Она не раз ловила себя на мысли, что стала чураться сверстников, чтобы лишний раз не расстраиваться. Да, ее не надо тянуть за язык, она всегда найдет что ответить, но все же хорошая война – та, что так и не состоялась.
Все началось пять лет назад, когда в Академию поступила красотка Кира Хоррен – дочка очень влиятельных родителей. Уж неизвестно, по какой причине она выбрала Астру в качестве любимой подушки для битья. Началось все довольно невинно: Кира посмеивалась над самой маленькой, прилюдно заявляя, что ей плевать на статус родителей и Астра торчит в Академии лишь для того, чтобы получить халявное место. Посыл был недалек от правды, вот только Кира не учитывала, что Астре некуда деваться – Академия являлась ее домом.
На следующий год новым ректором стал Сатфорд, который, на первый взгляд, был не в восторге от живущей сиротки под боком, и как раз пришел чертов Изрис. Они с Кирой даже недолго встречались, тем самым выработав к Астре нескрываемую ненависть.
Поскольку оба были из солидных семей, вокруг крутилась половина Академии, желая подружиться с богатыми и власть имущими. Так Астра и превратилась в изгоя, изредка показывая зубки в ответ на нападки.
Выйти в зал посреди перерыва было ужасно непривычно и неловко. Она с опаской оглядывалась по сторонам, вытирая вспотевшие от волнения руки о комбинезон. Сначала студенты не обращали на нее внимание, но стоило ей сесть напротив Эдлера, так все вокруг стали посматривать в их сторону. Ребята в основном с любопытством, девушки же – с нескрываемым подозрением.
– Зачем вы это делаете? – прошептала Астра, наклонившись над столом.
Эдлер посмотрел с явным непониманием:
– Что именно делаю? Ем? Ну, я человек, мне иногда нужно есть.
– Я не про это. Зачем позвали сюда?
– Не люблю есть один.
Он пожал плечами, делая вид, что все еще не понимает.
– Вон там сидят преподаватели. Они обычно всегда отдельно обедают.
Эдлер отложил вилку и по примеру Астры, нагнулся над столом:
– Что-то я не пойму, мне нельзя поболтать со старым другом? Это запрещено?
– Почему? Можно. Просто преподаватели так не делают. Они обычно сидят своей компанией и редко подходят к студентам.
– Так ты и не студентка. Кстати, почему? Плохо училась? Сама отказалась? Ты же здесь живешь, можешь на любой факультет пойти.
Она глубоко вздохнула, пряча расстроенный взгляд:
– Как оказалось, не могу. Я четыре года обиваю порог Сатфорда и уже не прошу, а умоляю зачислить хоть куда-нибудь. А у него каждый год один и тот же ответ: «Извини, мест нет, но в следующем году мы точно что-нибудь придумаем». В следующем году мне будет уже двадцать один! Кто меня возьмет в таком возрасте? Тем более я уже всю школьную программу забыла. В моей работе не нужна математика, физика и другие точные науки.
Эдлер нахмурил брови:
– За что же он с тобой так? Вроде с виду нормальный мужик.
– Предполагаю, что слишком правильному и строгому Сатфорду не нравится, что на территории Академии живет какая-то левая девчонка. Он не знал моих родителей и ему плевать на их заслуги. Да, каждый год перед студентами красиво выпендривается, вспоминая семью Сеттан, но, между нами, гордится он только собой.
Мужчина глубоко задумался, бесцельно разглядывая листья салата в тарелке. Вероятно, именно так выглядела Астра, когда «зависала», отрываясь от реальности. Но если ее из-за этого отправили к психологу, то на Эдлера никто не обращал внимания. Видимо, такому невероятному мужчине позволено намного больше, чем простым людям.
– Хочешь, я поговорю с ним? – встрепенулся он и одарил Астру испытывающим взглядом. – Место пилота не обещаю, но что-нибудь точно найдем.
– Да прекратите! Мест-то нет.
– Я найду. Если пообещаешь, что будешь прилежно учиться. Ну так что? Согласна?
