Ульяна Муратова "Охота на Странника: Последняя месть"

Кайра проснулась незадолго до рассвета и была непривычно тиха.

– Я приготовил кружку грибного супа. Иди поешь.

Она кивнула, отлучилась в лес и быстро вернулась.

– Как себя чувствуешь? – осторожно спросил Десар.

Напарница пожала плечами и села недалеко от него. Посмотрела на собранные ягоды с грибами, ворох стружки на земле, весело пляшущий костерок в окружении десятка камней и полную густого варева кружку.

– Извини, – тихо сказала она.

Десар даже слегка растерялся:

– Тебе не за что извиняться.

– Есть за что, – по-прежнему тихо ответила она и обхватила плечи руками. – За злость, за нежелание действовать рационально и за то, что я всё это время была к тебе предвзята. Этого больше не повторится. Ты хороший руководитель и предложил хороший план. Ты прав: идти нужно по ночам, а днём отдыхать. И ты прав в отношении моего отца. Не знаю, что там произошло между ним и Моэрой, но люди действительно так не проклинают без весомой причины. И отец действительно предал нас, когда… – её голос дрогнул, – когда решил снять проклятие. Я никогда не смотрела на его поступок под тем углом, который показал ты. С точки зрения зрелого и ответственного мужчины. И спасибо за суп, но я не хочу есть. Мне приятно, что ты старался, я просто… меня просто стошнит, если я сейчас съем хоть что-то.

Десар поднялся с места и сел рядом с ней, а потом приобнял одной рукой за плечи.

– Ты тоже извини. Мне нельзя было затевать этот разговор вчера. Это было слишком… преждевременно и эгоистично.

– Почему эгоистично? – едва слышно спросила Кайра.

– Наверное, меня просто слишком сильно задевала неприязнь в твоих глазах, мне хотелось поскорее достигнуть той переломной точки, после которой мы сможем стать друзьями.

Она замолчала, так и не отодвинувшись и не оттолкнув руку Десара, а положила голову ему на плечо и замерла, глядя на огонь.

– Не помню, чтобы кто-то настолько сильно хотел со мной дружить, – наконец сказала она. – Даже не знаю, пугать это должно или льстить.

– Подталкивать к взаимности, – с едва уловимой улыбкой подсказал Десар. – Как твоя магия?

– Она на месте, если ты об этом. Но я пока не буду рисковать, колдуя. Потерплю хотя бы до послезавтра.

– Лучше подольше. Я никогда себе не прощу, если из-за меня ты потеряешь дар.

– Не из-за тебя, а из-за своей истеричности.

– Ты не истеричка, Кайра, – серьёзно ответил Десар. – Ты просто эмоциональная и порывистая, но в этом нет ничего плохого. Ты умеешь направлять эмоции в конструктивное русло. Я знаю очень много людей, которые на твоём месте сорвались бы на меня, а ты удержалась. Ни пощёчин, ни оскорблений, ни проклятий. Я даже слегка разочарован, моя луна.

– Ни разу никому не давала пощёчину, – отозвалась Кайра. – Но ради тебя готова попробовать. Всё, лишь бы мой рукоразводитель был счастлив.

– О, язвительность тоже на месте. Как я рад, – широко улыбнулся Десар. – Я бы по ней скучал. Кстати, поздравляю со снятием проклятия.

Невесело улыбнувшись в ответ, она коснулась изменившейся печати на виске и тихо проговорила:

– Знаешь, это несправедливо. Из всех сестёр я была единственной, кому оно не мешало и даже защищало в какой-то мере. А теперь оно снято именно с меня… Если бы могла, я бы, не раздумывая, поменялась с одной из них.

Десар взвесил её слова и предложил:

– Когда ты наберёшься опыта, мы можем попробовать провернуть похожую схему в будущем. Твоя сестра выступит приманкой, а вы с Мелчем будете страховать в качестве родственников. Конечно, не со Странником, а с каким-нибудь местечковым захолустным злодеем, не умеющим открывать порталы дракону под хвост. Риски, конечно, есть, но твои сёстры – целительницы, так что навредить им не так уж просто. Не стоит отчаиваться. Всё поправимо, кроме смерти.

