Глава 14. Дракон
Я тоже вскочил на коня, устремляясь в лес, повинуясь внезапному порыву дракона.
“Убей!”, – чувствовал я пульсирующее внутри, когда я настиг первого охотника и перерезал ему горло.
Давно пора очистить королевский совет от этой гнили. А завтра в газетах напишут: умер в своей постели. Так трогательно и мило. На радость родственникам.
Все чувства обострились.
Я втянул носом воздух, ловя ухом хруст веток справа.
Еще один. Рядом. Попался, дружочек.
Я впервые почувствовал себя животным.
То, что я всегда контролировал, вдруг вырвалось на волю, а я не знал, что со мной. Почему дракон так жаждет крови!
Мой кинжал влетел в спину дамы, а она завалилась на бок, проскакав еще несколько метров. Конь остановился, а я вытащил кинжал из мертвой всадницы и вытер его о кружево ее роскошной юбки.
– Не переживай, дорогая. Вы с мужем жили долго и счастливо, пока не умерли в один день. Сегодня.
Я убивал всех, кого видел, не считая, что этим людям стоит жить. Срывал с них маски, смотрел в искаженные ужасом лица.
Маска ворона валялась на снегу, я видел, как отползает еще один гость.
– Прошу вас… Не надо, – шептал Оллфорд – один из советников короля.
Я сделал шаг к нему и снял маску, давая ему возможность насладиться ужасом неожиданной встречи.
– Вы… что здесь делаете? – Приступ кашля и кровь. В глазах, полных ужаса, я видел отражение себя. – Пожалуйста… Только… Только не убивайте… Ладно? Я ведь… Я ведь здесь в первый раз… Меня пригласили… Я был уверен, что здесь все будет… иначе…
– Не в первый, – усмехнулся я, наступая на советника. Еще сегодня утром он был борцом за права вдов, требуя обеспечить им гарантии при гибели супруга. – Не надо врать… Я все прекрасно знаю…
– Прошу вас, – задыхался советник Оллфорд, глядя на кинжал в моей руке. – Давайте поговорим!
– Ах, поговорить? Хорошая погода, не так ли? – Усмехнулся я. – Завтра обещали похолодание. Только вы его не увидите. Мне жаль вашу родню. Им придется мерзнуть на ваших похоронах.
Что ж, поговорили. Через пять минут в суде тоже освободилась вакансия. Даже две.
В крови разливался азарт.
Чудовище, которому я ни разу не давал права решать, вырвалось на свободу, и я упивался кровью, видя, как она разукрашивает снег.
“Еще один!”, – шептало во мне древнее чудовище, ведя азартный счет.
– Ну что? Готовы еще раз поговорить об уважении и снова узнать, какая вы мразь? – Улыбнулся я, освобождая место в попечительском совете сирот.
Я не понимал, почему дракон сорвался с цепи! Что послужило причиной?
И тут я увидел среди деревьев, как председатель королевского совета держит за горло графиню, а его рука шарит под ее рубашкой. Его пальцы в её страхе.
Дракон внутри взревел так, что у меня закипела кровь.
Я не помню, как перерезал ему глотку. Помню только – её запах.
Мёд. Корица. Яблоки.
То, что не должно было существовать здесь.
То, что разожгло во мне не гнев, а жажду.
Я не знаю, что на меня нашло в этот момент, но мне вдруг показалось, что кроме нее в мире никого не существует.
Графиня смотрела на меня с ужасом. Я видел, как тряслись ее колени. Но самое страшное, я не мог остановиться.
Дракон внутри тут же проревел: “Моя!”.
Глава 15. Дракон
Я жадно втягивал воздух, чувствуя, как внутри меня поднимается волна возбуждения. Как штаны натянулись, глядя на ее разорванную рубашку. На ее бледное лицо.
Я почувствовал, что хочу ее.
И моя бы воля, я бы разорвал ее на части прямо здесь, прямо в снегу, утоляя свою животную страсть, присваивая ее, оставляя на ней свое клеймо. “Нет!” – я сжал кулак, пытаясь вернуть себе контроль.
