Брат снова вытянул перед собой левую руку. Рана на запястье, оставшаяся после извлечения Шуэта, ещё не затянулась и продолжала кровоточить.
«Так мы существенно отклонимся от сюжета», – подумала я.
Стоило мне увидеть Шицуру рядом с Францем, как сердце заколотилось ещё быстрее. Отец сжал запястье сына и окропил щит выступившей на руке кровью. В ту же секунду от Шицуру начало исходить голубое свечение, точь-в-точь как ранее от Шуэта, а затем щит повис в воздухе. Франц повторил всё то же, что и я: опустился на колени и прочёл текст клятвы.
После обряда насущные вопросы благополучно разрешились: Франц бросил академию, а меня зачислили туда вместо него. По поводу самовольной отлучки брата в Кратье никто ничего не сказал, поскольку, согласно легенде, Франц оставил учёбу по причине болезни, отдав своё место старшей сестре. Из академии нам прислали письмо с пожеланием Францу скорейшего выздоровления и поздравлениями в связи с моим зачислением.
– Франц, ты прямо похорошел, – обратилась я к брату, размышляя, не сыграло ли свою роль отчисление.
– Хе-хе, думаю, всё благодаря хорошему сну, – расплылся он в улыбке, показывая ямочки на пухлых мальчишеских щеках.
Как только стало известно, что посещать занятия больше не нужно, от лежавшей на его лице тени не осталось и следа. Не знаю, вернулся ли к Францу аппетит, но он даже начал понемногу набирать вес, несмотря на врождённую худобу.
– Даже поправился.
– П-правда? А ведь, если так подумать, мне и штаны пришлось перешивать, старые стали маловаты. Сестра, а ты похудела, да? Щёки впалые, под глазами круги появились, да и в целом выглядишь как-то не очень…
– А ну цыц!
Отвесив брату подзатыльник, я немного успокоилась. Моя суровость Франца нисколько не смутила, и он продолжил лучезарно улыбаться.
– Я так рад, что больше не придётся ходить в академию.
Несмотря на простодушность и наивность, Франц был прав: моё лицо с каждым днём казалось всё более осунувшимся. Три года я жила припеваючи в роли юной аристократки, а теперь поступила в академию. Отныне каждый день будет начинаться с раннего подъёма, а за ним последуют занятия и домашние задания, вдобавок придётся делить комнату с совершенно чужими мне однокурсниками… Словом, придётся следовать строгому распорядку дня. Уже скучаю по своей беззаботной жизни.
«Не хочу. Сама же и вызвалась, но как же не хочу ехать!» – страдала я, развалившись на диване в позе трупа. Ехать не хотелось совершенно, просто безумно! От одной только мысли об общежитии уже становилось тошно.
Франц выглянул в окно и закричал:
– Сестра, почтальон! Наверное, доставили форму!
Не догадываясь о моём состоянии, он принял посылку из Кратье, в которой лежало несколько комплектов формы академии на разные сезоны. Взглянув на ужасно счастливое лицо брата, пополневшее и пышущее здоровьем, я почувствовала обиду. Из-за кого я так, спрашивается, мучаюсь?!
– Какая же в Кратье красивая женская форма. Взгляни, сестра!
– Чёрт, ну и кринжатина.
– Крин… Что?
– Да так, ничего.
– Ха-ха-ха, порой тебя совсем не понять!
Что бы он ни говорил, мне форма красивой не казалась, ведь смотрелась она отвратительно. Академия Кратье обеспечивала каждого студента формой, но это только звучало заманчиво, а на деле всё было не так-то просто. Во-первых, длинная юбка доходила до щиколоток, во-вторых, она была ненавистного, напоминавшего водоросли ярко-зелёного цвета.
Отложив одежду подальше, я посмотрела на письмо, которое держал в руках Франц.
– От кого? – Я указала на конверт пальцем, и только тогда брат проверил сведения об отправителе.
– А, это? Ритаус прислал, – с улыбкой ответил он.
– Что?
Услышав это имя, я вскочила на ноги. Ритаус Айзар попросту вылетел у меня из головы, а ведь этот парень крайне опасен!
– Пишет, что только узнал о моём отчислении. Хочет приехать к нам на следующих выходных.
Я непроизвольно замотала головой. Нет, нет, нет! Ни в коем случае!
– Ни за что! Ты должен его остановить. Не смей отправлять приглашение!