– Да… Всё поправимо, кроме смерти… – эхом повторила Кайра, замолчала на секунду и спросила: – Десар, я всё думаю: из-за чего погиб жрец?

– Что конкретно ты имеешь в виду? Я думал, его убил Ртутник.

– Нет. Жрец дал Ртутнику клятву на жизни, что сохранит его тайны. А потом погиб ещё до того, как Ртутник швырнул в него браслетом… У него остановилось сердце. Но явно не из-за портала, о котором он рассказал. И явно не из-за того, что он раскрыл нам истинную личность Реннарда, об этом мы знали и так. Он упомянул какой-то страшный ритуал, а потом побежал вниз и уничтожил записи. Нечто настолько опасное, что жрец не доверил это даже СИБу.

– Так, давай заново. Подробно и по порядку, потому что я ничего не понял.

Кайра рассказала обо всём последовательно и чётко. Десар задал несколько уточняющих вопросов и задумался.

– Теперь понятно, отчего всполошились Скоуэр и император. Видимо, Ртутник обладал какой-то действительно опасной технологией и сумел приспособить её к нашим реалиям. Предположу, что жрец давно догадался, что перед ним чужемирец, но вынужден был принести клятву о неразглашении. Вероятно, хотел убедиться, что этот чужемирец опасен или же просто пытался выведать что-нибудь интересное. А затем Ртутник показал ему нечто такое, что напугало служителя Гесты по-настоящему. И стало уже слишком поздно – если бы жрец пошёл в СИБ и рассказал о Страннике, клятва убила бы его до того, как он успел бы уничтожить записи. Жрец также не мог быть уверен, что мы не допросим чужака. А у Ртутника в руках, видимо, было нечто такое, что могло соблазнить даже агентов. Такое, что не должно попадать ни в плохие, ни в хорошие руки, Кайра. И когда жрец понял, что мы проводим операцию, он взял с тебя слово не допрашивать Странника и рванул уничтожать его записи, хотя и знал, что расплатится за это жизнью.

– Как думаешь, что там могло быть?

– Не знаю… – протянул Десар. – Если принять во внимание интерес к Мелчу, то можно предположить, что Ртутник нашёл возможность переноса духа из одного тела в другое… Но мог и просто присматриваться к нему как к возможному союзнику. Ещё как вариант – способ выжечь дар навсегда. Страшная технология. Способ делать это массово? Представляешь, ты накладываешь одно заклинание и превращаешь армию самых опасных боевых магов в обычных полуденников…

Кайра поёжилась:

– Да, это страшно. Хорошо, что мы не узнаем.

– Да. Хорошо. Соблазн взять и использовать такое против тех же эстренцев был бы слишком велик, тут я соглашусь со жрецом. Некоторым технологиям лучше просто не существовать даже в теории.

– Согласна. Значит, жрец погиб героем.

– Настоящими героями обычно так и становятся, Кайра, – тихо проговорил Десар. – А жрецы не могут предать свою богиню, просто не могут. Она же говорит с ними… Знаешь, только Странник, только чужак, совершенно не разбирающийся в наших реалиях, мог подумать, будто жрец встанет на его сторону. Знаешь почему СИБ по умолчанию считает жрецов союзниками?

– Почему?

– Потому что Геста доверяет исполнять божественную волю лишь лучшим, а такие не торгуют своей душой, Кайра. Никогда не торгуют, какую бы цену им ни предложили. Поэтому жрецы не подчиняются императору, поэтому у них толком нет верховной власти, поэтому они почти никогда не совершают преступлений. И поэтому им можно верить.

Кайра помолчала какое-то время, тоскливо оглядела шумящие деревья, обступившие крошечную полянку плотным кольцом, и спросила:

– Нам действительно придётся идти через лес дольше месяца?

– Ну, смотри. Я предполагаю, что в ближайших ста лигах городов и поселений нет. Если мы сможем идти по четыре лиги в день, параллельно охотясь и собирая ягоды и грибы, то это будет очень неплохой темп.

