Снова желание застонать. Моё внутреннее состояние, да и сама суть, настолько не сочетались с тем, что видела в зеркале, что хоть в новый обморок падай. Ну и реальность по-прежнему не желала сменяться привычной. Неужели я влипла? Ну и как во всей этой ситуации быть?
Миг, и во мне включился антикризисный менеджер. Сделав очередную серию глубоких вдохов, я решила не паниковать. Проблемы нужно решать по мере их поступления, и текущая задача – определить точку своего настоящего. Ту самую точку «А», из которой предстоит выгрести в более позитивное состояние «Б».
Отчаянно надеясь на то, что «Б» в моём случае – благополучное возвращение домой, я плавно повернулась к толстушке и сказала:
– Кажется, лорд Дрэйк ошибся.
Тонкие, очерченные ярким карандашом брови женщины, подпрыгнули.
– Всё-таки умираешь? – уточнила она сочувственно.
М-мм… Как это называется? Ипохондрический синдром?
Впрочем, опять-таки, не важно. Главное запомнить, что дама склонна к трагедиям.
– Нет. Но я, видимо, сильно ударилась головой, и теперь у меня провалы. – И уже тише, аккуратнее: – Прости за вопрос, но… можешь напомнить, кто ты вообще такая?
Офелия побледнела как полотно. Пухлое лицо вытянулось, глаза стали нереально большими. Спустя секунду в них появилась неподдельная горечь, а я услышала:
– Да как же, милая? Как ты могла забыть меня! – И уже истеричное: – Я же… Я же с тобой… Да с самого младенчества, с самой смерти твоей матушки. Пелёнки тебе меняла, растила как родную… Я же…
То есть она кормилица? Или нянька-воспитательница? Или кто-то ещё?
На кровную родственницу Офелия была не похожа, и этот момент подтвердился:
– Мы с твоей матушкой крепко дружили с самого детства, и когда стало понятно, что она может не пережить роды, леди Виралия взяла с меня клятву, что позабочусь о тебе. Я осталась с тобой даже после того, как умер твой отец! Когда род Рэйдс разорился, когда все отвернулись.
В голосе толстушки было столько боли, что я смутилась и пробормотала:
– Прости.
– Ах, да что тут! – воскликнула дама обиженно. – Я знаю, что жизнь – несправедлива к добродетели. Растишь, заботишься, а потом…
По пухлой, но уже порозовевшей щеке, прокатилась одинокая слеза. Офелия страдала громко, на нас начали оборачиваться, что было неправильно. Другой неприятный момент – у меня свело желудок. Голод набросился резко – словно девушка, в чьём теле я по какой-то причине оказалась, не ела несколько дней.
Задвинув подальше сочувствие к незаслуженно оскорблённой женщине, я заозиралась в поисках фуршета. Опять поймала несколько неодобрительных взглядов, один из которых прокатился по моему платью будто асфальтовый каток.
– Ох, милая, – выдохнула Офелия, снизив градус эмоций, – всё же зря мы пришли. Приёмы – это всегда так нервно! Неудивительно, что твоё здоровье пошатнулось.
Угу.
– Мне нужно выпить воды и что-нибудь съесть, – тихо пояснила я.
Внезапно, но дама снова пришла в ужас.
– Ты что? Алексия, какая еда? Ты ведь не хочешь, чтобы все решили, будто ты обжора?
Поразительное заявление, но дальше – больше. Офелия, чьи формы были далеки от моих, анорексичных, схватила за руку и потащила прочь со словами:
– К тому же у тебя свадьба. Ты рискуешь не поместиться в платье, если станешь есть!
Всё. Занавес. Тушите свет, гасите окна, и что там ещё делают в таких случаях?
Я живой человек! Из плоти и крови! Мне нужна еда! Платье – это, безусловно, важно, но не до такой степени, чтобы умереть от истощения. Алексию и так не кормили непонятно сколько, если раздеться наверняка будут торчать кости.
Полноценное питание – это, в конце концов, здоровье! Ментальное и репродуктивное в том числе.
Однако толстушка была неумолима, уподобившись локомотиву тащила куда-то к выходу. Я сначала растерялась, а в итоге решила не сопротивляться. Мы действительно на каком-то приёме, и скандалы тут не нужны.
