Дарья Донцова "Вишенка на кактусе"

Анастасия и Ирина Николаевна воспитывали Нелли вдвоем. Ни мама, ни бабушка не рассказали ей об умершей сестричке – зачем девочке подобная информация? Слава богу, вторая малышка росла абсолютно здоровой, никаких проблем с сердцем у нее не наблюдалось.

Ирина Николаевна скончалась в больнице, куда попала после перелома шейки бедра. Ушла она внезапно. Анастасия поехала к маме, повезла ей суп и котлеты. Домой вернулась сама не своя, сообщила дочери:

– Бабушка нас покинула.

Потом женщина легла в кровать, проспала сутки и стала прежней. Но в ее поведении появилась странность. Раньше Анастасия всегда целовала Нелличку на ночь, обнимала ее. После похорон Ирины Николаевны мать по-прежнему одевала дочь как принцессу, вывозила на море, заботилась о школьнице, но никаких нежностей больше не проявляла. Став постарше, Нелли спросила:

– Мамуся, почему ты меня не целуешь?

– У бабушки в ее последние месяцы уже в больнице нашли заболевание, – после долгой паузы ответила мама. – Вирус, который приводит к хрупкости костей и тромбозу, передается через слюну и другие биологические жидкости. Бабушка очень испугалась за нас с тобой, велела мне ни в коем случае даже не обнимать тебя.

Нелли тогда ничего не смыслила в медицине, она затряслась.

– А вдруг я уже заразилась?

– Нет, – успокоила ее мама. – Однако не следует рисковать.

И вот сейчас умирающая мать открыла дочери правду. У Ирины Николаевны не было придуманного Анастасией смертельного вируса, она просто не могла себя заставить поцеловать Нелли. Почему? Рассказ женщины обрушился на голову дочери, словно камень на голову.

Глава третья

В день, когда Настенька родила свою первую девочку, одновременно с ней разрешилась от бремени жена очень влиятельного богатого человека, самая близкая подруга Ирины Николаевны. Новорожденные появились на свет с разницей в пару минут, их начали обрабатывать, и случилась беда. Ребенка супруги всемогущего вельможи уронили, девочка упала вниз головой, случился перелом шейных позвонков. Слава богу, мать крошки ничего не увидела и не услышала. Место, где младенцев обрабатывали, отделялось от родильного зала стеной из непрозрачного стекла. В помещении в тот момент находились врач и акушерка. Девочку не удержала Ирина Николаевна. Главврач лично принимала роды, никому из своих сотрудников не доверила участвовать в процессе. Присутствовала лишь совсем молодая, но лучшая акушерка Галина Окина. Именно она в роковую секунду падения малышки принесла еще одну крохотную девочку, которую родила Настя. Главврач за секунду оценила ситуацию. Если «большой» человек узнает, что его дочка мертва по вине врача, то Ирине навсегда выпишут волчий билет, ее никуда не возьмут на работу, и пусть скажет спасибо, если не посадят за решетку. Семья пойдет по миру. На своего мужа и зятя в плане финансов никакой надежды у Ирины не было, оба копейки зарабатывали. Что делать?

Ирина вмиг приняла решение. Она знала, что, если младенец родился мертвым, то родителям выдается документ, подтверждающий факт появления неживого ребенка. А государственная регистрация такого малыша не производится. Не будет никакого разбирательства.

– Она скончалась до появления на свет, это сразу видно, – произнесла главврач. – Моя внучка погибла.

Наверное, акушерка подумала, что начальница оговорилась, потому что она осторожно уточнила:

– У Настеньки, слава богу, все прошло без проблем…

– Нет, – возразила начальница. – Я очень хочу стать бабушкой, но не в этот раз. Не повезло. Вот у другой роженицы прекрасная здоровая малышка, ведь так?

Галина кивнула, она все поняла. Заведующая, боясь за свою карьеру, решила подменить девочку, которую уронила.

– Быстро обработай девочку Рожковой, повесь бирки, – распорядилась главврач. – В документах укажи, что сначала на свет появилась дочка всеми уважаемого человека, а через два часа моя, увы, мертвая внучка.

Нелли слушала Анастасию Федоровну и отказывалась верить ее речам. У нее есть сестра, родная, только она воспитывалась и росла в другой семье, считает своими родителями посторонних людей, понятия не имеет, что у нее с мамой и папой нет ни капли общей крови, и все это затеяла Ирина Николаевна, бабушка Нелли? Нет, нет! Мама впала в безумие, пересказывает дочке заезженный сюжет какой-то книги! Нет числа любовным романам и детективам, в которых сюжет строится на краже младенцев или их обмене, но в реальной жизни подобное случиться не может!

