Купава Огинская "Переписать финал"

Она сблизилась с Ильдой, как и было предсказано оригиналом, а Соне, в свою очередь, пришлось терпеть общество Фриллы. В книге лисица казалась очень забавной и энергичной и даже нравилась Соне. Однако общаться с ней оказалось слишком утомительно.

Но осведомленность Ильды и ее готовность делиться сплетнями просто поражала воображение и вынуждала терпеть существование громкой и вездесущей Фри-Фри.

– По гербологии, считай, зачет уже у нас есть, – с довольным видом вещала Ильда, размазывая тушеную картошку по дну глиняной миски, – профессору достаточно показать конспекты за семестр. С теорией магии проблем тоже не будет, мы ведьмы, у нас общий курс лекций. Там нужны только посещения. С лекарствами и ядами будет сложнее. Поговаривают, профессору Меллис с первого раза сдает меньше половины студентов. Она строгая…

– Самый сложный предмет какой? – деловито спросила Соня. Она старалась держаться за остатки своего достоинства, но кошачья тяга к попрошайничеству оказалась сильнее. Сев на белой скатерти перед Веланой, она уставилась на девушку голодными глазами.

– Ты же уже свою порцию съела. – проворчала ведьмочка, не в силах выносить этот пронзительный взгляд. Она указала на пустую миску, но была проигнорирована.

Соне как-то удалось заполучить расположение поварихи в столовой главного корпуса, и та охотно подкармливала ласковую кошку, выбирая ей самые сочные куски мяса.

– Зельеделие, – с трагическими нотками в голосе произнесла Ильда. – В первом и втором семестре у нас зачеты. А в конце следующего года – экзамен. И это будет настоящая пытка, можете мне поверить. Даже до зачетов допускаются только те студенты, что сдали все практические работы. Поэтому каждая заваленная работа переделывается, пока не будет идеальной. А еще ходят слухи, что самых бездарных студентов потока профессор отдает некромантам или боевым магам в услужение. Чтобы трупы подготавливали или за нечистью в вольерах ухаживали. Трудотерапия. Вот.

Ильда поёжилась. Она боялась и нечисть, и нежить, и оба варианта ей не нравились.

Соня ожидала услышать этот ответ, но всё равно была им крайне недовольна. У Веланы зелья редко получались хорошо и с первого раза, ей требовалось несколько попыток, чтобы приноровиться, и уже после этого, овладев рецептом, она могла легко его повторить. Но профессора Илария была нетерпима к ошибкам и всегда требовала идеального результата с первой попытки.

В книге из-за этого Велана часто переделывала практические работы по вечерам, после основных занятий, из-за чего постоянно сталкивалась с Лукасом. А в конце семестра и вовсе на месяц угодила в рабство к боевым магам и вынуждена была ухаживать за высшей нечистью. Соня считала это катастрофой, так как самовлюблённый наглый хам пошёл против правил академии и умудрился подчинить нечисть на третьем курсе, во время боевых учений. Его, конечно, серьёзно наказали, но нечисть разрешили оставить, так как привязка была проведена без ошибок.

И ведьмочке приходилось каждый день проводить время с Лукасом, который узнал о её наказании и наведывался к вольерам высшей нечисти, чтобы повидаться с ней.

Поэтому главной целью Сони было сделать всё возможное, чтобы профессор Илария не наказала ведьмочку. То есть все практические задания просто обязаны быть безукоризненными.

– Велана, – мимо с подносом прошёл Теодор и тепло улыбнулся. – Бусинка.

Ильде он тоже кивнул, как и два его друга, неуловимо похожие между собой. Места за столом для них всех не было, поэтому боевые маги прошли дальше, к столу у стены, за каменной колонной.

Соня проводила его грустным взглядом. С Теодором Велана сталкивалась каждый обед, но за всю неделю дальше приветствий дело не продвинулось. Так как в оригинале ведьмочка далеко не сразу начала заглядывать в главный корпус, сопротивление сюжета было настолько очевидным, что вызывало только бессильное раздражение.

– Постарайся с ним не сильно сближаться. Для собственного блага. – Ильда понизила голос. – Мне-то всё равно, я в другом фан-клубе, но поклонницы этого Теодора уже начинают о тебе всякие гадости говорить. Что ты его приворожила, например, ты же ведьма.

– Но я ничего не делаю. – растерялась Велана.

– Так-то оно, может, и так. Только он же к тебе каждый день поздороваться подходит. Сам. Больше ни к кому. Вот завистницы, которые о его внимании мечтают, и говорят всякое.

– Атакуем первые, – предложила Соня. – Подложу сплетницам дохлых мышей под дверь, пусть ходят и оглядываются.

