– Я же страж, – улыбнулся Энджин. – Я много где жил. В самых разных странах, и везде учил язык.
– А лет вам сколько?
– По человеческим меркам тридцать семь, а по меркам стражей… много.
Мы дошли до пляжа, который в это время суток был совершенно пустой. Огромная полоса песка простиралась вдоль всего города и заканчивалась где-то у леса. Но к лесу я ходить не любила – комары там летали косяками, а еще нередко забредали компании гопников. И с теми и с другими встречаться не хотелось. Но сейчас Энджин вел меня прямиком к лесу, и это начало напрягать.
– Зачем мы туда идем? – спросила я.
– Там нас никто не увидит. Я хочу начать учить вас стрелять. Вы наверняка читали множество книг и видели кучу фильмов, где в двадцать первом веке какие-нибудь избранные бегают по мегаполису с мечом и крошат нечисть. Так вот – это сказки, Инна. Самый верный способ убить нечисть – пристрелить ее, а потому умение стрелять едва ли не основное в нашей работе. В лесу проще учиться. Ну, есть еще тир, но он сегодня закрыт, так что пока постреляем в лесу.
Идти в лес с едва знакомым взрослым мужчиной? Не самая лучшая затея, но все же я своими глазами видела пульгасари и врать Энджину резона не было. И, конечно, капелька любопытства толкала меня за этим мужчиной. У меня нет работы, учебы, целей… так почему нет?
***
Домой я вернулась к вечеру. Энджин точно не был маньяком – по крайней мере, в общепринятом значении этого слова. В лесу он действительно учил меня стрелять по импровизированным мишеням, нарисованным на обычных листах А4. И у меня получалось. Не то чтобы я била прямо в цель – но ведь по мишеням попадала!
Оказалось, стрельба – занятие выматывающее, требующее огромного напряжения. Уже через полчаса я была до ужаса голодна и жалела, что не позавтракала как следует дома.
Обедали мы в прибрежном кафе, ели пиццу и запеченный сыр. Я настаивала заплатить за себя, но Энджин остался непреклонен. Что ж, лишних денег нет – хочет, пусть платит. Я так и не проверила карточку, что он мне дал. Часть меня все еще не верила в происходящее.
– Ну, Инна? – спросил кореец, когда мы пили кофе после обеда. – Что вы решили? Попробуем поработать вместе?
– Если я не схожу с ума, – пожала плечами, – почему бы и нет.
– Вы не сходите с ума.
– Может, тогда прекратите мне выкать?
– Как скажешь. У нас не принято так обращаться без личного разрешения.
– Ну, я же разрешаю.
– И будет лучше, – кивнул Энджин, – если ты тоже будешь обращаться ко мне на ты.
После обеда, к моему ликованию, тренировки не продолжились. Мы еще немного побродили по улице, болтая о всякой ерунде. Вопросы у меня кончились, и Энджин просто рассказывал, где жил и чем занимался. Я, если честно, так и не поняла, что буду делать, но решила разобраться по ходу дела.
Домой меня отвезли с комфортом. Энджин высадил у самого дома и подождал, пока я зайду в подъезд, словно волновался. Я все удивлялась, как не похож он на наших мужчин. Впрочем, его менталитет чем-то напоминал северный, где все привыкли держаться друг за друга еще с тех пор, когда бороться со стихией было невозможно. Наверное, поэтому он здесь и осел.
Лампочки, как всегда, не горели, и я на ощупь поднималась на свой третий этаж. Сразу же в голову полезли все когда-либо просмотренные и прочитанные ужастики, каждый шорох заставлял вздрагивать. Особенно в свете новых обстоятельств. Теперь я уже не могла успокаивать себя, что все демоны и монстры – выдумки голливудских сценаристов и костюмеров. Вот фиг их знает, кто там в темноте может скрываться. Энджин как-то не прояснил этот вопрос.
– Сазонова, какая встреча. – Голос, раздавшийся во тьме, принадлежал человеку, очень хорошо мне знакомому.
Сашке Леликову, бывшему однокласснику. Говорят, бывших одноклассников не бывает, но этот – точно бывший. Ни за какие деньги мира я бы не согласилась с ним встретиться еще раз после вручения аттестатов и, собственно, что он тут делает?
– Привет, – поздоровалась я, – как твое ничего?
– Намного лучше, чем твое, – оскалился парень.
В темноте его было плохо видно.
