– Конечно-конечно, – скептически усмехнулся Фалаэль, давая нам понять, что он-то в это не поверил. – Но мне всё равно. Это ваше дело. Моё дело, как мы и договаривались, просто уберечь Нэйаса от ненужных знаний, которые могут его расстроить. Он отличный парень, но не нужно его злить. Мы все можем пострадать, если ваши махинации дойдут до Верховных.
– Ладно! Ладно… – Мирэй взмахнул рукой. – Ты выведешь Кей?
– Конечно! Но на самом деле Нэйас ещё спит мертвецким сном. Так что попасть ему на глаза вероятность очень мала. Но предосторожности никогда не помешают.
С этими словами он вернул себе наведённый облик служанки и если не откроет рот, то никто со стороны сроду ни о чём не догадается! Я подумала, что можно было прислать и обычную, чтобы она сделала то же самое, однако тогда никто не исключит вероятность сплетен, которые так или иначе дойдут до Нэйаса.
Мирэй, оценив маскировку, спокойно отправил меня с другом, зная, что тот сделает всё как нужно. Вот же! Он в этой ситуации легко отделался!
– Вам в доме можно применять магию? – спросила я по дороге, едва успевая за быстрыми широкими шагами Фалаэля. Хоть тело его и визуально уменьшилось в размере до женского, шёл он так стремительно, будто его ноги остались такими же длинными.
– Можно, но разумно, – служанка обернулась. Менять голос иллюзия не могла. – Мы с кузенами немало получали в юности за слишком уж невыносимые выходки. И родители одно время поставили блок на магию в доме. Но сейчас все выросли, и они её снова сняли.
Представляю, какими шалостями развлекались молодые парни, у которых бурлила кровь, особенно если им уже было доступно искусство иллюзий, которыми лазуритовые маги отличались от всех остальных. Теоретически любой маг мог создать иллюзию с помощью специальных заклинаний, но только у ладерсийцев они выходили самыми устойчивыми и правдоподобными.
Фалаэль и правда очень быстро провёл меня до моей комнаты, минуя места, где мы могли кого-то встретить. Облик служанки был лишь подстраховкой на случай совсем уж непредвиденных обстоятельств.
Когда мы вошли в гостевые покои, где меня любезно поселили на время остановки в доме Хорканнов, первым делом я увидела спящую на краешке моей постели Атику. Она, услышав наши шаги, встрепенулась и села, потирая сонные глаза. Сразу видно, что всю ночь гуляла, но зато выглядела вполне довольной общением с Фалаэлем. А когда взглянула на него, и вовсе расплылась в широкой улыбке.
– Уже ради этого нужно было всё это устроить, – хихикнула.
– Только расскажите кому-то! – пригрозил Фалаэль. – Всё, я спать. Можете обсуждать Мирэя сколько угодно!
Но, к счастью, наше обсуждение светлого ограничилось лишь обменом многозначительными взглядами. Атика как бы спросила:
– И как тебя угораздило?
Я же так же молчаливо ответила:
– Сама в шоке.
– Ну, ты даёшь… – вздохнула подруга вслух.
И больше ничего пояснять не пришлось. Потому что Атика прекрасно понимала, в чём тут может быть причина и что по своей воле я никогда не оказалась бы в столь щекотливой ситуации. Убедившись, что со мной всё в порядке, подруга пошла спать, ведь сегодняшней ночью – не только по моей вине – она так и не сомкнула глаз.
А вот я, к слову, неплохо выспалась.
Остальные гости разъехались ещё вчера, поэтому с утра в доме было необычайно тихо и спокойно. Я вышла на крошечный балкончик своей комнаты, чтобы подышать свежим влажным от росы воздухом, опустила взгляд в сад, что раскинулся внизу, и почти сразу увидела прогуливающегося внизу вместе с моим братом Мирэя.
Видимо, вопросы насчёт нашего вчерашнего отсутствия у Нэйаса всё-таки возникли, а из покоев светлого я сбежала очень вовремя.
В общем, после приключений и веселья предыдущего дня все пришли в себя только после обеда. Последним и самым помятым из постели вылез Фалаэль, но никто не стал его за это упрекать. А мы к тому времени, как он сумел протереть очи, уже собрались в Небесную Цитадель, чтобы приступить к очень важному и неотложному делу – зачарованию всех защитных амулетов перед отбытием на Пепел. Именно там находились лучшие и самые современные на Лазурите зачаровательные столы – с другими Атика работать отказалась.
