Ольга Назарова "Дизайн своего мира"

Потом позвонила на работу, отпросилась уже не на полдня, которые планировала потратить на посещение банка вместе с сыном, а на весь день, купила новые замки и вызвала слесаря, который под её неусыпным надзором поменял их.

– Вот так-то лучше! А теперь – в банк на подписание договора! – скомандовала себе решительная Надежда Максимовна.

Через день после этого вся квартира Добренко Н.М., как бы это ни расшифровывалось, была буквально поставлена «на уши» – мама с сыном искали место, куда бы упихать приличное количество денежных знаков…

– Под кухонные шкафы? Так это всем известное место! – вздыхала Надежда Максимовна.

– Может, под мойку?

– Коль, ну что ты… под мойку и в туалетный бачок лезут в первую очередь!

– А куда? – Коле и в голову не приходило, какая это проблема – незаметно и надёжно утрамбовать приличную сумму денег, да ещё так, чтобы их не нашла жена, приученная его матушкой к мытью и протиранию всего, что только можно!

– Так! Вот тут никто их не найдёт! – наконец-то решила опытная Надежда Максимовна, отряхнув руки – деньги были надёжно спрятаны, дело было сделано!

До эпохальной сделки оставался день…

Лиза, придя вечером домой, сразу же поняла, куда её муж и свекровь спрятали деньги. Поняла и усмехнулась – можно подумать, что она не помнит до миллиметра, как ещё с утра стояла их стиральная машина.

Она абсолютно спокойно вышла из ванной, вокруг которой муж кружил, как коршун, заскакивая вымыть руки каждые десять минут, профилактически покашляла и привычно удалилась в «карантинную комнату» – проверять, всё ли взяла.

– Да… документы, памятные вещи, одежда, которую родители дарили, всё уже собрано. Сумку на колёсах оплатила, завтра утром заберу в пункте выдачи на соседней улице, ну… теперь главное, чтобы Коля ушёл на работу.

Нет, он бы хотел остаться дома, но срочные рабочие дела, которые и так приходилось раз за разом откладывать из-за поездок то на внесение залога на машину, то для поездки в банк, то отпросившись на будущую великую сделку по оформлению квартиры, никак не позволяли просидеть целый день дома.

Коля дождался, когда на работу отправится его скучная, простуженная и чихающая, серая, «старая» жена, и помчался к метро, опасаясь опоздать – начальство на него и так уже косо посматривало из-за его отлучек.

За Колиным исходом внимательно наблюдала Лиза, которая удобно устроилась в скверике в соседнем дворе.

– А теперь вперёд! Забрать сумку, а потом – на разбор стиральной машины! – скомандовала она сама себе.

Лиза помнила инструкции, данные ей Матильдой Романовной, поэтому, надела резиновые перчатки, чтобы не оставлять лишних следов:

– Он вам в тумбочку деньги положил? Вот вы их оттуда и взяли! Какие такие тайники? Нет, скорее всего, они, конечно, до полиции не дойдут, но всегда надо учитывать фактор «на нервах». Поэтому отпечатки пальцев не оставляем, находите тайник, забираете СВОИ деньги, тайник приводите в первоначальное состояние, оставляете на столе письмо и уходите. Главное, постарайтесь быстро отыскать деньги. Сумма довольно крупная, объёмная. Тайники типа щетки для волос, карниза для штор, книги или резинок, натянутых снизу на ящиках комода, явно будут недостаточны – будут прятать или в духовке, или в стиральной машине, или в мебели. Где в стиралке? Это просто – если открутить заднюю панель, под барабаном можно обнаружить довольно приличное пространство.

Ну конечно же, деньги были в стиралке! Утрамбованная в четыре небольших, плотно закрученных чёрных пакета, чтобы равномерно распределить купюры внутри стиральной машины, в ней находилась практически вся сумма, на которую Лиза могла бы рассчитывать при справедливом дележе в случае развода.

Лиза отложила отвёртку, заглянула в первый пакет с деньгами и невесело рассмеялась.

– Что ж… Похоже, что каждый останется при своих!

Она вытащила всю «начинку» из крупной бытовой техники, аккуратно прикрутила заднюю панель обратно, придвинула машинку к стене, а потом наскоро пересчитала пачки.

– Да, тут немного меньше, но это я переживу! – решила она, упаковав деньги в большой непрозрачный пакет и аккуратно умостив его на дно сумки. Сверху она уложила заранее собранные вещи, присоединила конверт с деньгами, снятыми с её «тайной зарплатной карты», ноутбук и планшет, нужные ей для работы, упаковку с батоном, затянула горловину сумки и застегнула её, оставив край от упаковки выглядывать сбоку.