Я поем дома. Там же постараюсь задать максимум вопросов, чтобы прояснить ситуацию. Только делать это нужно аккуратно, чтобы не выдать истинное состояние «леди Алексии». Уж что, а разоблачение мне ни к чему.
Необходимо понять где я, что я и как. А дальше – по ситуации.
Замуж… Что ж, если нужно, то выйду, но такая перспектива вызывала сильное интуитивное неприятие. Если будущий муж окажется подобен Дрэйку, то… Бр! Впрочем, хватит пессимизма. Если верить в лучшее и при этом не зевать, то всё будет хорошо.
***
Офелия торопилась, но в холле особняка, где проходил этот то ли бал, то ли приём, пришлось задержаться. Мы ждали свои плащи, и пока стояли, я уловила разговор двух столь же торопливых, желавших покинуть светское общество мужчин:
– Помяни моё слово, эти вспышки неспроста. Что-то будет, – заявил первый.
– Ты всегда так говоришь. – Второй скептично отмахнулся.
– В этот раз точно. Возмущение магического поля было беспрецедентно сильным. Даже защиту академии тряхнуло. Купол над турнирным полем едва не рассыпался.
– Да ну тебя, – хмыкнул второй.
А потом подумал и сказал:
– Вот то, что творил вчера правящий род – это да. Вот там точно что-то случилось. А если случилось у правящих, то аукнется всем.
– Так всё одновременно, – возразил первый. – И вспышки, и вчерашняя беготня лорда Дрэйка.
– Хм, тут уже не поспоришь.
Услышав имя рыжего и отметив, что он имеет какое-то отношение к «правящему роду», я невольно подобралась. Но на этом разговор незнакомцев иссяк.
Глава 2
То же время, особняк рода Мориваль
Увы, инцидент с девицей Рэйдс отвлёк ненадолго. Стоило покинуть место столпотворения, как невесёлые мысли вернулись – Дрэйк мимолётно поморщился, но маску невозмутимости удержал.
Он кивнул одному, второму, третьему… и демонстративно отвернулся, когда к нему устремился один из членов Совета. Говорить о делах не хотелось. Дрэйк вышел в свет только для того, чтобы продемонстрировать столичной аристократии – у правящего рода всё хорошо.
За спиной маячил лорд Андрес, хозяин дома. Последнему хватало ума держать дистанцию, но благоразумие закончилось, едва Дрэйк покинул общий зал.
Высокий лорд, брат и правая рука императора, перебрался в одну из закрытых гостиных, упал в кресло и велел подоспевшему слуге принести кофе. Тут его и настиг Андрес.
– Ваша светлость, прошу прощения, – сгибаясь в поклоне произнёс мужчина. – Могу задать вопрос?
Дрэйк неохотно кивнул, и Андрес сказал:
– Род Мориваль немного обеспокоен. Это касается вчерашнего.
– Да? А что вчера случилось?
– Ох, ваша светлость… – хозяин дома смутился, хотя примерно такого ответа и ожидал.
Теперь ему пришлось выкручиваться, подбирать слова и обтекаемые формы. Мол, что-то суетное было. Поговаривают, будто он, Дрэйк Тордвас, лично, прочёсывал столицу. Подобное не могло остаться незамеченным, и теперь один из самых древних родов империи, Моривали, беспокоятся и желают оказать всю возможную помощь.
Дрэйк слушал и мысленно фыркал.
Потом сказал:
– Произошла внештатная ситуация, но проблема уже решена. Всё отлично, Андрес. Но за предложение спасибо.
Принимать помощь Дрэйк, разумеется, не собирался. Правящий род несопоставимо сильнее прочих, он обладает всеми ресурсами. Если правящие не смогут, то не сможет никто.
А про решённую проблему высокий лорд врал. Ничего не решилось, хотя сама ситуация была ожидаемой. Правящие готовились к ней последние полвека, но всё равно оказались не готовы. Впрочем, там невозможно подготовиться. Никому и никак.
Вчера из главного, самого надёжного хранилища, пропал ключевой артефакт. Тот самый, от которого зависит само существование мира.