В итоге нам пришлось задержаться, чтобы не оставлять Фалаэля дома на растерзание соскучившимся в разлуке родителям. Уже к вечеру мы были в Цитадели на встрече с Верховным, который пожелал выразить пресветлому Паладину своё почтение. Всё-таки между лазуритовыми и светлыми магами издревле сложились наиболее тёплые отношения.
Отдав дань вежливости первым лицам Лазуритовых островов, мы всё-таки добрались до лабораторных помещений Цитадели. Атика выбрала самый подходящий, по её мнению, стол, внимательно его осмотрела и скомандовала:
– Давайте свои амулеты! Начнём с самых простых.
Все вынули из карманов свои артефакты, и даже Нэйас, хоть и был чистокровным тёмным магом, не стал брезговать лишней защитой от смешанной магии. Правда, рядом со своим амулетом он положил на стол ещё один – видимо, для меня. И одновременно с ним я отдала Атике кулон, подаренный мне Мирэем. В воздухе повисла неловкость. Нэйас посмотрел на меня с явным подозрением.
Ну, да, раньше у меня таких вещиц не водилось и, возможно, при обретении её я должна была поставить его в известность, чтобы не случилось накладки. Но мне казалось, что Мирэй рассказал ему об этом сам!
– Откуда это у тебя? – шепнул брат, приблизившись вбок на полшага.
– Я тоже озаботилась собственной защитой на Пепле, – ответила я спокойно.
– Обеспечивать твою защиту – моя обязанность, – нахмурился Нэйас. – Если ты уж нашла для себя артефакт, прежде его нужно было согласовать со мной.
– Прости, я просто об том не подумала…
Обстановку сейчас лучше не накалять. Брат и правда подумал обо мне, его следует поблагодарить, а не принимать заботу в штыки.
– Ладно… Пусть Атика скажет, какой амулет подходит лучше.
Подруга слегка смутилась, быстро пробежала взглядом по лицам присутствующих и принялась рассматривать оба кулона. Затем покусала губу и, краснея, вернула Нэйасу его.
– Тот, что принесла Кей, немного большей ёмкости, – проговорила осторожно.
Брат не стал дуться и просто убрал лишний артефакт за пазуху. Все выдохнули, когда внезапно назревший конфликт так быстро и легко утих. Сначала Атика взялась за проверку и зачарование более простых амулетов. Мой вообще не требовал дополнительной настройки, и поэтому она отложила его в сторону первым, сделав вид, что зачаровала его.
Затем настал черёд артефактов Фалаэля и Нэйаса, а также её собственного. Тут ей пришлось немного повозиться: в защитных свойствах обнаружились пробелы. На столе вспыхнули нужные символы, в каждый из них она вложила необходимые заклинания и перенаправила их в кристаллы. Мы лишь любовались завораживающим действом, не вмешиваясь и не давая советов.
– Теперь мне нужна Кейлет, – Атика позвала меня взмахом руки.
Она выложила в центр стола самый сложный амулет Мирэя – уже его вид внушал лёгкий трепет – светлый подготовился к путешествию основательно! Я осторожно приблизилась и вопросительно посмотрела на подругу.
– Нам нужно обмануть магию Пепельного острова и создать вокруг ауры Мирэя иллюзию того, что она тёмная, – принялась пояснять она. – Для этого тебе нужно призвать тёмную сущность, а я с помощью зачаровательного круга преобразую её и помещу в кристалл.
– Насколько сильная сущность нужна?
– Наиболее сильная из тех, что тебе позволит создать ограничение Цитадели, – Атика говорила, не переставая в это же время зажигать символы в выемках стола.
– Это не будет опасно? – забеспокоился Нэйас.
– У меня всё под контролем, – буркнула я.
И всё-таки он до сих пор считает меня неумелой юной магиссой. Это иногда обидно.
– Тогда приступим!
Всё внимание присутствующих переключилось на меня, словно я пообещала самое захватывающее зрелище в мире. Казалось бы, в призыве сущностей я была довольно опытна, живя на Антраците, практиковалась каждый день и даже обучала молодых магов. А сейчас почему-то страшно волновалась, как на экзамене.
Самая сильная сущность, какую позволит Цитадель… Я осторожно прощупала защитный контур зала – размах небольшой, но попытаюсь выжать из него всё до капли. Привычным набором заклинаний я приоткрыла самый глубокий из доступных мне слоёв магического полотна и нащупала подходящее порождение. Довольно сильное – выдернуть его в мир людей будет непросто.
Зрители буквально затаили дыхание. Даже Мирэй как будто слегка переживал за исход всего нашего опасного мероприятия. Отклик его эмоций доносился до меня через метку на каком-то потаённом уровне – это ведь и правда только наш секрет. Даже Атика не знает, на что способна метка на самом деле.
