Борис Конофальский "З.П.И.С.П.Ю.Ш. Фантасмагория Часть 2"

– Старший группы получил травму в пути, – стал рассказывать Свиньин. Он прекрасно понимал, что каждое сказанное им слово будет проверяться, поэтому тянуть с рассказом не было смысла. – Жаба обожгла ему глаза.

– Жаба обожгла глаза? – переспросил Сурмий и в его голосе Ратибор разобрал едва уловимое удивление. Мол, и что же это за шиноби такой, которому болотная жаба смогла забрызгать глаза кислотой? Как-либо объяснять ту ситуацию на дороге Свиньин не стал. Не захотел. Своего старшего товарища, которого ему пришлось оставить в пути, Ратибор слишком уважал, и ему было неприятно обсуждать ту досадную, если не сказать, немного позорную, травму.

– И значит этим делом теперь занимаетесь вы? – с едва различимым сомнением поинтересовался Сурмий.

– Я понимаю ваш скепсис. – Сразу отозвался Ратибор. – Но как вы сами могли догадаться, я был вынужден продолжить его в одиночку, время поджимало.

– Да-да… – Кивал Сурмий. – Это понятно… Это понятно… У вас есть что-нибудь, что я могу сообщить в центр?

– Да, сообщите, что я установил внятный контакт с домоуправом Бляхером. Ещё сообщите, что сегодня я был на совете раввинов…

– И как раввины? – интересуется Сурмий.

– Ничего нового. Совет был именно таким, как и предполагали в центре. Думаю, мнение этих раввинов никого не интересует.

– Конечно, – согласился Сурмий, – всё будет решать сама мамаша

или Равиковский Старший.

Свиньин знал о ком говорит резидент. Равиковский был начальником безопасности дома Эндельман. Перед операцией юноша, конечно, ознакомился со списками всех мало-мальски значимых представителей дома. Прочитал характеристики на этих людей. Также общую расстановку сил внутренних группировок.

И поэтому он согласно кивнул. И тогда Сурмий спросил:

– Как вы считаете, вас допустят до подвалов?

– Предполагаю, что вероятность высока.

– Основания для подобных предположений?

– Заинтересованность Бляхера. – Отвечает Свиньин чуть подумав. – Он хочет замять этот инцидент. Ему не нужен конфликт с домом Гурвицев.

– Да. Наверное. – Чуть подумав, согласился с юношей резидент. – У него и так всё хорошо, ему не нужна лишняя напряжённость.

– Вот только… – Начал было юноша и замолчал, как бы задумавшись.

– Продолжайте, – настоял Сурмий.

– Вот только мне кажется, что центр переоценивает значение проникновения в нижние этажи дома. До лабораторий и арсеналов меня всё равно не допустят. Меня не пустят ниже морга, а морг судя по данным, находится на минус втором этаже. Чуть ниже продовольственных складов. Так что…

– В центре это прекрасно понимают, – заверил юношу резидент. –Там будут рады любой собранной вами информацией. Подвальных площадей вечно не хватает. Так же туда, на нижние этажи, усложнена доставка питания для големов и эмбрионов. Например, часть големов может быть расположена и на верхних этажах подвалов, они много едят и естественно много гадят, для их обслуживания нужно много народа, не всегда всех големов держат в нижних бараках, так же некоторые баки с биоматериалами стоят на верхних этажах. В лабораториях просто не хватает на всё места. Что-то просто может быть сложено у проходов и лестниц… Мелочей в этом деле нет, а перепроверить не получится, у вас будет всего одна возможность заглянуть в подвалы. Обязательно проследите за планами этажей. Если есть перепланировка, или увидите подготовку к ремонтным работам, мешки с цементом, арматуру или трубы, обязательно всё для себя отметьте.

– Это мне понятно, – кивал юноша. И заверил резидента. – Всё что увижу – запомню.

– Ну а как там с контактами в поместье?

– Ну… Скажем так, – начал юноша. – Кое-что есть.

– Вот как? – Оживился Сурмий. – Что-то интересное?

– Президент пытмарков Лиля. – Произнёс Свиньин, внимательно следя за реакцией резидента. И он не ошибся в своих предположениях. Тот остался почти невозмутим, услышав кандидатуру молодого человека: ему было неинтересно.

– Я видел её пару раз… – Вспоминает Сурмий. – Но пытмарки… Это не интересно, возни с ними много, а результат околонулевой. Сегодня он активно сотрудничает, а уже к вечеру в биобаке на переработке, съел грибов, выпил латте с лавандой, расслабился, решил похвастаться, сболтнул лишнего – и свои же его тут же и

заложили.

– Ну, за неимением речных омаров едят болотных устриц. – Заметил ему юноша. – Тем более, что она только что весьма эффективно и жёстко подавила мятеж, и Бляхер встал на её сторону. Не дал её свергнуть.

