Наталья Костина "Найти, чтобы потерять". Читать онлайн бесплатно.

Читать Наталья Костина "Найти, чтобы потерять
Отзывы на книгу Наталья Костина "Найти, чтобы потерять

Найти, чтобы потерять
Наталья Костина

У богатых свои причуды. Мультимиллиардеру Николаю захотелось удивить свою молодую невесту необычным подарком – мемуарами о собственной жизни. И для их написания он нанимает литератора Льва Стасова. Стоило бы отказаться от этой авантюры, но нет. Льву интересно, почему такой богач не мог подарить своей возлюбленной какую-то дорогую побрякушку? Тем более что в сейфе у Николая спрятана уйма старинных драгоценностей. Среди них даже перстень, который, по легенде, принадлежал самой Марии Медичи. Но в одно прекрасное утро драгоценности исчезают. А с ними – и молоденькая невеста богача. Николай сильно расстроен. Однако не стоит забывать, что история знает много примеров, когда потерять – гораздо лучше, чем найти.

Наталья Костина

Найти, чтобы потерять

Никакая часть данного издания не может быть скопирована или воспроизведена в любой форме без письменного разрешения издательства

* * *

Вы думаете, всё так просто? Да, всё просто. Но совсем не так.

Альберт Эйнштейн

История умалчивает о многих историях.

Юзеф Булатович

Сегодня, сейчас. Разговор о бумаге, или Скорее рано, чем поздно

Я не думал, что буду так скучать по ней. И вспоминать даже чаще, чем Киру, которая – она таки была права, эта сидящая сейчас напротив женщина, – от меня ушла. Кира меня бросила, как и предсказывала Светлана Владимировна – Светочка, Лючия, Серый Волк, Светка-зараза, которая напророчила, накаркала, сглазила… Или же она просто была права с самого начала? Мы изначально оказались несовместимо разными? И все остальное выросло именно отсюда? А вовсе не потому, что я привык жить по-своему, а Кира совсем иначе? Да и, кстати, – нет, вот уж совсем некстати! – мы оба были лидерами, то есть людьми, непреклонными в своих заблуждениях. Что и доказали друг другу многократно.

Мы прожили вместе чуть более полугода, и… да, Светочка, да! Все произошло так, как ты и предрекала! И еще: по твоему лицу понятно, что ты наверняка уже все о нас знаешь. К тому же это твое любимое занятие – все знать. Увлечение, хобби, работа, коллекционирование, процент на старость… которая тебе пока не грозит, о нет! Поскольку ты очень успешно сопротивляешься ее малейшим поползновениям: изо всех сил стреляешь глазками и принимаешь изящные позы. А еще ты дефилируешь на невообразимых каблуках, не отстаешь от моды – вернее, всегда движешься на шаг впереди; ты тестируешь все новинки косметологии – от кремов с черным трюфелем до масок с черной же икрой, – затягивая свое упорствующее и не сдающееся диетам тело в то, что тебе к лицу. Да, дорогая моя Светик, на тебя приятно взглянуть – если бы все не портило невинно-паскудное выражение твоего лица! По которому быстро и ясно считывается не только ежом, но даже и дикобразом: меня ты встретила ну совершенно случайно! Мать ты ехидна… забредшая в район, куда в жизни не захаживала, и сидящая здесь за напитком такого качества, от которого у тебя даже последняя горничная отвернется. Но, честно говоря, я и сам не пойму, что тут делаю. Почему с упорством, достойным лучшего применения, я сюда прибредаю? Наверное, это своего рода епитимья. Наказание, наложенное на самого себя. За Киру. За наши глупые склоки. За ее слезы. За мои едкие слова, говорить которые я так хорошо насобачился… Да и за тебя, Светка, тоже, если уж подписывать чистосердечное…

– О, кого я вижу!

– Привет, – отвечаю я, плюхаясь рядом. – Откуда ты тут?

– Проездом со слета джедаев! – прямо отвечает бывшая мадам Серый Волк. – А тут портал открылся по ошибке… – Она небрежно болтает ложечкой в чашке, но меня не проведешь. Я знаю, что она явилась по мою душу. Или же я сам так часто о ней думал, что она в конце концов материализовалась?

– Не пей – козленочком станешь, – откровенно предупреждаю я, обеспокоенный видом и запахом напитка в ее чашке. Что это ей такого набодяжили?

– Стасов, ты что, до сих пор сказки пишешь? – Серый Волк игнорирует мое предупреждение и жмурит свои зелено-карие глаза. – Да, кстати, я твою книжку купила… сказки то есть. И была неприятно удивлена! Почему это Серый Волк у тебя а: мужик и бэ: такой малопривлекательный персонаж?

– А ты думала, я его с тебя спишу? – в свою очередь удивляюсь я.

