Яра Саввина "Солнышко для Медведева, или Спаси нас, папочка!"

Следующая свадьба точно будет без этого пафоса.

Передёрнув плечами от пришедшей в голову мысли, я обратилась к Михаилу:

– Я буквально на минутку, а ты иди, не останавливайся.

Как раз столько мне и понадобилось, чтобы изменить время запланированного фейерверка.

На улице уже стемнело, поэтому моя просьба не вызвала подозрений.

– Раз сама невеста говорит – надо, значит, надо, – фыркнул один из мужчин, показав мне «большой палец вверх». – Сделаем, хозяюшка, не переживайте.

Всё шло, как по маслу. Ключи от моей машины были на месте и мы, распрощавшись с Михаилом, как раз сели в салон, когда боковая дверь гаража, распахнувшись настежь, ударилась об стену.

Обернувшись на звук, я забыла, как дышать. В дверях стоял Владимир, лицо которого искажала ярость.

Глава 7

Что я там говорила про панику? Вот теперь меня точно накрыло.

Замерев, как кролик перед удавом, я была не в силах отвести взгляд от потемневших глаз жениха, в которых плескалось целое море неприкрытой злобы. Маска сброшена и оголилась истинная суть, в которой от прежнего вежливого и обходительного Владимира не осталось и следа. Сейчас передо мной стоял монстр в человеческом обличье.

В памяти всплыли его слова, сказанные в зимнем саду: «С Алёной может произойти всё, что угодно. Например, разобьётся самолёт, на котором она будет лететь. Повторить участь отца – это так символично».

Я не была готова отправляться в мир иной. Мне нужно помочь дочке встать на ноги, понянчить внуков, да и вообще, я ещё и не жила по сути. А мне хотелось. И жить, и любить, и быть любимой.

Почему-то именно в этот момент я отчётливо поняла, что впустую тратила жизнь, погрузившись по самые уши в дела корпорации. Я не ходила на пикники, не поднималась в горы, даже в туристические поездки не ездила, а в лесу так и вовсе последний раз была в детстве. У меня ещё столько всего не сделано.

Так, Калинина, соберись.

Мысли промелькнули в голове буквально за мгновение, словно время растянулось, давая мне шанс на спасение, не воспользоваться которым я не имела право. Мне нужно жить! Ради дочки, ради себя, ради тех счастливых дней, которые обязательно у меня ещё будут.

На улице раздался раскатистый грохот, эхом прокатившийся по округе, и россыпи разноцветных огней, видимых через открытую дверь, рассыпались по небу в виде причудливых фигур. Владимир вздрогнул и обернулся, прерывая зрительный контакт. И меня отпустило. Оцепенение спало. Мысли снова стали ясными и чёткими.

Вставив ключ в замок зажигания, я завела машину. Двигатель взревел, напоминая, что под капотом пару сотен лошадиных сил, способных увезти нас отсюда за считанные секунды. Вот только автоматические секционные ворота поднимались вверх слишком медленно. А ждать лишнюю минуту до полного их открытия я просто не могла. Владимир выхватил монтировку из ящика с инструментами и рванул к нам. Если он успеет разбить окно, шанса скрыться целыми и невредимыми у нас не будет, судя по перекошенному от ярости лицу.

Заблокировав двери, я выжала сцепление и надавила на педаль газа.

– Держись крепче, Злата, – крикнула, мысленно прося Боженьку, чтобы помог в задуманном.

В кино этот трюк обычно срабатывал. Надеюсь, получится и у меня.

Машина рванула с места, буквально протискиваясь под краем профильного полотна. С крыши наверняка содрало всю краску, но корпус выдержал нагрузку, лишь на лобовом стекле прочертилась небольшая трещина. Но главное – мы выехали на улицу, оставляя позади «волка в овечьей шкуре».

Владимир хотел нас остановить, но только и успел, что ударить по капоту, пройдясь вскользь. Он что-то кричал, но за рёвом двигателя я не могла разобрать слов. Да и нужно ли было? Хорошего пути он вряд ли нам пожелал, а гадостей я сегодня и так уже наслушалась.

