Елизавета Соболянская "Невеста Темного"

Невеста Темного
Елизавета Владимировна Соболянская

Темный Властелин тщательно выбирает себе будущую жену. Хорошая семья, отличное здоровье и скромный нрав. Скромный? Что ж, посмотрим…

Невеста Темного – шепотки за спиной. Супруга Темного – люстры падающие на голову. Темная Леди, повелительница Темных земель – что ждет впереди, если муж внезапно угодил в хитро расставленную ловушку?

Елизавета Соболянская

Невеста Темного

Пролог

Он вошел в комнату, и она сразу сузилась, уменьшилась в размерах. Подошел к постели, глянул пронзительными черными глазами и скомандовал:

– Откиньте одеяло.

Я медленно, дрожащими руками отвернула край, но огромный квадрат стеганой ткани птичкой слетел на пол от одного рывка.

– Поднимите сорочку до талии, – голос ровный и спокойный, но у меня задрожали ноги.

Медленно потянула тонкую ткань выше.

– Раздвиньте ноги.

Выполнила и этот приказ, а потом закрыла глаза, чувствуя, как краска заливает лицо. Шелест ткани, скрип деревянной рамы, и на миг я запаниковала, думая, что сейчас мужчина просто раздавит меня своим весом. Нет, он прикасался ко мне только в одном месте. Там. Подождав полминуты, я открыла глаза. Меня касались руками, в воздухе висел флакончик для притираний, в холодном воздухе разливался аромат лаванды.

Несколько довольно приятных движений и боль! Такая, что я не удержалась и вскрикнула. Темный Властелин не остановился. Больно, больно, больно…

– Все, – лицо мужчины исказилось, он встал, свел мои ноги, положил под колени подушку, укрыл одеялом: – полчаса лежите, не двигаясь, потом пришлю горничную помочь Вам.

Развернулся и вышел.

Глава 1

Мне было лет семь, когда в наш огромный запущенный дом приехала блестящая черная карета. Фил, старший брат прятался рядом со мной на балюстраде. Он восторженно присвистнул и повис на перилах:

– Смотри, Летка! Смотри! Черное дерево, чайанский лак, гагаты… А кони, какие кони! – он почти стонал. Филлип был известным лошадником в нашей семейке и теперь он взахлеб перечислял мне стати коней, а я, не отрываясь, смотрела на того, кто выходил из кареты.

Какой высокий мужчина! Просто невероятно! Его плащ казался куском тьмы, а наши рослые деревенские лакеи выглядели просто сутулыми мальчишками рядом с его статной фигурой. От одного его вида по коже бежали мурашки. Величественная фигура, гордая осанка и сила. Огромная сила, которая ощущалась даже на расстоянии.

Не слушая восторгов брата, я смотрела на незнакомца с удивлением и опасением. Точно так я смотрела на стеклянный сосуд, который мне однажды позволили донести до стола. Он был прекрасен и пугал своим совершенством.

Отец и мама, похоже, не знали о приезде гостя, потому что не вышли ему на встречу, да и нас детей никто не отлавливал по закоулкам, чтобы отмыть и переодеть. Значит, гость был не званным, но очень важным. Я немного нахмурилась, разглядывая мужчину, и тут за спиной завизжала Селена:

– Я вас нашла! Фил, Летти, теперь вы водите!

Я только плечом дернула, не желая отвлекаться от созерцания невиданного прежде великолепия, а Фил еще больше подался вперед, рассматривая затанцевавших от резкого звука коней. Незнакомец поднял голову и смерил нас тяжелым взглядом. Селена сразу замолчала, прижав ладонь ко рту, на ее огромных голубых глазах вскипели слезы. Фил замер, таращась на мужчину, как удав на кролика, и только я, вскинув подбородок, посмотрела ему в лицо. Увы, он был в маске, но мое упрямство отметил – легонько кивнул и вошел в дом следом за дворецким.