– Четыре лиги в день – совсем немного.

– Так кажется. Это дикий лес, тут полно бурелома и непролазных зарослей. Плюс нам нужно будет каждое утро искать и обустраивать место для дневания, собирать дрова, разжигать костёр и готовить еду. Собирать и разбирать лагерь. Купаться. Стирать одежду. Сушить её. Охотиться. Пережидать ливень, чтобы не намокнуть и не заболеть.

– Я не дам тебе заболеть.

– Ноги в мокрых сапогах тоже не дашь натереть? – чуть насмешливо спросил Десар, наслаждаясь не украденным, а дозволенным объятием.

– Хорошо. Убедил. Тогда нужно отправляться в путь?

– Нет. Этой ночью мы уже никуда не пойдём. Выспимся, а завтра вечером двинемся в путь. Договорились?

– Хорошо. Пусть будет так.

Кайра впервые согласилась с капитаном без какой-либо внутренней борьбы – спокойно и целиком. Он улыбался, и в его глазах плясали лукавые язычки пламени – отражение то ли костра, то ли его собственных мыслей.

Второе юлеля. Глубокая ночь (32)

Кайра

Лунный свет капал сквозь кроны деревьев на землю, разливаясь по траве крошечными лужицами. Мы шли практически всю ночь, придерживаясь кромки оврага. Внизу робко журчал ручеёк, но без надобности мы к нему не спускались – почва там была настолько пропитана дождями, что чавкала под ногами и облепляла сапоги, норовя сорвать их с пяток.

Я никогда не проводила столько времени в лесу, и теперь испытывала одновременно и страх, и любопытство, и восхищение. Умом понимала, что здесь опасно, но с каждым взглядом всё сильнее влюблялась в хищное великолепие ночной чащи. Поляны нежно пахнущих ядовитых луноцветов сменялись сияющими во тьме колониями древесных грибов, между кронами яркими вспышками скользили птицы и насекомые. Всё переливалось магическим светом и наполняло меня детским восторгом. Наивным восторгом маленького человечка, который уже познал красоту, но ещё не познал смерть.

– Смотри, вон неплохое место для дневания, – Десар указал на здоровенную разлапистую ель, ветви которой образовывали подобие естественного шалаша у основания.

– Не рано останавливаться? – спросила я, поднимая голову к небу.

– Рассвет через два часа. А я есть хочу. Хотя нет. Не есть. Жрать! Все эти грибы и ягоды организм, похоже, считает лёгким перекусом и настойчиво спрашивает, когда уже подадут основное блюдо.

– А мой организм спрашивает, где торт, – тяжело вздохнула, подходя ближе к капитану. – Я обещала себе торт, когда закончится эта эпопея со Странником.

– Ну… не уверен, что торты водятся в дикой природе, но посмотрим, что можно сделать, – широко улыбнулся Десар.

Я улыбнулась в ответ, ощущая странную лёгкость, словно в момент магического срыва сбросила огромный балласт. И вроде нечему радоваться – мы по-прежнему в лесу, дракон знает в какой дыре, и под рукой нет даже запасного комплекта белья, но вот парадокс: в совершенно некомфортной ситуации мне было очень даже комфортно, особенно после того, как я выстрогала из акации два копья. При ходьбе опиралась на них, как на палки, а при необходимости могла метнуть или хорошенько ими приложить.

Десар подошёл ближе к ели, внимательно её осмотрел, оценил спуск к ручью и наконец важно кивнул:

– Сойдёт на один день. Давай я разведу костёр, а ты немного обустроишь место днёвки?

– Хорошо.

Он скинул с себя кирасу, показал, как отстёгивать от неё подкладку. Положил рядом кусок ковра, служивший нам постелью, а затем снял ремень с несколькими жёсткими карманчиками и достал из них разные мелочи: жестяную баночку с драже, заменяющими зубной порошок, походные металлические солонку и перечницу, непромокаемый коробок спичек и набор из тонкой проволоки и парочки рыболовных крючков.

Осмотрел выложенные на заднике кирасы сокровища и торжественно объявил:

– Можешь брать что хочешь! Без спроса!

