Тяжёлая реальность. Торговля артефактами
Хайдарали Усманов
Все предполагают, что магия и технологии не совместимы. Но что произойдёт, если вдруг те самые мифические и сказочные расы сумеют объединить магию и технологии и смогут выйти в космос? И произойдёт это в мире, в котором нет людей. Ведь чаще всего именно люди и являются тем самым фактором, который приводит к краху такие цивилизации. И вот именно в этот момент в этот мир вторгнется человек. Который попадёт в этот мир совершенно случайно, и не по собственной воле. Каково ему будет выживать в мире, где он всего лишь чужак – одиночка? Это и предстоит выяснить.
Хайдарали Усманов
Тяжёлая реальность. Торговля артефактами
Система Великого дома Рилатан
Родовая и одноимённая Звёздная система Великого Дома Империи Эльфов сияла, как драгоценный венец в черноте космоса. Её центральное светило – звезда с мягким, золотисто-зелёным светом – не просто горело, а будто дышало. Её плазменные волны несли в себе не только энергию, но и ритм – неведомую гармонию, отзывающуюся в магических каналах, пронизывающих всю систему. Именно поэтому эльфы чаще всего называли её не солнцем, а Сердцем Песни. Вокруг звезды медленно вращались планеты, каждая из которых была не просто миром, а произведением искусства, доведённым до совершенства сочетанием природы и технологии. Но главная гордость Великого Дома – не планеты, а то, что парило между ними.
На орбитах планет даже станции выглядели весьма шокирующе. Ведь это были целые города. Гигантские станции, возведённые из металла и света, напоминали висящие в бездне дворцы из стекла и хрусталя. Их купола искрились, отражая сияние звезды, а под прозрачными оболочками тянулись зелёные сады, в которых росли древние деревья с листьями, переливающимися, как перламутр. Их ветви колыхались даже в невесомости – не от ветра, а от потоков маны, текущих между энергетическими узлами станций.
Корабли, приближавшиеся к системе, видели это зрелище ещё задолго до входа в границы поля. Там, где у других цивилизаций темнота космоса простиралась безжизненно, здесь – сияли нити, словно гигантская сеть света. Это были манолинии, живые каналы, через которые текла энергия, соединяя станции, форты, обсерватории и аркологии в единую, поющую сеть.
Каждая станция имела свой собственный “голос” – тон, ритм и цвет свечения. Одна звучала серебром и синим – это была обитель кристаллографов, хранителей древних магокодов. Другая мерцала зелёным и золотым – там располагались сады и арены Великого Дома, где проходили церемонии и дуэли, определявшие честь и право наследования.
А ближе к краю системы, в холодных тенях астероидных полей, висели станции-защитники – гигантские клиновидные бастионы, по чьим поверхностям скользили волны рун и защитных символов. Их силуэты напоминали крылья исполинских птиц, раскинутых для вечного полёта.
Магия здесь была не просто источником энергии – она жила в самих структурах. Кристаллы, из которых построены купола, имели сознание, способное настраиваться на нужный диапазон света. Вода, текущая в садах, хранила в себе образы и воспоминания, отражала звёзды и воспевала прошлое домов. Даже воздух, искусственно поддерживаемый в куполах, имел вкус лёгкой пыльцы – знак присутствия Эссенции Жизни, древней магии, вплетённой в дыхание каждой станции.
Центральная орбитальная цитадель – Ауралис – считалась сердцем и символом Великого Дома. Её купол был виден из любой точки системы – гигантская сфера, сияющая, как капля солнечного света, внутри которой плавали парящие сады, зеркальные каналы и башни из живого камня. На её вершине, прямо под кристаллическим шпилем, располагался Совет Старейшин Великого дома Рилатан. Именно там собирались Старшие Эльфы – те, кто помнил, как строилась эта система, кто вплетал первые заклинания в металл и напевал законы гравитации, превращая её в гармонию.
Вокруг станций струились транспортные потоки, основу которых составляли корабли эльфийской архитектуры, лёгкие, изогнутые, словно выточенные из лунного света. Их корпуса светились мягкими линиями рун, а движение не сопровождалось звуком, только тихим эхом песен, что оставались в эфире.
