Всеволод
– Ахуенно! – ухмыляюсь, когда мы несемся по ночному шоссе. – Видел рожу Сташевского, когда китайцы выбрали нас? Надо было сфоткать!
Мы пьяные, довольные. Сначала распили пару бутылок прямо в офисе, а потом поехали домой.
– О да! – ржет друг. – Это было пиздец зрелище!
– Кажется, мы стареем, дружище, – усмехаюсь, – вместо того, чтобы в клубе снять девочек, едем домой, чтобы раскурить сигары и выпить пятнадцатилетний Макаллан.
– Это не старость, – Ванька выдыхает густой сигаретный дым в окно, – мы солидные дядьки. Сколько можно скакать по койкам? Я вот хочу остепениться.
– Снова? Тебе мало Настьки, которая променяла тебя на негра? – ржу.
Жена Ивана сбежала в США пятнадцать лет назад. Нашла себе какого-то то ли рэпера, то ли сутенера, хуй их разберешь. Оставила дочь пятилетнюю и свинтила в ночи.
– Не… жениться не хочу. Содержанку себе возьму. Молоденькую, сладкую, упругую, – прикрывает глаза, – чтобы не мешала мне работать и дочь воспитывать.
– Ага, и будешь платить за секс? Вань…
– Не еби мозги. Я не в том возрасте, чтобы за девками бегать. Просто понимаю, что это честно. Я ей бабки, она мне дырки.
– Шлюху хочешь… – хмыкаю.
– Слушай… тебе не понять, – злится он, – ты не знаешь, что такое любить до беспамятства, а потом узнать, что женщину ты этим душил, блядь! Моя любовь ее душила!
Моя жена умерла при родах. Когда родилась Ира, я был безутешен. Но потом заботы о ребенке вернули меня к жизни. Однако с тех пор полюбить я так и не смог…
Были женщины. Красивые, порядочные. Но все равно моя душа словно в руинах.
– Так, ладно… мы веселиться должны. Так что сейчас едем и делаем то, что обычно делают богатые солидные дядьки! А если хочешь содержанку, поищи среди подружек дочери. Они упругие и все еще верят в светлые чувства. Ах да, – паркую машину у дома, – и им нужны бабки.
Мы заходим в пустой дом. Хм! Вроде Ира говорила, что сегодня у нее какая-то тусовка. Наверняка поехали в клуб. Хмыкаю…
– Пошли, возьму ключ от кабинета. Оставил в спальне.
Мы с другом поднимаемся и направляемся к моей комнате. Открываю дверь. И вижу на постели…
– Ох ты ж, блядь… какая красота в моей койке…
Внимательно рассматриваю прекрасную нимфу. Пышные бедра, большая сочная грудь. И короткое платьице, которое нихуя не скрывает.
– Ебать… это что за сюрпризик такой? – Ванька поправляет член в брюках.
Подхожу к постели. Сажусь на краешек и слегка тереблю девушку. Совсем молоденькая. Длинные густые ресницы подрагивают. Губки сжаты.
Красивая. Пухленькая. Сладкая булочка…
– Эй… ты кто? Эй!
Но она лишь отмахивается от меня и переворачивается на другой бок. Платье девчонки задирается, оголяя молочные бедра. Стискиваю зубы, однако хмельной туман отодвигает все мои принципы на второй план.
Ванька садится с другой стороны.
– Как ты тут оказалась, нимфа? – он похотливо улыбается.
Она что-то бормочет, а я понимаю, что член начинает диктовать свои условия. Я пьян, безумно возбужден…
Мой мозг стремительно отключается от вида красавицы в моей постели. Так и хочется впиться зубами в ее круглую попку. Интересно, какая она на вкус…
Забираюсь на постель, внимательнее рассматриваю девушку. И правда, словно нимфа. Длинные каштановые волосы, невероятно ладная фигурка. Кладу ладонь на ее бедрышко, и с губ девушки срывается стон.
Он-то и вышибает все предохранители.
Стискиваю ее попку, вожу ладонью по длинной ножке. Несмотря на то, что девочка явно в теле, у нее красивые ноги. Блядь! Член вот-вот разорвет брюки.
– Я хочу ее… – с губ срывается хрип, – Вань, это пиздец… не сдержусь…
Я себя не узнаю…
– Сева… – судя по голосу, Ваня тоже уже на грани.
– Мы немного поласкаем ее и все… блядь, Вань, я два месяца не трахался, – шепчу, глотаю слюни.
И эта девочка… какая она сладкая. Словно десерт! Я хочу ее до безумия. Задираю короткое платьице, любуюсь на мягкую попку.
– Ммм! – она выгибается, затем разводит бедра.
– Сука, – бормочет Ванька себе под нос.
Срываю с себя рубашку, укладываюсь рядом с нашей лесной нимфой. Поглаживаю ее попку, слегка стискиваю нежную кожу. Давно у меня так не стоял на женщину…
А как она пахнет! Боже, это просто пытка! Я не смогу от нее оторваться… вообще не смогу!
– Ммм, – девочка вертит попкой, затем поднимает руки, словно приглашая нас раздеть ее.
Я медленно стягиваю с малышки платье. Ванька тыкается носом в ее круглый животик.
– Блядь, как она пахнет… – рычит, обводит языком пупок нашей нимфы.
Такое чувство, что я помер и оказался в раю.
– Ах! – ее пышная грудь высоко вздымается.
– Вот это птичка… ты кто, сладкая? Такой приятный сюрприз… – рычу, рассматривая красивое лицо.
– Уля… – тихо отвечает, не открывая глаз.