Анастасия взяла дочь за руку.

– Хорошо понимаю, какие чувства ты сейчас испытываешь. Бабушка только незадолго до смерти сказала мне правду. Я родила живую девочку, та живет в семье, которая считает ее своим кровным ребенком.

Лиза схватила чашку с остывшим чаем, одним глотком осушила ее и прошептала:

– Эта девочка – я! Мои родители – не Николай Максимович и Римма Федоровна, а покойные Анастасия Федоровна и Федор Ильич Рожковы! Что теперь делать?

Я растерялась, потом тихо заговорила:

– Может… ну… мама Нелли… некоторые люди незадолго до кончины становятся… э… э… не совсем адекватными…

– Нелли утверждает, что Анастасия находилась в разуме, – остановила меня Елизавета. – Речь была четкая, логичная. И она не принимала никаких лекарств, которые затуманивают голову.

– С какой целью женщина затеяла эту беседу? Подобную тайну лучше было унести с собой.

Елизавета положила руки на стол, опустила на них голову и забормотала:

– Нелли задала вопрос маме: «Почему ты решила именно сейчас все выложить?» Про то, что женщине лучше бы ничего ей не сообщать, она промолчала. Анастасия ответила: «Вчера исповедалась отцу Николаю, он посоветовал открыть тайну, сказал: “Дочь должна услышать правду. Пусть узнает про родную сестру, возможно, они подружатся”».

– История странная, – оценила я рассказ. – Неужели твои родители не поняли, что воспитывают неродного малыша?

– Нет, – затрясла головой соседка, – вообще никаких подозрений не возникало. Наоборот, оба говорили, что у меня глаза – от мамы, походка, как у отца, а спокойный рассудительный характер – в деда. Папа порой смеялся: «Лизочек, ты ведешь себя прямо как твой дед. Он всегда, когда слышал от меня какой-то вопрос, говорил: “Сходу ничего сказать не могу, нужно время для изучения проблемы”. Теперь и ты так же высказываешься». А мама поддакивала: «В тебе соединились лучшие качества дедушек и бабушек. Оба моих родителя учились только на отлично».

Елизавета подняла голову.

– Что мне теперь делать? Папа умер, мама ушла. Как поступить? Мозг вскипел! Посоветоваться ни с кем, кроме тебя, не могу. Знаю, ты не сплетница, не дура, умеешь держать язык за зубами, а в остальных я не уверена.

– Если ты так похожа на старшее поколение, то, скорее всего, ты им родная, – отрезала я.

Соседка вдруг тихо рассмеялась.

– Читала недавно в интернете о том, как утка удочерила котят, они плавать научились.

– ДНК-анализ! – подпрыгнула я на стуле. – Сейчас его элементарно сделать!

Лиза протяжно вздохнула.

– Я с новостью о том, что родные мне не родные, живу не первый день. Один умный человек подсказал, где взять биоматериал покойной мамы. Она недавно скончалась. Удалось получить все необходимое для исследования, анализ вот-вот будет готов, жду результат. Только не подумай, что я рассказала тому человеку свою историю. Я соврала о недоверии к врачам, якобы подозреваю, что маму не так лечили, поэтому хочу отправить образцы тканей на исследование. Мама умерла менее года назад, проводили вскрытие – может, где-то лежат какие-то части ее тела? И, оказывается, они в самом деле хранятся!

– Генетическое исследование все на места расставит, – кивнула я.

– Эх, жаль, до архива не добраться, – снова вздохнула Максимова. – Существует такой, там держат все меддокументы… Может, хакера нанять?

– Есть идея! – обрадовалась я, схватила телефон и позвонила Илье Богданову.

– Привет, Степа! – ответил наш новый главный по компьютерам. – Что на этот раз? Опять уничтожила свою клиентскую базу? Не рыдай, сейчас объясню, как ее вернуть.

– Никогда не хвасталась, что я человек-ноутбук, – хихикнула я, – честно говорю, что не очень уверенно чувствую себя в океане интернета. А ты не разбираешься в одежде и в последний раз стригся во времена Петра Первого. Кудри тебе отстриг садовыми ножницами кучер царя.