Я даже ногой со злости топнула и со стороны, скорее всего, походила сейчас на сумасшедшую. Франц наблюдал за мной с озадаченным видом, наверное считая столь яростное сопротивление странным.
– Сестра…
Да, я прекрасно понимаю, что твоя сестра похожа на ненормальную, но!..
– Ритаус ведь…
Ритаус Айзар, девятнадцать лет. Старший сын графа Айзара, а также недавно получивший рыцарское звание учащийся академии и сосед Франца по комнате.
– Он ведь твой жених.
Ах да, и жених, которого мне подобрали взрослые.
– Сестра, господин Айзар – хороший человек. Без него мне бы пришлось нелегко.
И, ко всему прочему, он постоянно цепляется к моему младшему брату.
– Понятное дело, он с тобой не по доброте ду…
– Что?
Мне не хватило сил закончить. Холод медленно охватывал кончики пальцев.
«Вот как мне сказать, что все мужики в этом мире подходят к тебе не с самыми добрыми намерениями?» – думала я.
Бедняга Франц и понятия не имеет, что наш мир существует внутри манхвы «Колдовской мираж», а ему самому суждено стать объектом чересчур пристального внимания со стороны сразу нескольких персонажей.
2
Почему он опасен
Я не смогла позаботиться о единственном младшем брате. Виной всему была компания, куда мне приходилось ездить даже по выходным.
– Сестра…
В тот день, желая доделать презентацию, я сразу по возвращении домой уселась перед компьютером, и меня совершенно не заботило, будет ли брат ужинать в одиночестве. Робкими шажками он подошёл ближе и тихонько обратился ко мне с просьбой. Речь была о деньгах.
– В чём дело? Опять закончились? Вчера же только давала, – сказала я, но ответом мне была тишина. – В последнее время ты тратишь слишком много. Куда всё уходит?
Брат не издавал ни звука, лишь стоял, перебирая пальцы и низко склонив голову. Подобное поведение постоянно действовало мне на нервы, а сегодня у него ещё и вид был потрёпанный.
– Где одежда, которую я купила? Почему не носишь?
Краем глаза я подметила странные пятна на необычайно тонком запястье брата, но оставила их без внимания. Хоть бы в порядок себя привёл. Видимо почувствовав мой взгляд, брат поспешно натянул рукава.
– Ты вот ходишь как грязнуля, а мне выслушивать потом, что бедный мальчик растёт без родителей. Знаешь же сам, сколько сил я прикладываю, чтобы про тебя так не говорили.
Я посмотрела на продолжавшего хранить молчание брата и вздохнула. На разборки не было времени, поскольку план следовало закончить к завтрашнему дню и представить директору. Развернув кресло, я вновь уставилась в монитор. Однако младший брат из комнаты так и не вышел.
– Сестра, знаешь… – услышала я его сдавленный голос. – Может, я экстерном закончу?
Он уже учился в выпускном классе средней школы, так что вдруг на него нашло? Почувствовав, как в жилах закипает кровь, я развернулась и вперилась в брата взглядом:
– Ну что опять? Снова отказываешься в школу ходить? Полгода ведь потерпеть осталось, а там и выпуск уже…
Какое у него тогда было лицо?.. Он опустил голову, стараясь не встречаться со мной взглядом, поэтому я плохо помню. Хотя нет, на самом деле разглядеть его я даже не пыталась.
– Ты хоть понимаешь, почему так важно посещать занятия? Дело не в учёбе… Именно в школе подростки учатся жить в обществе! – распекала я младшего брата.
Что-то закапало на пол. Вода из-под ног начала подниматься выше, заполняя комнату, и постепенно влагой пропиталось всё. Мальчик по-прежнему молчал.
Тудум!
Напуганная оглушительным ударом сердца, я распахнула глаза и заметила висевший по бокам кровати кружевной балдахин. От слёз щёки были мокрыми, а подушка влажной. Ночнушка, в которой я спала, тоже намокла, но уже от холодного пота.
– Уа-а-а-а…
Вот незадача. Сколько бы я ни вытирала слёзы, они продолжали наворачиваться на глаза. Рыдания никак не прекращались, а сердце, казалось, с минуты на минуту разорвётся от терзающей его боли.
Аппетита не было. Осознавая, что нормально позавтракать не получится, я попросила старшего повара подать мне только холодные персики в сиропе, но сегодня в горло не лезла даже нежная фруктовая мякоть. Уж не последствия ли это раннего подъёма?
