Карисса Бродбент ""

Магия бушевала вокруг меня, захлестывая, словно потоки воды. С огромным трудом я взял себя в руки. Попытался обратить силу вспять. Попытался уловить то, что нахлынуло на меня.

И чтоб вас всех, на самый краткий миг – получилось.

Магия больше не несла меня за собой. Наоборот, теперь я направлял ее. Контроль отнимал все оставшиеся силы, – без сомнения, мое физическое тело сейчас умирало. Только агония могла быть настолько болезненной.

Но все же один миг, один восхитительный миг я держал эту силу в руках.

Но потом…

Меня отвлекло что-то странное. Чье-то присутствие. Я знал его, и даже очень хорошо. Я ощутил порыв холодного воздуха и запах теплой крови. Человек упал на землю с перерезанным горлом.

Всепоглощающая, глубокая печаль. Печаль и ярость.

И узнавание. Проникающее до глубины души узнавание. «Я тебя знаю».

Видение поразило меня так сильно, что сердце замерло в груди.

Я отвлекся всего на миг, но его оказалось достаточно. Я потерял контроль. Накопившаяся энергия разом вырвалась наружу. От боли плоть сходила с костей.

«Надо же умереть именно так», – раздраженно подумал я, и сознание померкло.

* * *

– Макс…

«Ма-окс»…

Снова знакомый голос.

Все было в тумане. На мгновение из тумана выплыл цветной образ: белая кожа с золотистыми пятнами, один глаз зеленый, другой – серебристый.

– Макс.

На этот раз имя прозвучало резче.

Я моргнул. Образ исчез. Вместо него появилось лицо склонившейся надо мной королевы. Когда я открыл глаза, ее плечи дрогнули во вздохе облегчения.

– Хорошо, – пробормотала она. – Вот, выпей.

Я с трудом приподнялся на локтях, изо всех сил стараясь сдержать тошноту. Королева протянула мне чашку, но я ее демонстративно проигнорировал.

– Что? – Королева закатила глаза. – Неужели думаешь, что я хочу тебя отравить? Ошибаешься.

– Я потрясен внезапной заботой о моем благополучии.

– Ты слишком ценен, чтобы позволить тебе умереть. Выпей уже воды наконец.

Она раздраженно сунула чашку мне в руки, резко обернулась и бросила на Вардира испепеляющий взгляд:

– Это было неприемлемо.

– Я проверял теорию.

– Судя по всему, она не оправдала себя. Ты его чуть не убил.

– Я почти добился успеха, – раздраженно возразил Вардир. – Не моя вина, что что-то пошло не так.

– Да? И чья тогда?

От улыбки Вардира меня до костей пробрало холодом. Вознесенные над нами, как же я его ненавидел!

– Естественно, Максантариуса. – (Королева фыркнула.) – В нем скрыто так много. Но мы не можем подобраться к тому, к чему у него самого нет доступа.

Я украдкой опустил взгляд на свои руки, разглядывая покрывающие их татуировки. Должен признать, что в глубине души меня забавляла мрачная идея, что мои истязатели сами отрезали себе путь к успеху.

Королева проследила за моим взглядом.

– Когда имеешь дело с опасным преступником, приходится принимать меры предосторожности, – сухо произнесла она.

«Опасный преступник». Послушать ее – так я настоящий злодей.

– Вовсе нет, – рассмеялся Вардир, – я сейчас говорю не о стратаграммах. В нем скрывается что-то еще, на более глубоком уровне. Магия нашего подопытного черпает силы из его прошлого. И сейчас его разум не…

– Достаточно, – резко оборвала его королева.

Она бросила на меня быстрый взгляд, но тут же, словно одернув себя, отвела глаза.

Я выдавил хриплый смешок:

– Может, мне выйти, чтобы вы смогли спокойно обсудить меня наедине?

Не удостоив меня ответом, королева встала и отвернулась к окну:

– Вардир, о твоих промахах мы поговорим позже. Сиризены, отведите Максантариуса обратно в Илизат.

* * *

Не знаю, что со мной сделал Вардир, но я еще долго не мог прийти в себя. Потребовалось немало усилий, чтобы просто встать. Затем меня снова связали по рукам и ногам и вывели из Башни. День клонился к вечеру, снаружи заметно похолодало, а небо затянули облака. Сколько же я провалялся без сознания? Вполне возможно, что намного дольше, чем думал.

