Лана Светлая "Лютый. В твоём плену"

Внутри начинает понемногу нарастать паника, когда вижу, как девчонки начинают хмуриться и отводить от нас с оборотнем взгляд.

– Как долетела? – он уходит от ответа, махнув рукой в сторону машины, тем самым приглашая меня сесть в неё.

– Дядь Жееень… – тяну протяжно его имя, хмуро взирая на него. – А где Глеб? С ним всё в порядке?

Сердце начинает бешено стучать, когда я спрашиваю про брата.

Мы же вчера с ним вечером по телефону разговаривали. Судя по его голосу, всё было хорошо. Глеб был спокоен и доволен тем, что я лечу к нему.

Что, чёрт возьми, могло случиться за ночь?

– Всё с ним нормально, – отвечает на мой вопрос пожилой оборотень. И произносит это так уверенно, что немного выдыхаю.

Так… понятно, что от него ничего не добьюсь.

Все ответы на тревожные вопросы, которые сейчас кружат в моей голове, я смогу получить только от девчонок, так что не стоит терять время, а пора как можно быстрее сесть в машину и поехать.

Уже молча мы рассаживаемся по машинам.

У Гали забирают мой чемодан и закидывают его в багажник первого внедорожника.

Мы с подругами усаживаемся на заднее сиденье джипа, который в этой колонне машин идёт вторым по счёту.

Дядя Женя не садится с нами. Идёт в ту, в которой лежит мой багаж.

Через десять секунд машины начинают отъезжать от аэропорта.

– Лизок, привет поближе, – ловлю в зеркале заднего вида взгляд нашего водителя, молодого оборотня.

– Привет, Артур, – силюсь улыбнуться, но получается кривовато. – Как у тебя дела? Как родители?

– Да всё норм, Лиз, – он считывает мои эмоции и отвечает коротко, после чего замолкает, переводя взгляд на дорогу.

– Девочки, что происходит? – тихим свистящим шепотом требую ответа у подруг, крутя головой то направо, то налево. Мы уселись так, что я оказываюсь посередине, находясь между Галей и Мирой. – Это что за эскорт такой для одной меня?

– Давай дома поговорим, – пытается съехать с темы Мира, начиная успокаивающе улыбаться.

– Пока мы доедем до дома, меня инсульт разобьет от этой неизвестности, – продолжаю настаивать. – Что у вас тут происходит? И домой куда именно? В квартиру или в резиденцию?

– В резиденцию, – отвечает Мира только на последний вопрос, кидая, как ей кажется, незаметный для меня быстрый взгляд в сторону Гали.

Впрочем, это и понятно. Именно Галя являлась негласным лидером нашей компашки, состоящей из пяти подруг.

– Галя? – поворачиваюсь к ней лицом.

– Ну… у нас тут в последние недели две немного обстановка накалилась, – она всё-таки отвечает. Видя мой недоумевающий взгляд, поясняет. – С Горскими.

– Оу-у… понятно… –растерянно произношу я.

Вру. Нифига не понятно.

Ладно. Может, действительно стоит дождаться приезда домой и уже там выяснить всё. Думаю, даже Галя не будет достаточно откровенна сейчас в присутствии Артура. Навряд ли она в подробностях станет рассказывать, что тут у них произошло, когда он «греет уши», притом особо этого не скрывая. И даже если подруга начнёт говорить шепотом, он же всё равно услышит, так как у оборотней слишком хороший слух.

Те сорок минут, что мы ехали, в основном болтала я. Рассказывала, как провела этот год вдали от них. Заодно выяснила, где находятся ещё две наши подруги: Наташа и Юля. Ведь по нашей, вот уже как несколько лет неизменной традиции они должны были все четверо встречать меня в аэропорту.

– Юлька сдаёт экзамен в институте, а у Наташки «свидание» с парикмахером, которое она не смогла отменить, – поясняет Мира. – Сама знаешь, она свои космы доверяет только Юрику. А он, зараза такой, сегодня вечером улетает в отпуск и появится только через месяц.

К моменту, как мы заехали на огромную территорию фамильной резиденции клана Берковского, атмосфера была уже не такая напряжённая.

Я замолкаю и начинаю смотреть по сторонам, пытаясь увидеть, какие изменения тут произошли.