– Сестра, снова неважно себя чувствуешь? – спросил Франц, нарезая оленину и усердно жуя. Он знал, что при плохом самочувствии остальным блюдам я всегда предпочитала такие персики. Какой всё же наблюдательный.
– Живот немного побаливает, больше ничего не хочется.
На самом деле мне хотелось полакомиться именно консервированными персиками. Поскольку в здешнем мире существует магия, такие технологии, как консервирование, не развивались, ведь магам достаточно было на определённый промежуток времени приостановить процессы гниения. По этой причине в состоятельных домах, у тех же аристократов, какими были мы, на кухне располагалось отдельное помещение для хранения продуктов, служившее своего рода холодильником. Рядовые же граждане, насколько мне известно, заготавливали персики в банках, однако по вкусу они отличались от желаемых мной. У консервов есть свой уникальный привкус. Как бы его описать?..
– Кайла, у вас с сэром Ритаусом, случаем, ничего не произошло? – обеспокоенно поинтересовалась маркиза Веста, моя нынешняя мать. Как раз в эту минуту я бесцельно тыкала персики в тарелке вилкой, чем, вероятно, и привлекла её внимание.
– Кстати, я слышал, сэр Ритаус прислал письмо, в котором выразил желание нанести визит, однако ты этому воспрепятствовала, – присоединился к беседе маркиз. Стоило мне посмотреть на Франца, как малец в ту же секунду потупил глаза, тем самым ясно дав понять, кто проболтался родителям. – Нынче редко встретишь столь честного и благовидного молодого человека. Такую завидную партию ещё поискать надо!
– Согласен, сестра. Буду рад, если сэр Ритаус станет мне зятем.
Ну уж нет. Нельзя, Франц. Я не могу этого допустить. Ни за что. Это в твоих же интересах.
Я выступала против Ритауса далеко не из-за его отношения к Францу. Не спорю, достаточно уже и одного этого, однако имелась проблема посерьёзнее.
Ритаус сам по себе предвещал появление Астера – помешанного и одержимого своей целью безумца. Связаться с первым также значило спутаться и со вторым. Пускай они и приходились друг другу троюродными братьями, в действительности их стоило считать скорее няней с ребёнком, и роль няньки в данном случае ложилась на плечи Ритауса.
Астер ненавидел всех, к кому Ритаус проявлял заботу и внимание, и в оригинале обрушил ревность на моего брата. Желая помучить его, Астер организовал похищение Франца, которого затем морально и физически уничтожил, а в довершение всего стёр род Веста с лица земли. Открытый контакт с Ритаусом станет спусковым крючком для появления Астера, и потому нам строжайше запрещено взаимодействовать с моим женихом.
Чтобы разорвать помолвку, требовалось уговорить отца, но сделать это было не так-то просто: Ритаус очень нравился родителям и считался лучшим кандидатом на роль моего мужа. Следовательно, стратегию придётся немного изменить.
– Отец у себя в кабинете?
– Да, юная госпо… А? Леди!
Я забрала у слуги чай с угощениями и направилась к маркизу.
– Отдохните, отец. – Я улыбнулась, стараясь казаться послушной и милой дочерью.
– Прямо сама на себя не похожа… Значит, ты ко мне с просьбой?
Как он догадался?
– Что вы, отец, скажете тоже. Будто я прихожу только тогда, когда мне что-то от вас нужно.
Маркиз, лицо которого ничего не выражало, не сводил с меня взгляда. Так не пойдёт, пора переходить к сути.
– Отец, сэр Ритаус ведь наследник графства Айзар?.. – заискивающе обратилась я к маркизу, массируя ему плечи.
– И что же?
– А я собираюсь занять место главы дома Веста.
– Безусловно.
– Семья нуждается в мужчине, который будет действовать исключительно в интересах рода.
– Хочешь сказать, родство с Айзарами ничего нам не даст?
– Именно.
– Хм-м…
Честно говоря, я и сама всё понимала: если рассуждать здраво, брак с членом семьи Айзар был крайне выгодным предложением, поскольку один из наших с Ритаусом детей смог бы стать маркизом Вестой, другой – графом Айзаром. Требовалось переключить внимание отца на что-то другое раньше, чем к нему вернётся способность мыслить логически.