Но ее запах все еще остался в воздухе. Он опьянял, сводил с ума, врывался в меня, заставляя чувствовать, как он разливается по венам.
Столько десятилетий. Я уже думал, что это миф. Я даже посмеивался над легендой о том, что дракону достаточно одного взгляда, чтобы выбрать себе женщину. Один взгляд? Серьезно?
Я что, похож на дочку очень строгих родителей, выросшую взаперти, которая впервые попала на бал и впервые увидела мужчину чуть красивее старенького дворецкого? Но сейчас мне было не до смеха.
Мгновенья моего промедления хватило, чтобы она взобралась на чужого коня и устремилась прочь.
Её запах всё ещё витал в воздухе.
Он не исчезал.
И дракон внутри меня чувствовал его и требовал мчаться за ней. Не отпускать ее ни на шаг, не терять из поля зрения ни на миг.
Я никогда не шел против своих принципов. Никогда не уподоблялся зверям в бархате. Более того, я презирал их.
Но сейчас я был животным.
Тут я увидел Гниль, сидящую на графине. Они боролись. В руках Гнили был нож.
“Ты не смеешь уродовать это тело!” – прорычал дракон.
Я стащил ее с графини и бросил об дерево с такой силой, что услышал, как хрустнули кости.
Графиня вбежала в дом, закрывая дверь.
“Остановись!” – взмолился я дракону.
Но это была последняя здравая мысль перед тем, как выбил дверь в дом.
Я оставил за спиной мёртвый лес и мёртвых охотников, чьи тела уже растаскивали волки, чьи души – если они остались – кричали в пустоте, не находя Бога, способного их услышать.
Теперь я смотрел на неё – и впервые за десятилетия почувствовал, как трещит по швам оболочка, которой я притворялся человеком.
Она смотрела на меня, как смотрят на смерть: не с покорностью, не с вызовом – с растерянностью.
Графиня попятилась и стала что-то шептать. Звук ее голоса, ее плечи, ее дрожащие колени сводили с ума.
Я поднял руку – медленно, как жрец, возносящий молитву, – и она сжалась, прижавшись к стене, будто могла слиться с деревом, раствориться в тенях, исчезнуть.
В тот момент, когда моя рука бережно коснулась ее щеки, она посмотрела на меня с надеждой и прильнула к руке, словно ища спасения. Я почти вернул себе контроль.
Перчатка скользила по ее коже, а она тянулась к ней. Графиня позволяла себя гладить. А потом она схватила мою руку дрожащими руками, посмотрела мне в глаза и прикоснулась губами к перчатке.
– Прошу вас, – послышался шепот. – Делайте все, что хотите, только не убивайте и не калечьте… Пожалуйста…
Глава 16. Дракон
И в этот момент дракон взревел внутри. Девочка моя… Зачем… Зачем ты это сказала?
Ее исчезновение – не её судьба. Её судьба – быть найденной драконом.
Её судьба – мои надувшиеся штаны, сдавливающие горячую пульсирующую, жаждущую ее плоть, мои руки. Ее судьба – дракон внутри меня, который желает ее больше всего на свете.
И в этот момент я стал животным. Таким же точно, каких осуждал сам. Я хотел знать ее запах, вкус, хотел утолить ею свой звериный голод.
Прямо сейчас, прямо здесь.
Штаны распирало, а я кусал губы в кровь, чувствуя, что ничто не сможет утолить мой голод, как ее горячее трепещущее лоно, в которое раз за разом погружается мой член.
Она застыла возле стены, пока я прикасался к ней. В ее глазах был страх, она следила за моей рукой.
Я сжал ее грудь, словно пытаясь поймать ее сердце. Оно билось неправильно – слишком быстро, слишком отчаянно, как будто пыталось вырваться из грудной клетки и упасть мне в ладонь, как жертвенное сердце древнему богу.
