Непокорная няня для авторитета
Лия Седая
– Меня зовут Евгения, – зашипела я как кошка. – И я не ваша домработница. Я няня и гувернантка вашей дочери. А приготовление еды в мои обязанности не входит, ясно вам?
Ой, мамочки. Я это вслух сказала?
– Мне плевать, как ты называешься. Я тебе плачу. Поэтому делай, что приказано.
– Лично вы мне не платите! – Я вздернула нос, а самой хотелось отступить обратно и опереться на машину.
Работать на него?
Да ни за что!
Я уже готова сбежать отсюда прямо сейчас! Все, что меня еще держит – Маргошка.
– Какая капризная нынче прислуга пришла, – хмыкнул он. – Я ведь сумму еще даже не назвал. Так сколько же ты стоишь, киса?
Лия Седая
Непокорная няня для авторитета
Глава 1
– А тебе особое приглашение нужно? Пошла вон вместе со всеми!
Я вжалась спиной в стену.
Что вообще за дурдом тут разворачивается?
Трое огромных накачанных в кожаных куртках мужчин ворвались в квартиру как ураган. Не слушая никаких объяснений и визгов противных теток из службы опеки. Просто вышвырнули их в подъезд и все.
А меня от истерики держало только одно – Маргошка.
Как только моя подопечная увидела их, с диким воплем «Папа!» она бросилась к самому страшному из них. И повисла на шее как обезьянка. Прижалась худеньким тельцем к этому ужасному человеку.
Это что, ее отец?
– Папа, не выгоняй Женю! – заверещала девочка. Обхватила ладошками небритые щеки мужчины. – Она меня тоже не хотела отдавать этим тетям!
– Ты кто? – мужчина подошел ближе.
Замер передо мной громадой. От него пахло …мужчиной. Я невольно съежилась от ужаса. Что-то мне подсказывает, что даже заступничество дочери ему нипочем.
– Дочь, твоя Женя глухая, что ли? – обнимая Маргошку, хмыкнул он.
Девочка замотала головой, а я возмутилась:
– Вы что себе позволяете? Кто вам вообще дал право вот так вот врываться? Даже если вы отец Маргари…
– Уткнись и не верещи! Я Аксай. Дочь, а это твоя нянька? – темно-карие глаза мазнули по мне равнодушно, даже холодно. – Хорошая? Любишь ее?
– Люблю! Пап, Женя очень хорошая!
Да ты ж моя прелесть!
Вот уж кого-кого, а Маргошку я тоже любила всем сердцем. Чудная девочка! Просто сокровище, которое осталось совсем одно.
А вот с папашей ей явно не повезло!
– Не смейте так со мной разговаривать!
Хам и грубиян!
Я просто кипела от возмущения.
– Все порешали? Прозвонись еще, чтобы проблем не было. Чтобы этих коз еще и в дом не прислали, понял? – он отдавал приказы своим громилам, совсем не обращая внимания на мои слова. Держал Маргошку одной рукой, как котенка на локте. И расхаживал по квартире прямо в ботинках, выискивал что-то. – Слышь, нянька! Вещи собери быстро. Мы уезжаем отсюда. Живо!
– К-ак? Куда? – я растерялась от неожиданности. Но от стены, наконец-то, отлепилась. – Куда вы увозите Маргариту? Ей нельзя отсюда уезжать! В опеке сказали…
– Срать я хотел на твою опеку, – равнодушно бросил он. – Вещи, сказал, собери. Моя дочь будет жить со мной. Раз ее мамашка решила двинуть кони раньше времени.
– Как вы так можете так выражаться при ребенке! – мне хотелось дать ему по бритой голове.
Ну, разве можно такое сейчас говорить, бесчувственный чурбан!
Смерть Елизаветы Павловны, моей работодательницы и мамы Маргариты, была неожиданной. Нам просто позвонили на стационарный телефон из посольства во Франции и сказали, что она скончалась в отеле, где отдыхала.
Что делать дальше – я просто не представляла.