На орбитах внешних планет висели зеркальные кольца – древние генераторы защиты, соединённые в единый купол, способный закрыть всю систему от внешнего вмешательства. В момент активации их свечение превращало звёздное небо в изумрудный купол, под которым всё живое звучало одной нотой – Песней Великого Дома Рилатан.
И те, кто приближался издалека, чувствовали это задолго до входа в пространство системы. Пронизывающая здесь буквально всё магическая энергия словно касалась разума, шептала, играла, предупреждала, о том, что они вступали в пределы, где свет и воля едины. Где каждое дыхание – музыка. Где даже тишина подчинена закону гармонии.
Так выглядело сердце эльфийского мира – не просто какая-то заштатная Звёздная система, а живое произведение искусства, сотканное из света, маны и гордости бессмертных. И если где-то в других мирах строили города ради силы и власти, то здесь – ради совершенства. Даже поверхность планет в этой Звёздной системе, что была родовой вотчиной Великого дома Рилатан, напоминала не отдельно взятый, пусть даже колонизированный мир, а сон Богов о совершенстве.
Из космоса она казалась изумрудной жемчужиной – мерцающей, мягко подсвеченной сетью рек, озёр и сияющих куполов. Ни сетей мегаполисов… Ни следов промышленных комплексов… Ничего подобного здесь не было и в помине. Только узоры зелени, вплетённые в ландшафт, словно кисть мастера касалась холста, зная цену каждому штриху. Это была не просто планета… А полноценная священная обитель крови и памяти, место, куда не ступала грубая нога чужака.
В атмосфере здесь царил мягкий золотой свет – сама звезда системы напевала в гармонии с планетой. Магические поля отражали солнечные лучи, создавая постоянный закат – вечное утро и вечный вечер, между которыми цвели сады.
Города… Хотя назвать их городами было бы кощунством. Это были сады-дворцы, где природа и архитектура слились так тесно, что границы между ними терялись. Изящные башни, вырастающие прямо из гигантских деревьев, сплетались с их кронами, образуя живые террасы. Кристаллические мосты соединяли водопады, по которым стекала вода, наполненная светом – жидкий кристалл, текущий по магическим каналам, питавший всё живое.
Каждый из этих садов был резиденцией одной из древних ветвей Великого Дома. Старейшие семьи, происходящие от Первоцветов – тех, кто первым услышал Песнь Миров, жили в своих оазисах. Их дворцы – из полупрозрачного минерала, который светился изнутри, будто в нём дышала сама планета. Крыши украшали зеркальные пластины – не просто украшение, а магические приёмники, настраивающиеся на дыхание звезды. Они собирали свет и превращали его в энергию, чистую и совершенную, которую использовали для поддержания гармонии биосферы. Здесь не было улиц. Были тропы, ведущие через арки цветов, по мостикам над водоёмами, в которых плавали существа, созданные из света и воды.
По ночам планета светилась мягкими огнями – не лампами, а живыми светилами, растущими прямо на ветвях. Каждое дерево было одновременно фонарём и хранителем древних заклинаний – если к нему прикоснуться, можно было услышать отголосок прошлого, песню о первых звёздах. В воздухе плыли лёгкие парящие платформы – не машины, а певчие капсулы. Они двигались без шума, оставляя за собой след из светящихся лепестков. Управлялись они мысленно, но пользовались ими редко. Ведь на этой планете никто, никогда, и тем более никуда не спешил. Здесь всё текло в ритме медленного дыхания жизни.
В центре континента, на пересечении трёх великих рек, возвышался Дворец Сердца. Он был не просто резиденцией, а управляющей цитаделью Великого Дома – местом, где соединялись власть, память и судьба. Вокруг него простирались сады, каждый из которых имел свой цвет и свой аромат. Первый – серебряный, где росли древние деревья с листьями, светящимися холодным сиянием луны. Второй – янтарный, где воздух был густ от ароматов золотых цветов, чьи лепестки использовались для ритуалов очищения. Третий – пурпурный, где каждый шаг отзывался эхом в магическом поле – там собирались советники, чтобы слышать голос планеты.
