Всем своим видом он демонстрировал спокойствие и уверенность, но его руки предательски дрожали, а лицо, и без того красное от волнения, раскраснелось ещё больше, и на нём выступили крошечные сосуды, которые прежде были почти незаметны.
Что послужило причиной такой реакции? Имей он на руках сильные карты, не стал бы так явно демонстрировать своё превосходство. Выходит, у него не так всё хорошо, как он хочет показать, а если проще – он откровенно блефует.
– Поддерживаю! – произнёс Бердников, увеличив свою ставку на десять тысяч и бросил взгляд на остальных игроков.
– Поддерживаю, – невозмутимо отозвались остальные, расставшись с очередными десятью тысячами.
– Записываем в пулю! – скомандовал Роман Николаевич и первым бросил карты на стол.
– Господа, среди нас нет альпинистов? – дрожащим от волнения голосом поинтересовался Арбузов. – Очень жаль, потому как у меня для вас уготовлена огромная «гора». Вынужден расписаться в собственном бессилии и покинуть игру.
Первым стол покинул Арбузов. Мужчина потерял около двухсот тысяч, отчего невероятно нервничал, тяжело дышал и был весь мокрый от пота. Удивительно как он вообще смог стать банкиром, ведь там требуется умение держать себя в руках, а Юрий Викторович с каждой неудачной партией играл всё хуже. Следующим из игры вышел Бердников, и только в самом конце сдался Столбов.
– Дмитрий Анатольевич, сегодня вам невероятно везёт! – заявил Столбов, когда Потехин собрал выигрыш.
– Георгий Яковлевич, преферанс – это не та игра, где решает случай. Здесь всё зависит от ваших решений и умения строить логические цепочки. Именно за это я и обожаю преферанс. Но я согласен сыграть в любую другую игру, в которой победить помогает случай. Может, в штосс?
– Позвольте мне сыграть! – заявил Анненков и устрился за столом. Это был звёздный час Ярика, потому как сейчас на него были направлены все взгляды.
Но цена у такого внимания была несравнимо большой. Ярик проиграл все деньги, которые у него были при себе.
– Господин Павлов, может, сыграем с вами? – предложил Арбузов, заметив меня в толпе зрителей.
– Благодарю, Юрий Викторович, но я в картах не особо силён. Вот если в шахматы…
– Сейчас организуем! – просиял мужчина, радуясь тому, что ему удалось удивить гостей чем-то новым.
Мы устроились за столом друг напротив друга, а через минуту перед нами появилась доска. Арбузов на правах хозяина дома любезно уступил мне право играть белыми. Вот в шахматах я был силён. В прошлой жизни и в детстве ходил в секцию, и по молодости играл, а на старости время от времени поигрывал с Алексеичем, но кое-что запомнил. Я разыграл закрытый дебют, чем сильно удивил Арбузова, а затем перешёл к активной игре.
– Всё вы, молодые, торопитесь! – покачал головой Юрий Викторович, съедая своей пешкой мою. – Вы нацелены на быстрый результат, хотите всего и сразу, но так не бывает. Нужно думать на перспективу. Это справедливо и в шахматах, и в жизни. Вы хороший игрок, но ещё слишком молоды, чтобы тягаться…
– Вам шах, господин Арбузов, – произнёс я, передвигая ладью вперёд, где она угрожала королю и находилась под защитой слона. Вот только ни побить ладью, ни увести короля банкир уже не мог. – И мат!
Ненадолго за столиком повисла тишина, а затем Арбзуов вскочил из-за стола, пробормотал что-то нечленораздельное и потянулся за бокалом напитка, который держала в руках девушка, но его рука дрогнула, и весь поднос упал на пол.
– Да что происходит, в конце-концов! – заорал Юрий Викторович, глядя на служанку, которая виновато опустила голову и бормотала слова извинения.
Но Арбузов был уже вне себя от гнева. Болезненное поражение в картах уронило его авторитет, а неудачная попытка обыграть меня в шахматах и вернуть хоть часть утраченного уважения гостей уронили его самолюбие ещё больше. Мужчина подскочил к стене, снял с неё хлыст и принялся избивать им несчастную девушку. Пусть Арбузов был ещё стар, но силы в руках было ещё предостаточно.
