Саша Фишер "90-е: Шоу должно продолжаться – 8"

– Сашенька, мы тобой очень гордимся! – перебил ее Лев Германович. – Вот как раз несут твой приз, смотри! Лента победительницы и здоровенная, просто огроменная коробка! Кстати, трикотажное ателье «Чудесница» производит очень качественные и красивые вещи. Я там не только свою жену одел, но и для себя кое-что присмотрел, да-да…

– Лева, какая жена? – раздался из колонок пьяный голос Гарика. – Отродясь у тебя никакой жены не было… Да убери ты от меня руки, я этот конкурс устроил, так что не указывай мне, что делать…

А, ясно. Гарик отобрал микрофон у Гурова и полез на сцену по боковой лестнице.

– Всем привет! – заявил он, повернувшись к залу. Покачнулся и расплылся в счастливой улыбке. – А я пришел объявить победительниц! Где тут мои красавицы?

Глава 2

– А вот и моя Маша! – Гарик остановил мутный взгляд на одной из девушек. Шагнул к ней, протянул обе руки, потом с недоумением воззрился на микрофон, будто силясь сообразить, что же это такое он в руках держит. Очки на его лице покосились, он зашевелил губами. Потом вспомнил, зачем микрофон и поднес его к лицу. – Маруся-Маруся! С тобой я напьюся!

Длинноногие модели, стоявшие по бокам от девушки, на которую залип Гарик, шарахнулись в стороны. А сам виновник торжества обнял свою «звезду» и повис на ней. – Машенька, ты здесь самая лучшая, поняла? Если кто-то скажет другое, покажи мне его, и я ему… того… этого… ик! Подправлю лицо, вот! Поняла?

Он сунул микрофон прямо в лицо девушке.

– Я Вера, – сказала она неуверенно.

– А какая разница! – Гарик махнул рукой, снова качнулся, потерял равновесие и повис на девушке. Та обхватила его за талию и беспомощно огляделась. – Была Вера, станешь Маша… Главное, что ты самая лучшая, да? Кстати, девушка, телефончик же оставите…

Микрофон в руке Гарика мотнулся и продолжения его речи было не слышно. Но судя по всему, говорил он что-то весьма неприличное, потому что даже с моего места было видно, как девушка покраснела.

Зал, который с момента появления на сцене Гарика, безмолвствовал, теперь ожил. Раздались шуточки с места, смех и неуверенные аплодисменты.

– Боже, какой позор… – простонала Ирина у меня над ухом. Не успел заметить, когда она пришла в зал из-за кулис.

– Не позор, а испанский стыд! – с важным видом поправил я. – Позор был бы, если бы на сцене пьяная сейчас ты стояла.

– Трындец… – Ирина закрыла лицо руками. – И что теперь делать?

– Пока ничего, – я пожал плечами. – Стоим, смотрим, наслаждаемся.

– Издеваешься? – Ирина убрала руки от лица и посмотрела на меня взглядом несчастного щеночка.

– Ничуть, – усмехнулся я. – Вон туда посмотри. Видишь?

Ирина поднялась на цыпочки. За кулисами маячили Влад и Афоня. Первый сложился пополам от хохота, второй просто ржал и бил себя кулаком по ляжке.

– Мужики развлекаются, – сказал я.

– Ну да, они развлекаются, а у меня мероприятие провалилось, – буркнула Ирина.

– Милая, с чего провалилось-то? – я обнял ее за плечи. – Посмотри на зал, люди в восторге!

– Маша! Маша! – скандировали хором первые ряды. Остальные хохотали в голос, утирали счастливые слезы и орали просто от избытка чувств.

– Они ржут, а не в восторге, – огрызнулась Ирина. – Теперь мне хрен кто поручит проводить мероприятия…

– Знаешь, чтобы специально такое устроить, нужно очень постараться, – сказал я серьезно.

– Ну да, бухой придурок на сцене – это очень смешно, – вздохнула Ирина.

– Расслабься, – засмеялся я. – Теперь те, кто не пошел на это шоу будут завидовать тем, кто тут был. А те, кто был, будут взахлеб делиться подробностями.

– Позорище, блин… – фыркнула Ирина. – Ладно, все-все-все. Намек поняла, ныть прекращаю. Но ты же… Ты же поможешь спасти ситуацию?

– Конечно, милая, – я подмигнул. – Но давай досмотрим, чем история с Машей закончится.

Девушка Вера, которую Гарик принял за Машу и честно пытался со всех сторон ощупать, опомнилась и принялась шлепать его по рукам и отталкивать.