– Неправда, – возразил Богданов, – я ходил в салон.

Я не сумела сдержать любопытства.

– В какой?

– «Парижский шик», – гордо ответил мой собеседник. – Ждал электричку, а что-то там случилось, объявили, что поезд только через сорок минут приедет. Времени было навалом, и вдруг я увидел объявление возле касс: «Работает салон красоты. Вокзальная площадь. Мастера из Италии». Дорого, вообще-то, триста рублей!

Я постаралась не рассмеяться. Если парень в Москве нашел салон, где его волосы приведут в порядок даже за тысячу рублей, то это удача. Сейчас в столице другие цены. А на Вокзальной площади мастер, который три сотни просит, конечно же, самый настоящий итальянец. А между прочим, Богданов очень хорошо зарабатывает.

– Степа, уже звонил тебе сегодня, но ты не ответила, – продолжал Илья. – Помнишь, на прошлой неделе просил тебя помочь моей сестре? Она никак на работу не устроится.

– Да, – ответила я. – Она до сих пор место не нашла?

– Нет, – буркнул Илья, – нигде не берут. А у Маргариты диплом с отличием. Она стилист и визажист Международного института моды, психолог, философ, бренд-менеджер.

– Впервые про такое учебное заведение слышу, – ответила я, борясь со смехом. – Где оно находится?

– В интернете. Там еще есть факультет здоровья есть.

– Предлагаю бартер: возьму молодого специалиста без опыта себе в помощницы, а ты за это поработаешь на меня. Нужна кое-какая информация.

– Нифига се! – заорал Илья. – Степа, да за такое все сделаю, любую инфу из-под земли выкопаю, в зубах мышей принесу, на блюдечке на стол тебе поставлю!

– Мышей не надо, у нас с ними недопонимание. Илюша, если кто примется расспрашивать, как ты ухитрился уговорить главного стилиста БАКа взять в помощницу свою сестру, отвечай: «Сам не пойму, почему-то ей Маргарита понравилась!»

– Понял, – остановил меня Илюша. – Но мне сплетничать некогда, да и не с кем. Из приятелей на работе только ты. Сеструха замучила, ноет и ноет: «Хочу в БАК!»

– Отлично, завтра в девять утра жду Маргариту в своем офисе. Скажи ей, что опаздывать не следует. А сам постарайся собрать все, что сумеешь, про Рожкову Нелли, ветеринара, владелицу магазина для животных.

– Прямо сейчас начну! – объявил Богданов.

– Работа у меня не означает, что девушка начнет получать миллионы, – выплеснула я ведро холодной воды на пожар ликования Илюши, – зарплата у нее невелика будет. Но если увижу, что Рита старается, то через пару месяцев начну поручать ей простую работу с ВИП-клиентами, а почти все они дают чаевые.

– Люблю тебя! Пошел копать инфу на Рожкову!

Я положила телефон на стол и посмотрела на притихшую Лизу.

– Богданов – талантливый компьютерных дел мастер, он из-под земли что угодно достанет.

Глава четвертая

На следующий день в полдесятого утра дверь моего рабочего кабинета распахнулась, и на пороге возникло существо ослепительной красоты. Волосы длиной до плеч были разноцветные, справа – ядовито-зеленые, слева – ярко синие. Глаза окружал частокол неправдоподобно густых и длинных ресниц, брови походили на флаг Германии, только не в горизонтальном, а вертикальном исполнении: справа черная полоса, потом красная, затем желтая. Ко всей этой красотище прилагались губы-пельмени бешено-оранжевого оттенка и острый мышиный подбородок. Одежда тоже впечатляла: розовые ботфорты, коралловая юбка длиной чуть ниже пупка и мрачная блузка коричневого цвета с длинным рукавом, застегнутая под горло. Кофточка могла бы понравиться монахине, юбчонка – девушке древнейшей профессии, которая стоит на шоссе между городами Жуть и Кошмар, а за обладание восхитительными сапожками все клоуны мира отдадут хорошие деньги.

– Приветик! – прощебетало небесное создание.

Я работаю с разными людьми. Порой некоторые дизайнеры и стилисты выглядят странно даже для нашего фешен-мира, в котором никто не удивляется, если модельер приходит на работу, ведя на поводке черного кота в ошейнике с золотыми бубенчиками, ставит в своем кабинете у стены лежачок для него, бросает в него самый обычный резиновый сине-красный мячик, который в моем детстве стоил две копейки, и говорит всем входящим: «Не бойтесь Жана-Петра-Фридриха, он милейший сладкий кискин. Между прочим, игрушечку ему подарила Софи Лорен». Но кутюрье мирового уровня имеют право на чудачества, а вот юные сотрудницы фирмы БАК пока не доросли до подобной привилегии, им положено соблюдать дресс-код.