– Вот как? – тут уже резидент заинтересовался.

– Да. У неё твёрдый характер, при слабых мозгах. Хорошая комбинация. Она держит пытмарков в кулаке. Скорее всего поэтому Бляхер её и поддержал при попытке переворота. – Продолжал Свиньин. – К тому же она имеет свободный выход в город, могла бы выполнять роль наблюдателя или связной. Всё-таки она имеет доступ на нижние этажи поместья. Она распределят рабсилу.

– Да, Ратибор, в этом что-то есть, – чуть подумав согласился резидент. – Возможно вы правы. Возможно её стоит взять в разработку.

– Стоит-стоит, она почти готова к сотрудничеству. – Уверял его Свиньин. – Она поэтесса. Пишет стишки под грибами.

– Хорошие? – Поинтересовался резидент.

– На любителя… Грибов. – Пояснил юноша. – Впрочем, она неплохо отражает действительность. Вот только требует, ну, во всяком случае, от всех своих подчинённых, обращаться к себе через форму местоимения третьего лица среднего рода.

– Она – оно? – Уточняет резидент.

– Она – оно, – подтверждает молодой человек. – Это у свободолюбивых сейчас тренд такой.

– Да, я слышал об этом. Скорее всего это косвенный признак дегенеративности.

– Дегенеративность? Ну, да… Не исключено, – согласился Ратибор. – А в совокупности с низким интеллектом, она может послужить нам с искреннем непониманием происходящего.

– Всё, убедили, убедили, – произнёс Сурмий. – Берём её в разработку. Вы сказали, что она пишет стихи?

– Да, поэтому грошовая брошюрка смехотворным тиражом сблизит её с нами. Главное, чтобы выпустило книгу известное издание. Нужно потешить её самолюбие.

– Согласен, – кивает резидент. – Поэтам нужно признание.

– Именно, именно. – Говорит Свиньин.

– Думаете заняться этим сами?

– Боюсь, что времени на это у меня не будет… – Отвечал юноша чуть

погодя. – Завтра, послезавтра решится вопрос с моим допуском в подвалы. Так что… Мне будет не до поэзии.

– Понимаю. Я займусь поэтессой. Завтра же запрошу в центре субсидий на эту операцию, и как только получу согласие готов начать. – Говорит Сурмий. И продолжает. – А как вы мне её

передадите?

– Может… Представлю вас как агента издательства? Или… – Ратибор замолчал, понимая, что для резидента это будет означать определённый риск. Сам-то он пользовался, хоть и относительной, но всё-таки дипломатической неприкосновенностью. У резидента такой неприкосновенности не было. – Или надо что-то придумать.

– Придумаем. – Заверяет его Сурмий. – Как только получим одобрение центра, сразу за это дело и возьмёмся. А больше у вас на примете никого нет? – Сурмия явно не удовлетворял столь скромный выбор кандидатов в агенты. Президент пытмарков – конечно же мелочь. Сам же он, не имея доступа в поместье, не имея возможности даже близко подобраться к лицам там обитающим, был очень ограничен в возможностях вербовки.

– Ну, хорошо… – Согласился юноша. – Я правда не хотел забегать вперед… В общем есть ещё один человек. Человек интересный…

– Надеюсь из богоизбранных? – Оживился Сурмий.

– Из богоизбранных, – подтвердил юноша. – Зовут Аарон Кун. Он писарь из бухгалтерского контроля. Молод, не глуп…

– Каков процент чистой крови? – Это было первое, чем интересовался резидент.

– Четверть. – Ответил юноша.

– Не густо, – с сомнением произносит Сурмий. – Это на улице любой

человечек с четвертью – король, а там в поместье… Четвертина. Не

Бог весть что.

– Вы абсолютно правы. – Соглашается с ним Ратибор. – Поэтому это наш человек.

– Наш? – Переспрашивает резидент. – Предмет вербовки?

– Честолюбие! Он закончил школу с медалью, курсы бухгалтеров с отличным рейтингом, а занимает должность третьего помощника четверного клерка. – Стал объяснять Свиньин. – Очень от этого печалится.

– Недооценка? Оскорблённое самолюбие? – Сурмий улыбается. – Наш человек.

– Тем более, он молод, его обуревают желания, а женщины у него нет, есть только потенциальная невеста. Но она с ним знаться, кажется, не хочет, так как у него маленькое жалование.

– Ну, что же, – говорит Сурмий. – О нём стоит подумать.

– Да, стоит, – соглашается молодой человек. – У вас есть какая-нибудь яркая женщина на примете.