– Нет у меня никакого силикона, вы что, с ума сошли?!

– Погоди-погоди, я должен проверить… Все должно быть… ик… честно!

– Вообще-то это я – Маша!

– Ты? Да не, не может быть, какая ты еще Маша? У моей Маруси такие… уоооо… Хотя…

– Дорогие зрители, никуда не уходите, скоро все девушки получат награду… Игорь, Игорь, ты что делаешь?..

– У меня, между прочим, сиськи еще больше!

– А вот и третья Маша! Дай-ка я пощупаю, а то у меня что-то… ик… очки запотели!

– Я не Маша, я Жанна! Между прочим, я не замужем!

На сцене творился развеселый хаос. Самые сообразительные из девушек, до которых быстро дошло, чье это пьяное тело вышло, ломанулись к нему со своим богатством наперевес. Холеные длинноногие дивы откочевали к заднику, переступали та своими высокими каблуками, шушукались и недобро поглядывали на первых. Вера, та самая девушка, на которой Гарик повис, ажиотажа не разделяла и изо всех сил пыталась отбиться от повисшего на ней директора мясокомбината. Но тот вцепился, как клещ. Сиськи у Веры, кстати, были далеко не самые внушительные. Она была довольно миловидная, пухленькая и невысокая. И явно чувствовала себя не в своей тарелке и среди грудастых и наглых красоток, и среди длинноногих моделек, набранных для количества.

Пожалуй, пора и впрямь спасать ситуацию, пока она не зашла слишком далеко.

– Ладно, я погнал на сцену, – я чмокнул Ирину в макушку. – Надо успокоить нашего расшалившегося колбасного короля.

Я протиснулся через толпу перед самой сценой и поднялся по боковой лестнице. Помахал раззадоренной публике обеими руками и направился к Гарику и окружающим его девушкам. Чтобы соответствовать творящемуся бредовому хаосу, изобразил «походку страуса». Чем отвлек на себя часть зрительского внимания.

– О, Вовчик! – часто заморгал Гарик, сфокусировав на мне мутный взгляд. – Ну-ка быстро руки убрал, это все мои Маши, понял?

Я выхватил микрофон из рук у конфераньсье.

– Гарик, я тебе удивляюсь! – сказал я, активно размахивая руками. – Ты уже целый час топчешься на сцене и до сих пор не предложил всем выпить за победительницу!

– Выыыпить? – промычал Гарик, и глаза его загорелись. – Выпить, да! Машенька, нам немедленно нужно с тобой выпить. На этот, как его, бурдер… бубер… шамт…

– Я Вера!

– Гарик! – я протиснулся сквозь осаждающих Гарика полуголых девиц и обнял его за плечи. – Не отвлекайся! Ты же колбасный король, где твое величие?

– Выпить… – повторил Гарик.

– Да отпустите вы меня… – чуть не плача простонала Вера.

– Смотри туда, – я ухватил Гарика за волосы и повернул его голову так, чтобы в поле его зрения попал стол, на котором стоял поднос с фигурно порезанной колбасой разных сортов. И табличкой «Новокиневский мясокомбинат».

– О, колбаска! – обрадованно воскликнул Гарик. – Это все моя колбаска, у меня на заводе производится!

Цепкие пальцы Гарика, сжимавшие Веру, наконец-то разжались. Он отодвинул еще одну девицу, которая старалась своими сиськами загородить весь обзор. Кстати, это, кажется, та самая Маша и есть.

– Колбаска! – повторил он. – Девочки, давайте немедленно пожрем! И… ик… выпьем!

Я убрал микрофон подальше от лица и толкнул в бок освобожденную Веру, которая, кажется, даже не поняла, что ее никто не держит. Так и стояла на одном месте.

– Беги, пока он не очнулся, – прошептал я ей на ухо.

– Ой! – она вздрогнула и торопливо выскользнула из кучи-малы посреди сцены.

– Влад! – продолжая удерживать Гарика от падения во все стороны сразу, я повернул голову к кулисам. – Тащи бутылку, срочно надо!

Ржать Влад уже явно устал. И сразу сообразил, к чему я веду, так что никакого удивления не выказал. Подозвал конферансье, прошептал ему что-то ну ухо. У того аж уши заполыхали от возмущения, но Влад ткнул его кулаком в бок, и тот заткнулся. Безропотно взял у Афони початую бутылку «столичной» и с похоронным видом подошел ко мне.

– Гарик! – строго сказал я, заглядывая ему в лицо. Судя по тому, что он начал все больше клевать носом, он был уже почти готов. – Время твоего тоста!

