Анастасия Шерр "Лялька"

Молча вбила в его телефон одиннадцать цифр и вернула модный гаджет хозяину. Ну да, действительно не похож на зека. Иномарка крутая у него и «айфон» вот. Вряд ли в тюрьме такие выдают.

Запоздало пришла мысль сказать о парне, который чемпион по боксу и безумно меня ревнует к каждому столбу, а потом этот самый «столб» увозит скорая помощь. Но сейчас это выглядело бы очень глупо и неправдиво.

– До встречи, цветочек, – замки снова щёлкнули и я, наконец, выбралась наружу.

– Спасибо вам за помощь, но встречи больше не будет. Прошу вас, удалите мой номер, – захлопнула дверь и отчего-то испытала разочарование.

Тонированное стекло опустилось вниз и мне в след донеслось:

– Встреча будет обязательно! Я тебя снова похищу!

Фыркнула и тихо засмеялась, но оборачиваться не стала.

*****

Девчонка огонь, конечно. Меня так давно уже никто не цеплял. Тем более, такая малявка. Тем более, с первого взгляда. Словно по башке кто стукнул. Никак старая контузия даёт о себе знать.

А её попытка оставить меня без номера телефона и вовсе спровоцировала на глупость. Надеюсь, не сильно испугал ляльку. Но как бы там ни было, а номерок у меня её теперь имеется.

Жаль, был день и я не смог определить, в какой квартире живёт мой Цветочек.

Утром следующего дня ждал её у подъезда. Можно, конечно, было бы пойти по квартирам, в четырехэтажке их не так много, но так, боюсь, испугаю её ещё больше.

С другой стороны я не знал о ней ровным счётом ничего. Неизвестно, когда она выйдет, выйдет ли вообще и имеет ли смысл ждать её. Увидев бабулек у подъезда обрадовался. Эти Божьи одуванчики лучше всякой справочной. Уже не раз выручали меня, когда даже ищейки из уголовного розыска не могли добыть нужную информацию.

Надел пиджак, причесался и направился к старушкам.

– Добрый день, красавицы! – чем глупее и вульгарнее комплимент, тем качественнее от него эффект.

Бабульки захихикали, аки девицы, и сразу настороженность, возникшая при виде незнакомца, исчезла.

– Здравствуй, милок, здравствуй. Потерялся, чтоль? – первой заговорила бабуля с розовой химией, судя по всему, главарь этой банды.

Кстати, да, у бабулек на лавочках есть своя иерархия и кого попало туда не пустят. У каждой бабули есть вверенная ей территория (уж как это происходит у них, право, не знаю), за которой она ведёт наблюдение почти что круглосуточно. Именно поэтому они лучшие борцы с криминалом, проституцией и вандализмом.

– Да нет, не заблудился. Влюбился, – покаялся, поджав губы. Что самое интересное, в этот раз я почти не врал.

– Да что ты? Не в меня ли влюбился-то? Так ты учти, у меня Петрович очень ревнивый, с поликлиники сейчас придёт, костылём тебе задаст!

Бабули дружно захохотали, а я пожал плечами.

– Да за такую женщину не жалко и по морде получить. Так и быть, дождусь Петровича.

Бабульки ещё похихикали и, похоже, приняли меня за своего.

– Ну ладно, насмешил. Давай теперь, спрашивай, чего хотел, – главная дала добро, сложив руки на пышной груди.

Долго мяться не стал, выложил всё как есть, пока бабки в добром расположении духа.

– И что ж ты, дурень, фамилию-то ейную не спросил? – сокрушалась главная. – У нас в подъезде аж две Лильки. Одна проститутка бесстыжая, а вторая хорошая девочка, всегда сумку донести поможет, дверь придержит… – бабуля продолжила расписывать достоинства той, что «хорошая девочка», а я озадачился.