Поймав в салонном зеркале отражение застывшего возле гаража мужчины, позволила себе выдохнуть. Расслабляться ещё рано, поскольку путь от столицы до родного города моей мамы, где жил дядька Тимофей, предстоял неблизкий. Но успокоиться и выровнять дыхание нужно, чтобы нормально следить за дорогой.

– Мы сплавились, мамочка? – раздался с заднего сиденья напряжённый голос Златки.

Всё это время дочка терпеливо молчала, проявив стойкость духа и силу воли, которых, порой, не хватает даже взрослым людям. И я была за это ей очень благодарна. Детские слёзы и истерика точно не прибавили бы мне сил и уверенности в собственных действиях.

– Справились, родная, – ответила, ослабляя хватку на руле, который сжимала так, что побелели пальцы.

«По крайней мере, сейчас», – добавила про себя, но вслух произносить не стала.

Малышке и так пришлось не сладко, лишний стресс ей точно не нужен. Возможно, дорога пройдёт без проблем. Так зачем же тревожить ребёнка понапрасну?

За окном мелькали дома и деревья. Яркие фонари освещали проезжую часть. Движение в это время суток было довольно интенсивным, но это помогало отвлечься от нависших над нами проблем. Мне нужно было находиться здесь и сейчас, сосредоточиться на дороге, а не витать мыслями непонятно где. Я ещё успею всё обдумать, а пока нужно двигаться вперёд.

И я двигалась. Час, второй, третий. Но силы уже были на исходе. В глаза будто насыпали песка, тело ломило. Остатки адреналина давно растворились в крови, и усталость всё чаще давала о себе знать. То и дело ловила себя на мысли, что могу заснуть в любую минуту, а это прямой путь на тот свет.

Мне нужно было найти гостиницу, чтобы снять номер и отдохнуть. Я вымоталась, как физически, так и морально. Да и поесть не мешало бы, а то из-за всей этой предсвадебной суеты у меня даже крошки во рту с самого утра не было.

На заднем сиденье сладко посапывала дочка, и я готова была уже просто остановить машину, съехав с дороги, чтобы немного отдохнуть. Но очередной населённый пункт, не знаю, какой по счёту, обозначил себя на трассе редкими огнями светящихся окон, проглядывающих сквозь плотную стену деревьев.

Глава 8

Дорога петляла по оврагу, выехав из которого, я увидела впереди придорожный комплекс. Небольшой, по сравнению с теми, мимо которых пришлось проехать, выбравшись из столицы, но для моих нужд вполне подходящий.

Заправка ярким пятном выделялась на фоне местного пейзажа, радуя глаз вывесками «кафе» и «мини-маркет», расположенными по обе стороны удлинённого здания. А неподалёку от него пристроилась гостиница. В общем, всё, что нужно уставшим путникам.

Была глубокая ночь, на небе ярко мерцали звёзды, окружая нарастающую луну. Лёгкий ветерок шелестел в кронах деревьев, и вовсю распевали соловьи. Чем дальше мы отъезжали от столицы, тем ближе становилась природа, наполняя воздух ароматами трав, трескотнёй насекомых и пением птиц.

В детстве я не представляла своей жизни без всего этого. Мне нравилось бегать босиком по мягкой траве, плести венки из одуванчиков и ромашек, лазить по деревьям, наблюдать за утками, гнездящимися в пруду неподалёку от бабушкиного дома. Да и просто смотреть на облака, выискивая в них знакомые силуэты зверей или птиц, дворцовых башенок или вершин гор.

Но время вносит свои коррективы.

– Милая, просыпайся, – подъехав к бензоколонке, я позвала Злату, и она неохотно завозилась в детском кресле.

Очереди не было, заправщик не выходил, и это дало мне возможность без спешки разбудить дочку. Я боялась оставлять её в машине одну: слишком опасно. В подобных местах я чувствовала себя уверенно лишь тогда, когда держала её маленькую ладошку в своей руке.

– Мы уже плиехали к дядечке Тимоше? – сонно пробормотала малышка, и ком от невыплаканных слёз встал в горле.

Глядя на измученную дочь, я корила себя за то, что пришлось её втянуть во всё это. Но был ли у меня другой выход? Вряд ли. По крайней мере, ничего иного в голову не пришло, после того, как услышала свой приговор.