На галерее гостя встретила мама, коротко поклонилась, а через минуту к ним присоединился отец. Мужчины заперлись в кабинете, старый Рейханн понес туда серебряный поднос с бутылкой лучшего папиного бренди. Я с завистью облизнулась на блюдце с крупным черным изюмом и небольшую сахарницу, полную кусочков желтоватого колотого сахара. Придумать, как пробраться в кабинет и утащить немного сладостей, мне не удалось – выловили горничные и принялись нас умывать, причёсывать наряжать.

Примерно через час я, мама и сестры чинно сидели в гостиной, делая вид, что рукодельничаем под чтение единственной в поместье книги сказок. Братьев увел на конюшню Филипп, обещая показать лучших коней в истории нашего дома.

Рукоделием я никогда не увлекалась и потому скоро начала зевать, слушая довольно монотонное чтение Урсулы. Дверь распахнулась неожиданно. Плакса Селена сразу зарыдала, Урсула сделала строгое лицо и отложила книгу, а самая красивая среди нас – Элла – вскочила, улыбнулась, в один миг расправив локоны и оборки парадного фартучка.

В комнату вошел отец, а следом за ним – мужчина в черном камзоле и черной маске. Пока папа переминался у двери, не зная, что сказать, незнакомец обвел нас пристальным взглядом. Мне показалось, что он оценил каждую из нас. Его губы кривились в усмешке, в глазах презрение мешалось с жалостью. Конечно, он заметил, что в комнате сыро, огонь едва теплится, а обивка мебели выцвела и поблекла. Наши самые нарядные платья были перешиты из маминых девичьих туалетов, и хотя ткань была еще крепкой, невозможно было не заметить ее потертость и старомодный рисунок.

– Милорд, – скрадывая неловкость, мама встала и сделала книксен, мои сестры повторили за ней, только я осталась сидеть, глядя мужчине в глаза.

– Леди Изабелла, рад видеть Вас в добром здравии…

Мужчина в черном произносил вежливые фразы, но звучали они, как насмешка над нашим бедственным положением. Он, казалось, удивлялся, что моя мать выглядит красивой и опрятной, имея столько детей и такое крохотное поместье.

Я скорчила ему гримасу. Урсула зашипела на меня рассерженной гусыней, а я отмахнулась:

– Мы не нравимся этому лорду, Ула, так для чего стараться?

– Летти, что ты творишь? – ужас в голосе сестры меня не впечатлил.

Она всегда и всего боялась, а больше всего опасалась измять платье, порвать чулок или вызвать недовольство нашей старенькой гувернантки. Я только дернула плечом в ответ и уставилась на свое рукоделие, делая вид, что страшно занята.

Ко всеобщему удивлению Черный лорд лишь усмехнулся:

– Мне нравится ваша дочь, лорд МакГроув, в ней чувствуется характер. Завтра я пришлю к Вам своего управляющего, чтобы он определил самые срочные дела на ближайшие месяцы.

Мужчины вышли, Урсула пребольно щипнула меня за руку, а мама посмотрел с неожиданной жалостью. На том, казалось, все закончилось, но, на самом деле, все только начиналось.

Глава 2

С того вечера в нашем доме многое переменилось. Прежде мы свободно носились по всему поместью, занимаясь, чем хотели, теперь же в дом наняли много молодых обученных слуг, которые одним взглядом умудрялись дать понять нам, детям, что мы ведем себя недостойно. У братьев появились новые камзолы, целые рубашки, ботинки и учителя. Через год двое даже уехали учиться в школы, хотя прежде на это не было денег. Для девочек наняли молодую гувернантку и учительницу музыки, а потом Анжела и Урсула тоже уехали в школу.

Когда мне исполнилось двенадцать, черная карета приехала еще раз. Были каникулы, братья и сестры все жили дома, так что на галереях и в конюшнях целый день не смолкал смех. Кроме того, теперь к нам в гости частенько приезжали тетушки, дядюшки, кузены и кузины и вся многочисленная мамина родня. Она сама была девятым ребенком в семье, поэтому родственников у нас было больше, чем пальцев на руках и ногах.

Карета приехала за два часа до ужина, и нас всех пригласили в столовую на четверть часа позже обычного. Гость сидел за столом рядом с отцом, но смотрел так, словно он был хозяином нашего дома. Кажется, его сила стала еще ощутимее. Лорд старался не смотреть на слуг, но лакеи и сами обходили его по большой дуге, а блюда гостю подавал сам дворецкий, с трудом сдерживая крупную дрожь.

Старшие братья и сестры старались держаться с достоинством, а младших за стол не пустили. Я сидела в самом конце стола и удивлялась, почему меня усадили за большой стол, но спокойно ела, не обращая внимания на пронзительный взгляд незнакомца. Селена, сидящая рядом со мной, давилась пюре, а меня на тот момент больше интересовало, получится ли утащить из библиотеки потрепанный том стихов, который папа почему-то убрал на самую верхнюю полку.

Когда подали десерт, мужчина заговорил, и я чуть не подпрыгнула – столько в его голосе было силы.

– Леди Изабелла, я вижу, Вы приложили немало усилий. Одобряю.

Мама вспыхнула, папа побледнел, но нам никто не объяснил причины такой реакции на простую фразу одобрения. После десерта мы поднялись в свои комнаты, почитали на ночь и легли спать. А вот в библиотеку мне попасть не удалось – там сидели папа и гость за бокалом вина.

В школу меня так и не отправили, зато научили петь, играть на клавикордах, «баловаться» карточными играми, вышивать и писать длинные письма тетушкам. Я не переживала от того, что сестры уезжали в школу, а я сидела в нашем поместье. Папа покупал книги, выписывал толстые сборники модных стихов и рассказов. Мама учила меня танцевать и вести приличные беседы. Все мое время было занято, и я почти не вспоминала того черного незнакомца.

Глава 3

Когда мне стукнуло шестнадцать, мама сообщила, что мы все едем в столицу на свадьбу Марии-Эллы. Она была самой старшей и самой красивой из нас, но мы не завидовали, а, наоборот, очень радовались тому, что увидим Эллу в алом платье с венцом на голове, потанцуем между столов и наедимся разных вкусностей.

На деле все было не так, как я привыкла видеть на деревенских свадьбах. Было алое платье, и жемчужный венец, и слезы мамы в кружевной платочек, но за столом полагалось чинно восседать, слушая певцов и любуясь жонглерами. Еду разносили лакеи, которые жалели нам детям лишнего пряника. А еще у жениха Эллы была противная мамаша, похожая на жабу в черных жестко накрахмаленных оборках. Она косилась на стол, за которым сидела наша семья, и, казалось, считала каждый кусок, который мы подносили ко рту.

Но Элла вся светилась от счастья, а Селена прошептала мне, что ее жених виконт и это «очень хорошая партия». Не зная, что такое «хорошая партия», я во все глаза смотрела на высоченного лорда в черном костюме, который сидел на почетном месте и с ленцой обозревал стол и гостей.

Еще через год замуж вышла Анжела, ее свадьба была более веселой, и мы замечательно потанцевали на ней. Жених Анжелы – молодой офицер – увез ее куда-то по делам службы, и с той поры к моим обязанностям добавилось еще одно еженедельное письмо.

Прошел год. Однажды, когда в саду зацвели ландыши – «слезы невесты», как их называли в деревне, я нарвала большой букет для старой вазы в гостиной. Раскладывая по краям горлышка хрупкие стебельки, я вдруг спросила у мамы:

– Кто у нас в этом году невеста? Урсула?

– Ты, – ответила она, поднимая голову от книги.

– Я? – руки задрожали, – но, мамочка, я же…

Вздохнув, мама отложила книгу:

– Мне давно стоило с тобой поговорить, Летиссия. Помнишь, как мы жили, когда ты была маленькой?