С одной стороны, моя лялька явно не проститутка. Проститутки не смущаются и не краснеют перед мужиками. А с другой… Бабки ведь и преувеличить могут, если имела глупость однажды не поздороваться.

– Ой, да не проститутка она, Михална! – подала голос вторая бабка. – В этих она работает… Как же их? О! Эскорт-услуги называются!

– Ага! Здрасьте! А эскорт ентот разве не проституция? – авторитетно парировала Михална, чем тут же заткнула рот оппонентке. – Так какая тебе нужна? Проститутка или Цветок?

Цветок?

Она сказала Цветок?

– Моя цветок! Точно!

– Уверен? – бабуля прищурилась, расслабленность её вмиг прошла.

– На все сто уверен.

– Ну тогда паспорт мне покажи, а то хрен тя знает, кто таков. Может маньяк какой? Обидишь ещё девочку.

А вот за это уважаю. Умница бабка.

– Не обижу, – протянул ей документ, а Михална достала из кармана очки и начала изучать мои данные, после чего паспорт вернула и кивнула в сторону подъезда.

– Ландышева Лилия. В двадцать первой квартире томится красавица. Если не ускакала ещё. Работу девочка ищет вот и носится с утра до вечера по собеседованиям. А ты учти, я твои данные запомнила, у меня память фотографическая.

Ландышева? Ну точно цветок.

Поблагодарив бабулек, достал из машины букет лилий и пошёл на встречу с судьбой. В тот день я, конечно, не размышлял настолько пафосно, просто шёл, куда тянуло.

ГЛАВА 3

Проклятая боль в ноге не давала покоя всю ночь и уснуть я смогла лишь под утро. Разбудил звонок в дверь, настырный такой, противный. Поморщилась, но решила не вставать, сегодня я болею и пусть весь мир подождёт. Но мир, увы, ждать не собирался. Кто-то, кого уже ненавидела всей душой, продолжал трезвонить, а злость во мне набирала обороты. Вот сейчас встану и пойду убью гада, который мне поспать не даёт. Хотя гады ко мне не приходят, лишь подружки или соседка Михална. Родители приезжают только по выходным, значит, точно не они.

– Кого там принесло ни свет, ни заря… – зло ворчала, хромая и хватаясь за стены, чтобы не упасть.

Доковыляла до двери и, открыв её, застыла в позе испуганного суриката. Передо мной стоял вчерашний знакомый. Державин, кажется. Стоял и нахально так улыбался, разглядывая мою серенькую пижаму с пандами. В руке огромный букет лилий. Надо же… Как романтично. Было бы, если бы этот мужик чуть меньше меня пугал. Как-то на маньяка он смахивает…

– Привет, Цветочек! Как нога? – наконец, поднял взгляд повыше, а я натянула футболку пониже.

– Вы что здесь делаете? – дар речи вроде вернулся, но тело отчего-то отказывалось двигаться. По-хорошему, захлопнуть бы дверь сейчас перед его наглым носом и больше не открывать, не спросив, кого там принесло. Вот же дура. Так однажды отворю дверь серийному убийце.

– В гости пришёл, – ответил на полном серьёзе, протянул букет. – Это тебе. Надеюсь, не очень банально?

Да куда уж банальнее…

Я молча забрала цветы и, уткнувшись в них носом, силилась сообразить, что делать дальше. Поблагодарить и закрыть дверь? Или просто швырнуть букет ему в лицо и опять-таки закрыть дверь? Жалко… Ну, цветы, в смысле, жалко. Наглого мужика – нет. А цветы классные. Очень. Мне сто лет никто их не дарил.

– Ну что, я зайду или так и будем общаться в подъезде? – и шагнул внутрь, оттесняя меня от двери. Ну да, действительно. Зачем ему моё разрешение?

– Ааа… Извините, я не могу вас впустить, – улыбнулась ему и снова шагнула вперёд, преграждая дорогу в мой дом. В мою крепость, где я, блин, должна чувствовать себя в безопасности!