Все знали, что ведьмы народ во многом суеверный и мнительный. Они легко могли проклясть или сглазить, но также боялись чужих дурных намерений. А труп мелкого животного у порога был очень похож на какой-нибудь злой обряд.

– Ты никогда в жизни мышей не ловила. – с сомнением протянула Велана.

Бусинка росла залюбленной кошкой и, несмотря на довольно медленно развивающееся сознание, потребность в охоте удовлетворяла обычной игрой. До появления в теле Сони собственного «я» у Бусинки почти не было, только первые разумные зачатки, делавшие ее вполне похожей на слабенького, бесполезного даже фамильяра.

– Мне и сейчас не придется. В лаборатории профессора Балти золотой полоз живет. Там всегда есть запас мышей для его кормления. Приколотим трупик ржавым гвоздем к порогу, и сплетницы надолго забудут о всяких глупостях. У них другие проблемы появятся, им надо будет защищаться от порчи.

– Мы не будем этого делать. – решила Велана.

Соня недовольно дернула ухом.

– Я не одобряю твоей заботы о тех, кто желает тебе зла.

– Ты не права, Бусинка. Я забочусь не о них, а о нас. Уверена, если вдруг начнет пропадать еда полоза, профессор непременно захочет выяснить, куда она девается, и выйдет на тебя. К тому же, как ты планируешь прибивать трупики к дверям?

– Я видела молоток на складе, когда хозяйственник выдавал тебе форму. Просто одолжу ненадолго.

– Но я никогда не решусь на такое, а у тебя лапки.

– Лапки, – повторила Соня, подняв левую лапу и на пробу несколько раз выпустив когти. У нее были еще и руки, и довольно обширный опыт в работе с молотками и дрелями: в общежитии половину полок в комнатах у студенток прибивала она.

Ильда посмотрела на тонкие часики на запястье и заспешила.

– Через десять минут уже пара начнется, поторопитесь.

Велана в два глотка осушила чашку с чаем и подхватила поднос.

После обеда в расписании стояла теория магии, и название предмета полностью отражало его суть.

В небольшой светлой аудитории парты стояли в десять рядов широким полукругом, а в центре находилось небольшое возвышение и стояло бюро из вишневого дерева.

За бюро, разложив конспекты, встал профессор Фринкс – мужчина, чей возраст было довольно сложно определить. Волосы его, всегда находившиеся в легком беспорядке, почти полностью поседели, лишь несколько медно-рыжих прядей свидетельствовали о том, что когда-то он седым не был. Лицо же, скуластое и узкое, не имело ни одной морщины, а кожа сияла здоровьем, вызывая зависть у местных красавиц.

Профессор уже был в аудитории, когда туда начали стекаться ведьмочки. Он дождался, пока карманные часы не отсчитают последние секунды, и только после этого начал занятие, по обыкновению первым делом отметив всех присутствующих.

Теория магии раньше называлась прикладной магией и изучала различные учения, лишенные практического подтверждения.

В академии этот предмет мало кого интересовал, так как на первый взгляд не имел прикладного применения, однако был довольно полезен для понимания магических механик.

Соня, несмотря на полное отсутствие у нее дара, слушала лекции профессора Фринкса с большим интересом. Ей в принципе нравились занятия в академии. Все они казались ей очень интересными и безгранично волшебными.

Сверившись со списком ведьм, профессор обвел собравшихся взглядом темных глаз.

– Вы ведьмы, мои дорогие, и, как всякая ведьма, должны хорошо понимать, насколько порой опасны бывают гадания… – он выдержал небольшую паузу, убедился, что заинтересовал слушательниц, и начал издалека. – Несколько лет назад теория о многослойности магических потоков была подтверждена. Это, в свою очередь, сделало вполне жизнеспособной и теорию о многоплановой реальности. Хотя несколько десятилетий назад мага, предложившего эту концепцию, подняли на смех, недавние опыты в сфере колдовских ритуалов открыли новые и неожиданные грани привычной нам магии. Неправильно проведенные гадания, в которых задействованы определенные виды проводников, в семи из десяти случаев используют магические потоки, не существующие в реальности.

Одна из студенток подняла руку, и профессор разрешил ей задать вопрос.

– А оставшиеся три гадания из десяти? Что с ними?

– О, все просто. Неправильно проведенное гадание не срабатывает в этих случаях. Так как условия обряда не соблюдены.

– Но в других семи – срабатывает? – с интересом продолжила расспросы девушка.

Профессор Фринкс кивнул со странной улыбкой.

– Можно и так сказать. Однако, представьте, что случится, если, собирая магическое плетение, вы ошибетесь в некоторых местах?

– Оно распадется. – ответила ведьма.