Я кивнула:

– Помню.

– Вы бегали босиком по траве, как крестьяне, а на обед у нас была одна курица, которую приходилось делить на всех. Мы с папой не жаловались, но ничего не могли поделать. Наше поместье невелико, а моя семья славиться своей плодовитостью. В общем, тогда к нам и приехал лорд Илрис, Темный Властелин герцогства Руэн.

Я оставила цветы лежать на столе и села на скамеечку у ног мамы.

– Он предложил нам ежегодное содержание, помощь в обучении детей и даже в брачных контрактах.

– Невиданная щедрость, – кивнула я, – и что же он попросил взамен?

– Тебя.

– Меня?

– Не совсем тебя, милая. Сначала он сказал, что желает взять в жены одну из наших дочерей. Мой род славится плодовитостью и здоровьем, а ему нужен ребенок. Когда вы немного подросли, он приехал, посмотрел на вас всех и выбрал тебя.

– Ужин, – вспомнила я.

– Да, тот самый ужин. Лорд ни разу не нарушил своих обязательств и даже согласился ждать твоего восемнадцатилетия, хотя по законам нашей страны брак можно заключить в шестнадцать. Но вчера он прислал письмо, в котором напоминал, что в этом году желает сделать тебя своей женой.

Я растерялась.

– Но что же мне делать?

– Готовиться к замужеству. Темный лорд очень богат и знатен, тебе не придется считать монеты или самой варить суп, а всему остальному мы тебя научили. Другого выхода у нас нет. Если ты откажешься, лорд потребует возвращения денег, а ты сама знаешь, что поместье не приносит дохода.

Это я знала прекрасно. Мы, по-прежнему, жили скромно. Пусть школы оплачивал Темный лорд, но форма моих братьев, учебники и платья сестер, ремонт старого дома, и помощь арендаторам, и школа в деревне и доктор, который приезжал к нам не реже раза в месяц, стоили денег.

– Я понимаю, что ты немного напугана, но поверь, – тут мама слегка улыбнулась, – вынашивание и рождение ребенка – это предназначение каждой женщины. И потом, кто знает, вдруг лорд Илрис найдет в тебе что-то большее, чем жена по договору.

О, этот термин я видела в книге по гражданскому праву в нашей библиотеке! Кажется, ее оставил там Филипп, думаю, мне стоит полистать ее. Я небрежно поставила «слезы невесты» в кувшин, забыв, что ещё несколько минут назад, продумывала изящную композицию, и, сославшись на головную боль, поднялась в свою комнату. Мама лишь поцеловала меня в лоб и пообещала прислать молока и печенья. По дороге к себе я забежала в библиотеку и набрала книг, которые должны были мне помочь разобраться в сложившейся ситуации.

В первую очередь, что такое «жена по договору»? Оказалось, что этот термин известен в нашей стране с давних времен. Иногда знатный лорд желал убедиться, что его брак принесет наследника. Для этого с семьей девушки заключался договор, согласно которому она должна была прожить в имении лорда год на правах помолвленной. Если в течение года невеста беременела, заключался официальный брак. Если беременности не случалось, девушка возвращалась к родителям с богатыми дарами, которые позволяли ей найти супруга попроще.

Я отложила книгу и уставилась в стену, напротив. Звучит не так страшно. Лорду нужен ребенок? Но почему он не обратился к семьям сестер и братьев мамы? Они тоже плодовиты, более знатны и девочки моего возраста у них есть.

Ответ на вопрос был у меня перед глазами: до появления в нашем доме Темного лорда тканые обои висели неопрятными лохмотьями, шли пузырями в углах, потеряли свой цвет, выгорев на солнце и покрывшись сажей от камина. Теперь во всех комнатах был сделан простой, но свежий и приятный ремонт, лестницы не скрипели, двери не хлопали, а холодной зимой не было нужды набиваться в родительскую спальню, чтобы греться у единственного протопленного камина.