Я никак не мог выкинуть из головы случившееся.

Как правило, все видения, что навещали меня во время опытов Вардира, испарялись так же быстро, как обрывки снов после пробуждения. Но сейчас образы – и ощущения, – возникшие, пока я пытался перехватить контроль над магией, не желали отпускать. Как же они были знакомы… Такие неосязаемые и в то же время наиболее реальные из всего, что окружало меня уже долгое время.

Я даже не мог с уверенностью сказать, расстроен ли из-за того, что план не удался. Я не сомневался, что вскоре грядут новые опыты, так что шанс еще выпадет. И я обязательно попробую еще раз. При этом я старательно игнорировал назойливый вопрос, то и дело возникающий в мыслях: «А что потом?»

Мы уже прошли полпути к докам, когда Вивиан, одна из двух стражниц-сиризенов, резко остановилась, обратив лицо к горизонту.

– Что там? – спросила ее напарница.

– Мера, ты ничего не чувствуешь?

Мера нахмурилась, внимательно вслушиваясь, но затем помотала головой.

У меня же шевельнулись волосы на затылке. Что-то пронеслось в небе, и в воздухе начало сгущаться напряжение, как перед ударом молнии.

Наша группка замерла, напряженно прислушиваясь. Вокруг суетились солдаты, продолжая расчищать улицы. На деревьях пели птицы, ветерок нежно шелестел листьями.

Вивиан опустила голову:

– Мне показалось… – Слова с влажным хрустом оборвались.

В один миг Вивиан перестала существовать.

Ее разорвало пополам выступившее из тени ужасное существо. В одной конечности с тонкими пальцами оно, как в тисках, сжимало голову сиризена, а в другой – тело.

Чудовища появлялись повсюду, словно возникая из воздуха.

Глава 6

ТИСААНА

Войдя в палатку, я недоуменно уставилась на миску с малиной.

– Откуда она здесь взялась? – спросила я Саммерина.

Тот пожал плечами и ответил, что понятия не имеет, и, вообще, малина – последнее, о чем стоит беспокоиться, когда у тебя рука висит на нескольких лоскутах плоти.

Усадив меня к столу, Саммерин принялся тщательно сращивать осколки кости и обрывки мышц. Больно было ужасно. Даже спустя столько времени меня все равно подташнивало, когда я наблюдала за его работой. Так что я покрепче сжала зубы и уставилась на ягоды в миске. Над ними лениво кружила одинокая муха, а на белую скатерть на столе по капле стекал багряный сок.

Малине здесь было просто неоткуда взяться. Наш лагерь расположился далеко на востоке, где холмистые равнины моего родного Низерина постепенно переходили в пустыню. Мы устроили здесь временную базу, пока командование повстанцев – то есть я, Серел, Филиас и Риаша – вместе с несколькими верными шпионами и дипломатами планировали дальнейшие действия в войне за свободу против треллианцев и фейри.

У меня разболелась голова. Но стоило на миг зажмуриться, и я снова видела, как хрупкое тело Мелины падает на землю.

Я отогнала это воспоминание, спрятав его за тысячами других забот.

– Есть новости из Орасьева? – спросила я. – А из Ширава? Малакана?

– Насколько мне известно, нет. Но пока рано делать какие-то выводы.

Я закусила губу. Просто необходимо на что-то отвлечься! И надо убедиться, что в Орасьеве все в порядке. Примечательно, что стоило чаше весов качнуться в нашу пользу, как победа в войне показалась еще более призрачной, чем раньше.

Я не до конца осознавала, какую искру высекла, убив семейство Миковых, и какое пламя из нее мы раздули, вернувшись в Трелл. Рабы по всей стране осознали, какую огромную власть держат в своих руках и какие возможности их ожидают, стоит лишь сбросить оковы привычной жизни. Первым стал Орасьев – небольшое поселение, разрушенное в результате успешного бунта рабов. Следующим мы взяли Ширав, затем Малакан и наконец Эксендрифф. Четыре города снова принадлежали – по-настоящему принадлежали – народу, который все считали вымершим. Да, мы сумели захватить самые маленькие города, разбросанные по окраинам Треллианской империи. Но они были нашими. За них мы сражались и проливали кровь.