Значит, проснулась. Отлично! Теперь я хотя бы не чувствую себя старым извращенцем.
– Уля, – веду кончиками пальцев по ее пухлым губам.
Это имя кажется мне знакомым. Но я слишком бухой, чтобы вспоминать. Потом, все потом. Хочу видеть, как эта малышка кончает.
Она приоткрывает их и начинает посасывать мои пальцы. Блядь! Прикрываю глаза, с губ срывается утробный рык.
– Девочка, – смотрю на малышку во все глаза.
Ее грудки призывно стоят, алые сосочки так и просят, чтобы их засосали и искусали. Я взрослый мужик, мать вашу…
Ванька опускается вниз, устраивается между ее ножек.
А я отрываюсь от алых губ. Целую шейку Ули, провожу языком по ключицам. Ладонями мну пышные сиськи. Ахуенно! Мягкая, податливая девочка…
– АХ! ААА! – она вертится, Ванька сжимает ее бедра, не позволяет слезть с языка.
И тут она опускает руку, зарывается пальцами в его волосы. Сжимает.
– Да, детка… нравится? – рычит он.
– Еще… еще… я… ААА! – она громко, сладко стонет, выгибается.
Я обхватываю губами сосочек и прикусываю. В этот момент по телу Ули проходит горячая судорога.
– Кончила, моя сладкая… умница… – бормочу.
Ванька отползает от сладкой булочки. Она тяжело дышит, глазки все еще закрыты. А я хочу больше… сука, как же я хочу больше!
Глава 3
Иван
Я в раю. В гребаном мужском раю! Зарываюсь лицом в горячую мокрую киску. Это словно наваждение! Глажу голые складочки, кайфую от неземного аромата нашей нимфы.
Она покорно раскрывается, стонет и течет. Пламя ее желания танцует на моем языке.
В башке совершенная блаженная пустота. Я никогда так не наслаждался вкусом женщины. Да и вообще не сторонник оральных ласк… с моей стороны, естественно.
Я вообще не уверен, что эта девочка реальна. Может, завтра проснусь в больнице с черепно-мозговой и мне скажут, что это все глюки.
– АХ! – моя нимфа крутит попкой, пытается сама трахнуть мой язык.
Порочная девчонка. Раскованная. Но я чувствую ее неопытность. Она в полусне, никак не может проснуться. Или не хочет…
Молоденькая. Но фигурка что надо. Обычно молодые девчонки мне не особо по душе. Угловатые какие-то, несуразные. А эта девочка вся округлая, женственная, мягкая.
Уверен, мужики в восторге от нее. Насчет ровесников не скажу, но я, например, пиздец как доволен. Есть за что подержаться. Обожаю тискать женщин. Сминать полные груди, наслаждаться мягкостью попки.
– МММ! – она извивается, я жестко фиксирую сладкие бедра.
Значит, она близко. Влаги все больше, стоны все громче. Как же хочется в нее… погрузиться, оттрахать так, чтобы наутро ножки свести не могла. Мой член вот-вот протаранит матрас.
– Давай, детка… кончи для меня… – мурчу, затем провожу языком по самому клитору и ввожу в киску два пальца.
Сука, какая же она тугая! Крошка моя…
Нимфа хватает меня за волосы, стягивает до боли. Вжимает в ароматную киску. Ей хорошо. Чертовски хорошо.
– АААХ! – выгибается и кончает, орошая собой мой язык.
Сладко. Выпиваю эту неземную девочку. Всю, до самого донышка. Языком очищаю киску от влаги. Господи, это ахуенно!
– Хочу ее… пиздец хочу… – рычит Сева, надрачивая себе, – яйца сейчас взорвутся.
Он уже умудрился стянуть брюки и спустить трусы.
– Не стоит… она видишь, немного не в сознанке, – хмыкаю, затем ложусь с другой стороны от Ули.
Разворачиваю девочку спиной к себе, прижимаюсь. Обхватываю ее бедра. Сева укладывается спереди и начинает мять пышные сиськи.
– Ты эти соски видел? – бормочет, захлебываясь слюной, затем бросается на грудь нимфы.
Она снова стонет. Блядь, какой же сладкий у нее голос. Записать бы эти ее крики, да во время дрочки слушать. А лучше и вовсе не дрочить. Забрать Улю к себе, сделать своей… и трахать, трахать, трахать.
От мысли, как это юное сладкое тельце будет извиваться на моих шелковых простынях, хочется выть.
– Трахну, – рычит Сева, вылизывая алые сосочки.
Что же делать…, а вдруг девчонка девственница? Она же молоденькая совсем. Вполне возможно. Но если не кончу, у меня дым из ушей повалит. О! Придумал.
Спускаю брюки, затем приспускаю боксеры. Мне похуй, что выгляжу как извращенец. Просто не могу. Меня тащит от этой девочки.
– Смазка есть? – хриплю, возвращаясь к пышным бедрам.
– Да, глянь в столе… и не отвлекай меня, блядь… – он снова принимается самозабвенно сосать идеальную грудь нимфы.
Шарю рукой в тумбочке, нащупываю тюбик смазки. Быстро наношу на член, растираю. Аж дрожу весь в предвкушении. Затем возвращаюсь к попке Ули. И аккуратно толкаюсь между ее бедер.
– Блядь… мягкая какая… я точно сплю, – шепчу, надавливая на бедро девушки, вынуждая сильнее сжать ножки.
Ее нежная молочная кожа трется о головку. Я так не продержусь долго. Но это компромисс…
Иначе уже недопустимо. Тыкаюсь носом в плечо девушки, вдыхаю аромат ее волос. Какая же она…