– Слышал, ты не поступила. Что, теперь работаешь проституткой?
Если б я не знала, что из себя представляет Леликов – лишилась бы дара речи. Только конченный кретин может подумать, что я способна пойти на панель.
Только потом до меня дошло, откуда такие умозаключения. Он, видать, на свой лад истолковал то, что меня подвез Энджин.
– А что, русские парни тебя уже не устраивают? На узкоглазых потянуло?
– Лучше уж узкоглазые, чем узколобый, – пробурчала я. – дай пройти, Леликов, а то начну орать и вызову полицию.
– Не, Сазонова, орать можешь сколько угодно. А полиция тебе не поможет.
Он как-то очень угрожающе оттеснил меня к стене и навис. Шестое чувство подсказывало, что Леликов вовсе не развлекаться приперся, но… зачем? Я никогда ему не нравилась, вниманием девчонок Сашка обделен не был. За все одиннадцать лет учебы мы, может, перебросились парой десятков фраз. Чего вдруг, спустя месяц после выпуска, он притащился ко мне?
– Эм…
Это все, что я смогла протянуть, когда глаза Леликова зажглись в темноте красным. Нет, он притащился точно не развлекаться.
Низким грудным голосом, словно доносившимся из испорченного кассетного магнитофона, парень произнес:
– Ты нам кое-что должна.
Что именно – не соизволил объяснить.
Взгляд красных глаз завораживал и пугал. Это было второе мое столкновение с чем-то потусторонним, и сейчас не было Энджина, лихо управляющегося с нечистью. Сейчас я была один на один с чем-то жутко агрессивным.
Поняв, что отдавать я ничего не собираюсь (хотя мне кроме невинности и отдавать то нечего), Сашка пошел в атаку. Вернее, попытался, потому что я вдруг ощутила жуткую злость. Она завладела мной полностью и, если честно, я уже не контролировала собственное тело. Я ударила кулаком прямо в солнечное сплетение парня и ногой отпихнула его к противоположной стене. Он снова ринулся в атаку, но я интуитивно знала, что делать. Удар цели не достиг, его руку встретила моя, а потом, ударив его пару раз ногой в живот, я как следует дернула и сама перепугалась от противного хруста костей. Парень взвыл, но поднялся.
Как там в книгах пишут? Смертельный танец двух воинов? Слияние двух стилей, опасные всполохи боевых искусств?
Нет. Это была драка, самая настоящая бабская драка, причем как баба вел себя Сашка. Оторвав кусок перил, он бежал за мной аж до пятого этажа и полез следом на крышу. И как он несся со сломанной рукой! Я бы обзавидовалась, если б была способна на подобное чувство в данный момент. Парня вообще, казалось, не волновала боль. Я тоже, кстати, хорошо получила. Колено, куда он совершенно случайно попал, жутко болело, была разбита губа и по виску стекала кровь – это я слилась в страстном объятии со стеной.
Зачем я побежала на крышу? Сложно сказать. Бежала я от перил, совершенно не желая выяснять, смогу ли отразить удар огромной железной палки. Некогда было думать, откуда во мне силы, чтобы сломать кость взрослого мужчины, анализировать причины нападения и сходить с ума от новой встречи со сверхъестественным.
Шел дождь. Капли воды попадали на висок и жгли рану. Саша остановился напротив, его глаза все так же горели красным огнем. А еще я увидела то, чего не заметила в темноте подъезда. Татуировку, которой было украшено (или скорее изуродовано) его лицо. Татуировка выглядела как круг с причудливыми узорами и иероглифами внутри. Надо ли уточнять, что во время учебы Леликов был более сдержан во внешнем виде?
Я отступала, Саша придвигался все ближе и ближе, угрожающе поигрывая куском перил. Сомнений особых и не осталось – если я дам слабину, он меня убьет. Но зачем?
Замах – и Сашка промахнулся, а я поняла, что от края нас отделяет метр, может, чуть больше. Второй замах – и я уклонилась, а вот парень… он совершил критическую ошибку. И зря не учил в школе физику. Кусок перил, который он вырвал, был довольно тяжелым. Замахнувшись, парень едва устоял на ногах… и устоял бы, если б я не подтолкнула его ногой к краю. Издав громкий вопль, Леликов сорвался с крыши и полетел вниз. Я не рискнула смотреть, что с ним стало, во мне будто щелкнул какой-то выключатель. Стремглав я понеслась вниз, выскочила из дома и под проливным дождем побежала к единственному месту, способному меня успокоить – к пляжу.
