– А если нащупает? – пошутила я и наткнулась на раздраженный взгляд.
– Я не позволяю себя кому-то щупать, особенно голову, – произнес Кощей таким тоном, словно разговаривал с непроходимой бестолочью и тупицей. – Не знаю до конца, как это работает, нас не изучают с биологической точки зрения, но корону не видела даже моя мать.
– Твоя мама? А кем она была?
– Человек, она и сейчас есть. Отлично живет и здравствует в солнечной Италии уже лет десять как. Ей там климат больше нравится.
– А как же… она не испугалась твоего папу? Ну, люди же боятся… Или как это с Кощеями?
Егор совсем уж стральчески вздохнул.
– Боятся не только люди, но и большинство иных. Исключения – те, кто равен мне по силе, но их считаные единицы, почти всех ты сегодня видела. И те, кто мне симпатичен.
– Симпатичен? – удивленно переспросила я.
– Да, искренняя симпатия Кощея гасит ауру страха даже для людей. Иначе мы давным-давно бы вымерли, – Егор усмехнулся.
А я вдруг задумалась.
Я его не боялась. Вот совсем. С самого начала. Нет, не с самого. Я сперва испугалась, когда увидела его машину, но стоило увидеть самого Егора, как весь страх прошел.
Я посмотрела на него, не решаясь озвучить собственные мысли. Уж не понравилась ли я Кощею? Представила, как выскажу подобное вслух, а он поднимет меня на смех. Забавнее только предположить, что я сильнее. А что, было бы здорово!
– Чему ты улыбаешься? – подозрительно спросил Егор, когда мы сели к нему в машину.
– Да так, – я отмахнулась. – Так что с завтрашним парком?
– Лесом, – поправил меня Кощеев. – В парке ты мало что почувствуешь, там все слишком искусственное и людей много. Поэтому едем в лес.
– Лес так лес, – покладисто согласилась я, все еще прислушиваясь к себе.
Но страха, как ни старалась, почувствовать не получилось.
Может, я действительно сильнее?
– А вилы сильные? – поинтересовалась я.
– Не, они из слабеньких, – мотнул головой с короной Егор.
– А есть среди лесных и воздушных кто-то сильный?
Кощеев с интересом посмотрел на меня.
– Амбициозная какая, – насмешливо произнес он. – Из сильных есть берегини.
– Берегини? Я думала, они в домах живут, как домовые.
– Сейчас все в домах живут, иные комфорт любят не меньше людей, – заметил Егор. – Но берегини бывают разные, вернее – берегут они разное: кто-то дома или какие-то другие строения, памятники, к примеру. А есть те, кто бережет природу, может, ты из них. Они, кстати, разными стихиями управляют.
– А как это проверить?
– Это просто так не проверишь, – Егор постучал пальцами по рулю. – Ты должна найти свое особенное место, которое захочешь хранить и беречь.
– Но ведь не обязательно в лесу, ты сам сказал, что беречь можно и строения.
– Мы и строения проверим, но лес для большинства из нас – особое место. Место силы, если так можно выразиться. Природа манит иных сильнее городов. Большинство нелюдей предпочитают жить за городом и не выдерживают долго в каменных джунглях.
– И ты? – вопрос вырвался сам собой.
– А я как раз отлично чувствую себя в городе среди неживого, – Кощей скупо улыбнулся одними губами.
Так, незаметно, за разговором, он довез меня до дома. Узнал, куда подъехать за мной завтра, спросил номер телефона – на всякий случай. Да так нехотя, будто одолжение делал.
И я не удержалась от подколки.
– Слушай, а чисто теоретически, если ты так хорошо с неживой материей управляешься, можешь кран починить? У меня давно на кухне подтекает.
– Милана, иди уже домой, не доводи меня, – попросил Кощеев, буравя тяжелым сапфировым взглядом. – Вызови сантехника – и вся проблема.