Я подскочил из-за стола, чтобы остановить это безобразие, но Потехин оказался первым. Дмитрий Анатольевич перехватил руку банкира и мгновенно успокоил.
– Право, Юрий Викторович, это всего лишь игра. Не стоит принимать неудачу так близко к сердцу.
Я перевёл взгляд на рыдавшую девушку, по спине которой сквозь разорванную ударами хлыста блузку просачивались кровавые пятна. Вот оно, истинное лицо знати. Не такой, как Вельский, Михайловский и другие уважаемые люди, а тех, кто завладел деньгами, властью и считает, будто в праве вершить судьбы мира.
Я присел рядом с девушкой и направил часть силы, чтобы остановить кровотечение и успокоить её.
– Не нужно, я сама, – пробормотала она, пытаясь взять себя в руки. Собрав осколки стекла, девушка напрвилась к выходу, но голос банкира её остановил.
– Я тебя не отпускал! Вытирай немедленно полы! Или ты думаешь, что мои гости будут ждать, пока ты вернёшься со шваброй?
– Но чем я могу вытереть, если у меня даже тряпки нет?
– Снимай одежду, и вытирай ей! – скомандовал Арбузов.
– Это уже слишком, Юрий Викторович, я увольняюсь, – заявила она, гордо вскинув голову.
– Никуда ты не уйдёшь! – вспыхнул банкир. – У тебя в контракте прописаны отступные в размере ста тысяч, а такой суммы у тебя нет, так что будешь работать до конца контракта и делать то, что я тебе прикажу. Знай своё место, чернь!
Ситуация выходила из-под контроля, но я решил вмешаться.
– Юрий Викторович, у меня есть предложение. Вы ведь хотите отыграться? Давайте сыграем ещё партию, а в случае победы я заберу вашу служанку.
– Право слово, господин Павлов, это же человек! – выпалил Столбов. – Как можно играть на людей?
– А мы будем играть не на людей, а на контракт. Девушка вольна сама выбирать как устроить свою жизнь, но контракт на работу будет принадлежать мне. Как раз я собираюсь открывать частный кабинет на днях и лишние руки мне не помешают.
– По рукам! Но есть ли у вас сто тысяч, господин Павлов? – сощурился Арбузов. – Я не собираюсь рисковать и соглашаться на меньшую ставку с вашей стороны.
Глава 5. Ход белых
Ситуация, в которой я оказался, мне категорически не нравилась. Отказаться от предложения – значит ударить лицом в грязь и показать, что у меня попросту нет таких денег, а это отразится на репутации целителя. Соглашаться на условия? Но откуда мне взять сто тысяч? Да и ставка, честно говоря, не самая скромная. Вон, Потехин за несколько игр содрал с Арбузова двести тысяч, а мы тут всего за одну партию сотню разыгрываем.
Если бы плохо знал Арбузова, решил бы, что он разыграл эту сценку намеренно: показал себя крайне слабым и вспыльчивым игроком, проиграл, чтобы заманить доверчивого соперника, а затем разобьёт в пух и прах, чтобы отыграть и утерянное, и ещё целую кучу денег сверху.
Но на Юрия Викторовича это совсем не похоже. Он всегда был вспыльчивым и слабохарактерным. Что на скачках, что на бойцовском турнире, что сейчас за столом. Готов поспорить, он надеялся ободрать меня, как липку, как это сделал Потехин с Анненковым, только Ярик сам сел играть за стол, а меня Юрий Викторович пригласил.
– Честно говоря, идя сюда, я не планировал садиться за игровой стол, поэтому у меня с собой только десять тысяч. Но я готов поставить всё, что у меня есть с собой, а остальные деньги вы получите в течение трёх месяцев. В случае поражения я готов написать расписку, чтобы ни у кого не возникало сомнения в моей платёжеспособности.
В принципе, даже если с кабинетом ничего не выйдет, я смогу отдать эти деньги из зарплаты. Да, придётся затянуть пояс, но я ведь не планировал проигрывать. В прошлой партии я не показал и половины того, что умею, решив не раскрывать свой талант до поры до времени.
