– Выведите его оттуда! – крикнула мать Ивана. – Пожалуйста!
Ее отчаянный крик перекрыл шум голосов и заставил магов замолчать.
Войти в Храм, пока Иван внутри? Это невозможно. Магия не впустит никого больше.
– Он потерял сознание, – хрипло сказал дед. – Или…
Не договорив, он растерянно посмотрел на меня.
И тут дар тайновидца снова коротко толкнул меня в ребра. Он словно требовал что-то сделать.
– Игорь Владимирович, вызовите целителей, – быстро сказал я. – Целителей из нашего госпиталя.
Я поднялся с места и, расталкивая зрителей, пробрался к ступеням. Спустился на плац и быстро пошел к Храму.
Я не дошел три шага, когда завеса магического поля дрогнула. Мое отражение в ней исказилось.
– Смотрите! – крикнул кто-то за моей спиной.
Сквозь зеркальную пелену протиснулась рука. Она беспомощно шарила в воздухе, словно искала, за что ухватиться.
Иван! Он пытался выбраться!
Взбежав по ступеням Храма, я схватил Ивана за руку и потащил наружу. Несмотря на худобу, парень был очень тяжелым. Так что я перехватил его обеими руками, а ногами уперся в брусчатку плаца.
Давай, парень, давай!
Иван помогал мне, цепляясь второй рукой за гладкие камни.
Я оттащил его на пару шагов и перевернул на спину. Светлые глаза Ивана смотрели на меня.
– Что случилось? – спросил я его. – Что произошло в Храме?
– Не знаю, – с трудом ответил Иван. – Я подошел к алтарю. Положил руку… а потом…
Его шепот прервался, глаза закатились. Иван Горчаков потерял сознание.
Присев рядом, я тряхнул его за плечо.
– Иван!
Его голова безвольно качнулась из стороны в сторону.
К нам подбежал дежурный целитель.
– Ваше благородие, позвольте!
Я шагнул в сторону, чтобы не мешать ему, и целитель наклонился над Иваном. Положил одну ладонь на его бледный лоб, а вторую – на грудь.
– Вызовите мобиль! – крикнул он. – Его нужно срочно отвезти в госпиталь.
– Что с ним? – спросил я.
Целитель с сомнением взглянул на меня, но все же ответил:
– Магическое истощение. Больше я ничего не могу сказать. Да вы же и сами все видели.
– Мобиль из Воронцовского госпиталя уже едет, – сказал я, не сомневаясь, что дед выполнил мою просьбу.
Целитель только кивнул, продолжая лечение. На его лбу выступили крупные капли пота.
Наконец, он убрал ладонь со лба Горчакова и тяжело осел прямо на мостовую.
– Будет жить, – сказал он, закрывая глаза. – Но магический дар утрачен.
– Полностью? – не поверил я.
Целитель, не открывая глаз, покачал головой.
– Не знаю. Я просто дежурный лекарь.
К нам подбежали еще служители. Ивана подняли и положили на носилки.
– Несите его к воротам, – распорядился я. – Мобиль подъедет туда.
Мать Ивана прорвалась через служителей, которые обступили носилки. По лицу женщины текли слезы, она вцепилась в рукав целителя.
– Что с Ваней? Что с моим мальчиком?
– Он жив, – устало сказал целитель. – Больше я ничего не могу сказать.
– Мобиль из госпиталя уже у ворот, – вмешался дед.
Я и не заметил, когда он подошел к нам.
– Можно, я поеду с ним? – умоляющим голосом спросила Ирина. – Пожалуйста, я прошу вас!
– Конечно, – кивнул дед. – Я сейчас пошлю зов старшему целителю. Для Ивана приготовят отдельную палату, вы сможете быть рядом с сыном.
Его голос звучал необычно мягко.
Служители понесли Ивана к воротам. Ирина пошла за ними.
Я окликнул ее:
– Постойте, Ирина Дмитриевна! Как Иван вел себя в последние дни? С ним не случилось ничего необычного?
Полозова растерянно оглянулась.
– Я не видела его целую неделю. Он… он все время проводил в лицее, даже ночевать оставался здесь. Готовился выбрать Путь.
Полозова едва сдерживала рыдания и близоруко прищурилась – слезы мешали ей видеть.
– Вы – молодой граф Воронцов? Тайновидец?
– Да, – кивнул я.