– Вам-то зачем мне помогать? Сами только устроились.
– Ты Сеттан, вот зачем. И прекрати уже выкать, я не настолько старый.
6 глава
Роза и Марта окружили Астру, требуя всех подробностей: что за мужик, откуда взялся, чего это он такой красивый и когда она успела с ним познакомиться? И самый главный вопрос: он женат?
– Да откуда я знаю? – взорвалась она, краснея и пряча взгляд. – Вы замуж, что ли, собрались? Почему вообще столько интереса к его персоне? Мужик и мужик.
Роза подошла к ней и положила тяжелую пухлую руку на хрупкие плечи:
– Милая, простой мужик – это профессор Голден, или поросенок Шерман в вечно грязном костюме, или тот, мелкий… как его?..
– Руж, – подсказала Марта.
– Да, он самый. Такие, как Сатфорд и твой красавчик – явно не просто мужички. – Она посмотрела на Марту. – Ты видела его шевелюру?
– Отпад!
– А плечи?
– Чуть не упала! – Марта демонстративно закатила глаза.
– Жаль, задницу не разглядела под его крутой формой.
– Уверена, она тоже шикарна, – кивала Марта.
– Да вы, дамы, как с цепи сорвались, – проворчала Астра. – Он учился у матери. А, поскольку, у родителей всегда были дела, за мной постоянно присматривали студенты. Знаете, сколько их было? Я этого Эдлера вообще с трудом вспомнила!
– Главное, что он тебя вспомнил, – напирала Роза. – Теперь неделю только о вас говорить будут. Ты обратила внимание, с какой завистью на тебя смотрели девахи? Ай, ты кроме него, никого вообще не видела.
– Да все я видела! И плевать, как другие смотрели. Важно, что он обещал поговорить с Сатфордом о месте для меня.
– Ох, девочка! Если он тебе еще и место выбьет, то ты знаешь, как его отблагодарить!
– Как? – Астра вопросительно уставилась на Розу, не до конца понимая, что именно она должна сделать.
– Вот ты старая, похабная калоша, – заворчала Марта. – Нашла чему молодежь учить!
– Что не так? Была б я лет на двадцать помоложе, такого красавчика просто так не отпустила бы.
– Ну да, ну да…
– Ладно, на тридцать лет!
– Хм…
– На тридцать лет и минус пятьдесят килограмм! Довольна, доска стиральная?
Дамы еще долго спорили о качествах как внешних, так и внутренних, которыми должна обладать девушка рядом с неописуемым красавцем. Астре показалось, что в запале спора королевы кухни сами стали выглядеть моложе и задорнее. Их глаза горели, щеки то и дело наливались румянцем, даже движения стали плавнее и женственнее. Неужто все из-за одного-единственного мужчины?
Пришлось махнуть рукой на королев и пойти дальше заниматься своими делами. Душевые никто не отмоет, да и в спортивном зале опять залили полы какой-то сладкой газировкой.
Ближе к восьми вечера, Астра вернулась в свою комнатушку и почти без сил рухнула на кровать. Весь день она отвлекала себя работой, чтобы не думать об Эдлере. Но куда там! Он въелся в сознание, как надоедливая песенка. Его взгляд, улыбка, движения – даже под вечер после тяжелого дня от воспоминаний мелко тряслись руки и по телу пробегала приятная дрожь.
«Влюбись в него! Это же так здорово – столько эмоций, столько волнения! А как же завистливые взгляды других девочек?» – послышался знакомый голосок в голове.
«Нет, нет, ни в коем случае! Нельзя влюбляться в преподавателя. За такие связи строго наказывают, вплоть до исключения из Академии!» – Астра отмахивалась от наглого внутреннего голоса, стараясь вообще не думать об Эдлере.
«Да плевать, чувства важнее! Ты так давно мечтаешь найти свою любовь. Так вот она, бери скорее!»
«Он преподаватель. С ним нельзя. Вообще, никак, ни при каких обстоятельствах. Если Сатфорд узнает, то вышвырнет на Землю. А что мне там делать?»