– То есть, вы хотите сыграть в долг? – елейным голосом поинтересовался Арбузов. – Хорошо, я соглашусь на такие условия, но при условии, что я дам вам деньги под десять процентов в месяц.
Ну, гад! Настоящий банкир! Никогда не упустит своей выгоды.
– Право слово, Юрий Викторович, не загоняйте парня в долги, он ведь только жить начинает, – ухмыльнулся Столбов. Его слова не должны были вводить никого в заблуждение, ведь улыбка на лице красноречиво говорила о его истинном отношении к ситуации.
– Я принимаю ваши условия, – я спокойно сел за стол и принялся расставлять фигуры, чем здорово удивил окружающих. Не удивлюсь, если банкир блефует, чтобы сохранить лицо.
– Только теперь мой черёд играть белыми! – попытался выторговать себе лучшие условия Арбузов. С чего бы ему волноваться? Неужели он не ожидал, что я приму его вызов?
– Без проблем!
Начало этой партии стало копией предыдущей с той лишь разницей, что инициатива была за Арбузовым, а он разыграл открытый дебют и пытался играть через центр. Юрий Викторович больше не совершал критических ошибок и подолгу думал над каждым ходом. Больше половины фигур покинули поле, а чаша весов склонялась то в одну, то в другую сторону. Но в этой партии победу одержала не сила разума, а крепость духа. Арбузов запаниковал и допустил несколько шибок, потеряв сначала коня, а затем ферзя и остальные ключевые фигуры, оставив короля с одними пешками. Дальнейшая судьба партии была предрешена заранее.
– Поздравляю, контракт теперь ваш, – бросил Арбузов, подписав необходимые бумаги. Он сидел чернее тучи и отказывался играть в принципе. Это ещё его жёнушка не знала какую сумму проиграл сегодня муж. Радость Юрия Викторовича от торжественного открытия нового отделения полностью испарилась и сейчас он желал только того, чтобы этот вечер как можно скорее закончился. Я же, наоборот, собирался провернуть ещё одно дело.
– Дмитрий Анатольевич, окажите честь, – произнёс я, и все присутствующие затихли, переводя взгляды с Потехина на меня.
– Вы уверены, что ваших сил достаточно, чтобы сыграть со мной? – криво ухмыльнулся мужчина.
– Не я начал эту игру, но кому-то из нас придётся положить ей конец, – ответил я, не сводя взгляда с Потехина. Я давно обо всём догадался, но у меня ещё оставались сомнения. Теперь они развеялись.
– В таком случае, предлагаю сыграть партию с ограниченным временем, ведь время – самый драгоценный ресурс, который нельзя вернуть.
Дмитрий Анатольевич оказался куда более сильным игроком, чем Арбузов. От поражения меня спасло только время, которое неумолимо подошло к концу, закрепив за нами статус-кво.
– Ничья! – выпалил Столбов, неотрывно следивший за игрой. – Господа, нам остаётся лишь поблагодарить вас за достойную партию, которую нам посчастливилось увидеть. Клянусь, я давно не видел такой шахматной партии и смело могу назвать её украшением этого вечера.
Мы не играли на деньги, поэтому лучшей наградой за мои старания стали овации зрителей, но я затевал эту игру совершенно с другой целью, и я её добился.
– Вы достойный противник, господин Павлов. Но я уверен, что наша главная партия ещё впереди, – произнёс Потехин, пожимая мне руку.
– Не сомневаюсь, – парировал я, прекрасно понимая о чём говорит этот человек.
Особняк Арбузова мы покидали втроём: я, Анненков и девушка, которую звали Регина. У меня в кармане лежал контракт, подразумевающий, что следующие три года с небольшим она будет работать на меня, а в случае досрочного расторжения девушка обязана выплатить сумму в сто тысяч.
– Зачем ты вообще это всё устроил? – накинулся на меня Анненков. – Это так ты решил привлечь к себе внимание? И что вы вообще несли с Потехиным на пару? Я вообще не понял ни слова.