Пробормотав на прощание «сантехника каждый может вызвать», я вышла из авто, сразу же сорвавшегося с места. Кстати, а на обратном пути он не так быстро ехал, даже обгонял по-человечески, с поворотниками. Может же, когда захочет!
Я зашла в квартиру, в которой не было никаких проблем с кранами – ко мне недавно семья в гости приезжала, проведать, как я живу. Папа с братьями все починили, все перегоревшие лампочки поменяли, трубы проверили. Мама первым делом проинспектировала холодильник – нормально ли доченька питается? Я невольно заулыбалась – все-таки замечательные они у меня! Так мне повезло, если подумать. Пусть мои биологические родители – сказочные существа со сверхспособностями, это не помешало им отказаться от ребенка. А люди, самые обычные, вырастили в любви и заботе.
И вдруг подумалось. Егор отца потерял в детстве, мама его десять лет назад уехала в другую страну, сколько тогда Кощееву было? Лет шестнадцать-семнадцать, получается. Так рано совсем один остался. В груди кольнуло не жалостью, но сочувствием. Еще и боятся его все.
А я не боюсь.
С этими мыслями я достала джинсы, кофту и кроссовки, в которых можно пойти гулять в лес, убрала их в пакет и поставила в коридоре, чтобы завтра не забыть.
Он вредный и наглый тип в короне, но я с удовольствием погуляю с ним хоть по лесу, хоть по полю. В голове нарисовалась картинка, как мы идем держась за руки, но я поспешно ее отогнала – это уже перебор.
И все-таки я с нетерпением ждала нашей встречи.
***
Егор посильнее вдавил газ, пользуясь тем, что водители чувствовали потенциальную угрозу и отруливали с его пути заранее. Он сегодня прогулял рабочий день, но ничуть не беспокоился на этот счет: ничего ему не сделают, побоятся связываться. Как и всегда. А на звание «работника года» он и сам не претендовал.
Зато интересно провел время с неучтенкой.
Милана.
Что-то в ней было такое, что зацепило сразу, с первого взгляда. Кощеев даже не удивился, что она видит его корону. Смелая, дерзкая, красивая, Милана сразу ему не то чтобы понравилась, скорее – не оставила равнодушным. И способности ее…
Егор вспомнил, как Милана ловила ветер на смотровой площадке, как вспыхнул в ее руках огонь, а ведь он всего лишь помог сконцентрировать силу в ладонях.
И как потрясающе она сама выглядела в те моменты. Не девушка – мечта!
Кстати, об этом…
У Кощеева действительно была мечта. Настоящая. За которую он бы отдал многое. Нет, не так. Он бы отдал все. Заплатил любую цену. И принял бы потом любое наказание. Только раньше эта мечта казалась недостижимой, а сейчас в его душе загорелась надежда, пока слабой искоркой, но готовой вспыхнуть, как та свеча в шаре.
Дома он быстро скинул обувь и прошел в комнату. На полке стояло фото. Сам Егор, двенадцатилетний пацан в теннисной форме с наградой в виде ракетки. И отец, уже очень слабый тогда, в инвалидном кресле. Он пообещал, что доживет до финала юниорского турнира, и дожил, увидел победу сына. А через сутки умер.
После этого Егор бросил спорт – все потеряло смысл.
Мать отдалилась, как-то не складывалось у них. С Кощеями всегда тяжело, а тут еще переходный возраст, кончина отца и, как следствие, прилив огромной силы. Егора понесло. И занесло в закрытую военную школу со строгой дисциплиной. Муромский, сразу взявший шефство над новым темным князем, как всех Кощеевых величали за глаза, постарался.
Дождавшись выпускного у сына, из страны уехала мать, хотя ее давно ничто не держало. Виделись они и без того раз в полгода. У Егора с Павловной отношения и то всегда были ближе: та не стесняясь прописывала ему леща, когда юный Кощей терял берега. С Ягой вообще не забалуешь. Муромский – главный исключительно на бумаге, а так все знали, что основные решения принимаются Ягой. И даже Егору – сильнейшему нелюдю – с ней пока не тягаться.
