– Я думаю, я тот, кто может тебе помочь. Предлагаю сделку. И прежде, чем послать меня на хрен, подумай, ведь тебе есть что терять. Если бы тебе не нужен был ресторан, то давно бы вернулась туда, откуда приехала.
ГЛАВА 2
– Уж твоя помощь и услуги мне точно не нужны, Артём!
Гаркаю раздраженно на Волжского. Самой от себя тошно, каким чудовищем рядом с ним становлюсь. И это три года спустя!
Неужели до сих пор не остыла к нему?
Ерунда!
– А я думаю, без меня тебе крышка, Лика. Господин Фридман ясно дал это понять.
Поджимаю губы. В какой–то степени я с ним согласна. Выбора нет. Но ему свои истинные чувства не покажу. Обойдется!
– Странно, что ты появился именно тогда, когда решается судьба ресторана.
Складываю руки под грудью, нацеливаю яростный взгляд на Артема. Он вертится, осматривает зал и самодовольно улыбается.
– Отвечай, что ты забыл тут?
– Представляешь, отдохнуть приехал. – Нарочито разводит руками.
– Ты?
Вспоминая прошлое, ни назову ни одного дня, когда бы он отдыхал. Всегда бежит впереди паровоза, хватается за любую возможность для роста и развития. Никогда не ценил людей, только минуты, приносящие ему ощутимый доход. Волжский – мужчина прагматичный и расчетливый.
Не верю я, что бросил свою практику, клиентов и рванул на Черное море в разгар бархатного сезона.
Франт в итальянском костюме с манией величия, вряд ли бы променял выгодное дельце на бесцельное времяпрепровождение, если только…если только здесь ему не светит заработок пожирнее.
– Сложно вообразить, да?
Мне надоедает разговаривать с ним. Ничего нового не узнаю, добиться правды не смогу. Ледяной айсберг с колдовскими зелеными глазами не растопить.
Огибаю стол, затем второй и захожу за барную стойку. Сейчас за ней пусто. Бармен Гриша похоже вышел воздухом подышать и потерялся. Решаю сама себе сделать кофе. И покрепче.
Я неплохо справляюсь с кофемашиной и берусь за бутылку с карамельным сиропом. Разбавлю горечь каплей сладости.
– А мне сделаешь? Я только с дороги.
Не смотрю на Артема. Готовлю себе большую чашку эспрессо, чуть-чуть сдобренную пряной карамелью.
– Лика?
Щелкает пальцами у меня перед носом. Терплю его присутствие из последних сил. Еще немного и запущу в него пустой стакан или бутылку с ромом.
– Я уже всё сказала. Уходи. Не вынуждай меня плеснуть тебе кипятком в лицо.
Усмехается, усаживается на потертый табурет, деловито опирается о начищенную до блеска стойку.
– Прошло три года. Я изменился.
– Люди не меняются. – Вскидываю на него грозные глаза. – Даже мой отец, как видишь. Устроил мне веселье, а сам…
Грусть накатывает внезапно и от нее уже не отделаться. Я любила папу. Очень. Во многом подражала ему, хотела быть похожей на него. Нас всегда считали зеркальным отражением друг друга.
В детстве я везде бегала за ним. Не давала жить спокойно. Мама ругалась, а потом, перед сном говорила мне, что обожает наблюдать за нами двумя.
Как же давно всё это было…
– Знаешь, я ведь надеялся тебя здесь увидеть. Когда узнал, что Николай Николаевич умер, подумал, что ты приедешь. Ты ведь не смогла бы не приехать.
– И поэтому ты решил трепать мне нервы?
Дую на кофейную пенку и стараюсь не покрываться мурашками от пристального взгляда бывшего.
Мое сердце все еще в стадии реабилитации. Полностью не восстановилось после его удара под дых. Может быть, у Артема никогда и не было особенных чувств ко мне, но у меня были.
Я мечтала выйти за него замуж, родить ребенка. Как и все девочки, хотела полноценную крепкую семью. Похожую на ту, в которой я выросла.
Но у Артема имелись свои планы. И я в них не входила.
Карьера, путь к успеху, жажда больших денег – вот его реальные цели. И судя по всему, он добился, чего хотел.
Своя адвокатская контора в Питере, шикарная машина, квартира и глянцевая модель. Мужчине его склада, только лучшее подавай. Подделки и дешевки не привлекают.
И теперь разница, между нами, еще очевиднее. Что у меня есть, кроме этого ресторана? Ничего. Одни долги. Да и ресторан, собственно, под вопросом.
Подойду ли я ему? Конечно, нет.
Почему я вообще думаю об этом?!
Он мне не нужен! Я справлюсь без него. Сильная девочка.
Маленький глоток крепкого кофе и я снова могу мыслить разумно. Не как полоумная фанатка Егора Крида, встретившая его за кулисами.
– Как же мой кофе? – играет темными бровями. Одной, затем сразу же другой. Словно мячики перебрасывает.
– Извини, мы еще закрыты. Загляни в кофейню неподалеку. Там неплохой латте.
Артем собирается ответить, но в зале появляется Мила. Ей чуть за пятьдесят, естественная седина и полнота придает женщине своеобразного шарма. Она почти всегда собирает волосы в хвост и лишь за редким исключением распускает их. Считает, так ей больше идет по возрасту. Также и в одежде. Постоянно в длинном платье и обуви на плоской подошве.
Никаких изысков и элегантности.
Я тоже не особо слежу за модой, но обожаю каблуки. Будь у меня деньги, я бы скупала туфли и босоножки оптом. Любовалась ими на полке в большой гардеробной.
– Мы еще закрыты. – Сходу говорит Мила.
Хмыкаю невольно. Она подтверждает сказанные слова мной минуту назад.
– Я старый знакомый Анжелики. Мне можно.
Мила недоверчиво присматривается к нему. Забирается в самое нутро. Ее рентгеновское зрение за секунду может все узнать о человеке.
– Да? – скептичный тон не уходит. И глаз не отводит.
– Идем–ка. – Ставлю недопитый кофе на стол. – Поговорим на улице.
Выхожу из–за стойки, прихватываю оставленную Нестором Михайловичем бумажку и маню пальцем Артема.
– Скоро вернусь. – Бросаю Миле.
Толкаю двустворчатые подвесные двери и быстро спускаюсь с крыльца на пешеходную дорожку. Артем не торопится. Вышагивает словно по подиуму, медленно преодолевает ступени. Ветер взъерошивает его густую шевелюру. Ему приходится провести широкой ладонью по голове и уложить волосы назад.
Волжский настоящее стихийное бедствие. И как бы я не противилась, он стал еще привлекательнее. Мужественнее, напористее, с двойной дозой тестостерона.
Не знаю, чем меня манят подобные мужики. От них же одни беды и боль. И разочарования. И целое кладбище разбитых сердец.
Но я все равно лечу на гипнотизирующее пламя. Обжигаю крылья. Долго страдаю, зализываю раны. И все повторяю заново.
– Можно я кое-что скажу перед тем, как ты врежешь мне по яйцам и пошлешь куда подальше?
Выдыхаю и киваю.
– Помнишь, как я тебя называл? – Двумя пальцами касается моей щеки. – Русалочка. И это не только из-за твоих охрененных длинных волос и больших голубых глаз. Но и из-за преданности. Я много раз прокручивал в голове наше расставание и поверь мне, хотел все исправить. Может сейчас тот самый шанс?
– Я не верю тому, что ты как любой другой человек приехал отдыхать. Хоть убей, не верю, Артем. Я не видела тебя на похоронах папы, а сейчас явился ни с того, ни с сего. Думай, что хочешь, но ты последний, кому я поверю в этой жизни.
Прищуривается. В зеленоватых, словно морская пучина глазах подозрительное спокойствие. Кончики пальцев скользят по моей скуле, и когда я дергаю головой, убирает руку.
– Тебе без меня не справиться. Можешь верить, можешь не верить. Твой отец, царство небесное, был юморным мужиком. Я не удивлен тому, что он приберег для тебя. Игра с любовью или в любовь. Называй, как пожелаешь.
Бумажка хрустит в моем кулаке. Мой пускай и не очень радужный мир рушится по частям. Если я упущу ресторан, то и моей жизни конец. Банки стрясут с меня деньги любым способом, оставят меня на улице с голой…
Я буду бомжевать. И это еще самая приятная перспектива.
– Я всегда справляюсь со своими проблемами сама. И сейчас буду полагаться только на себя.
– Проведу в городе еще примерно три недели. Обдумай все хорошенько.
Артем лезет в карман пиджака, достает из него черную визитку.
– Держи. Позвони, если понадоблюсь.
Нехотя беру карточку. Он салютует на прощание и уходит. Красивый, обаятельный, широкоплечий и лживый до чертиков.
Перевожу мутный взгляд на фасад ресторана, а затем задираю голову в небо.
– Лика? – кричит Мила, стоя в дверях «Нептуна». – Тут тебе какой–то Аслан названивает уже третий раз.
Ёпрст! Только не он!
ГЛАВА 3
– Аслан? Привет, дорогой.
Придаю голосу наигранной веселости и беззаботности.
– Привет, дорогой? – с легким кавказским акцентом переспрашивает мужик. – Ты шутишь что ли?
– Прости, мне пришлось уехать ненадолго.
– Анжелика, ты нужна мне здесь! Ты вообще, как собираешься отрабатывать долг? Натурой? Я, конечно, не против. Но имей совесть, дэвочка!
Закусываю губу до боли.
Арсен Микоян мой бывший работодатель. Я долгое время вела бухгалтерию в сети его ресторанов армянской кухни.
Смешно, да? Сапожник без сапог. Не удивительно. Деньги никогда не липли ко мне и не приходили легко.
– Я приеду, и мы спокойно поговорим. Но только недельки через две.
– Две недели? У меня закупки, у меня…
Вешаю трубку и мгновенно заношу Аслана в список блокировки. Уф. Выдыхаю через силу. Аукнется мне этот трюк, ой, аукнется. Но сейчас я не могу думать о столичных проблемах, у меня папино условие не выходит из головы.
– Ты как?
Гриша, будь он неладен, появляется рядом и широко улыбается. Хочется треснуть его чем–нибудь. Но парень светится изнутри. Миллион выиграл? Может со мной поделится?
– Нормально. – Сую телефон в карман юбки. – А ты чего счастливый такой?
– Погода хорошая, люди вокруг приятные. Жизнь хороша!
Берет вафельное полотенце и закидывает себе на плечо. Вальсируя меж стойкой и витриной с алкоголем, включает с телефона музыкальную колонку. В зале звучит песня Юры Шатунова.
Закатываю глаза на секунду и вспоминаю, сколько раз папа врубал на всю громкость «Седую ночь». Наверное, пятьсот или тысячу. Я сбиваюсь со счета.
– И снова седая ночь и только ей доверяю я…