«Будешь с ним и не придется скрывать ваши чувства», – шептал наглый голосок.
– Да какие, к черту, чувства!
Астра вскочила с кровати, расхаживая по маленькой комнатке, что уже много лет была для нее домом. Это у преподавателей хоромы: отдельная спальня, небольшая гостиная и даже личный санузел. Астра смогла заслужить только комнатушку в блоке для обслуживающего персонала. А тут не до излишеств: узкая кровать, столик, да вешалка в углу. Даже иллюминатора нет.
Время – полпятого утра. Опять она провалилась в забытье, болтая с глупым внутренним голосом. У нормальных людей он подсказывает верные решения, а у Астры крадет часы жизни. Интересно, есть ли способ от него избавиться? А еще лучше вообще никогда ни о чем не думать и не чувствовать.
Любовь – самая дурацкая вещь, что когда-либо придумывал человек. От нее нет никакого толку, кроме расстройств и страданий. Первая любовь Астры – первокурсник Йен – парень, от которого остановилось сердечко четырнадцатилетней лунной девочки. Но он в упор ее не замечал. Ох, как она о нем мечтала! Тайком подглядывала, писала стихи, представляла, как однажды наберется смелости и подойдет познакомиться.
В середине курса Йен уже ходил в обнимку с Лизабет и так и не узнал о существовании Астры. Она долго рыдала в подушку и обвиняла мир в несправедливости. Но что поделать, он взрослый парень, первокурсник, а она всего лишь сиротка-школьница под опекой Академии.
А родители? Для посещения детишек для них сделали отдельный, двадцать третий блок. Сколько счастья и любви в их глазах, когда они смотрели на детей в строгих комбинезонах Академии. На Астру уже никто так не посмотрит. От обиды и зависти сердце щемило и слезы наворачивались на глаза.
Что делать ранним утром, когда вся Академия еще спит? Пойти в бассейн. В это время он принадлежал только ей. Никаких красоток в дорогих купальниках, о которых девушка и не мечтала. И никаких парней, играющих в водное поло и специально норовящих запустить мячом по голове. Только она, водная гладь, огромный иллюминатор и яркая поверхность серебряной Луны, что стала роднее Земли.
Но в ранний час бассейн был занят.
Астра уже хотела устроить небольшую трепку нерадивому студенту, посмевшему нарушить планы и напомнить, что помещение начинает работу с восьми утра. Вот только в темной воде плавал не какой-то студент. Эдлера несложно узнать – его широкие плечи и без строгой формы привлекали внимание. Собственно, сама форма с золотым знаком летного факультета, лежала рядом на скамейке.
Астра украдкой подошла к бассейну, наблюдая, как мужчина плавал от стены до стены, загребая воду огромными руками. Словно пытался уплыть от какого-то монстра, что его преследовал.
В это время суток подсветка была выключена, но Луна в иллюминаторе давала достаточно света, чтобы разглядеть какой-то посторонний предмет на спине мужчины. Сначала показалось, что это специальный корсет для позвоночника, и только присмотревшись, стало понятно – это и есть позвоночник. Ровно посередине спины, от самой шеи и до плавок, тянулся блестящий железный хребет.
Астра подошла еще ближе, чтобы лучше разглядеть необычный вид. Так и есть – железка в точности повторяла позвоночник, исчезая под кожей железными щупальцами ребер. Невозможно вообразить, сколько же боли пережил человек с таким протезом.
При очередном заплыве мужчина заметил изучающую его Астру и остановился посредине.
Уверенно держась на воде, Эдлер взмахнул рукой:
– Доброе утро, малявка!
Он бодро подплыл к краю бассейна и уперся локтями в деревянный настил, словно ненавязчиво хвастался мышцами. Мокрая кожа блестела в отсветах Луны, озорные капли скатывались, подчеркивая рельеф мышц. Мужчина слегка улыбался, не сводя довольного взгляда с пунцовой девушки.