Его не украли. Расставленные в хранилище датчики подтвердили, что артефакт исчез после того, как перешёл в стадию активации. Это полностью совпадало с тем, что описано в Хрониках, и дальнейшие действия были бесполезны. Но Дрэйк всё равно попробовал – он не из тех, кто может сидеть и ждать.
Высокий лорд рыскал по столице в поисках магического следа. Делал это невзирая на то, что в момент активации артефакт обретает непредсказуемую форму, столь же непредсказуемые свойства, и полностью блокирует возможность своего обнаружения.
Ключевой артефакт просто не хотел, чтобы его нашли.
Опять-таки ожидаемо и уже не критично. Здесь и сейчас напрягало другое: учитывая сколько прошло времени, артефакт наверняка успел выбрать хозяина, и этот хозяин, что поистине неприятно, не он. Не Дрэйк!
Очень глубокий вдох, и в гостиной появился слуга с подносом. Он вежливо передал гостю кофе, а Андрес уставился выжидательно. По-прежнему хотел подробностей, но спрашивать уже не мог.
Впрочем, что тот Андрес? От любопытства изнывали все – и отдельно взятые рода, и коалиции. Ведь активация артефакта сопровождалась сильнейшим колебанием магического фона, а такие вещи волнуют ничуть не меньше, чем «излишняя активность» правящего рода.
Но высокому гостю было плевать.
Сделав пару глотков, он решил, что миссия выполнена, и раз так…
– Допью кофе и пойду, – уведомил он.
– Как? Уже? Вы ведь пришли совсем недавно!
Рыжеволосый пожал плечами и не ответил. Он устал. Его сильно раздражал факт потери контроля, а ведь, раз артефакт ожил, впереди серьёзные события. Правящий род не может, не имеет права, остаться в стороне.
Следовательно, потерянный контроль необходимо вернуть. Реликвия непременно проявится, и Дрэйк должен быть готов. Он должен узнать первым.
О том, что именно исчезло из хранилища, знают лишь он и брат, поэтому паники среди населения в ближайшее время не будет. Паника возможна лишь в том случае, если новый хозяин ключевого артефакта начнёт дурить. Хочется верить, что у этого «везунчика» есть хотя бы зачатки мозгов.
Ну и второе, не менее важное – если артефакт отдался в руки врагов рода Тордвас, будет плохо. В этом случае неприятности можно смело умножать на пять.
Алексия
Домой мы пошли пешком, и это было в высшей степени странно. Покинули величественный особняк, чей фасад сверкал сложной праздничной иллюминацией, и зашагали по широкому тротуару. Улица была вымощена булыжником, но как-то хитро – никаких неровностей или выбоин, мы шли словно по гладкому полотну.
Я смотрела по сторонам. Дома, пейзажи, вся атмосфера подтверждали – да, это точно фэнтези, причём богатое. Впрочем, вряд ли каждый уголок города похож на этот квартал.
В голове роились мысли, и было очевидно, что с моим попаданием, как и с возвращением, ничего не ясно. Значит нужно сосредоточиться на насущном. Итак, я некая Алексия. Юная и благородная, только денег у меня нет.
Зато есть «мадам Офелия», чей статус по-прежнему не ясен. Есть дом, кредиторы и жених.
А с магией, увы, не повезло. Как там выразился рыжий? Стабильно минимальный уровень?
Хм… Интересно, а что наличие магии вообще даёт?
– Ох, милая, – внезапно нарушила молчание Офелия, – всего пять дней, и этот кошмар закончится. Ты станешь женой лорда Бертрана, и мы снова заживём.
Дама помолчала и добавила доверительным шёпотом:
– Хоть пожрём нормально. Ты ведь знаешь, какой у меня слабый желудок? Эти сухари и постные каши меня убивают.
М-мм… Подождите. У нас что же… нет денег даже на еду?
Я уставилась на Офелию большими глазами, но та не заметила. Дама вздохнула, приложила руку к груди и продолжила мечтательно:
– Нас отправят на море. Будем принимать грязевые ванны и плескаться в воде.
Пауза, и уже назидательно:
– Но это лишь в том случае, если будешь хорошо себя вести. Надеюсь, у тебя хватит ума забыть про свои бунты? Они утомили не меньше, чем вся эта нищета.