Но я отвлеклась, и мне понадобилось доля мгновения, чтобы вернуть себе сосредоточенность. К тому моменту сущность уже сдалась и постепенно выбралась наружу через образовавшуюся прореху. Её вид даже для меня стал некоторым сюрпризом! Это «что-то» отдалённо было похоже на Оллпхайса – такой же расплывчатый червь с пастью, напичканной бесчисленными рядами острых зубов.
Да, чем дальше забираешься, чтобы извлечь тёмное нечто, тем причудливее может быть его форма.
Однако это ничуть меня не испугало. Я заключила порождение в контролирующий кокон и подняла выше, чтобы Атике удобнее было с ним справиться.
– Ну… – она слегка растерялась. – Это ты постаралась, конечно!
– Для несравненного Паладина мне ничего не жалко, – коварно улыбнулась я.
Хотел защиты? Пусть получает по высшему разряду! Фалаэль тихо хмыкнул, а Нэйас нахмурился, будто мои слова вызвали у него новый приступ подозрений на наш с Мирэем счёт. Похоже, разговор со светлым мало в чём его убедил.
Атика собралась с духом, обошла барахтающееся в воздухе порождение и как будто выбрала подходящую, чтобы подступиться к нему, сторону. Символы на столе вспыхнули ярче, кристалл в центре амулета тоже начал испускать слабое свечение, которое постепенно начало окутывать сущность, чтобы постепенно втянуть её внутрь.
Я просто подстраховывала и не вмешивалась в самый важный процесс, следила, чтобы всё проходило спокойно. Но внезапно перед глазами у меня потемнело, а к горлу подкатила страшная сухость.
Зрение вернулось, но теперь передо мной снова был странно знакомый зал, которого я в жизни-то никогда не видела. Просто знала, где он находится, потому что теперь таких мест больше нигде нельзя было найти. В его центре полукругом стояло пять кресел с высокими спинками. Четыре одинаковых, а одно – на возвышении, к которому вели три ступени. И в нём, опустив растрёпанную белобрысую голову, сидел мужчина. Его лица не было видно, а вся поза выражала боль и неудобство, он казался поломанным, скованным страшным недугом.
Но, несмотря на это, не вызывал ни капли жалости, потому что магии, которая от него исходила, лучше было бы не касаться.
Я всё равно приблизилась к нему, чтобы рассмотреть лучше. Какая странная, потрёпанная временем одежда. Сейчас такую уже не носят… Мужчина поднял голову и вперился в меня острым, почти безумным взглядом. От вида его изуродованного лица меня передёрнуло, и я мигом вылетела из наваждения обратно в реальность.
– Кто это?! – вскрикнула Атика, и процесс зачарования амулета прервался.
И в этот же миг, к счастью, он полностью поглотил тёмную защитную сущность.
– Что с Атикой? – сразу переполошился Фалаэль.
Она сползла на пол, одной рукой держась за стол, её глаза были наполнены таким ужасом, что я тоже задумалась – а то ли она увидела, что и я? Хотя, возможно, её это просто больше напугало.
Когда Фалаэль подошёл, чтобы помочь ей встать, она лишь взмахнула рукой – не нужно. И осталась сидеть в том же положении.
– Что у вас случилось? – строго спросил Нэйас, чем слегка привёл всех нас в чувство.
– Полагаю, Атику посетило некоторое видение, – вмешался Мирэй.
– Да, – покивала она. – Кажется, я видела Анджи Лоэлона. Это было… Он действительно так выглядел?! Бр-р…
– Меня больше всего волнует, почему ты вообще его видела, – нахмурился Нэйас.
Мы с Мирэем за его спиной переглянулись, остальные не обратили на это внимания. Атика же, похоже, не догадалась, что произошло – настолько была потрясена.
– Может, случилось смешение магий… – она развела руками. – Я зачаровала столько амулетов, что стол мог накопить остаточные следы всех видов. А смешанная магия связана… С ним.
– Да уж, тут произойти могло всё что угодно, – Фалаэль всё-таки поставил Атику на ноги и встревоженно заглянул ей в лицо. – Нам всем нужно отдохнуть и собраться в дорогу. Всё это становится всё более странным. Хочется покончить с этим поскорей.
Он взял Атику за руку и мягко её пожал. Удивительно всё-таки, какими они были разными, но огромный ладерсиец, похоже, уже испытывал к маленькой аметистовой магиссе нежные чувства.
Стараясь не суетиться, я поскорей надела свой амулет. Похоже, теперь без него мне будет совсем трудно. Видения меня замучают. Как только я его сняла – сразу же получила очередной сюрприз. И последнее видение было настолько явным и реалистичным, что через магию просочилась даже к Атике!