Сам дворец был создан из “живого” кварца, сплетённого с кристаллами магии. Его стены не отражали свет. Они впитывали его, переливая внутрь, где коридоры были наполнены мягким сиянием. По сводам текли прозрачные потоки воды, а по полу росли мхи и кристаллические лилии, наполнявшие воздух едва уловимым звучанием. Внутренние залы украшали зеркала памяти – плоские пластины, в которых хранились образы всех, кто когда-либо правил Домом.
Над этим дворцом летать запрещено. Не только по традиции, но и по закону мира. Над владениями Великого дома простирался щит молчания, древний аркан, сотканный из света и звука. Любой корабль, даже эльфийский, приблизившийся слишком близко, тут же терял управление – его останавливал магический закон, что был старше всех технологий. И даже патрули обходили эти владения стороной, а связь внутри купола поддерживалась через биокристаллы, растущие на башнях.
Но это было лишь внешнее кольцо защиты. Настоящая оборона была там… На орбите. Пять гигантских станций последнего поколения, соединённых в кольцо, образовывали сеть, способную остановить флот любого масштаба. Каждая из них имела собственное имя, данное в честь древних стихий:
“Эйлен” – ветер, что рассекает пустоту…
“Тиара” – вода, отражающая небеса…
“Мирдаль” – пламя, что не гаснет…
“Сайлон” – земля, несокрушимая в своём молчании…
И “Фаэль” – свет, что охраняет всё живое…
Они висели над планетой, словно кольцо ангелов, каждый из которых держал в руках копьё, направленное в вечную ночь. Их энергощиты были сотканы не из банальной плазмы – а из магических волн, плетений света, отражающих не только материю, но и намерение. Попробуй атаковать – и щит сам отразит удар, обратив его против врага. Под этим куполом жила планета, где даже дыхание звучало как музыка. Где звери не рычали, а пели. Где магия и жизнь были одним и тем же словом. И когда ночью звезда клонилась к горизонту, а купола садов начинали мерцать мягким фосфоресцирующим светом, казалось, что сама планета шепчет:
– Это не мир… Это дыхание вечности…
…………
На вершине горной гряды, словно венец из света и живого серебра, раскинулась главная резиденция правящей семьи Великого Дома Рилатан. Семьи Ильвэ. Этот дворец нельзя было назвать просто зданием – он был целым миром, воплощением идеала гармонии между технологиями, магией и природой. Его стены, словно сотканные из утреннего тумана и золота, переливались в лучах двойного солнца. Снаружи они казались почти прозрачными, но стоило подлететь ближе – виднелись сотни тончайших гравированных линий, магических формул и символов, вплетённых прямо в структуру металла. Они не только украшали, но и усиливали защиту. Любое заклинание, любой выстрел, любой импульс энергии отскакивал от невидимого купола, заключавшего дворец в сияющую оболочку.
Перед основными вратами, выполненными из белого кристалла и украшенными символами Дома, стояли стражи – не просто воины, а элитные бойцы ордена “Серебряного Круга”. Их доспехи были подобны зеркалам, где отражалось небо, и каждый из них управлял не только оружием, но и встроенными в броню микросферами заклинаний. Они умели подчинять стихии, разворачивать силовые барьеры и даже останавливать энергию в пространстве.
Патрули следовали строго по маршрутам, выверенным до секунды. Над внутренними садами иногда проплывали беспилотные сферы наблюдения – белые, как жемчуг, почти бесшумные, наполненные магическими рунами и датчиками. Их задачи были просты – поддержание идеального порядка и защита священного покоя этого места.
Внутри дворца каждый зал был шедевром, будто созданным не руками, а мыслью. Потолки из живого стекла, через которые можно было видеть сияние звёзд даже днём… Стены, покрытые тончайшими тканями, сотканными из нанонитей и магических волокон… Полы из прозрачного камня, под которыми текли миниатюрные ручьи, освещённые мягким биосветом…
Огромные залы переходили в галереи, галереи – в оранжереи, где росли растения, способные менять форму и цвет под настроение хозяев. В воздухе витали лёгкие звуки – не музыка, а гармонии, сплетённые магическими резонаторами. Здесь всё было одухотворено. Даже свет.