– Я думала, что ты мыслишь нестандартно! – Она все-таки решает отведать заказанной бурды, делает глоток и морщится.

– Я абсолютно банален. – Я смотрю на мадам с сочувствием, но старательно задвигаю его в самый дальний угол, стараясь ничем себя не выдать, – да потому что это же Светка! Если ей хотя бы показать палец, она оттяпает и все целиком. Вытряхнув попутно и то, чего ты не стал бы рассказывать даже семейному психологу. И даже выпивши. Даже все-все выпивши.

– Слушай, – говорит она и отпихивает чашку на безопасное для здоровья расстояние, – зачем ты сюда ходишь? Разве это кофе по-венски? Это же что-то невозможное! Это… я просто приличных слов не нахожу!

– Дорогая моя, и не надо их искать! Такие слова тебе не к лицу, – с прекрасно различимым злорадством говорю я. – И потом, кто тебе сказал, что я хожу сюда ради кофе? Тем более по-венски?

– А зачем тогда? Сюда что, еще и лучшее в мире божоле привозят? И ты спешишь отметиться, чтобы не упустить момент? Пишешь номерок на ладони химическим карандашом и внимательно следишь, чтобы тебя не обскакали бодрые местные аборигены, подсевшие на божественный нектар после портвяхи? Пардон, месье, но вас тут не стояло! – фыркает она.

– Может, я захаживаю, чтобы набрести на хороший типаж, – огрызаюсь я. – Или мне, в отличие от тебя, здесь все нравится!

– Щас! – Светлана Владимировна, она же Серый Волк, хватает своей когтистой лапой мою чашку и сначала сует туда свой любопытный нос, а затем делает глоток. – Еще хуже, чем мой! – припечатывает она. – Я думала, может, тебе тут хороший варят… как заслуженному деятелю культуры! А у тебя и вовсе какашки летучей мыши, причем позавчерашние!

– Выбирайте выражения, мадам! – Я пробую обидеться и мямлю: – Просто он уже остыл!

Мой кофе в самом деле безнадежно остыл – да и я сам тоже потерял запал… И мне даже не интересно, зачем она все-таки явилась, – та, которая могла бы купить все здешнее заведение вместе с его разбавленным кофе и с неопрятным хамоватым бариста. Купить, нисколько не напрягаясь финансово. Походя, так сказать… как я – плавленый сырок и кефир в супермаркете неподалеку. Хотя зачем Светлане Владимировне может понадобиться этот недобитый общепит – вот в чем вопрос?

– Знаешь, на самом деле большинство не отличает хорошего от плохого, – примирительно бормочу я. – Люди не различают ни настоящего кофе, ни вина… и настоящая литература им тоже ни к чему. Что сейчас читают?..

– Твои сказки! – веско вставила моя собеседница. – На каждом углу! Хит сезона!

– Разве? – удивляюсь я. – Мне кажется, на каждом углу читают Пауло Коэльо…

– Даже не сомневайся! – уверяет меня Светлана. – Ты впереди! Вон, кстати, девица за столиком у окна… и она тоже!

Я недоверчиво разворачиваюсь всем телом и пялюсь: действительно, девушка весьма приятной наружности читает мою книгу!

– Это лишь подтверждает сказанное, – бурчу я, не желая сдаваться. – Что я прав и толпа не может состоять из дегустаторов! Людям все равно, что пить и что читать. Все красное, например, для подавляющего большинства на один вкус, и все книжки – просто бумага… И мир не принадлежит гурманам и романистам, что бы они о себе ни воображали!

– Ладно… философ! Пусть так! И выходит, я искала тебя как раз затем, чтобы поговорить о «просто бумаге», – насмешливо фыркнула та, которую я привык называть Серым Волком.

– Только не намекай, что ты хочешь снова пригласить меня вести мастер-класс или, не дай бог, расследовать убийство!

– А что не так было с мастер-классом?

– Ты еще спроси, что не так было с убийством! Которое плавно вытекло как раз из этого самого мастер-класса!

– По-моему, у тебя началась мания величия! – бросила она. – И если тебя не интересует хорошо оплачиваемая и не слишком утомительная работа на всем готовом… Что ж, я скажу ему, что мы не договорились!

– Не надо изъясняться загадками! Какая такая работа и кто этот он?

– Твой старый знакомый Николай Николаевич. Помнишь такого?

Разумеется, я помнил! Более того, на память о знакомстве с этим Николаем Николаевичем (он же прыткий старикашка Ник Ник, а также вдовец, похоронивший пять жен, олигарх, спортсмен и эт цетера, эт цетера) у меня остался шрам на голове, по которой сей джентльмен меня огрел, приняв за террориста, покушавшегося на его драгоценную жизнь. Шрам был также памятью о Кире – это она накладывала шов почти год назад. Тогда мне казалось, что мы не расстанемся больше никогда… И мы расстались.