И радуюсь, когда понимаю: никаких. Всё выглядит так же, как и было в день моего отъезда девять месяцев назад.

Невольно начинаю улыбаться, прикусив нижнюю губу от волнения. Меня каждый раз охватывает нереальное чувство тепла и спокойствия, когда я возвращаюсь сюда.

И вот вроде бы большую часть свой жизни в последние девять лет живу далеко отсюда, но почему-то есть чёткое ощущение того, что именно тут мой настоящий дом. Только тут ощущаю себя настолько легко и комфортно.

Возможно, всё дело в том, что до десяти лет я жила тут на постоянной основе. Это потом нам с мамой пришлось уехать, когда…

Нет, не хочу сейчас думать о грустном.

Даже головой трясу, словно стараясь вытряхнуть из неё все печальные мысли.

В это время мы как раз подъезжаем к огромному двухэтажному особняку.

Начинаем выгружаться из машины, и в этот момент из дома выходят несколько человек.

Мой взгляд сразу прикипает к брату.

Он у меня прям красавчик. Высокий, крепкого телосложения, с гривой чёрных волос и ухоженной щетиной на лице. В свои тридцать пять Глеб выглядит лет на десять моложе.

Громко выдохнув от облегчения при виде его спокойного и улыбающегося лица, я бегом бросаюсь к нему.

Глеб, вытянув руки в стороны, уже через пару секунд ловит меня, поднимая в воздухе и заключая в свои крепкие объятия.

Утыкаясь мне лицом в макушку, счастливо бубнит:

– Ну, привет, мелочь. Скучал жутко.

– Я тоже, – зажмурившись от счастья, крепко обнимаю его за торс.

Простояв так, наверное, с минуту, он опускает меня на землю. Отстраняется, отступив буквально на шаг назад, и не спеша проходится по мне с головы до ног придирчивым взглядом.

Хмурится.

– Ты похудела, – звучит от него как претензия. – Ладно, баба Маша тебя быстро откормит.

Закатив глаза, лишь фыркаю.

– Как доехала? Всё нормально?

Если бы я плохо знала его, никогда бы не услышала эти немного напряженные нотки в его голосе.

Но мы с ним всегда были достаточно сильно близки, несмотря на огромную разницу в возрасте. И мне необязательно быть оборотнем, чтобы уловить его настоящие эмоции: волнение и тревогу. Именно они прослеживаются в его голосе, когда он задаёт эти вопросы.

Я тут же перестаю улыбаться.

Уперев руки в бока, требовательно и с вызовом смотрю ему прямо в его тёмно-коричневые глаза.

– Нормально. И да. Это ответы на твои вопросы. И я тоже хочу кое-что спросить, дорогой мой братик.

Он недовольно сводит свои густые брови к переносице, моментально становясь угрюмее.

Знает, чувствует, что сейчас я спрошу.

– Мне очень бы хотелось узнать… Что тут, чёрт возьми, происходит у тебя, Глеб Михайлович Берковский?!

Глава 2

– Ничего такого, о чём тебе следует волноваться, – твёрдо произносит брат, взглядом давая понять, что никаких пояснений пока не будет.

Возможно, он прав. Не в присутствии народа, что сейчас нас окружает, ему, вожаку клана Берковских, оправдываться и что-то пояснять мне.

Впрочем, есть у меня сомнения, что когда мы останемся наедине, он будет достаточно откровенен, поэтому всю нужную информацию мне придётся вытягивать из девчонок. А уж они-то точно ничего не будут от меня скрывать.

– Хорошо, – улыбкой показываю Глебу, что уступаю ему.

– Лиз, мне сейчас отъехать нужно примерно на час, – произносит брат с сожалением. – Вы тут пока с девчонками поболтайте. А когда я вернусь, тогда уж выгоним всех и пообщаемся.

Вот и замечательно. Пока он отсутствует, я как раз успею допросить подруг.

Глеб уезжает, а я, переобнимавшись с остальными членами семьи в лице бабы Маши и её мужа деды Гриши, которые следят за порядком в доме, захожу в родной дом.

С девчонками сразу направляемся в мою спальню. За нами следует Артур с моим багажом.