– В жизни не могла бы себе представить, что там почти десять миллионов! – нервно рассмеялась она, осматривая сумку со стороны. – Ладно, теперь письмо на стол, и… прощайте Коля и мамаколи. Хорошо вам оставаться!

Серая, скучная женщина, выглядящая так, что ей можно было дать и тридцать пять, и сорок лет, с сумкой на колёсах и дамской сумочкой типа «авоська из кожзама» на плече выглядит так же заметно, как и почтальон в классическом английском детективе – то есть, как невидимка.

Она дошла до почты, послала мужу телеграмму, а потом, убравшись подальше от дома, который так и не стал для неё настоящим, от привычных маршрутов и мест, где её случайно могли бы увидеть знакомые, и, убравшись в сторонку, чтобы разговор никто не услышал, набрала мамин номер.

– Мам, привет! Мне очень нужно с тобой поговорить…

– Что-то случилось? – встревоженно отозвалась её мама.

– Случилось? Да, пожалуй, но уже всё хорошо.

– Что именно?

– Я развожусь с Николаем. Ушла от него и еду в домик, который вы мне подарили. Нет, Коля пока не в курсе. И, более того, он не должен знать, где я. Ни в коем случае! Мам, он… он обманул меня. Поэтому я тебя и отца прошу с ним не разговаривать! Вот вообще не брать ни его номер, ни его матери, ни какой-то незнакомый, ладно? И мне очень нужно, чтобы кто-то из вас приехал в деревню.

– А если мы вдвоём приедем? – осторожно уточнила Елена Сергеевна – мама Лизы.

– Конечно, можно и вдвоём. Я только рада буду! Очень! Отпразднуем, я вам всё объясню, и выработаем стратегию общения.

– А ты сейчас где?

– Собрала вещи и сейчас еду именно туда, – отчиталась Лиза. – Да, запиши мой новый номер. Я эту симку пока вообще уберу…

В электричке она отзвонилась Светлане, которая одобрила всё сделанное и была готова принять звонок неуважаемого Николая Михайловича Добренко, поговорила со встревоженным отцом, который рвался уточнить, не надо ли набить зятю так сказать… лицевую панель натуры, а потом вдруг сообразила, что… свободна!

– Да, понятно, что ещё будет много чего, да, жизнь изменилась, но… я теперь ничего, нет не так… я НИЧЕГО больше не должна Коле, его маме, семейной экономии, будущей квартире, мечтам, которые и не планировалось осуществлять! Я обязана себе, своим родителям, а ещё паре чудесных юристов, которые меня вытащили из гигантских проблем!

Мимо мелькали деревья, встречные поезда, города и посёлки, деревни и дачные домики с огородами, серебристыми хвостами змеились попутные рельсы.

– Сколько же я никуда не ездила? Даже просто за город? Сколько? Лет семь, шесть? Почему? Не пробили бы смертельную дыру в бюджете билеты на электричку и вкусная еда, прихваченная на пикник… Зачем я запряглась в эту безумную гонку? Да, понятно, что многие так живут. И ведь получается! Но при этом хорошо бы себя не заэкономить до полной потери человеческого облика.

Она вспоминала мужа, и даже не было сил злиться – слишком перенервничала.

– Хорошо, что я решила не добиваться торжества справедливости! – вдруг подумалось ей. – Слишком дорого пришлось бы за это заплатить. Я уж лучше отойду в сторонку со своими деньгами и своей жизнью, а они свою и сами втопчут в грязь – самостоятельно!

В электричке кипела своя жизнь, люди ехали по делам, на дачи, с дач, кто-то устало засыпал, кто-то копался в смартфоне, кто-то оживленно беседовал с попутчиками, а у одного из окон сидела неопределенного возраста женщина, которая просто улыбалась, глядя в окно. Улыбалась спокойно, чуть с грустинкой, но светло и уверенно – как счастливый человек. Счастливый впервые за столько лет!

Глава 6. Хдеденьги

Николай Михайлович Добренко спешил с работы изо всех сил – и было к кому – его ждали деньги!

– Как-то стрёмно их так оставлять… – думал он весь день. – Хотя, что может случиться? Да ничего! А уже завтра я их отвезу и всё будет в ажуре!

Он вошёл в квартиру, окликнул Лизу – никого.

– Ну и прекрасно – пока на работе! – сделал он логичный вывод.