– Это почему же? – ухмылка ещё эта наглючая…

– Потому что парень мой сейчас придёт. Он ревнивый, знаете ли… И боксёр. Ревнивый боксёр! – убедительно прозвучало или не очень?

Судя по тому, как сдерживается, чтобы не заржать мне в лицо, не очень…

– Знаешь, одно такое сражение я уже только что пережил. И всё для того, чтобы найти тебя, цветочек мой, прелестный, – от этих слов стало неожиданно приятно. Ну что тут поделать, любим мы женщины, ушами. – И готов сразиться с самим драконом, лишь бы попить с тобой чаю, – каков наглец.

Вот же ж… Свинство. Нет, свинство не то, что я не хочу его впускать, такого принца благородного. Свинство – его нахальность бессовестная.

– Послушайте, – набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы на одном дыхании выпалить ему в лицо всё, что думаю, но сделать этого мне не дали.

– Вот и отлично, – взяв меня за талию, подвинул в сторону и, сняв туфли, прошёл в квартиру. – Так, а кухня где у тебя? А, всё! Вижу! – донеслось уже из самой кухни, а мне не осталось ничего другого, кроме как зло захлопнуть дверь и пойти за ним.

Можно было бы, конечно, по-быстрому набрать полицию, но что-то подсказывало, что если захотят убить, то вряд ли я дождусь спасения. Да и на маньяка он всё же не похож. Нет. На таких мужчин обычно женщины сами вешаются, а по телевизору рассказывали, что маньяки – тихони и «ботаники». В большинстве.

– Цветочек, а чай у тебя есть?

Ага, ты ещё тортик попроси, нахал.

– Есть, – вот сейчас напою его чаем и пусть проваливает восвояси.

*****

Я по горячим точкам полжизни, а она в серой пижамке. Пижамке, блин, с пандами. Смешная такая, сонная. В какой-то миг даже подумал: куда я лезу? А главное, зачем? Я старше, интересы у нас разные. Да и работа у меня дурацкая. В любой момент могут подстрелить, покалечить или вообще…

Но как же нравится она мне. Как прокляли, ёлки-палки… Или всё же любовь с первого взгляда?

Сидит, чай потягивает скромно, вся такая помятая, но в то же время безумно свежая. Не такая, как мои девки обычно, когда просыпаются. Там ресницы отвалились, там тушь по всей щеке размазалась, бывало даже ногти накладные находил в постели. Но такие «трансформеры» дают, а мне только того и надо было. Что самое странное, на ляльку даже не шевельнулось ничего. В том смысле, что да, нравится, но завалить её в койку с первых минут желания не возникло. Что для меня не то что странно, а просто дико.

Всё-таки влип? Усмехнулся. Да уж… Торкнуло к тридцати пяти годам. Не поздновато ли, Державин?

– А ты учишься, работаешь? – услышав о том, что лялька ищет работу, подумал, что можно было бы ей помочь с этим.

– Не учусь… И не работаю. Ищу работу как раз, – вздохнула, глаза опустила. Видимо, больная тема.

– И как успехи?

– Да как-то… Никак, – грустно улыбнулась, а мне эту кроху обнять захотелось. Но, боюсь, совсем уж странно будет, она и так вон взгляды опасливые бросает.

– Нет опыта? – ну да, естественно. Откуда у неё опыт-то? Малышка ещё совсем.