– Подойди, – позвал её Мирэй. – Я попробую успокоить твой контур.
Она безропотно подошла, и светлый аккуратно взял её за плечи, посмотрел в глаза так, будто хотел увидеть то, что видела она недавно. В воздухе расплылся ощутимый фон его магии. Я же тем временем взяла его амулет со стола и внимательно к нему присмотрелась, разглядеть подробно раньше не представлялось возможности. Мирэй продемонстрировал его всего раз – мельком.
Внутри полупрозрачного кристалла мутью ворочалась тёмная магия. Удивительно, как огромная сущность поместилась там полностью! Всё-таки Атика отличная зачаровательница с огромными возможностями!
Но сейчас мне было страшно за всех нас. Даже за Мирэя.
– Тебе придётся поддерживать в нём нужный уровень магии постоянно, – внезапно раздалось у меня над ухом.
Светлый подобрался ко мне незаметно, закончив балансировать контур Атики. Поступок в его стиле.
– Нам каждый раз придётся проворачивать такую сложную процедуру?
– Нет. Сущность там заключена, тебе лишь нужно будет её подпитывать. Представь – для смешанной магии Пепла я буду выглядеть огромным порождением тьмы. Чем-то похожим на Оллпхайса.
– Как будто у неё есть зрение, – я усмехнулась.
Находясь рядом с Мирэем, теперь я испытывала очень странные ощущения – некоего единства при полной нашей противоположности. Возможно, дело было в свадебном ритуале – пусть и незавершённом. А может – в нашем вопиющем совместном пробуждении утром. Глупо было бы не признавать то, что меня оно очень сильно взволновало.
– Вы идёте? – окликнул нас Фалаэль, уводя Атику из зала.
Нэйас коротко глянул в нашу сторону, но его как будто ничего не смутило. Мы же задержались.
– Более того, говорят, у той магии есть что-то вроде разума, – попытался Мирэй напугать меня ещё больше. – И она хранит часть памяти Анджи Лоэлона, и работающие на добыче аскулминта люди частенько становятся свидетелями не самых приятных проявлений этой памяти.
Я передёрнула плечами, не зная, что на это ответить, а затем просто надела амулет на шею Мирэя. Полагаю, светлая магия должна принять его постепенно – это же грубейшее вмешательство в её структуру. Не такое сильное, как метка, но всё же.
И эффект не заставил себя ждать: на пару мгновений взгляд Мирэя стал отрешённым, а затем он поморщился, будто где-то в боку у него прострелило болью. Он втянул воздух сквозь зубы и натянуто улыбнулся.
– А это неприятнее, чем я думал. Как будто во мне пытаются просверлить дыру.
Я опустила взгляд на амулет: тьма в нём стала заметно плотнее.
– Ну ты же привык ко мне, – вновь посмотрела в лицо светлого. – И к этому привыкнешь.
– Как сказать… Иногда я не понимаю, как меня угораздило так вляпаться, а иногда даже получаю от этого удовольствие, – я вновь почувствовала в его словах двойное дно, но развивать эту тему предусмотрительно не стала. В последнее время подобные разговоры не доводят нас ни до чего хорошего.
Пришлось отвернуться и пойти прочь из зала, чтобы удержать внутри желание коснуться Мирэя. Вчера я делала это так уверенно и смело, а сегодня вообще не понимала, как могла на такое отважиться. Сейчас – ни за что!
– Как думаешь, – спросила на ходу, когда светлый со мной поравнялся. – То, что случилось сегодня с Атикой, опасно? Может быть такое, что я могу как-то влиять на тех, кто рядом?
– Мне кажется, что ты уже слишком себя накручиваешь, – возразил он. – Она просто соприкоснулась с твоей магией и всё. Думаю, это разовый случай, но я буду наблюдать.
Вскоре мы покинули Небесную Цитадель, а весь остаток дня посвятили сборам в дорогу – нам остался последний отрезок пути до Пепельного острова по самому безопасному участку Кианитового моря, свободному от странного магического тумана. Доставить нас на остров вызвался один из многочисленных знакомых Фалаэля – опытный капитан, который часто ходил в тех водах на своём крепком судне.
Фалаэль запретил родне приходить в порт, чтобы проводить его. С самого утра он был серьёзен и сосредоточен, как и все мы, потому не хотел разводить вокруг нашего отбытия лишние сантименты. Мы погрузились на приземистый, особенно устойчивый на воде корабль с широкой палубой и отбыли на Пепел ещё до рассвета.
Скоро мы узнаем, что на самом деле там творится.