Я рассмеялась:

– Ещё никто с таким апломбом не разрешал мне пользоваться солонкой и перечницей.

– Видишь, у нас с тобой особые отношения. Ты справишься одна?

– Да. Если я не могу пользоваться магией, это не значит, что я разучилась пользоваться ножом и копьём.

– Жаль, что все накопители и артефакты уничтожило взрывом портала… Мне было бы спокойнее, если бы я мог оставить тебе боевой амулет. А так… В общем, если что – кричи. Я буду недалеко.

Костёр он разжёг быстро – сапогом расчистил участок земли от опавших листьев, десятком камней огородил импровизированный очаг, накидал туда несколько крупных веток и с хулиганским наслаждением припечатал сверху шаровой молнией. Влажная древесина стрельнула клубом пара и занялась мгновенно, а я с улыбкой закатила глаза, глядя на это ребячество.

– Ты просто завидуешь, потому что сама так никогда не сможешь! – задиристо ухмыльнулся Десар.

Дело совсем не в этом. Вот точно совсем не в этом! А если и в этом, то лишь самую капельку!

Десар исчез в приовражных кустах, и я наконец осталась одна. Нарвала листвы и травы для подстилки, развесила защитные половинки палатки так, чтобы лучи Солара и насекомые не помешали нам спать. Подкинула в костёр дров и прошлась по округе – набрала немного душицы и дикого лука, попутно срезав несколько шелкошляпников. Они красными пятнами торчали среди густой травы, и пройти мимо было невозможно даже в темноте. Вернувшись к лагерю, помыла их, нанизала на палочки и воткнула жариться у костра. Заварила душицу и пожалела, что соль и специи у Десара с собой были, а сахар – нет.

А ведь некоторые не могут без сладкого, поэтому сахар или хотя бы мёд должны входить в базовый набор для выживания. Ничего, вот буду делать свой – положу козинаки. И карамельки в бумажных фантиках, чтоб не растаяли. И сушёных ягод, только не этих диких, вызывающих оскомину и непроизвольные подмигивания лесным обитателям. Обычно в лесах попадается багря?ника, но что-то мы ни одного куста ещё не нашли. Повезло, что лес смешанный, в хвойном с разнообразием еды было бы туго – разве что шишки колупать, причём прошлогодние.

Десар пропал надолго, и меня возмутила собственная реакция на его отлучку. То мне его было слишком много, то теперь внезапно стало слишком мало.

Он вернулся с шикарной добычей – двумя желтоголовыми толстогузками и десятком их небольших яичек. Птицу он разделал сам, а я тем временем обстругала несколько крепких веток, чтобы нанизать на них дичь. Когда мы водрузили её над углями, было уже почти светло. Я угостила Десара отваром из душицы и поджаренными грибами, и он с удовольствием вгрызся в сочные шляпки с душистой желтоватой мякотью.

– Ты когда-нибудь ела змею? – спросил он, расправившись с грибами.

– Нет, но я с одной жила. Лида притащила из леса раненую и вылечила. Ядовитую, представляешь?

– И что?

– И ничего, – пожала плечами я. – В доме с семью незамужними сёстрами одной ядовитой змеёй больше, одной меньше…

Десар расхохотался так, что на соседнем дереве возмущённо заверещала птица. Судя по звукам – красный остроклюв.

– Ты просто божественна, моя луна.

– Не называй меня так, – нахмурилась я.

– Почему?

– Потому что это… как-то интимно.

Он воровато оглянулся и встревоженно прошептал:

– Думаю, лягушки нас не услышали…

Я пихнула его плечом:

– Хватит.

– Ну что я могу сделать, если ты для меня – как третья луна? – пожал плечами он. – И вообще, учись принимать комплименты, тебе их теперь часто будут делать.

– Кто?

– В основном, конечно, я, но лягушки тоже впечатлены твоим чувством юмора, да и медведь что-то восхищённо ревел неподалёку… Если сейчас завоют ещё и блейзы – это точно ода твоей красоте.

Как нарочно, где-то далеко действительно протяжно завыли, и Десар невозмутимо прокомментировал: