– Кто? – уточнил он.
– Рино де Бернарди.
А вот это уже интересно. Отто не знал по именам всех, кто путешествовал на станции – не хватало еще запоминать несколько тысяч неудачников! Однако он уделял особое внимание тем, кто имел значение. Прославленный летчик-испытатель, который со скандалом выбил себе место на «Виа Феррате», был как раз из таких.
При этом никаких общих тем для разговоров у них не было. Бернарди относился к тем, кто кочевников не любит – не открыто, для этого он слишком умен, просто достаточно, чтобы держаться от них подальше. Сатурио сообщил, что во время полета на «Марию Яниссар» пилот вел себя вежливо, но держал дистанцию и даже чуть не сорвался, когда Бруция решила поприставать к нему со своими дурацкими шуточками.
Такие, как Бернарди, лишний раз в полицию не бегут, любую проблему он бы попытался сначала решить самостоятельно. Или к нему опять кто-то из кочевников привязался? Отто с сожалением признавал, что такое тоже возможно.
Гадать он не стал, позволил пилоту войти. Бернарди держался неплохо, однако Отто проработал в полиции достаточно долго, чтобы понять: ему тут не по себе. И все равно пилот не развернулся и не ушел, он занял место напротив Отто.
– Я бы хотел вас кое о чем попросить, – заявил Бернарди.
– О помощи, полагаю? – усмехнулся Отто. – За другим ко мне обычно не приходят.
– О помощи – да, но не только. У меня есть основания верить, что один мой друг попал в неприятности, связался с кем-то странным. Точно не по своей вине! Просто по ошибке. Мне важно сделать так, что друг этот не только будет спасен, но и не подвергнется никакому наказанию…
Чувствовалось, что Бернарди непривычно сразу все: просить о помощи, говорить неуверенно, подбирать слова осторожно. Такие, как он, не делают это ради собственных интересов, скорее, ради кого-то другого.
Но умиляться Отто не собирался, он мигом насторожился. Похоже, этот «друг» связался с кем-то, кто им манипулирует. Умным и неуловимым. А на станции как раз скрывается такой человек!
– Ваш друг может быть в большей опасности, чем вы предполагаете, – предупредил Отто. – А мне без надобности сажать всех подряд, мне тут под тюрьму чуть ли не контейнер для завтрака выделили. Поэтому я гарантирую: никакой ответственности для него не будет, но мне нужно знать, что происходит.
Теория все-таки могла развалиться, если бы Бернарди начал разглагольствовать о каких-нибудь внутренних интригах. Однако все оказалось именно так, как ожидал Отто: Гюрза проявил себя.
Начальнику полиции давно уже казалось, что Мира Волкатия ведет себя подозрительно. То она просчитывала то, что просчитать не могла, то чинила маяк, который ее же коллеги и испоганили. Она была слишком спокойна при вылазке на обломок корабля, а в довершение всего еще и ввязалась в драку с его детьми! Сатурио уже тогда заметил, что ее храбрость либо подкрепляется какой-то тайной, либо основана на слабоумии. На дуру эта девица не тянула, а тайна только что раскрылась.
Правда, Бернарди не знал и половины этих подробностей. Он просто оказался достаточно наблюдательным, чтобы заподозрить: Мирой кто-то манипулирует. После того, как они снова слетали в систему красного гиганта, пилот проследил за своей спутницей. Он с удивлением обнаружил, что она направилась на закрытый этаж. Кому понадобится прятаться там? Уж точно не тем, кто находится на станции законно! Даже не подозревая о том, что Гюрза рядом, Бернарди не забывал, как много на «Виа Феррате» преступников.
– Мира не плохой человек, – уверенно заявил пилот, завершив свой рассказ. – Она хочет только добра, она пытается решить проблему. А кто-то пользуется ее добротой!
– Совершенно верно, – согласился Отто. – Я даже догадываюсь, кто, и вы были правы, что сообщили мне.
– Я могу как-то помочь?
– Не нужно, сил у нас хватает.
Чувствовалось, что Бернарди не хотелось уходить, однако настаивать он не решился. Как только пилот убрался из его кабинета, Отто открыл на экране схему корабля и вызвал к себе Сатурио.
Надо же, как все удачно сложилось… К убежищу, которое облюбовал Гюрза, можно было добраться двумя путями, тут преступник проявил свойственную ему осторожность. Но в распоряжении Отто было достаточно кочевников, чтобы перекрыть оба.
Он понимал, что Гюрза легкой добычей в любом случае не станет… да и его поимка не решит самые серьезные проблемы, зависшие над «Виа Ферратой». Но от того, что хотя бы с этим удастся разобраться, настроение у начальника полиции заметно улучшилось.
Он рассказал Сатурио все, что услышал от пилота. Старший сын был единственным из кочевников, кому Отто доверял безоговорочно. Сатурио никогда его не подводил, он и сейчас не загорелся азартом охоты, он сохранил холодный разум.
– Сдерживаться нельзя, лучше атаковать всеми силами, – сказал он. – Гюрза наверняка защитил свое убежище, даже если не ожидал разоблачения.
– С ним будет еще та девица, но она вряд ли опасна.
– Вообще не опасна, сестры разобрались с ней за минуту. Если у нее будет пистолет, понадобится две. Но я должен знать… Их нужно брать живыми или мертвыми?
– Живыми – если получится, – ответил Отто. – Гюрза действительно ценен. Но вы для меня на первом месте, сохранение ваших жизней в приоритете. Если возникнет необходимость убить Гюрзу, сделайте это.
– А девушка?
Отто вспомнил об обещании, которые вытянул из него Бернарди, и тяжело вздохнул. Как можно дожить до таких лет и сохранить наивность – он не представлял.
– Девушка вообще не имеет значения, поступайте с ней как угодно.
* * *
Она уверена, что я ее убью. Это даже забавно. Обычно Мира маскирует свои эмоции лучше, но тут она растерялась и вся на виду: мышцы напряжены, поза человека, готового к обороне, взгляд загнанный. Интересно, если я на нее ногой топну, она до потолка подпрыгнуть сможет? Хотя нет, еще один вариант реакции – попытка меня пристрелить, а нам сейчас не до таких забав.
– Угомонись, – бросил ей я. – Я знаю, что это не ты.
Я и правда знаю. Нет, Мира вполне способна сдать меня полиции – и она наверняка долго об этом думала, прежде чем явиться ко мне. Но она бы поступила не так. Она бы не стала устраивать весь этот спектакль с выполнением моих поручений, она не пыталась бы изобразить моего друга, она для такого слишком горда. У нее вражда – это вражда. Да и потом, зачем ей рисковать своей жизнью, оставаясь со мной наедине перед самым арестом? Ну, или убийством, в зависимости от того, какое сегодня настроение у Барреттов.
При этом она наверняка причастна к бардаку. Кочевники пришли вскоре после нее, она не была достаточно осторожна, чем-то выдала себя во время вылазки. Придется ее обучить, но не сейчас.
Компьютер недовольно пищит, реагируя на первую попытку взлома. Думаю, план у полицейских бесхитростный – и примерно такой, как обычно. Вломиться в каюту, уложить всех, кто внутри, на пол или сразу пристрелить. Но выданный им код не сработал, я заранее позаботился о том, чтобы так было. Минуты три-четыре у нас теперь есть, этого достаточно.
Я отключил свой компьютер, его я планировал забрать с собой, проектор – нет, этого добра и так хватает. После этого я сдвинул в сторону заранее отвинченную техническую панель, которая обычно давала ремонтникам доступ к скрытому в стенах оборудованию корабля.
Мира весьма не вовремя решила застыть от удивления, и мне пришлось ее поторопить:
– Идешь?
Если бы она продолжила тупить и дальше, я бы отказался от идеи работать с ней. Но Мира опомнилась достаточно быстро, чтобы простить ее оплошность, она первой скользнула в полумрак технического тоннеля. Я последовал за ней и использовал минимальный заряд взрывчатки, чтобы заварить за нами люк. В иных обстоятельствах я бы вообще поджег комнату, но на станциях таким лучше не развлекаться.
Мира механик, к техническим помещениям она привыкла, так что и теперь сохранила спокойствие. Но она не знала, куда двигаться дальше, поэтому позволила мне идти первым.
Я же давно допускал, что меня рано или поздно найдут. Первой это сделала Мира, ошибку допустил я. Теперь ошибка была за ней, но какая разница? Моя подстраховка все равно сработала.
Первое время Мира двигалась молча, видно, пыталась запомнить маршрут. Потом сообразила, что это бесполезно, да и тот грохот, который подняли в каюте кочевники, наконец затих. Она решила развлечься беседой:
– Ты на меня не злишься?
– Ты ведь жива.
– Доходчиво… Они теперь знают, что я связана с тобой.
– Они предполагают это на основании чьих-то слов или собственных наблюдений издалека, – уточнил я. – Доказательств у них нет. Либо они получат видео, где мы вместе и очевидно заодно, либо застанут тебя рядом со мной. Без этого ты можешь хоть польку на столе у Отто Барретта плясать, за это тебя не арестуют.
– Но и он такое вряд ли оценит!
Она расслабилась, улыбнулась даже. Пока что это к лучшему, и я решил больше ничего ей не говорить. Хотя как-нибудь потом придется все же объяснить, что полиция не всегда действует по закону. Я их сейчас выбесил, это привычная часть моих отношений с представителями власти. Дальше все зависит конкретно от Барреттов: поведут они себя разумно или будут мстить всем подряд, пользуясь уникальностью нашего положения.
В любом случае, влиятельный покровитель никогда лишним не будет, и именно к такому покровителю я нас вел.
Мне несложно ориентироваться в технических коридорах. То, что «Виа Феррата» построена по уникальному проекту, не так уж важно. В технических коридорах всегда прослеживается одна и та же логика размещения оборудования, этому меня еще Соркин научил. Только обывателям кажется, что там нет никаких ориентиров. На самом деле в общедоступных коридорах заблудиться куда проще из-за попыток дизайнеров повыпендриваться. Ну а к строительству технических помещений дизайнеров не подпускают, и это делает жизнь намного легче.
Мира просто следовала за мной, она ни о чем не спрашивала. Это хорошо, болтовня бы нас отвлекла, а нам нужно спешить. Я не сомневался: изначально Отто Барретт не сказал командиру станции ни слова о попытке меня поймать. Удачно забыл, разумеется. Но как только станет очевидно, что все сорвалось, он может и отчитаться. Мне же необходимо застать Елену Согард в одиночестве.
Тут мне повезло: когда мы добрались до ее личной каюты, Елена все еще находилась внутри, но уже облаченная в форму – она явно готовилась к выходу. Я собирался сразу же выбраться, но Мира меня задержала. Она тоже разглядела через щель вентиляции, к кому именно мы заявились без спроса.
– Подожди! – прошептала она. – Ты что делаешь?
– То же, что и ты.
– А именно?
– Временно беру в заложники командира станции.
Время поджимало, да и долгие объяснения я не люблю, так что я откинул в сторону руку Миры и первым покинул укрытие. Мою спутницу ожидало серьезное испытание. Понятно, что я пришел сюда не ради этого, но заодно я хотел проверить, насколько верной Мира способна мне быть.
Я еще ни разу не подталкивал ее к откровенному преступлению, хотя мы и знакомы не слишком долго. Но при этом она знает, что на кону судьба всей станции. Так что выбор и правда будет непростой, однако простые задачи я не люблю.
Елена от нас не шарахнулась, она вообще обернулась на звук открывающегося технического люка так, будто только подобным образом к ней обычно и приходят. Но меньшего я от нее не ожидал – она не из тех, кто добивается повышения красивыми глазами и правильными речами. Перед нами был боевой адмирал, и, если такого человека удается застать врасплох, это уже признак маразма.
Так что своим спокойствием Елена меня не задела, она сделала это иначе. Адмирал окинула нас быстрым взглядом, оценивая, кто перед ней, и кивнула обоим:
– Лейтенант Волкатия, Павел, здравствуйте. Признаться, я не ждала вас – ни сейчас, ни оттуда. Но вы наверняка объясните, почему мои ожидания не имеют значения.
Вежливость порой задевает сильнее, чем любые оскорбления. Понятно, что Елене было известно и о назначении меня на корабль, и о моем побеге. Да и то, что я стер данные о себе в центральном компьютере, изменило для нее не так уж много, основы она знала. И все же она могла бы общаться так же, как остальные, с презрением, используя всем известное прозвище.
Она поступила иначе. Вежливость не подразумевает использование прозвищ, да еще и навязанных кем-то. Елена изначально посмотрела на меня как на обычного человека, не забывая при этом, что я серийный убийца.
Был ли я тронут до слез? Ну нет, конечно. Но я это запомнил.
Я к ней обращался тоже на равных, с должным уважением, которое я обычно испытываю не ко всем.
– Получилось не по протоколу и не по правилам вежливости, – признал я. – Это я прошу извинить. Но иначе было нельзя: мои старые друзья не вовремя решили поиграть в догонялки, а мне нужно срочно кое-что сообщить вам.
– Меня про эти игры в известность не поставили. Хотя я все равно считаю, что нам нужно пригласить на встречу и ваших друзей, это сделает беседу интересней.
Елена двинулась к выходу. Я мог бы остановить ее, но не стал, о том, что это испытание и для Миры, я не забывал ни на миг.
И Мира меня не подвела. Я остался на месте, а вот моя спутница двинулась наперерез адмиралу. Мира первой достигла выхода из каюты и закрыла его собой. Вид у нее при этом был виноватый, но решительный. Думаю, она одновременно гордилась собой и мысленно составляла завещание.
– Адмирал Согард, я прошу меня простить, только… Выслушайте его, пожалуйста. Это нужно для спасения станции!
– Лейтенант, вам не кажется, что вы слишком часто начали нарушать правила ради высших целей? – холодно осведомилась командир станции.
– Кажется. И прямо сейчас мне кажется, что меня за это вышвырнут за борт. Но прежде, чем такое произойдет, послушайте его… Он мне не друг, я знаю, что он серийный убийца, однако я верю, что он может спасти станцию!
Что ж, я впечатлен. Не очередным намеком на мою гадостную сущность, это меня вообще не задевает, я привык. Мне понравилось то, что Мира сумела упереться, хотя прекрасно знала, к каким последствиям это способно привести.
Елена ее решимость тоже оценила, она не стала прорываться с боем, хотя могла бы. Она опустилась в кресло у рабочего стола и спокойно сказала:
– Я вас слушаю.
– Станцию нужно уводить как можно дальше отсюда, – заявил я. – То, что уничтожило «Марию Яниссар», все еще там. Оно способно проявить себя в любой момент, и предугадать время его активности я не смогу. Зато могу сказать, что за пределы звездной системы эта энергия наверняка выходит. Если она долетит до нас даже ослабленной, не выживет никто.
– Пока что это абстрактные угрозы, – отметила Елена. – Вы так и не сказали, откуда эта энергия придет.
– Из центра системы.
– Из красного гиганта? Вы действительно считаете, что он опасен?
– Я не считаю, что он опасен. Я считаю, что внутри него притаился пульсар.
Я прекрасно знал, как они на это отреагируют. Мне было любопытно лишь, кто первой произнесет вслух фразу, наверняка мелькнувшую в мыслях у обеих.
Опыт победил. Елена сумела промолчать, а вот Мира выпалила:
– Этого не может быть!
– Объект Торна-Житков, – невозмутимо напомнил я.
Есть во Вселенной такая пакость, и обе мои собеседницы об этом прекрасно знали. В теории существование подобных объектов было описано еще в конце двадцатого века. Позже, намного позже, когда человечество решилось отлететь подальше от Земли, существование двойных звезд подтвердилось, причем в разных формах. Но, как правило, все сводилось к тому, что снаружи был виден красный гигант, а внутри у него таилась нейтронная звезда.
Насколько я помню, изначально предполагалось, что либо звезды сливаются на этапе формирования, либо нейтронная проникает в красный гигант, ввинчивается, как паразит – именно благодаря этой теории слова Миры и подтолкнули меня к нужному выводу. Практика показала, что нет никакого «или». Объекты Торна-Житков могут рождаться и первым способом, и вторым, и наверняка еще парочкой способов, о которых мы ничего не знаем, потому что человечество по-прежнему младенец в масштабах Вселенной.
Припомнив об этом, Мира и Елена перестали доказывать мне, что красный гигант не может быть двойным. Но и верить мне они не спешили.
– Это все равно не может быть пульсар, – настаивала Мира. – Потому что пульсар испускает энергию…
– Стоп, – прервал ее я. – Не надо рассказывать мне, с какой частотой пульсар испускает энергию и как это происходит. Не надо объяснять, что в объектах Торна-Житков внутренняя нейтронная звезда никогда не проявляет себя подобным образом. У вас нет задачи переспорить меня. Вы должны смотреть на факты: у нас хватает доказательств того, что время от времени из красного гиганта вырывается поток энергии, уничтожающей материю. Поскольку сам красный гигант этого делать не может, это делает что-то, скрытое у него внутри. Полагаю, энергия той, внутренней, звезды накапливается и в какой-то момент вырывается наружу. Она замедляется, разрушая на своем пути ряд объектов, потом рассеивается расстоянием. Но расстояние это намного больше того, на котором находимся мы.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=72797558&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