Техника не вторгалась в это место. Она жила в унисон с магией. Каждая дверь откликалась на прикосновение ауры. Каждый прибор, казалось, умел распознавать не только голос, но и намерение. Центральный искусственный интеллект дворца, древний и мудрый, следил за балансом. Регулировал температуру. Фильтровал воздух. Поддерживал энергетические потоки и оберегал обитателей от любого внешнего вторжения.
На нижних террасах находились храмы всех религий, когда-либо признанных Домом. Их купола сверкали всеми цветами спектра. Голубые – храм Света… Зелёные – Святилище Роста… Золотые – Собор Вечного Солнца. Были и тёмные – храм Тишины и храм Памяти, где священнослужители молились не Богам, а Предкам, хранившим память крови. Здесь уважали все пути – путь света, путь тени, путь равновесия.
На центральной площади перед Большим Залом, где собирались правящий Совет Старейшин, стояла древняя кристаллическая колонна – “Сердце Дома”. Она мерцала изнутри, и её свет пульсировал в ритме дыхания самой планеты. Говорили, что в её глубинах спит дух основателя рода – первого Владыки, сумевшего объединить магию и науку в одно целое. Да. Каждый Великий Дом старательно приписывал объединение магии и технологий воедино именно себе, и никому более. Ибо признать, что кто-то мог обойти их хоть в чём – то эльфы, а тем более представители Великих Домов, просто не могли.
Ночью дворец сиял, словно созвездие, спустившееся на землю. В отражении его стен играли огни лун, а магические купола казались лёгкими, как дыхание мира. Здесь всё было идеальным, выверенным, вечным. Но под этой красотой ощущалось нечто ещё – ощущение древней силы, столь же мягкой, как шелк, и столь же неумолимой, как закон вселенной.
Внутренние покои главы Великого Дома – сердце дворца, место, где сходятся нити власти, традиции и памяти рода. Доступ туда имели лишь избранные – те, кто носил клеймо крови и прошёл ритуал допуска, связывающий сознание с магическими печатями самого дворца. Проход туда начинался не с двери, а с перехода – зала из зеркального металла, по которому медленно текли струи света, словно жидкие символы. Здесь требовалось остановиться, снять с себя всё оружие, амулеты и даже воспоминания о страхе. Воздух дрожал от энергии древних рун, и только те, кто владел абсолютным внутренним равновесием, могли пройти дальше.
Главный зал покоев – Зал Ветров и Волн. Потолок был живым – под прозрачным сводом переливались облака и водяные потоки, в которых отражались фрагменты звёздного неба. Ветер мягко колыхал тонкие ткани, ниспадавшие с высоты. Пол из белого кварца хранил прохладу, и под ним текла медленная река света – энергетический поток, соединённый с ядром планеты.
В центре зала располагался полноценный трон, но не холодное сиденье власти. Он был высечен из цельного куска живого кристалла, изнутри которого мерцали золотые жилы. Когда глава Дома садился на него, кристалл отзывался тихим звоном, связываясь с аурой хозяина. В этот момент весь дворец дышал вместе с ним. Вся система подчинялась его воле. Стены… Вода… Свет… Даже растения…
Позади трона находился огромный витраж – древнейший из всех, оставшийся ещё с эпохи Первого Союза. На нём изображён момент соединения магии и технологии – когда пылающий орёл света опустился на сферу машины. Говорили, что в этот момент родился сам символ Великого Дома Рилатан.
Слева от зала находились Кельи Безмолвия – комнаты для медитаций, тренировок духа и общения с машинами-хранителями. Эти помещения были словно вырезаны из пространства. Без звука… Без тени… Без времени… Только пульс энергии, отражение мысли и бесконечная глубина тишины.
Справа – Палаты Жизни, наполненные мягким светом. Там росли древние растения, выведенные когда-то магами-ботаниками. Их корни оплетали колонны, листья светились, а аромат напоминал дыхание весны. В этих садах глава Дома принимал послов, вёл тайные разговоры и улаживал споры. Всё, что произносилось здесь, растворялось в эфире и не покидало этих стен.
За тронным залом находились личные покои – Чертоги Рассвета. Здесь всё было тоньше, мягче, будто само пространство подстраивалось под настроение хозяина. Стены переливались живыми красками, картины менялись, отражая события, о которых думал владыка.