– Бля, какая ты визгливая! – поморщился Аксай. – Можешь свой рот на замке держать? И вещи собирай в темпе, мне тут сидеть не улыбается. Дочь, игрушки брать будешь?
– Буду! А я к тебе поеду? Прям домой?
– Домой, – на мгновение суровое лицо мужчины смягчилось улыбкой. Едва заметной, так, в уголках губ. – Давай, бери, что тебе надо. Ребята отнесут в машину.
Он ссадил девочку на пол, и та юрким мышонком метнулась в детскую.
– Слушай сюда, нянька, – заставляя вновь упереться лопатками в стену, Аксай вдруг надвинулся на меня. Скользнул взглядом в вырез рубашки, и я поспешно сгребла воротничок рукой. – Лизка у французов откинулась не совсем мирным способом. И сейчас будет херова гора проблем из-за нее. Мне это не надо. Тебе надо?
Я не совсем поняла, о чем он говорит, но проблем мне точно не надо.
Никаких.
Поэтому я отрицательно покачала головой.
– Поэтому слушай и делай, что я говорю. Дочь я отсюда увезу. Нахер все эти делегации. Собери ее вещи и документы. У тебя пять минут. Поняла?
Я попыталась вначале собрать в кучку собственный мозг.
Рядом с ним соображать было сложно. От него несло такой энергией, такой звериной силой, что коленки подгибались.
Темные глаза были настолько дикими, что у меня голова закружилась.
И единственное место, куда я могла смотреть, это его шея. Из-под футболки по коже бежали странные узоры татуировок. Я прикипела к ним взглядом и замерла.
Куда еще смотреть-то?
На бугрящиеся мышцами руки?
На широченную грудь, которую обтягивает ткань? Да я лучше умру! Он же неадекватный. Вдруг подумает еще, что нравится мне как мужчина.
Ужас!
С такими, как он, связываться опасно. Встреть я его на улице, перешла бы на другую сторону.
– Поняла? – он взял пальцами меня за подбородок и заставил посмотреть на себя. – Слушай, мож ты блаженная какая? Тормозишь чего-то. Я не удивлюсь. Лизка тоже была ненормальная.
– Я вас попрошу не говорить о Елизавете Павловне в таком тоне при Маргарите, – отчеканила я. – Какими бы ни были ваши с ней отношения, она все же мама для нее. И прекратите меня трогать!
Я отдернула голову, а Аксай хмыкнул.
– Не вякай. Я трогаю тех, кого хочу и когда хочу. А ты ничего такая, нянечка, ебабельная. Мне нравится.
Что-о?!
Это он на что намекает?
ХАМ!
ГАД!
Невоспитанный мужлан!
– Папа, я все собрала! – Маргошка тащила по коридору свой дорожный рюкзачок, из которого торчали ноги ее любимой куклы. Замок, видимо, уже просто не закрывался от количества накиданных игрушек.
При ней я высказать все, что хотела, не могла.
Выдохнула взбешенно, но Аксай уже потерял ко мне всякий интерес.
– Умница, дочь. Надевай кроссовки. С вещами, по-ходу, туго все. Купим новое.
Я растерянно смотрела, как моя воспитанница взвизгнула от радости и бросилась в прихожую.
Он что, действительно ее у меня забирает?
– А ты чего застыла? – Аксай повернулся ко мне. – Тебя за шкирку тащить в машину? Ты тоже со мной едешь, киса!
Глава 2
Женские визги на этих людей не действуют, я это понимала.
Поэтому, когда меня просто выволокли в подъезд, а потом и на улицу, я только шипела как взбешенная кошка. Обещала множество кар на голову этому мужлану, на что он только ехидно улыбался.
Но устраивать истерику и скандал при Маргошке?
Ни за что.
Я в свои двадцать четыре года неожиданно осталась одна. С чужим ребенком на руках. С любимым, но все-таки чужим. И распоряжаться ее жизнью я не имела никаких прав.
Господи, да я с ума сходила оттого, что мне придется утешать ее, когда в детской головушке уляжется, что мамы больше нет. Она уже не приедет.
Появление Аксая должно было немного облегчить мне жизнь. Он же вроде как родной отец девочки!