Я постаралась улыбнуться.

– Садитесь, пожалуйста.

– Кудыть? – осведомилось чучело.

В первую секунду мне захотелось ответить: «Тудыть». Но я справилась с этим желанием и пояснила:

– На стул. Он находится у длинного стола, который стоит перпендикулярно тому, за которым сейчас сижу я.

Пока чудовищная красавица соображала, где ей разместиться, я отправила Богданову сообщение и начала беседу.

– Представьтесь, пожалуйста.

– Э… – протянула Маргарита, – ну… типа… сказать, как меня зовут?

– Да.

– Ну Рита я…

– Нурита, ясно. Фамилия?

– Богданова.

В дверь постучали.

– Войдите, – разрешила я.

На пороге появился Илья.

– Доброе утро, Степанида! – произнес он. – Могу сообщить информацию, которую ты вчера затребовала.

– Давай займемся данным вопросом позднее, – попросила я. – Я хотела отправить Маргариту Богданову в отдел персонала для оформления, но она до сих пор не пришла.

– Ну ваще! – возмутилась красавица. – А я кто?

– На мой вопрос, как вас зовут, последовал ответ: «Нурита».

– И че? Ну Рита, непонятно разве? – удивилась моя потенциальная помощница.

– Уважаемая Нурита, – ласково улыбнулась я, – о вас мне никто не сообщал. Илья просил побеседовать с его сестрой Маргаритой.

Богданов, который все это время медленно краснел, теперь начал бледнеть. Когда цвет лица мужчины стал уходить в синеву, я открыла бутылку воды, налила ее в стакан и хотела уже протянуть его нашему главному компьютерщику, но тут Илюша одним прыжком очутился около своей сестрицы, молча сдернул ее со стула и уволок в коридор. Я сама опустошила стакан, выдохнула и занялась другими делами.

Через двадцать минут Илья опять возник в комнате и забубнил:

– Степашка, объяснил ей вчера все! Купил платье приличное, обувь нормальную, – вона что! Сейчас умывается, переодевается. Пожалуйста! – Илья молитвенно сложил руки. – У нас никого нет! После смерти мамы отец женился на тетке из Шри-Ланки. Она русская, художница, но живет в Южной Азии. Папаша улетел. Я тогда уже вырос, а сестре тринадцать было. В интернат ее не отдал, сам воспитывал, да видно, Макаренко из меня никакой. Чудо-юдо выросло!.. Возьми ее, авось чему хорошему научится! Хочешь, на колени встану?

– Успокойся, – попросила я. – Попытаюсь справиться со всеми проблемами. Но если пойму, что Маргарита невоспитуема, как столетний ежик, тогда извини. Твое стояние на коленях мне зачем? Давай договоримся так: я попытаюсь сделать из полена Мальвину, а ты временно станешь моим интернет-сыщиком. Что узнал?

Илья повеселел.

– Пока только сливочки слизал. Рожкова – москвичка, имеет высшее образование, окончила ветеринарную академию, владеет фирмой, которая торгует кормами для животных. Еще у нее в собственности ветеринарная клиника. Родители скончались, Нелли не замужем, детей нет. Богатая невеста. В собственности у нее дом в Полкине с хорошим участком. Четырехкомнатная квартира в столице в районе метро «Войковская». Когда ее бабушка приобрела там жилье, район считался захолустным, а сейчас это почти центр. У девицы есть аккаунты во всех соцсетях. Она содержит приют для бездомных животных, отдает их в хорошие руки. Никаких скандалов с ней не связано. О ветклинике и магазине только положительные отклики. Первое впечатление: обычная женщина, которая хорошо зарабатывает, не провоцирует подписчиков на злобные комментарии, чтобы привлечь к себе внимание толпы. На фото она симпатичная, возможно, есть мужчина рядом, но Нелли его нигде не светит. Или любовника нет, или он женат, или служит в такой структуре, где не приветствуется интернет-активность. Родители у женщины самые обычные, никаких звезд или гениев в семье не было. Все ее родные – мать, отец, бабушки, деды – скончались. Нелли была одним ребенком в семье.