– Через полчаса будет готов ужин! – кричит нам вслед пожилая женщина. – Чтобы в это время были в столовой как штыки, поняли?

– Поняли, баб Маш! – синхронно кричим ей в ответ, засмеявшись.

Как только Артур уходит из комнаты, исполнив роль носильщика, я плотно закрываю дверь и разворачиваюсь лицом к подругам.

Девчонки успели к этому моменту усесться на заправленную кровать. Плюхнувшись рядом с ними, сразу смотрю на Галю.

– Давай рассказывай! – быстро и требовательно произношу я. – Что там с Горскими?

– Козлы эти Горские, – со злостью бубнит себе под нос Мира.

Думаю, что то же самое они думают про нас, клан Берковских.

Война между двумя огромными кланами медведей, которые живут в нашем городе и его окрестностях, длится несколько сотен лет. Никто уже даже и не помнит особо, с чего она началась и почему продолжается до сих пор. Версий много, но ни одна не подтверждена документально. Ни в одной книге нет чёткого ответа, что послужило катализатором вспыхнувшей вражды. Только описание и картинки кровавых побоищ, которые происходили в прошлом.

Насколько я помню из истории, когда потери от таких битв с обеих сторон стали приобретать просто катастрофические размеры, да ещё к тому же стали страдать простые люди, вожаки двух кланов встретились и поделили, если так можно выразиться, наш огромный мегаполис, посередине которого протекала река Ирния, на две части. Левый берег отошёл Горским, а правый – моим предкам.

Время шло, таких побоищ уже не было, но ненависть друг к другу осталась. Члены кланов старались не соваться на противоположные берега.

И даже если это и происходило, стычки случались, само собой. Бывало такое, что и погибали в этих драках, но вожаки всё равно старались держать всё под контролем и не начинали полномасштабную войну, чтобы отомстить за погибших.

Лет пятьдесят назад даже ввели несколько дней в месяце, когда можно было приезжать на берег, по сути, своего врага, без опасения, что тебя убьют или покалечат. Это была вынужденная мера. Так как в городе проживало огромное количество простых людей, которым было плевать на вражду кланов и с которыми оборотням приходилось сотрудничать, да и просто дружить и общаться, нужно было что-то придумать. Вот вожаки и придумали Мирные дни, как мы все их называли.

Что ни говори, но сейчас в современном мире оборотни пытаются вести себя цивилизованно. Если это слово вообще к ним можно применить…

Если подытожить, то в последние десятилетия мы живём относительно спокойно. Ну, если не лезем на территорию Горских, а они на нашу.

Я даже и не помню, чтобы мне приставляли такую охрану, как сегодня это произошло. Даже в детстве в садик, а потом и в школу меня отвозил кто-то один из членов семьи.

– Горские не козлы, они самые настоящие сволочи, – врывается в мои мысли рычащий голос Гали. – Мы тут, Лизок, уже две недели чуть ли не на военном положении.

Испуганно охаю, чувствуя, как сжимается сердце от страха.

– А что случилось?

– Сама понимаешь, нам ничего толком не говорят. Единственное, что мне удалось узнать: Горские убили троих из нашего клана в Мирный день. Поймали на своей территории, вывезли за город и…

Галя замолкает и, поджав губы, отводит взгляд.

Можно сказать, такой поступок это… как объявление войны.

Тяжело сглатываю, когда мелькает мысль о том, что вдруг погибшие – это кто-то из тех, кого я знаю. Видимо, Мира считывает по моему лицу, о чём я думаю. Она тут же качает отрицательно головой.

– Мы не знаем, кто это, Лиз, но это точно не наши знакомые.

Вот только легче не становится. На душе слишком тревожно.

– Но… нельзя же в такие дни… – растерянно произношу я. – Зачем они это сделали?

– Ну, как вариант, у Лютого совсем кукуха поехала, – с сарказмом произносит Галя.

– У Лютого? – недоуменно смотрю на неё.

– Влад Горский, их вожак, – мрачно поясняет подруга. – Кликуха у него такая. Всё, что я о нём слышала… ну, он её не зря получил, поверь мне.

– Галь, расскажи ей уже о самом главном, – встревает Мира.

– Ах да… Короче, я случайно подслушала разговор отца с мамой, – тут же торопливо начинает говорить Галя.