– Да, – почему-то севшим голосом подтвердил я. – Помню.

– Он попросил меня передать тебе большой привет, а также пожелание, чтобы ты, как мастер пера, на него поработал. За очень солидное вознаграждение. Сумма не озвучивалась, но он просил, чтобы ты ему позвонил. – Света щелкнула замком сумочки и достала визитку. – На. Звякни, как выберешься из этого вертепа.

Она, вероятно, хотела добавить еще что-то, но, видимо, мое лицо не слишком располагало к дальнейшему общению.

– Спасибо, – запоздало сказал я ей уже в спину.

Сказал, потому что благословлять руку дающего нужно всегда, особенно в тех случаях, когда ты еще и виноват перед этой рукой. А я был виноват. Я некрасиво расстался и с этой женщиной тоже. И много раз хотел ее увидеть, чтобы извиниться. Увидел и… не извинился. И, похоже, снова ее обидел. Хотя бы тем, что показал себя снобом и неблагодарной скотиной. Мог бы расспросить, поинтересоваться, все ли у нее в порядке! Да, пустой треп – но так делают все воспитанные люди! Все, кроме меня.

– Увидимся!.. – совсем уж вдогонку бросил я, не уверенный, что она расслышала, ведь проговорил это скорее для успокоения собственной нечистой совести, чем действительно желая еще одной встречи. – Увидимся… – повторил я еще раз, совсем самому себе. – Когда-нибудь увидимся… но скорее поздно, чем рано!

В этом, как и во многом другом, я также, увы, ошибался. В следующий раз мы увиделись – и скорее рано, чем поздно.

Сегодня, сейчас. Ни холодно ни жарко, или Кактус, которому не привыкать

– Здра-а-авствуйте, Лев Вадимович! – Меня приветствовали даже не как старого знакомого, а скорее как друга. – Очень рад, очень рад!

Я растерянно ответил на вопросы о здоровье, затем озвучил свои творческие планы… Зачем? А затем, что меня об этом спрашивали так отечески ласково и таким голосом, каким умеют разговаривать лишь типы вроде Ник Ника да главные редакторы, когда им кровь из носу от тебя что-либо нужно. Причем нужно именно им, а вовсе не тебе!

– А что, если нам вечерком встретиться? Светлана… э-э-э… Владимировна ничего вам не передавала?

– Большой привет! – неожиданно развеселился я. – Светлана Владимировна передавала мне большой привет!

– Однако кроме привета у меня к вам, Лев Вадимыч, предложение… от которого вы, надеюсь, не откажетесь! Да, весьма и весьма надеюсь!

– Какого же плана предложение?

– Надеюсь, оно вас заинтересует! – гнул свое владелец загадочного предложения, передавший мне привет, и даже большой. – Но очень не хотелось бы по телефону! Не отужинаете ли со мной сегодня?

То, что я видел сегодня за окном, не предвещало ничего хорошего: конец августа, типовая бетонная застройка, изнемогшая от тотальной летней жары, и невнятные грядущие перспективы – то ли книгу почитать, то ли кино посмотреть. Или же все-таки отправиться за покупками в ближайший супермаркет, потому что иначе и книгу, и кино мне предстояло употреблять на голодный желудок. Который, то есть желудок, на слово «ужин» отреагировал внезапным, но, пожалуй, предсказуемым энтузиазмом.

– Хорошо! – согласился я. – Где и когда?

– Прекрасно! Прекрасно! – обрадовался мой собеседник. – Часиков этак в семь вас устроит? И, если вас не затруднит, Лев Вадимович, я бы хотел осуществить нашу встречу не в городе, а в известном вам месте. Вы же человек свободной профессии?

– Безусловно! – поразмыслив не долее секунды, подтвердил я.

Я был человеком весьма свободной профессии – писателем. Написавшим, кроме тех самых сказок, коими, если доверять комментариям Серого Волка, а также статистике, сейчас действительно зачитывались все, еще и чертову кучу детективов. Читать же сегодня вечером – или смотреть – я собирался вовсе не детективы, не к ночи они будь помянуты! Я был намерен либо расширить кругозор литературоведческими изысканиями, либо побаловать себя документальным кино о странах дальних и не очень. Путешествия и литература… литература и путешествия… Если забыть, что путешествую я в основном, сидя на диване, а литература, производимая мною, – большей частью чтиво о похождениях супермена Макса, то я мог даже показаться более приличным человеком, чем являлся на самом деле! В жизни же я был невыносимым неряхой, безалаберным и скучным типом, занудой и самоедом, которого бросали женщины, и отнюдь не в результате повальной бесполезности в плане ведения совместного хозяйства – скорее, я был бесполезен в человеческом плане… именно это в последние три месяца, когда я снова остался один, огорчало меня больше всего.