Ноги Полозовой подкосились. Она упала на колени, протягивая руки ко мне:
– Прошу вас, помогите Ване! Узнайте, кто ему навредил!
Я подхватил женщину под руки.
– Встаньте. Я выясню все, что возможно, обещаю вам.
К нам подбежал один из служителей. Вместе мы помогли Полозовой подняться.
– Поезжайте в госпиталь, – сказал я. – Я сообщу вам, как только что-то станет известно. Вот, возьмите!
Я протянул ей свой платок. Полозова взяла его и машинально принялась утирать слезы.
– Пожалуйста! – всхлипывая, бормотала она. – Ваша семья так добра к нам. Прошу вас, помогите.
– Сделаю все, что в моих силах, – ответил я.
И кивнул служителю:
– Помогите госпоже Полозовой добраться до мобиля.
Служитель повел несчастную женщину к мобилю, осторожно поддерживая ее под локоть.
Я удивился отсутствию князя Горчакова. С его сыном случилась беда, и князь это видел. Неужели его совсем не волнует судьба сына?
Я оглянулся и увидел, что Горчаков говорит о чем-то с директором лицея. Юрий стоял рядом с ними, но то и дело с подозрением косился в нашу сторону.
Почему он так обрадовался, когда с Иваном случилось несчастье? И не просто обрадовался. Юрий как будто ждал, что оно случится.
– Игорь Владимирович, отправьте зов старшему лекарю, – сказал я деду. – Я подозреваю, что на Ивана Горчакова оказали ментальное воздействие. Пусть проверит.
– Что?
Дед недоверчиво уставился на меня.
– Александр, ты думаешь, что в случившемся был чей-то злой умысел? Но как? Для такого воздействия нужна очень мощная магия. Кто бы осмелился, и зачем?
Я терпеливо вздохнул.
– Игорь Владимирович, вы хотите, чтобы я узнал, что случилось с Иваном?
Дед на секунду замолчал. Потом решительно кивнул:
– Да. Если произошло несчастье, то в нем есть и моя вина. А если нет… тогда я хочу знать, кто это сделал. Александр, я прошу тебя взяться за это дело.
– Хорошо, – согласился я. – Тогда отправьте зов старшему целителю и прикажите ему сотрудничать со мной. Это надо сделать прямо сейчас. Он не должен пускать к Ивану никого, кроме матери и меня. Если это будет необходимо, выставим у палаты охрану.
Пока дед разговаривал с целителем госпиталя, я покосился на Храм.
Он невозмутимо возвышался над лицейскими корпусами. Хрустальный шар над золотым куполом снова посветлел и стал прозрачным. Серебристое магическое поле мерцало между белыми колоннами. Тихо и мощно гудели магические накопители.
Как будто ничего не произошло.
К нам подошел директор лицея.
– Господа, я прошу вас вернуться на свои места. Искренне сожалею о случившемся и благодарю за помощь. Но церемония должна быть продолжена.
Интересно, как чувствуют себя оставшиеся выпускники?
Я взглянул в их сторону. На лицах одних застыла угрюмая решимость, другие смотрели на Храм с откровенным страхом, который безуспешно пытались скрыть.
А кто бы на их месте не испугался?
Потерять дар – иногда это ничем не лучше смерти.
– Скажите, Илларион Богданович, вы собираетесь проводить проверку? – спросил я директора.
Голенищев с недоуменным выражением на лице повернулся ко мне.
– Разумеется, – нетерпеливо сказал он. – Но какое отношение это имеет к вам? Подождите… Александр Васильевич Воронцов, выпускник прошлого года? Господин тайновидец?
– К вашим услугам, – слегка поклонился я.
– Не думаю, что ваша помощь нам понадобится, – нахмурился директор. – Как я уже сказал, произошло ужасное несчастье. Видимо, господин Горчаков переусердствовал, когда готовился к церемонии, и это сказалось на его здоровье. Возможно, служитель недосмотрел за дисциплиной.
– Это я оплатил учебу Ивана Горчакова в лицее, – вмешался дед. – И хочу присутствовать при проверке. Александр будет меня сопровождать.
Игорь Владимирович произнес это негромко, но так веско, что директору не оставалось ничего другого, кроме как согласиться.
– Хорошо, – кивнул он. – После завершения церемонии приглашаю вас ко мне в кабинет.