– Тост! – выкрикнул он и взмахнул рукой. Неловко задев ближайшую девушку. Выглядело так, будто он ей оплеуху отвесил.

– Точняк, Гарик! – я продемонстрировал ему бутылку. – Тост!

– Машааа! – взревел Гарик, плотоядно оглядывая окрестности.

– Я Маша! – с готовностью подскочила ему под руку та самая девушка, которую он зацепил молодецким взмахом.

– Маруууууся! – расплылся он в слащавой улыбке и протянул руки к девушке. Девица победно оглядела остальных, поднырнула под его руку и прижалась к Гарику всей собой.

– Мария, – строго сказал я уже не в микрофон. – Нам нужно довести его до цели. Задача ясна?

– К колбасе? – уточнила Маша.

– Точняк! – кивнул я.

Наша нелепая процессия двинулась к столу с продукцией мясокомбината.

– Ой, мороз-мороз! Не морозь меня! – невнятно затянул Гарик. Микрофон выпал из его руки и покатился по сцене. Я подхватил его покрепче, чтобы он не споткнулся о шнур.

Публика продолжала ржать и выкрикивать советы. И даже подпевать.

– О, колбаска! – обрадовался Гарик. Тут в его нетрезвой голове случилась нешуточная борьба. Чтобы взять колбасу, ему нужно было или убрать руку с плеча девушки. Или с ее груди. Чтобы как-то ему помочь, я помахал у него перед лицом бутылкой. Решение было принято моментально, победило плечо. Гарик ухватил «столичную» за горлышко и сделал несколько глотков.

«Спокойной ночи!» – подумал я.

Высосал Гарик примерно половину из того, что было в бутылке. Расплылся в блаженной улыбке и полез на стол. Прямо на нарезку разных колбас.

– Машенька, где моя Машенька? – пробормотал он, подложив обе руки себе под щеку.

– Ты можешь идти, – я подмигнул девушке.

– Вот еще! – отгрызнулась она и присела рядом с Гариком на стол. Его шарящая у пустоте рука наткнулась на голое бедро Маши и там и осталась. Гарик причмокнул и захрапел.

Я поднял микрофон и посмотрел в зрительный зал.

– Тссс, дорогие зрители! – заговорщическим тоном произнес я. – Надеюсь, вы сохраните в тайне то, что здесь произошло, ведь так?

Зал зашелся в почти истерическом хохоте.

– Да что же вы так шумите? – возмутился я. – Так вы разбудите древнее зло, а у нас почти совсем не осталось сонного эликсира!

Я показал всем бутылку на просвет.

– Ладно, пошутили и будет! – сказал я. – Теперь давайте вернемся к призам и девушкам. Лев Германович?

– Спасибо, Володя! – быстро сориентировался опытный конферансье. – Я микрофончик заберу с твоего позволения? Итак, на чем мы с вами остановились?

– На третьем месте! – выкрикнул Гуров.

– Так давайте же с этого момента и продолжим! – радостно провозгласил конферансье. А я, тем временем, тихонько ушел за кулисы.

Афоня подрезал у одного из танцоров красную шляпу и обмахивал ей вспотевшее от ржача лицо. Влад уже успокоился, только изредка посмеивался, когда взгляд его падал на сладко спящего среди нарезанной колбасы приятеля.

– Ржачно вышло, скажи! – он хлопнул меня по плечу.

«Ютуба на вас нет!» – подумал я.

– С девушкой не очень хорошо вышло, – сказал я вслух.

– С Машей-то? – захохотал Афоня. – Да вроде нормально с ней все, сидит, вцепилась в Гарика, фиг оторвешь!

– Да нет, не с Машей, – махнул рукой я. – С Верой. Где она, кстати?

– В раздевалку убежала, кажется, – развел руками Влад. – Ну да, согласен. Мне даже ее жалко стало, когда Гарик на сцене взялся с нее купальник стаскивать.

– Приняла, можно сказать, удар на грудь! – снова заржал Афоня.

– Эх вы, владельцы заводов-газет-пароходов! – я покачал головой. – Хоть бы приз какой утешительный ей дали!

– Точняк! – выпрямился Влад и схватил один из фирменных пакетов мясокомбината с образцами, так сказать, продукции. – Айда догоним девчонку, реально неудобно получилось.

Мы с Владом спустились к раздевалке. Оттуда доносились громкие всхлипы.

– Можно? – я постучал, потом приоткрыл дверь. Вера в полузастегнутой рубашке сидела в уголке и плакала. Перед ней на полу стояла раскрытая сумка.