Даже кровать в этом месте, казалось, была создана не из ткани и не из дерева, а из сотен тысяч наночастиц света, формировавших плотную, тёплую поверхность. Она могла подстраиваться под ритм сердца и дыхания, помогая восстановлению сил и сознания.
В одной из боковых комнат находился Зал Памяти – место, куда не входил никто, кроме главы и старейшин. Там стояли тысячи полупрозрачных кристаллов – архивы сознаний предков, вплетённые в сеть дворца. С ними можно было говорить. Они отвечали не словами, а вспышками света, чувствами и образами. Иногда из глубины Зала поднимался призрак старейшего рода – не враждебный, но требовательный, будто напоминая:
“Власть – это долг, а не дар.”
На верхнем уровне располагалась Сфера Наблюдения – купол, из которого открывался вид на весь континент. Сюда глава выходил на рассвете, когда два солнца медленно поднимались над кронами древних лесов. Здесь он мог управлять защитными станциями, менять климатические потоки, вызывать дожди или останавливать ветра – волей, взглядом, словом.
По периметру внутренних покоев постоянно находились дежурные из “Чёрной Стражи” – элиты, прошедшей инициацию магии тени. Они несли службу беззвучно, скрываясь под масками, которые были не просто бронёй, а живыми существами – симбиотами, чувствующими угрозу за мгновение до того, как она проявится.
На уровне ниже располагались храмы созерцания, куда глава Дома спускался во время ритуалов равноденствия. Там собирались жрецы всех религий, признанных Домом. Они объединяли свои песнопения, создавая единый энергетический резонанс, который питал небо над планетой. В эти моменты даже звёзды меркли, а купол дворца светился, как сердце живого бога. И всё же, несмотря на совершенство, в этих покоях чувствовалось одиночество. Ни роскошь, ни магия, ни звёзды не могли скрыть того, что власть Великого Дома была не просто честью – это была ноша, под которой сгибались поколения.
………….
В этот раз Лиарин Рилатан, ранее Ильвэ, действующая глава Великого Дома Рилатан возвращалась во дворец в глубоком раздражении – то самое чувство, что сродни яду, растекающемуся по венам, не позволяя ни отдышаться, ни успокоиться. Её корабль скользнул сквозь тонкие облака защитного купола, и мягкое золотое сияние дворцовых садов на мгновение вспыхнуло отражением на её лице, словно насмешкой.
Очередной Совет глав Великих Домов закончился в хаосе – и, как это часто бывает у эльфов, за внешним изяществом витала жестокая политическая гниль. Великие дома говорили сдержанно, почти церемониально, но под этим шелестом фраз кипели подозрения и угрозы. Один из исследовательских кораблей гномов был уничтожен – полностью… И в этом не было ничего необычного, если бы не одно и весьма весомое НО… Обычно подобное делалось так, чтобы даже малейшего следа, ведущего к эльфам, не осталось. Но… Только не в этот раз. И теперь гномы, эти упрямые и гордые кузнецы глубин, грозились пересмотреть все торговые и военные договоры.
Лиарин Рилатан прекрасно понимала, чем это грозит всей Империи. Конфликтом между Империей и Содружеством Гномьих Королевств – войной, которая способна превратить половину границ Эльфийской Сферы в пепел. Но хуже всего было то, что вина за нападение, по всей видимости, исходила изнутри. Чёрный ящик того самого исследовательского судна гномов передал слишком точные данные. Энергетическая сигнатура атакующих орудий совпадала с эльфийскими боевыми системами нового поколения. И хотя все главы домов пытались изобразить удивление, отречься от подобных действий своих флотов, притвориться оскорблёнными самим предположением – она знала, что ложь витала в воздухе. Слишком много взглядов было отведено в сторону. Имитируя задумчивость. Слишком многие избегали встретиться с ней глазами.
– Безумцы… – Прошипела она, когда личный транспорт главы мягко опустился на площадку перед дворцом. – Все до единого. Думают, что смогут спрятать грязь под золото ритуалов.
Дворец встретил её привычной гармонией – прозрачные арки, сияющие потоки света, запах жасмина и поющих кристаллов. Всё было так же, как всегда – и это только усилило раздражение. В мире рушились альянсы, а здесь даже ветер дул под нужным углом, чтобы не тревожить тишину садов.