Потом сходил вымыть руки, алчно косясь на стиралку, переоделся в домашние джинсы и отправился в кухню – поинтересоваться, чем бы ему поужинать.

Письмо Лизы Коля увидел сразу, как только вошёл на кухню, потянулся было к нему, но тут в дверь позвонили.

– Кто там? – бдительный Коля, всей спиной ощущая деньги, прячущиеся, по его мнению, в стиралке, сначала посмотрел в глазок, узрел какую-то тётеньку и строго спросил: – Вам чего?

– Телеграмма, распишитесь!

– А ну, идите отсюда! Уже сто лет никаких телеграмм никто не посылает! Мошенница! Валите, а то я полицию вызову!

– Вы что? С ума сошли? – обиделась сотрудница почты. – Как это не посылает? Посылают, и ещё как! Вы Добренко Николай Михайлович?

– Ну, я, и что?

– Вам телеграмма от Добренко Елизаветы Александровны. Распишитесь в получении!

– Да что вы за глупости мне говорите! Зачем моей жене мне телеграмму посылать? Вот, я ей сейчас позвоню, и потом точно вызову полицию!

Почему-то номер жены не отвечал, упорно оповещая Николая о том, что абонент находится вне зоны действия сети.

Тогда Николай вспомнил о письме, метнулся в кухню и, не веря своим глазам прочёл: «Я пишу тебе это письмо, потому что у меня не осталось больше сил так жить. Я много раз тебе говорила, что категорически против того, чтобы ты брал кредит, но ты меня не желаешь слушать, и продолжаешь искать варианты, чтобы вновь втянуть нашу семью в эту кошмарную нищую жизнь. Я не собираюсь больше в этом участвовать и подаю на развод…»

Тут Коля услышал новый звонок в дверь – раздражённый и многократный, прыжком оказался около неё, торопливо надел дверную цепочку, открыл замки.

– Телеграмму примите и распишитесь! Что мне, весь вечер под вашей дверью стоять? – сердито проговорила почтальон. – Ээээ, нет, сначала подпись в получении, а потом телеграмма!

Николай торопливо просунул руку в щёлку, расписался и схватил бланк с телеграммой, надеясь, что там будет что-то вроде: «Шутка-шутка, а ты и поверил!»

«Николай, я узнала, что ты собираешься взять кредит. Я тебе говорила, что категорически против этого! Я ухожу от тебя, подала на развод. Телефон моего адвоката – в письме на столе. Лиза»

Рёв, донёсшийся через приоткрытую и зафиксированную цепочкой дверь, заставил почтальона, уже вошедшую в лифт, покачать головой и покрутить пальцем у виска.

– Бедная женщина, и как с таким психом было жить? А всё туда же – кредиты ему. Да его в наморднике водить надо!

Николай, машинально заперев дверь, одним кенгуриным прыжком метнулся обратно в кухню – за письмом.

«Я не собираюсь больше принимать в этом участия и подаю на развод! Не ищи меня, я не хочу с тобой видеться и общаться – нашим разводом и всеми прочими делами будет заниматься мой адвокат – Светлана Градова, её номер телефона…»

Дальше следовали цифры, которые Николай недоверчиво потрогал пальцем.

– Какой адвокат? Откуда у неё адвокат?

Он схватил смартфон и торопливо начал названивать – нет, не неизвестно из каких глубин вынырнувшему адвокату жены, а маме – она-то разберётся с этой дикой ситуацией!

– Мам! Лизка от меня ушла. Оставила письмо, что категорически против кредита, узнала, что я его собираюсь взять, и подаёт на развод!

– А сама-то она где? – Надежда Максимовна удивилась.

– Не знаю! Я пришёл, а её уже не было, на столе письмо, а в нём – телефон её адвоката.

– Какого такого адвоката? Да какой может быть адвокат у твоей нищей дyры? Стоп… а откуда она на него деньги взяла? Коля… проверь наше место!

Николай, который как-то подрастерялся и даже слегка подзабыл про самое главное – про деньги, кинулся в ванную, оттуда обратно в кухню – за отвёрткой, потом снова в ванную.

Надежда Максимовна с нарастающей тревогой слушала шум, грохот и ругань сына, и под конец обречённый, полный душевной бoли и мyки Колин вопль:

– Дееееееньгиииииии пропааааалииии! Их неееееет!

– Ах ты ж вoрoвкa! Ну, погоди у меня, пoгaнь пoдлaя! – зашипела разъярённая Надежда Михайловна. – Коля, не кричи! Тише! Я выезжаю! Приеду, и вызовем полицию! Слышишь? Сам им не звони! Я – юрист, я с ними лучше объяснюсь!