Если бы только был жив отец…
Эта мысль всегда всплывала в трудные минуты. И сейчас она тупой иглой засела в сердце. Почти как настоящая. Единственное, чем можно убить Кощея до того, как родится новый.
Она колола, жалила, подтачивала.
Если его догадка подтвердится, Егор изменит все. И будь что будет.
5. Не сказка
Утром я, как и всегда, спешно собиралась на работу, воюя с непослушной смоляной шевелюрой. Сколько раз думала подстричься покороче, но стоило собраться, как рука не поднималась: уже в парикмахерской я волевым решением оставляла длину, прося только подровнять кончики.
Словно длинные волосы были чем-то важным. Какой-то частью меня.
И в итоге каждое утро я пыталась уложить их красивыми локонами, или хоть какими-то локонами, чтобы выглядели прилично, а не торчали во все стороны, как у кикиморы.
Весь вчерашний день казался странным и нереальным сном. И вот я проснулась – и никакого тебе волшебства, нелюдей и прочих элементов сказки. Обычная жизнь и обычное утро. Ровно до того момента, пока не зазвонил телефон, определив абонента «Анастасия Павловна Ягая».
– Алё, – я поставила телефон на громкую связь, отложив фен и взявшись за тушь.
– Милашка, привет, это Анастасия Павловна, узнала?
Я по утрам всегда туго соображаю, поэтому не раздумывая ответила:
– Да, Баба Яга, я помню. Доброе утро!
– Какая я тебе «баба»»?! – совсем не добро рявкнула с той стороны трубки Яга, у меня аж в ушах зазвенело. – Меня даже внучки так не называют!
– Извините, Анастасия Павловна, забыла, – повинилась я, нанося экспресс-макияж.
– Хотела узнать, как вы там с Егоркой, не инициировались еще? – полюбопытствовала Ягая, сразу сменив гнев на милость.
– Пока нет.
– Как он себя вел? – продолжала допытываться Анастасия Павловна.
На секунду мне захотелось пожаловаться на грубость Кощея и вчерашнее купание в канале.
– Нормально, – ответила я, решив, что ничего страшного не произошло.
Из воды меня вытащил, одежду высушил, телефон реанимировал… А потом выгулял на смотровой площадке и накормил в ресторане, до дома подвез – и жаловаться-то особо не на что.
– Жаль-жаль, – удивила меня Ягая. – Я-то надеялась, что ты мне правду скажешь, чего этот негодник вчера натворил.
– Так правда! – уверила ее.
– Ну не переживай, – продолжила ведьма. – Я Егора сегодня уже отругала.
– За что? – удивилась я.
День только начался.
– За все хорошее! А было б за что, так я б словами не ограничилась, – заявила Яга. – И, судя по тому, что Егор не сильно возмущался, ругань была заслуженная. Только он мне ничего рассказывать не стал, так что я на тебя очень рассчитывала.
– Мне тоже рассказать нечего. Зря Егора ругали, – я тоже решила проявить упрямство.
– Спелись, значит? – довольно констатировала Ягая. – Ладно-ладно, эх, зато сразу видно, что ты не из ёжек. Да и не из русалок. И передай Егорке, что лихо, кикиморы, полуденницы и иже с ними тоже отметаются.
– А почему?
Я отложила помаду, заинтересовавшись. Все-таки речь пошла о том, кем я являюсь.
– Потому что нету в тебе зловредности! – с каким-то укором произнесла Яга. – Причем никакой: ни зла, ни вредности. Пусть лучше Егор Василис проверит, а то кикиморой тебя назвал! Да за одно это можно было отругать! Между прочим…
Ох, чувствую, ждет Кощеева еще одна взбучка. Яге, кажется, только повод дай.
– Ладно, Милашка, хорошего денька! – попрощалась Анастасия Павловна. – Если что нужно – звони, не стесняйся.
– И вам хорошего дня, – пожелала я, и собеседница отключилась.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=72817812&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