– Пока нет, зато мы можем сходить в туалет и вкусно поесть.

– Не хочу есть. Мамочка, я очень хочу спать, – не открывая глаз, продолжала бормотать моя кроха.

– И я хочу, родная, – ответила, лишь сильнее стиснув зубы, глуша в себе эмоции: сейчас не место и не время для них. – Но нам нужно заправить машину, заглянуть в магазин…

– Мы ведь уже заплавляли машину.

– Да, заправляли, но проехали много, поэтому бензин закончился. Нужно наполнить бак снова, иначе автомобиль заглохнет посреди дороги. Это как с питанием у людей. Чтобы жить – нам нужно кушать. Так и с транспортом – чтобы ехать, нужно подливать бензин.

– А что потом? Что мы будем делать после того, как заплавим? – наконец, открыв глаза, дочка безразлично огляделась по сторонам.

Обычно ей нравилось кататься на автомобиле, она любила смотреть в окно за проносящимися вдоль дороги пейзажами. Но мы ехали слишком долго, и моя кроха устала.

– А потом снимем комнату в гостинице и отдохнём. Там будет большая кровать, где ты спокойно вытянешь ножки, уютно устроившись под одеялом.

– И подушка тоже будет? – со вздохом уточнила малышка.

– И подушка. Идём, родная.

– Ладно.

Выбравшись из машины, я заправила полный бак, после чего мы направились к кассе.

Я знала, что наш внешний вид привлекает внимание, но сейчас это волновало меня меньше всего, тем более никого поблизости не было видно.

На прошлой заправке мини-маркета не оказалось, и пришлось снова садиться за руль в свадебном платье. Тратить время на поиски магазина одежды, тем более в ночное время суток, я позволить себе не могла. Ещё неизвестно, что предпримет Владимир, а попасться в его лапы только из-за того, что мне срочно понадобилось переодеться – это верх глупости и недальновидности.

Из открывшейся при нашем приближении двери, отъехавшей в сторону автоматически, пахнуло теплом и ароматом кофе. Желудок тут же протяжно заурчал, напоминая о том, что нужно подкрепиться.

– Знаешь, мамуль, я тоже что-нибудь покушаю. А то машину мы поколмили, а пло себя забыли, – выдала моя кроха, жадно глядя на глазированные пончики и пирожки, выставленные в витрине рядом с кофейным аппаратом.

– И то верно. Надо срочно исправлять это досадное упущение, – улыбнулась я.

– Оплата картой или наличными? – спросила кассир, с любопытством разглядывая нас.

– Калтой, – привычно выдала малышка.

Обычно я расплачивалась картой, и Златка, представляя себя взрослой, часто повторяла за мной привычные фразы.

– Наличными, – поправила я.

Улыбка тут же исчезла с лица женщины. Бросив беглый взгляд на нашу машину, которую хорошо было видно отсюда благодаря стеклянной двери, она снова покосилась на моё платье. Вернее, на поясную сумку, которую я достала из-под подола ещё перед первой заправкой. Она выделялась чёрным пятном на белом шёлке, как символ разбившихся надежд, от которых остались одни лишь осколки.

– Если нужна одежда, на вас и на девочку есть довольно сносная спортивка. Выбор небольшой. Но всё лучше, чем так, – она махнула рукой на измявшийся подол.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я.

– Не за что. Здесь кого только ни увидишь и о каких только судьбах ни услышишь.

Выбрав одежду по размеру, и расплатившись с кассиром, мы переоделись в туалете, а платья без сожаления выбросили в мусорный бак.

– Ну вот, теперь гораздо лучше, – направляясь к кафе, выдохнула с облегчением, чувствуя, словно сбросила тяжёлый груз, давивший на плечи вместе с треклятым свадебным платьем.

– Согласна, – смиренно переставляя ноги, согласилась Злата. – А когда плиедем к дяде Тимоше, будет ещё лучше.

– С этим не поспоришь, – нервно хохотнула я.

В кафе было всего несколько человек, скорее всего, дальнобойщики, чьи фуры стояли на стоянке. При нашем появлении они даже не подняли головы от тарелок, не считая нужным отвлекаться от такого важного дела, как ранний завтрак.