Астра не знала, куда спрятаться от смущения. Неловкость и горящие щеки стали неотъемлемой частью каждой встречи. Но как не смотреть на мужчину, скрывающего уродливые шрамы? Они придавали ему загадочности и притягательности. Захотелось разгадать его тайны, понять, что же произошло и как он вообще смог выжить?
Она медленно подошла к бассейну и села на самый край. Смущение постепенно отходило на второй план, уступая место любопытству.
– Космический военный пилот, значит?
– Ты про спину? Ну да, на этом мои полеты и закончились. Как и многое другое.
– Что произошло?
Эдлер пожал плечами, отчего игривые капли дружнее скатились по коже:
– Случайность, от которой не застрахован никто в космосе. Летели в паре. Второй пилот решил повыпендриваться, но не рассчитал маневр, от его истребителя отвалилась какая-то запчасть и угодила прямиком в меня. Кое-как добрался до шлюза, благо недалеко отлетели, а дальше не помню. Когда пришел в себя, стал уже железным Франкенштейном.
– Не знала, что мы научились делать такое. Это же позвоночник, а не просто кость.
– Сам не знал. Говорят, что пока это экспериментальная модель, я один из первых, кому такое поставили. Но не скажу, что не рад. Лучше быть ходячим уродцем, чем инвалидом. А еще лучше быть живым. Так что считаю, я заплатил не самую высокую цену за жизнь. Да, от полетов отстранили, ведь физически я уже не тот, что раньше. Иногда реакция шалит, иногда спина напоминает о себе, особенно по ночам. Помогают либо уколы, либо физическая нагрузка.
– Мне так жаль. Теперь понимаю твои слова о том, что свое отлетал. Сначала подумала, ты устал от космических кораблей и решил заняться чем-то спокойным.
Эдлер с грустью улыбнулся:
– От полетов невозможно устать, малявка. Сев раз за штурвал истребителя, почувствовав мощь и бескрайнее пространство космоса, не так-то просто отказаться от этого. Но что поделать? Раз остался жив, значит, надо жить.
Мужчина ловко вынырнул из воды и сел на край бассейна. Теперь взору открылись не только плечи, но и все остальное, отчего мурашки побежали по коже. В помещении стало не то жарко, не то холодно, но точно как-то непривычно.
– Ты-то что здесь делаешь? Нормальные люди еще спят, – словно в упрек произнес Эдлер.
– В это время никого нет и бассейн полностью принадлежит мне. Мне нравится плавать в тишине и смотреть на Луну. Здесь, между прочим, самый большой иллюминатор на всей станции.
– Присоединишься? – Он кивнул в сторону темной, едва колышущейся воды.
– Нет! Раз ты тоже будешь приходить сюда по утрам, давай делить время. Сегодня какое, тринадцатое? Значит, бассейн твой по нечетным дням и мой по четным. Идет?
Эдлер удивленно вздернул брови:
– Зачем делить? Места всем хватит!
Плавать вместе с потрясающим мужчиной под светом Луны – безумно заманчивая идея. У Астры снова затряслись руки и сперло дыхание от предвкушения. Но существовала одна большая, нерешаемая проблема: у нее не было купальника. Космическая станция – это не городок на Земле, здесь нет магазинов или рынков. Все вещи студенты привозили с собой или заказывали у родителей, а те уже суетились, как передать посылку с челноком.
Стыдно признаваться, ведь купальные вещи были абсолютно у всех студентов. Бассейн в Академии вообще являлся визитной карточкой станции.
Астра знала, что в ранний час здесь никогда никого не бывает и без смущения могла плавать хоть голышом. Но плавать с голой задницей при Эдлере… От одной мысли сердце встало колом в груди и отказывалось биться.
– Делим дни, – твердо ответила она. – Завтра – мое утро.
Но мужчина решил не отступать. Тяжелая, мокрая рука опустилась на плечи и потянула в не менее мокрые объятия. Это было ни капли не романтично, скорее так делают парни, когда по-дружески обнимают приятеля.