– Верно. – согласился с ней профессор и добавил, обращаясь ко всем студенткам. – Или сработает неправильно. Предугадать последствия невозможно. В случае с гаданием самым безобидным можно считать неверное предсказание. Но также нельзя исключать возможность того, что ошибка в обряде может привести в этот мир потустороннее существо. Кто ответит мне, почему демонология сейчас находится под строгим надзором магов королевского совета и инквизиции?

Руку подняла Ильда и нетерпеливо затараторила, стоило профессору посмотреть на нее:

– Шестьдесят лет назад у нас появился культ, раздававший брошюры с правилами призыва демонов всем желающим. Построить круг мог любой, достаточно было купить мел, куриную кровь, несколько легкодоступных ингредиентов и камень манны, если у призывателя не было собственного дара. Но в отличие от профессионально обученных демонологов, простые люди не соблюдали всех правил безопасности, из-за чего было призвано множество демонов. Почти все призыватели были убиты призванными на месте. А после демоны сбежали и поглощали человеческие жизни без разбора. И их, вроде бы, до сих пор еще не всех отловили, но они затаились и уже так не зверствуют. Но тогда людей погибло почти столько же, сколько и во времена черного поветрия.

– Верно, студентка Фольк. Неправильно проведенный обряд или ритуал, или даже гадание, имеющее в своей основе ненадежный проводник, может закончиться катастрофой. Необязательно всеобщей, но трагедией для одного конкретного человека или его близких – несомненно.

Профессор замолчал, будто о чем-то задумался, и не сразу услышал следующий вопрос. Задала его Соня, уж очень интересно ей было…

– Ненадежные проводники – это какие?

– Хороший вопрос, милая, – улыбнулся Фольк, глядя на любознательную кошку.

Академия всего несколько десятков лет назад начала принимать на обучение ведьм, до этого она специализировалась на боевых магах, поэтому правила содержания высшей нечисти были хорошо известны, но что делать с фамильярами ведьм, никто решить так и не смог. С одной стороны, это были животные, и неплохо было бы держать их в вольерах, как и нечисть, с другой – они являлись частью ведьм и, в отличие от той же нечисти, беспочвенную враждебность никогда не проявляли. Поэтому пока фамильяры могли делать, что им вздумается.

Благодаря этому Соня, с первого дня пришедшая в восторг от учебного процесса, везде ходила с Веланой. И потому что ей было интересно, и потому что Лукас мог вылезти из любой щели, и еще потому что некоторые поклонницы Теодора смотрели на ведьмочку все кровожаднее. Чтобы избежать беды, Соня повсюду сопровождала ее, чем умиляла некоторых профессоров, считавших Велану невероятно талантливой ведьмой, раз уж она сумела создать такого ответственного и серьезного фамильяра.

– Всю группу ненадежных проводников объединяет всего одно – они имеют отражение. В основном, разумеется, это зеркала, но также это может оказаться и чаша с водой или отполированный кусок металла. Даже стекло… Отражение – это всегда дверь. Не забывайте об этом.

Это заставило Соню вспомнить о попутчицах в поезде, задумавших гадать на полнолуние. Злиться на них она не могла, в основном потому что не верила, что в мире, где она родилась, существовала магия. Здесь все было очевидно и не подлежало сомнению. Но там…

Кто бы мог предположить, что такое вообще возможно?

***

Вечером, после занятий, в дверь комнаты Веланы настойчиво постучали. Ведьмочка как раз сидела за столом и заканчивала свой вариант изменения заклинания на Чароведение и от задания оторвалась с неохотой.

Кошка, сидевшая рядом, на столе и не моргая следившая за ее работой, недовольно фыркнула. Кто бы ни отвлек Велану от ее безоговорочного максимально высокого балла за эту работу, Соне он уже не нравился.

На пороге стояли две студентки, неуловимо похожие между собой. Только у одной на вороте форменного темно-зеленого платья, которое она все еще не сменила на пижаму, была приколота брошь с единицей, а у второй на вороте черной блузки под форменным жилетом – с тройкой.

– Пойдешь с нами гадать.

Велана вежливо отказалась и попыталась закрыть дверь, но одна из ведьм просунула башмачок в щель и не позволила этого сделать.

– Это был не вопрос. Нам очень интересно, что случится, если неправильно погадать, и правда ли в зеркале откроется какой-то проход. Поэтому ты сделаешь это для нас.

– Меня такое не интересует. – сказала Велана и попробовала закрыть дверь еще раз.

– Никто не спрашивал твоего мнения.

Одна из ведьм попыталась вытащить Велану из комнаты и тонко взвизгнула, когда ей в ногу вцепилась взбешенная кошка.

Подол юбки заканчивался на уровне щиколотки, и поднырнуть под край, чтобы вонзить когти в нежную девичью плоть, оказалось совсем не сложно. С жутковатым воем Соня пропорола чулки и добралась до кожи.