Первые несколько недель после освобождения Орасьева я каждое утро просыпалась с уверенностью, что к заходу солнца у наших ворот будет стоять армия какого-нибудь треллианского лорда, готовая стереть мятежников с лица земли. Каким-то чудом этого не произошло.

Наступили странные времена. Казалось, весь мир охвачен войной. Фейри – и, соответственно, их треллианские союзники – оказались втянуты в противостояние с Арой. Сражения бушевали как за морем, так и на треллианских территориях Ары, которые Нура медленно, но верно расширяла все последние месяцы, начав с бывшего поместья Микова.

Тысячи ножей целились нам в спину: Нура, фейри, треллианцы. И однако, возможно, из-за того, что каждое войско отвлекали другие враги, наша молодая нация все еще держалась.

Тем не менее по крайней мере раз в неделю мне снилось, как огонь пожирает робкую свободу, созданную моим новым народом, точно так же как когда-то он поглотил каменный домик и просторный сад, о которых я привыкла думать как о…

Внезапная боль пронзила руку, и я зашипела.

– Прости, – пробормотал Саммерин. – Соединяю разорванный нерв.

Я бросила быстрый взгляд на свое запястье, но тут же поняла, что совершила ошибку, и немедленно пожалела о ней.

Саммерин, нахмурившись, рассматривал мою руку, уже не в первый раз возвращаясь к загадочной метке. Золото образовало замысловатый узор, похожий на паутину, который бежал вниз с кончиков пальцев, оплетая ладонь. Паутина заканчивалась у запястья, где металлические полоски истончались до невидимости. На ощупь они отличались от плоти – плотнее и холоднее, словно металлические, – но не мешали сжимать и разжимать кисть.

– А у Ишки нет никаких идей относительно того, что это такое?

– Он сказал, что посмотрит повнимательнее, когда вернется.

Мятежный фейри едва успел взглянуть на мою руку, прежде чем не слишком бережно опустил меня на землю и снова улетел. Очевидно, он занимался каким-то важным делом, и я сильно ему помешала, отклонившись от плана. Все давно привыкли к его повадкам. Ишка приходил и уходил, когда ему заблагорассудится, часто исчезал на несколько дней или недель, не сказав никому ни слова. Но мы находились не в том положении, чтобы жаловаться. Наш таинственный союзник и приносимая им информация стали ключом ко многим победам над треллианцами. Ишка считал народ фейри своим главным противником, а каждый удар по Треллианской империи ослаблял ее могущественных друзей.

– Хм.

Саммерин выглядел обеспокоенным. Хотя в последнее время он постоянно так выглядел.

– Чем бы оно ни оказалось, не думаю, что это оружие, – ответила я, с досадой сжав свободную руку в кулак. – Во всяком случае, уж точно не могущественное.

Могущественное настолько, чтобы проникнуть в Илизат.

Мне не пришлось выражать досаду вслух – по крайней мере, Саммерину. Он прекрасно знал, что заточение Макса занимает все мои мысли. Последние несколько месяцев я просто разрывалась напополам. Мятежники нуждались во мне. Я отдала им все, что могла. Встала во главе бунтующих рабов, делилась с повстанцами последними крупицами магии, мечтами о будущем, планами, умением находить общий язык с людьми.

Но оставалось многое, чего я не могла им дать, потому что половина моего сердца томилась в тюрьме за сотни миль отсюда.

– Это ты сейчас так говоришь. – Темно-карие глаза Саммерина смотрели с иронией. – Но мы оба прекрасно знаем, что ты все равно попытаешься выжать из этой штуки все возможное.

Я усмехнулась.

Конечно, он прав. Наедине с ним я могла позволить себе высказывать сомнения, но на людях я надежно держала их в узде. Я постараюсь разузнать все, что возможно, об этом проникшем в меня артефакте, а всех остальных и себя буду уверять, что он поможет освободить Макса. И даже думать не буду об иных вариантах.

Нет, никаких сомнений вслух – слишком много им чести.

– Ты прав, – произнесла я.

– Я всегда прав.