Энджин
Он неспешно катил по Морскому бульвару – единственной дороге, где можно было разогнать порш до приличествующих такой машине скоростей. Курил. Вообще он негативно относился к этой пагубной привычке, в России подобной стихийному бедствию, но сейчас чувствовал, что нуждается или в выпивке, или в сигарете. Пить за рулем… даже в худшие моменты жизни Энджин не опускался до такого. А вот сигарета – почему бы и нет?
У него никогда еще не было русской помощницы, и, если честно, увидев Инну на ее последнем звонке, он не ожидал, что почувствует дар стража. Помощница должна быть более… более эффектной, более взрослой!
Энджин клялся каждый раз, что не допустит повторения истории. И в этот раз мысленно произнес слова, в которые сам верил не до конца – Инна не повторит судьбу Мин Хо и Чжин Су. Инна не погибнет, как предыдущие его помощницы. Он больше не совершит ошибки, не станет пренебрегать безопасностью подруги. Наверное, в глубине души Энджин знал, что врет сам себе, но думать об Инне и знать, что ее ждет… нет, сигарета не помогла.
Он уже чувствовал, что Инна ему нравится. Хмурая, язвительная, но способная на улыбку – он впервые столкнулся с таким типажом. И хотел изучить, посмотреть, какая она настоящая.
У них даже имена были похожи.
Он остановил машину у самого берега, откинул верх и насладился запахом моря, смешанным с запахом дождя. Низкие северные тучи скрывали звезды. Пару раз Энджину удалось увидеть самое настоящее северное звездное небо. Красиво… стоишь на берегу, сморишь вдаль и кажется, будто небо постепенно закругляется и сходится с морем в одной линии. Край Земли… наверное, если б Земля была плоская, она заканчивалась бы именно так.
Из динамиков играла негромкая музыка, но ее перебил резкий неприятный звонок телефона. Номер не определился. Касаясь сенсора, Энджин уже чувствовал, что ничего хорошего этот разговор не принесет.
– Слушаю. – Мужчина ожидал чего угодно. Но судьба преподнесла сюрприз в очередной раз. Уж это она умела.
Несколько секунд он сосредоточенно молчал.
– Где ты? Стой там и никуда не уходи, я буду через две минуты.
Он так и знал, что что-то случится. Но никак не предполагал, что так скоро, когда Инна еще не попробовала силу… Энджину было плевать на ограничения скорости. Пока Новобеломорск спал, по его улицам шатались твари, уничтожая которых, невозможно остаться законопослушным.
Инна
Дождь кончился, но я так промокла, что дрожала всю дорогу. Куда меня вез Энджин, не знала, да и неважно это было на тот момент.
– Лучше пока не появляться у тебя, – сказал он. – Тебя там не было, ты ничего не знаешь, уехала к другу в гости с ночевкой.
Я только кивала, потому что сил обсуждать произошедшее уже не осталось.
Когда я, сидя на пляже, обнаружила телефон, то сразу позвонила почему-то ему. Энджин будто бы не удивился. Быстро меня забрал и куда-то повез. И даже не обратил внимания, что я ему салон испачкала, забираясь в машину в грязных ботинках и мокрой одежде.
– Куда мы? – все же спросила я.
– Ко мне, в отель. Я снимаю люкс в отеле над «Драконом», там есть вторая комната с диваном. Переночуешь пока там, а решать и рассуждать будем утром.
Дальше расспрашивать я не стала. Насыщенный выдался денек, ничего не скажешь. И как бы я ни старалась отдохнуть и ни о чем не думать, в голову все равно лезли вопросы. Хотелось бы, чтобы Энджин дал на них ответы.
Я припомнила с прошлого посещения вывеску, гласившую, что «Дракон» есть и ресторан, и отель и бар, а сейчас удивилась тому, что все здание, фактически, было оформлено в одном стиле. И, конечно, номер Энджина был все таким же зелено-серым. Но мне нравились эти цвета, спокойные и размеренные. Люкс выглядел, как и положено люксу, дорого. Две огромные комнаты, прихожая и неприметная дверка в ванную. Туда мы направились почти сразу. Мне выдали свежий халат и тапочки.
– Искупайся, – велел мужчина, – но голову не трогай, надо обработать с перекисью. Кровь вроде не идет. Как голова, кружится? Тошнит?