– Тогда уделите мне толику вашего времени… и, если позволите, – разливался соловьем Ник Ник, – я также могу предложить вам провести здесь выходные. Вы прекрасно знаете это место, – вдруг веско проговорил зазывающий меня на ужин с уик-эндом магнат. – Да и погода чудесная… замечательная! Все замерло в предвкушении последних мгновений лета! – неожиданно весьма поэтически выразился он и прибавил: – Не жарко и не холодно… чисто в раю!

С высоты одиннадцатого этажа я взглянул на свой личный, обозреваемый далеко окрест рай: отнюдь не эпическая картинка! Шестиполосная магистраль под самыми окнами, замирающая разве что глубоко ночью; чахлый ряд высаженных весной вместо незнамо зачем истребленных отцами города пирамидальных тополей жалких прутьев с порыжевшей неидентифицируемой листвой да такие же унылые, как и мои собственные, апартаменты неудачников, простирающиеся до самого горизонта, непоэтически перемежаемые массивами угрюмых жестяных гаражных коробок. Да, странные типы могут радоваться открывающемуся пейзажу, проживая в таком месте! Или же, в отличие от меня, не умеющего ценить простые радости жизни, они считают себя людьми счастливыми и удачливыми: гордыми владельцами жилья в городе, да еще и рядом с метро? Честные восемнадцать или даже двадцать два метра полезной площади! А ежели проживаешь один, то и в самом деле рай! Вода холодная, вода горячая – да ладно, выключили – не зимой же ее выключают, а летом! И включают же в конце концов? И пусть не через месяц, как было обещано, а только к концу августа… Как не включили?! Ах, у вас лично не включили? Так мы включали, но вы же сами жаловались, что прорвало! Вот и выключили! Что значит – не занимаемся? Очень даже занимаемся… в порядке очереди! Не у вас одного прорвало! Заявление надо писать! Писали? Раз писали, значит, починят! Что значит – когда? Когда очередь подойдет! И вообще, зачем вам горячая вода в августе месяце, в такую жару? Ну, если приспичило, в кастрюльке нагрейте и мойтесь себе на здоровье! Или в баню сходите. Полезно для здоровья. Да вы на меня не кричите, что значит – сами идите в баню?! Будете орать, вовсе из списка вычеркнем! Да и отрезайте, и заводите бойлер сколько хотите! Хоть два бойлера, если денег не жалко! И вам не хворать!

– Угу… – сказал я в трубку, непроизвольно вспоминая прекрасную ресторанную кухню, лес, озера, буколические окрестные пейзажи – когда не холодно и действительно не жарко… И можно побродить по ухоженному, больше напоминающему парк лесу, вместо того чтобы прислушиваться каждую минуту – не раздастся ли звонок в дверь: вдруг Кира? Которая забыла забрать что-нибудь… меня, например! И которому то холодно, то жарко от никак не отпускающих воспоминаний…

– Так я пришлю за вами машину?

– Очень обяжете, – ответил я церемонно. – Собственной пока не обзавелся.

До того как меня должны были любезно вывезти на природу, к лесам и долам, времени оставалось достаточно, однако собираться я почему-то начал немедленно и весьма капитально, будто намеревался провести во владениях Светы-Лючии не два дня, а по меньшей мере месяц. Или же я просто боялся ударить в грязь лицом – о, эти постоянно производимые моим извращенным писательским мозгом каламбуры! – ведь я уже однажды ударился лицом в грязь в присутствии Ник Ника, и отнюдь не фигурально!

Я собрал в саквояж самое приличное, что имел; загрузил также и ноутбук – мало ли, вдруг придет в голову гениальная идея, не на манжетах же ее записывать, в конце концов? Тем более что белых сорочек в моем гардеробе раз-два и обчелся! В основном я ношу черное… оно практичнее, особенно в отсутствие горячей воды!

– Остаешься за главного! – приказал я кактусу, подхватывая сумки и окидывая прощальным взором свое окончательно разоренное однокомнатное хозяйство. – Я ненадолго. Всего на два дня. В крайнем случае вернусь в понедельник!

Кактус, мой единственный, но надежный домашний друг, смотрел на меня с подоконника скептически. «Ну-ну, – будто говорил он. – Посмотрим! Хотя мне не привыкать… мне вообще тут без тебя ни холодно ни жарко! Поливаешь ты меня дай бог чтобы раз в месяц, вниманием также не балуешь… а я расту себе и расту! И даже процветаю! Чего и всем желаю. И даже тебе, хотя ты так себе человечишко… не лучший экземпляр!»

– Два дня! – еще раз пообещал я и захлопнул дверь.