Ведьма верещала. Ее растерявшийся на мгновение фамильяр, в виде песочного шакала, тоже нырнул под юбку, стараясь схватить врага, но только беспомощно щелкал зубами. Хозяйка крутилась и дергалась, мешая ему охотиться. Несколько раз шакал даже случайно получил по морде от собственной ведьмы.

Первокурсница суетилась рядом, больше мешая и создавая ненужную панику, чем помогая.

На шум начали выглядывать другие студентки.

В какой-то момент Соня решила, что этого хватит, перестала когтить распоротые и потемневшие от крови чулки задними лапами и спрыгнула. Зашипела на шакала, выгнув спину дугой и воинственно распушив хвост.

Велана все это время стояла в дверях, потерянная и напуганная. Она никогда еще не оказывалась в таких ситуациях и не знала, что делать.

На самом деле, ведьмочка была даже немного в ужасе.

– Эта дрянь пыталась меня убить! – визжала третьекурсница, рухнув на пол, она дрожащими руками водила над ранами, не рискуя прикасаться.

– Не надо было нападать на мою ведьму. – малоразборчиво, то и дело срываясь в шипение, провыла Соня и боком подскочила чуть вперед. На камни с ее шерсти начал опадать еще полупрозрачный туман. Круглые глаза с узким зрачком разгорались синим пламенем.

Пострадавшая студентка взвизгнула.

Шакал, наконец получивший возможность добраться до врага, бросился вперед. И получил по морде когтистой лапой, увеличившейся в размерах. Соня чувствовала, что с ней снова происходит что-то ненормальное, но уже не старалась взять себя в лапы и прекратить. Сейчас это было очень кстати. На нее смотрело так много ведьм… Проще было напугать всех здесь и сейчас, чтобы в будущем к Велане поостереглись приставать.

Кошка все росла в размерах, и черная шерсть сменялась темной дымкой, медленно оплетавшей тело.

Светильники под потолком замигали – магия, что питала их, несколько раз прервала свой поток, запутавшись в заполнившей коридор неукротимой силе.

У высшей нечисти должен быть дар, об этом знал каждый боевой маг. В противном случае привязка не имела никакого смысла. Зверь, даже умный и сильный, без магии, погиб бы в первой же стычке с умертвиями или одаренными преступниками. О поле боя и речи не шло…

И обо всем этом говорилось в оригинальном произведении. Правда, всего раз, и Соню это нисколько не интересовало. Поэтому она забыла.

А теперь вспомнила.

Возвышаясь на голову над поджавшим хвост шакалом и его онемевшей от страха хозяйкой, Соня отчетливо осознала, что она не просто кошка, а очень даже опасный зверь, с которым стоит считаться.

Дымка клочьями опадала с ее тела, кружилась в воздухе и таяла.

– Бу… бусенка, – севшим голосом позвала Велана.

Чудовище, в которое превратилась ее меленькая кошка, медленно повернуло голову. Горящие чистой природной мощью синие глаза нашли ведьмочку.

Соня сделала к ней шаг, и шакал тоненько тявкнул. Попыталась говорить, но из горла вырывался только низкий рык. В этой форме связки были недостаточно развиты.

Сокрушенно вздохнув, она попыталась понять, как вернуться к прежнему неопасному виду, но не смогла. Тот же принцип, что сработал с превращением в человека, оказался бесполезен. Это было… неприятно. И даже немного опасно, так как со стороны лестницы слышался подозрительный шум. Кто-то из ведьм побежал за помощью и сейчас возвращался с кем-то, кто мог создать для Сони большие проблемы.

– Что здесь происхо… – гневный и оглушающе высокий голос комендантши сорвался, и она сдавленно выдохнула. – О, мать Природа.

Следом за ней появился еще кто-то, он и велел всем сохранять спокойствие и немедленно вернуться в свои комнаты.

Соня узнала проректора, и сожаление ее стало в два раза сильнее. Уж с ним столкнуться в таком щекотливом положении ей совсем не хотелось. Он вызывал опасения и здоровое желание держаться от него подальше.

– Профессор! Меня пытались убить! – взвизгнула третьекурсница. Она еще застала время, когда он преподавал, и целый семестр ходила на необязательный сжатый курс по нечистеведению, просто чтобы немного посмотреть на Каэла, пока его не поглотила административная работа, и порой путалась.

Какое-то время она даже состояла в фан-клубе проректора, пока не столкнулась однажды с Теодором. С того дня девушка стала уже его преданной поклонницей…

Слишком преданной, из-за чего и оказалась в столь неприятной ситуации.

Среагировал на крик студентки проректор мгновенно.