И я была этому только рада. Чем меньше внимания уделяют нашим персонам, тем больше шансов благополучно добраться до места.

Выбрав пару запеканок, столько же котлет и салатик, мы разместились в углу. Златка уплела свою порцию буквально за пару минут, настолько проголодалась. Да и я не отставала от неё, мечтая только о том, как бы добраться до постели.

Со снятием номера тоже не возникло проблем, даже документы не потребовались. Не знаю, это норма на трассе или исключение, но размышлять по этому поводу сил уже не было. Добравшись до кровати, я буквально рухнула на неё и, вслушиваясь в размеренное дыхание заснувшей дочки, отключилась практически мгновенно.

Не знаю, сколько получилось поспать – час, два или чуть больше, но проснулась я от настойчивого стука в дверь, когда за окном едва забрезжил рассвет.

Глава 9

Громкий стук повторился. Настойчивый, порывистый. Кому-то не терпелось войти в комнату, и этот кто-то решил добиться ответа, во что бы то ни стало. Дверь сотрясалась от ударов, которые отдавались болезненным шумом в ушах. Но я с трудом осознавала, где нахожусь, и что происходит. Усталость никуда не делась, наоборот, казалось, только усилилась. Организм отказывался возвращаться в суровую реальность и разум всеми способами пытался блокировать нарастающий шум.

Во время короткой затишки я, кажется, даже успела вновь провалиться в сон. Но ненадолго.

– Пожар, всем покинуть помещение, – раздался за дверью истеричный женский голос.

И сон слетел мгновенно. Адреналин хлынул в кровь, приводя мысли и чувства в режим «повышенной готовности». В голове промелькнула мысль о том, что усталость перед сном была только на руку. Мы отключились, даже не раздевшись. Хотя при обычных обстоятельствах я бы никогда не позволила себе или дочке лечь на кровать в одежде, используемой для выхода на улицу.

– Пожар, пожар, – кричала в коридоре женщина, а из-под двери, где была приличная щель между полом и дверным полотном, внезапно повалил густой дым. – Всем на выход, скорее.

– Злата, солнышко, вставай, надо быстрее отсюда уходить, – коснувшись плеча дочки, торопливо произнесла, вставляя ноги в тапки, купленные вместо туфель и проделывая то же самое с полусонной малышкой.

– Что случилось, мамочка? – спросила она, не делая попыток подняться.

– Пожар, родная, надо отсюда убираться, – голос дрогнул, проявляя испуганные нотки, и Злата отреагировала на них быстрее, чем на слова, которые никак не хотели доходить до её полусонного сознания, и распахнула глаза.

Зацепив на пояс сумку, я помогла малышке слезть с кровати и слегка встряхнула за плечи.

– Я не смогу тебя сейчас нести на руках. У меня просто не хватит сил. Ты должна помочь мне, солнышко. Вставай на ножки и давай отсюда убираться поскорее.

Взгляд малышки прояснился, становясь осознанным, и усердно закивав, она вцепилась в мою руку, тем самым давая понять, что готова покинуть опасное место.

В коридоре слышались громкие мужские голоса и торопливые шаги. Слово «пожар» произносилось неоднократно. И у меня даже мысли не возникло, что это всего лишь спектакль, пока не открыла дверь и не увидела перед собой физиономию Владимира.

– Ну, здравствуй, милая, – резкий удар в солнечное сплетение выбил из лёгких весь воздух. Согнувшись пополам, я пыталась сделать полноценный вдох, но безрезультатно. – Нехорошо бросать жениха у алтаря. Ты поступила опрометчиво, дорогая, выставив меня посмешищем перед коллегами и партнёрами. А я не привык к такому обращению.

Хлёсткий удар по лицу откинул меня назад. Не удержавшись на ногах, я упала на пол, ударившись спиной о кровать.

В глазах потемнело, в голове зашумело, а во рту отчётливо проступил солоноватый привкус крови. Левая щека полыхнула жгучей болью, словно ко всему прочему по ней ещё прошлись крапивой.

Мысли лихорадочно метались в попытке найти выход из положения.