– Женщина, у меня? – Резидент смеётся. – Господин Свиньин я состою на ставке учителя танцев в танцевальном клубе «Весёлый ногодрыг». У меня есть на примете как минимум пол дюжины таких горячих женщин, что у вашего бухгалтера кровь закипит.

– Танцевальный клуб? – Переспросил юноша.

– Клуб для знакомств нищих выпивох и потасканных жизнью

женщин. – Пояснил резидент. – Он находится ближе к центру, на улице Скользких лещей. Вы сразу найдёте большое здание с кривыми дверями и фонарём.

– Кривые двери и фонарь. – Повторил молодой человек и уточнил.– А женщины, наверное, все как одна возраста, исключительно, бальзаковского.

– Любитель вина и женщин Бальзак, узнав возраст тех дам, которых называют его именем, как минимум, поперхнулся бы, – заверил его Сурмий.– Кстати, встречаться нам лучше в клубе, я работаю там каждый вечер с девяти часов, кроме понедельника. Там меня знают под именем Танцор Гарик. Там вечно толчётся куча народа, а здесь у меня очень бдительные соседи. Могут и донести, сами понимаете – демократия.

– Понял, шабак не дремлет, – кивает Свиньин, – в клубе – значит в клубе. И как я понимаю, вы намереваетесь вытащить Куна в ваш клуб? И именно там познакомить его с нужной женщиной.

– Именно так я и намереваюсь поступить. – Отвечал Сурмий. – Сведу их, и уж не сомневайтесь, если у него нет постоянной женщины, он будет наш.

– Да, согласен, это разумный план. А как же нам его вытащить на свидание. Он ведь, скорее всего, не покидает поместья. – Интересуется Свиньин.

– Скорее всего. – Соглашается резидент. – У него нет нужды, у него

есть комнатка, его там кормят… В городе у него, к примеру, мама.

– Выходить на него через маму? Неопределённо долго, -

сомневается Ратибор. – А вдруг у него и мамы в городе нет. А я, как вы сами понимаете, доступа в бухгалтерию не имею.

Но эта ситуация только для молодого человека была трудноразрешимой, для такого опытного резидента как Сурмий, вопрос был вполне себе решаемым:

– Тогда нам пригодится ваша поэтесса.

– Конечно же! – Согласился Ратибор. – Разумеется, у неё-то есть доступ во все помещения поместья.

– Почти во все, – уточнил резидент. – В лаборатории и арсенал её вряд ли пускают, но уж принести молодому бухгалтеру записочку от поклонницы, она точно сможет.

– Ну разумеется. – Соглашался молодой человек.

– И вы полагаете, что использовать её лучше в тёмную?

– Только в тёмную. – Был уверен Свиньин. – Пытмарки подвержены депрессиям и перепадам настроения. В общем нестабильны, кто знает, что будет у неё на уме во время очередного приступа хандры. Куда она побежит? – Он развёл руками демонстрируя полную непредсказуемость обсуждаемого субъекта.

– Возможно вы правы, – не сразу согласился резидент. – Но ведь она, рано или поздно, может и догадаться, что её используют?

– Она? Догадаться, что её используют? – молодой человек засмеялся. – Ну, это вряд ли… Уж очень сильно она любит демократию. В общем предлагаю начать работу с неё.

– Да… С неё, а там уже как пойдёт. Думаю, что вам было бы неплохо

привести её ко мне в клуб. Показать мне её. А пока я запрошу разрешения из центра.

– Да, так и сделаем. Приведу. – И Ратибор напомнил самому себе. – Значит в любой день кроме понедельника с девяти часов вечера. – И он поднялся, собрался уходить.

Сурмий тоже встал:

– Вам что-нибудь нужно? Деньги, или ещё что-то?

– Ах, как вовремя вы спросили! Совсем из головы – вон! Деньги мне бы не помешали, я почти всё оставил своему старшему, когда он получил травму. Мои средства подошли к концу.

– Конечно. – Сурмий на несколько секунд вышел из комнаты, и вернувшись в неё протянул юноше монеты. – Десять шекелей, если будет нужно ещё, сообщите.

– Нет, пока этого достаточно, благодарю вас, коллега. – Произнёс юный шиноби принимая деньги.

– Благодарность здесь неуместна, – отвечал ему шиноби опытный. – Это ваши деньги. Центр зарезервировал их для вас. А я просто вам их передаю.

Глава 4

Почти без приключений юноша вернулся к себе, на этот раз, за ним никто не следил. И он, точно зная, что у ворот его ждут наблюдатели, прошёл именно через них. Показав себя. Муми уже прогрев до духоты его домик, и по возможности просушив постельное бельё с матрасом, доложила:

– Разогнала всех мокриц, форева, пролила кровать кипятком, теперь если кто вас и укусит, так это онли клопы. Так что вы, господин посланник, будете сегодня спать спокойно, а значит и я тоже.