– А что, неплохо получилось, – ответил я с улыбкой, игнорируя неудобный вопрос. – Дважды обыграл Арбузова, скатал ничью с Потехиным и прорекламировал свой кабинет. Кстати, ты будешь завтра на открытии?
– Наверно, – рассеянно бросил Анненков, который сегодня был не на коне. – Если честно, я даже не знал, что ты принял решение открывать кабинет и узнаю об этом вместе со всеми. Тоже мне друг, называется!
– В таком случае, есть повод туда заглянуть. Рули на проспект Мира, сейчас всё сам увидишь. Заодно покажу Регине новое место её работы и осмотрю раны.
Анненков обиделся и отказался смотреть кабинет. Высадив нас возле входа, он сослался на занятость и укатил. А может, просто завидовал? Сначала его зацепила моя медаль за отличное окончание академии и стажировки, потом трудоустройство в «скорую», теперь яркое выступление на вечеринке у Арбузова. В моей компании Ярик оставался в тени, потому как все его попытки выделиться заканчивались неудачей. Но я ведь не буду ради его душевного спокойствия жертвовать своими успехами! Если он настоящий друг, то поддержит и разделит успех со мной. Если нет, значит, нам просто не по пути. Так бывает.
– Идём, покажу тебе поле для деятельности, а заодно обсудим условия работы, – пригласил я девушку, открыв перед ней дверь.
Кажется, она ненадолго заколебалась, думая стоит ли вообще заходить в кабинет, или лучше сразу отбросить эту идею и разорвать контракт. Я понимал, что денег у девушки нет, поэтому в случае невозможности выплатить неустойку её ждали серьёзные неприятности с законом. И пока она не наломала дров, стоит её успокоить.
– Да не волнуйся, мне действительно нужен работник. Или я сам должен принимать звонки от клиентов и вести запись на приём?
Постояв в нерешительности, девушка всё-таки последовала за мной. Но скорее не из-за желания получить работу, а из-за взглядов прохожих, которые с подозрением и явным интересом смотрели на неё. Регина стояла в окровавленной блузке, юбке и в туфельках, а на плечах была накинута моя куртка, и это в десятиградусный мороз! При этом вид у неё был весьма странный.
– Давай повешу куртку, здесь у нас гардероб, – произнёс я, помогая девушке раздеться.
Регина невольно поморщилась от боли и попыталась прикрыться, потому как разодранная одежда немного оголяла грудь и белый бюстгальтер, который скрывался под тоненькой блузкой. Я пока не знал чем помочь, поэтому старался просто не обращать внимания, чтобы не создавать неловкую ситуацию.
– А вот тут, дальше по коридору, находится зал ожиданий. Сюда я планирую поставить стойку администратора. Будешь сидеть за столом, принимать звонки и вести запись на приём. Чуть позже я научу тебя приблизительно определять время, которое понадобится на каждую процедуру, но имей в виду, что в критическом состоянии мы пациентов не принимаем – это задача, которую должна решать «скорая».
– Комнатка небольшая, – заметила девушка. – Если сюда ещё стойку поставить или письменный стол, то на креслах поместится не больше трёх человек.
– Не думаю, что у меня будет много посетителей одновременно, поэтому большего числа и не потребуется. А вот здесь будет мой кабинет и манипуляционная. Кстати, кухня вон там, в неё можно пройти из зала ожиданий. Если тебе что-то будет нужно, можешь воспользоваться. А теперь давай я осмотрю твои раны.
Девушка вздрогнула, словно боялась этого момента и заметно напряглась.
– Слушай, раздеваться я не собираюсь. Не знаю что ты там надумал, но если ты решил, что выиграл мой контракт в карты и можешь позволять себе что угодно…
– Ничего я не надумал, – ответил я совершенно спокойно, ожидая такую ситуацию. – Запомни на всю жизнь – когда ты заходишь в кабинет целителя, ты – пациент. Будь ты девушка с потрясающей грудью или сгорбленный старик со скрюченными от артрита пальцами, вы все пациенты и внешность не имеет значения. И раздеваться не нужно, достаточно просто оголить спину. Но если ты настаиваешь, я могу просто обрезать лоскуты, чтобы они не мешали мне заживлять раны. Всё равно эту блузку придётся выбросить.