Моя рука двинулась ниже – по бедру, под подол, ледяная в перчатке, но не холодная: под кожей у меня пылало древнее пламя, и оно жаждало прикоснуться к её теплу. И тогда – в тот самый миг, когда пальцы мои оказались между её сомкнутых ног, – она задохнулась.
Я жадно скользнул между ее бедер и увидел в ее глазах желание. Оно промелькнуло на долю предательской секунды, когда я плавно водил пальцем по ее лону.
Когда мои пальцы стали медленно входить в нее, я почувствовал, что она течет. Течет прямо на мою перчатку. Я вонзил пальцы в нее, а ее тело изогнулось. Сквозь тонкую ткань я пожирал взглядом ее напряженные горошины сосков.
“Она хочет… Хочет этого…”, – прорычал дракон, когда я снова вводил в нее свои пальцы. Сначала медленно, чтобы дать ей почувствовать, что она больше не принадлежит себе.
С каждым разом я делал это жестче, видя, как ее тело откликается, как она обхватывает их и замирает с приоткрытым ртом. Жестче. Глубже. Я хотел, чтобы она почувствовала меня внутри.
Мое тело откликалось на ее вздохи-всхлипы. Штаны стали невыносимо, мучительно тугими. Ее тело хотело продолжения. И в этом была вся её мука.
Я был во власти одержимости, которая растёт внутри, как плесень на душе, и однажды ты забываешь, где твои мысли, а где – голос того, кто смотрит на тебя из тьмы.
Тот, кто всегда смотрел на меня из тьмы, желал ее. Не тело. Все. От стона наслаждения до крика боли.
Мои пальцы доставляли ей наслаждение. Они шептали, что она – не украшение на руке предателя, не игрушка для пьяных зверей. Она – моя плоть, мое дыхание, мой пульс, способный сорваться в крик, способный вырваться в оргазм.
Она просила «не надо» – но её пальцы впивались в мою руку, не отталкивая, а цепляясь и удерживая. Она просила «пожалуйста» – и тело её выгибалось, будто мост между двумя мирами: тем, где она ещё графиня,
ы обнимаешь и чье прикосновение заставляет тебя забыть обо всем!”, – слышал я рев дракона.
“Еще… еще…”, – мол
и тем, где она уже моя.
Ее дыхание сбилось, она уже не пыталась сжать бедра, отдаваясь моим пальцам и сдерживая глухие стоны. “Давай, давай, сладкая девочка… Какая же ты чувственная… Боги, если у меня была такая, я бы убил всех, кто просит твоей крови, а потом взял бы тебя посреди усеянного трупами зала. Порвал бы твое платье, впился бы губами в твои губы, словно пытаясь вырвать твою душу и забрать ее себе. Пусть видят, чья ты. От кого стонешь, кто дарит тебе наслаждение, чье имя ты шепчешь, когда бьешься в сладкой агонии, кого тили ее глаза, а чувствовал, как она течет все сильнее и сильнее. Как же ей стыдно… И эта мысль меня заводила. Она даже не знает моего имени, я не знаю, как зовут ее. Но она уже всем телом молит мои пальцы войти в нее еще глубже. И при этом стыдится.
Глава 17. Дракон
Я видел этот предательский румянец на бледной коже.
Я даже чувствовал, как начинает дрожать ее тело в предвкушении оргазма. И в этот момент я резко вынул пальцы из нее, не давая ей закончить за мгновение до того, как ее тело начнет сотрясаться в мучительном спазме наслаждения.
Ее еще трясло. Она смотрела на меня с томной мольбой в глазах, словно она уже не отдавала себе отчет в том, что с ней происходит.
Ее запах стал сильнее. Ее тело стало горячим и податливым.
И я потерял голову, остатки себя, остатки разума.
Я чувствовал, что штаны сейчас порвутся, поэтому развернул ее, видя ее ягодицы, и щелкнул ремнем, расстегнул пуговицы на штанах, достал член и стал водить головкой по ее влажному лону.
Она едва заметно качнула бедрами в мою сторону.
Что ж ты делаешь? Зачем ты так со мной?