Встречать её вышли трое стражей Чёрного Крыла и советница по дипломатическим вопросам – стройная эльфийка в серебряных одеждах, лицо которой оставалось непроницаемым.
– Совет закончился? – Осторожно спросила она.
– Совет закончился, но мир – нет… Пока что… – Отрезала она, проходя мимо. Её шаги гулко отдавались под сводами Зала Ветров, и, чем дальше она шла, тем сильнее бурлила в ней злость. В воздухе за ней следовали золотистые всполохи – магическая аура, которую Лиарин Рилатан даже не удосужилась скрывать.
Она быстро бросила свой взгляд на витраж с изображением Орла Света и Сферы Машины – древнего символа баланса магии и технологий. Теперь этот символ ей казался просто издевательством. Эльфы любили считать себя хранителями гармонии, но за последние сто лет они превратили гармонию в ширму, прикрывающую алчность и тщеславие.
Всё также стремительно она подошла к трону, не садясь на него, и провела рукой по гладкой поверхности живого кристалла. Тот вспыхнул золотом, а потом отозвался и шёпотом.
– Свяжи меня с Советом Внутренней Охраны. – Произнесла она негромко. – Пусть поднимут архивы последних миссий флота. Хочу видеть каждый полёт, каждый прыжок, каждую передачу энергии. Если кто-то из наших замешан в этом позоре – я узнаю, кто именно оказался настолько глуп, что не смог скрыть подобного.
– Да. Будет исполнено. – Тут же ответил кристалл, и по стенам зала прошёл лёгкий дрожащий свет.
Лиарин Рилатан отвернулась и посмотрел в окно, на тихие сады, где парили серебристые птицы. Слишком спокойно. Слишком красиво. Всё это – обманчивый фасад мира, который начал трескаться. А в глубине дворца, в Зале Памяти, уже загорелись кристаллы предков – словно старейшие духи рода тоже ощутили тревогу. Глава закрыла глаза, и немного нервно сжала кулаки.
– Если правда то, что говорят гномы… Если кто-то из наших действительно атаковал их корабль… Тогда мне придётся пролить кровь не врагов – а своих. Потому что по-другому нам не удастся разрешить этот конфликт. Гномы слишком упрямы, чтобы забыть о подобном. А нам сейчас категорически нельзя рвать с ними соглашений. Иначе наша очередная экспансия просто провалится. И надо же было всему этому случиться именно сейчас? Когда мы не собирались с ними враждовать! Нет, чтобы хоть немного подождать… Хоть ещё десяток лет…
………..
Зал Совета снова наполнился голосами – но теперь голосов было меньше, чем волн в душе его хозяйки. Когда глава Великого Дома вошла, то она не стала просто сидеть в ожидании. И это говорило о многом. Так что старейшины преклонили головы, по привычке, но в их взглядах читалось не только почтение, а и – исподтишка – и вполне закономерный вопрос. Что за беда на дворе?
Дождавшись пока все усядутся, Лиарин Рилатан вышла вперёд, держа плечи прямо, а голос – как удар колокола. Ровный, холодный, но не без того внутреннего огня. За её спиной, словно статуи, уже застыли два офицера в тяжёлых доспехах Серебряного Круга, держащие на поясе свёрнутую карту последних координат. На широком столе уже были развернуты голограммы. Траектории нападения… Фрагменты шифровок чёрного ящика, что были предоставлены послом гномов, и – отдельно, почти скрыто – сообщение о побеге.
– Уважаемые представители Совета Старейшин… – Начала она свою речь, – сначала я хотела бы поговорить о том, что вне нас… Гномы предъявили доказательства того, что наш Имперский флот намеренно охотился за их исследовательскими кораблями. К нашему сожалению, то чёрный ящик, который им доставили, не врёт. Орудия… энергетические сигнатуры… Точки запуска… Не говоря уже про запись самого абордажа… Всё указывает на эльфийские боевые системы нового поколения. Их послы в ярости. Они требуют ответа и компенсации. Они требуют головы виновных.
В зале повисла тяжёлая пауза. У некоторых старейшин даже поменялся цвет лица. У других в глазах мелькнула оборонительная хитрость – мол, “мы отречёмся”, “это дело одного пиратского отряда”, “посредники всё объяснят”. Но глава продолжала говорить, не давая рассеяться толкованиям.