Расстояние между своей и Колиной квартирами она преодолела словно летела на реактивной метле – в кратчайшее время.

Таксист, высадивший психованную пассажирку, облегчённо вздохнул и благодарно покосился на иконку Святителя Николая, укреплённую на приборной доске.

– Вот спасибо, что помог – ну, не баба, а чистая вeдьмa! Я боялся – вцепится! – пожаловался он Святителю Николаю Чудотворцу. – Бывают же такие… Аж жуть берёт!

Эта самая жуть брала и двух тётушек, мирно беседующих у входа в подъезд обездоленного Коленьки, которых Надежда Максимовна просто разметала по разным сторонам.

– Психoпaткa! – завопил ей вслед дружный и слаженный хор.

Стоящий у лифта мужчина со здоровенным флегматичным мастино жуть тоже почуял, но псы – они существа разумные, поэтому четвероногий друг попросту утащил хозяина на лестницу, не давая любимому человеку соприкоснуться с чужой пакостью, которая, вскипев, щедро выливалась наружу, обдавая окружающих раскалёнными брызгами.

– Не-не, это нам не надо! Мы уж лучше пешочечком! – пропыхтел мастино, с энергичностью танка буксируя своего псолюдя безопасным маршрутом.

Звонок в дверь Николай воспринял как спасение от всех бед, ринулся открывать и аж сам попятился – мать была в состоянии боеголовки на подлёте к цели.

– Где письмо и телефон её адвоката? – одним махом выдохнула она. – Ну, я им счас устрою! Я им покажу! А потом – в пoлицию! Будет знать, как деньги крaсть!

***

Светлана Градова любила свою работу! И особенно потому, что имела возможность выбирать дела – их компания была уже достаточно известна, клиентов более чем хватало, так что Света действовала по примеру Матильды Романовны Звонниковой, которая не работала с теми, кого по нравственным убеждениям защищать не хотела.

Звонок мамыколи, а номер Надежды Максимовны Света уточнила у Лизы и записала сразу, впрочем, как и номер Николая, был принят с радостью.

– А ты ж ласточка моя, гарпийная, прилетела, крыльями звеня, да? Ну, давай-давай, я тебе пёрышки-то ощиплю!

Нет, то, что свекрови бывают ОЧЕНЬ разные, Света видела воочию. Вот её личная свекровушка самой Светлане не сильно мешала жить – пока не начинала с жадностью оголодавшего вампира высасывать деньги, силы и здоровье у собственного сына, чтобы побаловать дочурку ненаглядную. Света понаблюдала за этим действом некоторое время, а потом жестко и решительно пресекла подобные сынoyбийствeнные действия – и так Ванька их спонсировал всё время, даже когда в мединституте учился. Жил в общаге, питался непойми чем, одевался непойми как, зато подрабатывал и высылал деньги ни в чём не нуждавшимся матушке и сестричке.

Зато, Светкиной сестре Алёне дивно повезло – её свекровью была та самая легендарная Матильда Романовна Звонникова, которая любила невестку как собственную дочку, и мало того, что сама никогда её не обижала, так с землёй сравняла бы любого, кто только помыслить посмел бы о подобном безумстве!

– Баланс, однако! – по зрелому размышлению заключила разумная Света. – Вот и Лизе-бедолаге дальше должна попасться какая-то другая свекровь – Алёнкиного типа. А эту… Эту мы сейчас оприходуем. Да ещё с пользой для дела – а что? Пар выпустить, когти почесать, полигончик устроить… на домашних это практиковать как-то жалко, а что делать, когда натура такая – полёта просит?

Светин полёт в её воображении напоминал что-то этакое… огнедышаще-драконье. Крайне хищное, жууууткое, но прекрасное!

– Иииии, полетели, дамочка! – скомандовала Света, отходя со своими тремя собаками поглубже в парк. – Крошки мои! – обратилась она к Касе – метису пшеничного терьера, Блэку – здоровенному, как телёнок чёрному русскому терьеру и уникальному, редчайшей породы невеличке – Терри. – Я сейчас буду ГРОМКО говорить, так что не пугаться, норы не копать, за Сонькой присмотреть!

Последнее могла бы и не говорить – от коляски, где дремала её на редкость спокойная – видимо в папу пошла, дочка, собаки и так не отходили.

А сама Света, устроив коляску под деревом и опустив упор на колёса, отошла чуть в сторонку и приняла вызов.