватало для задуманного. Я уже начинала сомневаться, что у нас что-то получится. Моих познаний в физике и словарного запаса не хватало, чтобы объяснить духу из другого мира, что такое давление в сотню атмосфер. Приходилось использовать банальное: «сильнее», «поддай напора», «поднажми» и «жахни со всей дурацкой мочи».
– Да ты надоела! – возмутился Бяка и с такой силой пульнул, что вся крапива на другом конце двора разлетелась в стороны зеленым фаршем.
– Да! – завопила я, – ДА! Идеально!
– Ненормальная.
– Да погоди ты критиковать, – отмахнулась я, предвкушающее улыбаясь, – теперь сделай такую же сильную струю, но плоскую. Сможешь?
Плоская струя оказалась еще сильнее и вместе с крапивой разбомбила кучу слежавшийся опилок, устроив самый настоящий фейерверк.
Я отвернулась, поспешно прикрывая голову, а Бяка сердито спросил:
– Довольна? И что дальше?
– А дальше… – я осмотрелась, потом подошла к стене. Старая краска на ней давно облупилась и торчала некрасивыми бурыми чешуйками. Я очертила руками невидимую границу и скомандовала: – Бей сюда, с близкого расстояния.
И отошла подальше, чтобы не попасть под раздачу.
Байхо послушно врубил воду, и тут же полетели облака брызг, смешанные со щепками и грязью. Я мысленно досчитала до десяти и скомандовала:
– Стоп.
Поток моментально иссяк. По стене стекала вода, она же капала с листьев лопуха, растущего возле просевшего фундамента. Обработанный пятак заметно отличался. Остатков краски стало в разы меньше, сама древесина стала светлее и гораздо чище. Я провела по ней ладонью:
– Неплохо, но не идеал.