– И это тоже. Да и образование всего одиннадцать классов и сельско-хозяйственное училище. Я в институт на юридический поступала, но там заломили такие деньжищи, что не стала даже родителям говорить. У них всё равно нет столько… – тут Цветочек совсем уж в уныние впала. – Официанткой и то не берут. Опыта нет, а учить некому, работать надо. Предлагали, правда, стажировку трёхнедельную, но она не оплачивается, а мне за квартиру ещё платить, и так назанималась уже. Папа с мамой думают, что у меня вот-вот всё наладится, а я бесплатно работать буду. Нет уж. Как нога поправится, так сразу пойду в уборщицы, тут в ЖЕКе нашем нужны… – вдруг глазищи свои огромные, тёмные, как ночь, вскинула и замолчала, поняв, видимо, что слишком разоткровенничалась. Любят девушки поболтать и сами того не замечая, выкладывают очень даже полезную инфу. – Извините, что-то я разболталась…

А девочка-то в полной заднице. Родители, скорее всего, обычные такие, среднестатистические граждане, а она у них стесняется просить денег, вот и бросается из крайности в крайность. Нехорошо. Такая красивая и в уборщицы. У меня внутри вдруг защитник пробудился, спасти кроху захотелось. Хотя, вполне может быть, что это охотник, а не рыцарь…

– Так, во-первых, хватит мне «выкать». Меня Роман зовут, если что. Во-вторых, у меня есть парочка вариантов для тебя. Работа, конечно, не ахти какая, но однозначно получше уборщицы. Давай, я всё разузнаю хорошо, а ты пока ногу лечи. Мазь, кстати, которую доктор прописал купила?

Она губы нервно кусает, взирает на меня удивлённо и, похоже, теряется.

– Ладно, понял. Мазь принесу сейчас. Ещё что-нибудь нужно?

– Нет! – выпаливает, покраснев до кончиков вьющихся волос. – Не надо ничего! У меня правда всё есть! И вы не должны…

– Покажи, – требую хмуро. Знаю ведь, врёт засранка.

– Что показать? – глазищи по пять рублей, пальцами нервно теребит халатик, которым пижамку свою короткую прикрыла. Да и халатик, в принципе, не так, чтоб сильно что скрывал.

– Мазь покажи.

Она понимает, что попалась, опускает голову.

– Послушайте… Это неправильно. Вы чужой человек и не обязаны мне помогать. Да и без мази всё заживёт.

– Понятно, – поднимаюсь со стула, иду к холодильнику, а лялька провожает меня ошалелым взглядом.

Открываю холодильник, а там, как и ожидалось, пусто.

– Что вы делаете?

– Я сказал, не «выкай» мне. Так, в холодильнике у тебя мышь повесилась. Слушай приказ. Я сейчас смотаюсь в аптеку и магазин, а ты дуй в постель и не вставай, пока я не приду.

– Что? Нет! Не надо! Прошу вас, – она вскакивает, натыкается на мой хмурый взгляд. – Прошу тебя… Я так не могу. Это неудобно.

Да вижу я, что не удобно тебе. Да только мужик во мне уже лупит себя кулаками в грудь, аки горилла психованная.

– Даже слушать ничего не хочу, – иду мимо неё в тесный коридор, обуваюсь.

Лялька хромает за мной, что-то лопочет, краснеет, снова лопочет. Даже не вслушиваюсь. Открываю дверь, а там на пороге нечто стоит. Сопляк какой-то сухопарый, с серьгой в ухе и букетом каких-то затраханных цветочков. Громко чавкая жвачкой, переводит взгляд с меня на Лилю и обратно. Ага, сюрприз.

– Опа, а ты кто, мужик? – даже чавкать перестал.

– Подыграйте мне, – тихо шепчет Цветок и продвигается вперёд.

– Чего тебе, Вадик? Не видишь, у меня гости? – тон её сразу изменился, стало понятно, что не особо рада видеть этого дрища. Ухажёр, блин, недоделанный.

– А чё за гости? – соплежуй прищуривается, оглядывая меня с головы до ног и, судя по всему, начинает осознавать, что проигрывает по всем статьям.

– Парень мой, – отвечает Лиля, а у меня внутри всё клокотать начинает от кайфа. Странно это всё.

– А ты кто такой? – спрашиваю сопляка и тот отступает назад.

– Шлюха! – бросает Лильке и вниз по лестнице несётся.