– Да нет, там удар-то был несильный, – вздохнула я. – Царапина.
– Тогда погрейся. Но не усни, а то выломаю дверь.
С этими словами Энджин меня оставил наедине с огромной ванной. Я набрала воды, включила гидромассаж и едва не замурчала, опустившись в воду. Горячая ванна – то, что нужно после убийства одноклассника и пробежки под дождем. Я нервно хихикнула.
И вскоре появилась проблема, решить которую самостоятельно я так и не смогла. В ванной Энджина была целая куча бутыльков, баночек и коробочек. Предположительно какие-то из них являлись шампунем и мылом, но я не могла понять, какие, ибо все надписи были на корейском. Повздыхав над водой, я с сожалением вылезла из воды, закуталась в полотенце, села на бортик и позвала Энджина.
– Инна? У тебя все хорошо?
Он заглянул осторожно, но, увидев меня одетой, вошел.
– Ты что, их продаешь? – Я кивнула на ряды баночек. – И что из этого шампунь, а что – средство для чистки туалетов?
– Я не храню в ванной средство для чистки туалетов, здесь убирают номера, – серьезно ответил Энджин. – Вот это шампунь, это бальзам, это маска для волос. Это гель для душа, скраб для тела…
– Слушай, а меня твой парень, когда вернется, не выгонит? – фыркнула я. – Куда тебе столько мыльно-рыльного?
– А ты что, моешься бруском хозяйственного мыла?
Энджин, кажется, разозлился.
– Ну, вообще-то у меня дома две баночки: мыло для рожи и мыло не для рожи. Так что да, мягко говоря, я в шоке.
Конечно, я лукавила, и, как все девушки, любила ароматные гели и маленькие красивые бутылочки. Но все же у меня их было не в пример меньше, чем у Энджина. Финансы не позволяли закупать ароматные флакончики в промышленных масштабах. У стража, как я поняла, финансы были.
Пахло все это безобразие очень вкусно, запах был травяной, необычный. Интересно, какой состав. Хоть бы аллергии не было.
– Стоп! Шампунь не трогать! – донеслось из комнаты.
Я как раз наливала в ладошку тягучую жидкость.
– Почему, ты залил туда крем для депиляции?
– В рану попадешь.
– Я осторожно.
Я действительно мыла волосы, стараясь не касаться виска. И почти получилось – только раз я капнула чуть-чуть мыльной воды и зашипела от боли.
И как же приятно быть чистой! И теплой, и в безопасности… закутавшись в белоснежный халат.
– Садись, – строго приказал Энджин, когда я вышла.
Он уже приготовил аптечку и решил сам обработать мое лицо. А лицо у меня было, как у жертвы домашнего насилия. Интересно, а у него нет случайно тональника, а то завтра я на улице показаться не смогу. Как и у себя дома. Но спрашивать пока не стала.
– Проголодалась? Я попрошу Чжи Ен принести ужин.
В тепле и с заклеенным пластырем лицом я почувствовала себя лучше и начала клевать носом. Но отказаться от ужина? Ни за что! И пока ждали, решила расспросить Энджина о напавшем Леликове.
Мужчина выслушал меня очень внимательно, а в конце попросил воспроизвести пару иероглифов с морды парня. Но их я, конечно, не запомнила.
Принесли ужин, на который я накинулась тут же, и плевать, что это было что-то корейское.
– Это ведь связано с тем, что ты мне рассказал? О стражах и так далее. О магии.
– Не исключено. Понимаешь, Инна, в тебе есть дар, и его видно. Я был на вашем последнем звонке – подобные мероприятия стражи обычно посещают, ибо демоны частенько интересуются детьми и их энергией. Увидев в тебе дар, я очень удивился. Обычно мы берем девушек… старше и опытнее, а ты совсем ребенок. Но ощущения были очень сильные. Видимо, дар в тебе разглядел не только я. К сожалению, и нечисть чувствует приближение стража. Возможно, твоим одноклассником завладел вонгви – это дух человека, умершего насильственной смертью. Вонгви обожают нашу силу и всячески пытаются ее забрать.
– Снова Корея, как и пульгасари. Странно это.
Энджин лишь пожал плечами.
– У меня есть догадки, в чем здесь дело, но нужно все проверить. Давай, ты как следует выспишься, а днем подумаем, как со всем разобраться. Я постелил тебе в спальне. Она защищена… одним заклинанием, и там тебя не потревожат. Иди, спи.