Раны девушки оказались достаточно серьёзными. Несмотря на то, что я уже остановил кровотечение, при каждом движении они норовили снова открыться. Пришлось проводить рукой над каждым сантиметром раны, оставленной плетью, и заживлять её по новой, только теперь уже наверняка. Вся процедура заняла у меня мину сорок времени, и я чувствовал себя порядком уставшим.
– Я обезболил раны, и до завтра они не будут болеть, но придётся потерпеть лёгкий зуд.
– Шрамы останутся, – безучастно произнесла Регина, но на её глаза навернулись слёзы.
– Не говори глупостей! – приструнил я девушку. – Завтра ещё обработаю твои раны и пройдусь целительной силой, а когда всё заживёт, попробую одну свою задумку, которая позволяет бороться со шрамами и восстанавливать молодую и гладенькую кожу. Будешь самой красивой во всём Дубровске.
– С чего бы это столько чести для прислуги? – девушка заметно напряглась и посмотрела на меня, словно загнанный волчонок.
– Давай начнём с того, что ты человек. Возможно, в тебе есть даже больше человечности, чем в том, кто сделал с тобой такое. И потом, я – целитель, и не могу пройти мимо, если человек нуждается в помощи.
– Красивая сказочка, – отозвалась девушка, а на её губах промелькнула ухмылка. Уже лучше, чем плотно сжатые губы от напряжения. Кажется, мне удалось её растормошить. – Вот только я не верю в такие повороты судьбы. Если кто из благородных и делает что-то, то непременно с выгодой для себя. Я ведь знаю вас всех. Столько лет жила бок о бок со знатными особами, прислуживала им и имела возможность наблюдать со стороны.
– Любопытная мысль, вот только я не не из числа знати. Мой отец был целителем, а я унаследовал его дар и работаю в отделении «скорой помощи». Не волнуйся, с твоими старыми шрамами я тоже разберусь.
– Слушай, целитель…
– Ник. Называй меня по имени, когда никто не слышит, но при посетителях Николай Александрович.
– Хорошо, Николай Александрович, – ответила девушка на свой манер, но звучало это так, будто она пробовала как звучит имя на слух.
– У тебя есть во что переодеться? – поинтересовался я у девушки.
– Разве что выходная одежда. Новой блузки точно нет, – отозвалась Регина.
– А живёшь ты где?
– Снимаю комнату в Старом городе. Точнее, снимала, потому как я задолжала хозяйке ещё за прошлый месяц, денег у меня теперь нет, а больше ждать оплату она точно не станет.
– Хорошо, разберёмся с хозяйкой, а пожить можешь пока у нас в особняке. Там как раз недавно освободилась комната, в которой раньше жил водитель. Правда, там нужно немного убраться. Тебя устроит?
– Вполне, – отозвалась девушка. – А что на счёт зарплаты? Тридцать тысяч в месяц устроит? – поинтересовался я. – Когда клиентов станет побольше, можем пересмотреть сумму.
– Учитывая, что ты сейчас провёл для меня дорогой сеанс и поможешь с жильём, отказываться будет глупо, – ответила девушка. – Кстати, а ты серьёзно собрался открывать кабинет уже завтра?
– Ну, да. А что?
– Ты собираешься принимать людей в этой дыре?
– Да что не так? Чисто, во всех комнатах развешаны мешочки с приятно пахнущими лекарственными травами, которые заодно обеззараживают воздух, полы чистые и легко моются, со стенами та же история. Есть койки для пациентов, кресла для посетителей, которые ожидают приём. Письменный стол и стул завтра привезём. Была бы здесь санстанция, никто бы и слова не сказал, потому как тут и комар носа не подточит.
– А окна? Ты подумал о том, как отсутствие штор влияет на интерьер и впечатление от комнаты? Потом, стены однотонные и выглядят уныло. Нужно повесить какую-нибудь картину или плакат с полезной информацией. Опять же, не хватает цветов.
– Ну, с цветами – не проблема, могу парочку горшков из дома привезти, картину найду под стать тематике, а вот с плакатами придётся подождать.