– Но это – не весь наш позор… – Сказала она, и в её голосе зазвенел холод. – Даже у нас, внутри нашего собственного окружения, затаилось предательство. Офицер флота, статусная, воспитанная в нашей школе, по имени Сейрион Калл… Она должна была предстать перед судом за то, что сорвала операцию на Дикой планете. Но… Вместо суда… Ей удалось совершить побег. Она угнала с флагмана корвет – разведчик “Ракша”, прихватив с собой… – она сделала короткую паузу и ткнула в голограмму. – Весьма значимую добычу, которую дочери нашего семейства сумели найти и заполучить на территории Анклава на Дикой планете… Скажу, не раскрывая всех подробностей, дабы не плодить ненужных нашему Великому дому слухов… Эта добыча была столь значительна, что могла принести нам величие… И даже, вполне возможно, княжескую корону… А может даже… Имперскую… Всё зависело бы только от того, как именно мы распорядились бы этими знаниями, что нам дала бы эта добыча.
После её слов шум над залом взлетел, как порванный плащ от резкого порыва штормового ветра. Кто-то вскрикнул, кто-то встал, а у кого-то даже бессильно опустились руки.
– Добыча такого масштаба? Но что именно это могло быть? Мы там охотились тысячи лет, и ничего подобного там просто не было… – Прошептал один из старейшин, едва слышно. – Это… это невозможно…
– Возможно. – Коротко ответила на эти сомнения глава. – И потому нам нужно действовать быстро и хитро. Нам нужно вернуть украденное, пока про эту добычу не узнали представители других Великих Домов. Иначе у нас могут просто всё забрать те, кто сумеет добраться до неё первым.
Потом, выпив глоток поданного ей напитка, Лиарин Рилатан собралась с волей и сказала всё, что ей самой было известно. Сейрион Калл смогла снять с себя магические клейма, и каким-то неведомым образом взломать решётку, усиленную магией, в карцере флагмана… А так как у неё был доступ ко всем кодам дока, она использовала временную дыру в расписании – смену караула – чтобы увести корвет незамеченной. И “Ракша” просто исчезла, растворившись в какой-то промежуточной Звёздной системе, оставив за собой лишь обрывки мано-следа. Следы, которые можно считать, но которые легко запутать. Она знала, куда бежать… Она знала, как спрятать добычу… И у неё хватило наглости уйти так, словно всё это было ею заранее продуманно.
– Это позор. – Глухо произнесла Старейшина по имени Тэлерин, и её голос буквально дрожал от гнева. – Она выставила нас глупцами. Если это всплывёт, да ещё и гномы потребуют возмездия… Мы потеряем авторитет… Не только на уровне Великого Дома… Но даже и на государственном уровне…
– Тогда найдём Сейрион до того, как обвинения достигнут краёв мира. – Резко сказала другая Старейшина, холодная как лёд. – Верните честь Дому… Но это нужно сделать скрытно. А гномам… Предложите учтивые слова и компенсации. Что они там любят? Ткани… Какие-то технологии… Деньги… Торговые привилегии… Никто не должен знать, что внутрь нашей системы пробрались такие идиоты, что не могут выполнять свои миссии достаточно эффективно и скрытно!
В зале началась борьба мнений. Одни предлагали публично свалить вину на неких наёмников или на “пограничные фракции”… Это был способ, привычный эльфам. Выдавать внешнему миру правду в красивой, но ложной оправе… Другие требовали открытого расследования – и даже полноценной чистки, которая покажет всем, что их Великий Дом на высоте закона и чести… Третий кластер, наиболее прагматичный, предлагал немедленную ловлю. И в первую очередь послать отряд охотников, тихо и эффективно найти изменницу и вернуть добычу их семьи. А с гномами… Всё, как обычно, постараться запутать их, не допуская дипломатического взрыва.
Глава слушала всё этом, и своим лицом выражала лишь сдержанную усталость. Она сама прекрасно знала цену каждому предложению. Публичность – риск войны с гномами… Отступление – потеря лица… Прямые действия – риск внутренней распри и кровопролития… Ей же сейчас была нужна комбинация.
