Теодор Лавкрафт оценивал себя верно – далее в ходе экспедиции, даже в самых критических ситуациях, он пренебрегал записями на инфоцилиндрах, каковые, без сомнения, могли бы раскрыть ряд неясностей, остающихся при расшифровке бэклога Шеклтона. С другой стороны, благодаря Доктору в нашем распоряжении есть первые гелиоснимки металлозайцев, ледяных колибри, гигантских огненных леопардов и прочей автохтонной фауны Люциферазы. Также в наследии Лавкрафта имеются превосходные акварельные рисунки аборигенов-воронов, которые, видимо, с удовольствием ему позировали, и даже пара набросков драконов.
Как было отмечено выше, к сожалению, фрагмента бэклога Шеклтона, касающегося технических подробностей развертывания лагеря и начала исследований планеты, в нашем распоряжении нет. Тем не менее из других источников известно, что адмирал Росс изменил свое первоначальное решение о локации лагеря. Первопоселение было основано в десяти лигах к югу от огненного разлома, на холмистом плато, и таким образом каждый из кораблей оказался на своем собственном возвышении, а базовый лагерь был развернут в низине. Результатом дальнейшей разработки этой концепции устройства поселения впоследствии стали знаменитые Башни Кракатука.
Следующий представляющий ценность для нашего исследования фрагмент лога командора – это описание Первого Контакта с аборигенной расой Воронов. Шеклтон проявляет примечательную для опытного офицера эмоциональность, рассказывая о знакомстве с ксениями.
В шесть утра часового дня по времени Новой Земли пришел сигнал тревоги, индекс желтый. Секунд через пятнадцать Лавкрафт уже обрушивал все каналы – вы видите, вы все это видите, это наши аборигенные ксении, дождались-дождались!
Еще через пятнадцать секунд пришел приказ от сэра Росса – мне и Нансену прибыть на «Стеллу» и захватить с собою Лавкрафта. Оставил Готье на «Пинте», схватил Тедди с его линзами и бумажками в охапку и помчался на флагман, застегивая на ходу воротник.
Уже в поле между кораблями было видно некое изменение – как будто сиреневое люциферазное небо пошло небольшой рябью. Когда же мы все собрались в рубке «Стеллы» с ее чудесным обзором, стало видно – рябь идет от того, что снижаются вокруг нас стаи темных крылатых существ.
Шли они ровными рядами со всех сторон, и небо темнело от них. Лонгфелло в какой-то момент ощутимо дернулся справа от адмирала, но тот едва заметно качнул головой, и стало понятно – Росс дает им возможность рассесться вокруг нашего лагеря своим, он так же дурацки влюблен в Первый Контакт, как и я, он тоже сейчас чувствует, как вибрирует между ними и нами та самая магия.
Они приземляются, распрямляются и идут. Вот это неожиданно – они идут как гуманоиды, практически чеканят шаг, при этом складывают за спиной громадные темные крылья.
– Мне кажется, они изумительные, – тихо сказал Тедди, который смотрел на высадку аборигенов чуть ли не со слезами на глазах.
– Экие, однако же, красавцы, – чуть невнятно промолвил адмирал через мундштук трубки, а советник Нансен прищурился и скучно вгляделся куда-то сквозь плотный круг наших гостей, будто ждал, но дождался не тех, или, скорее, не совсем тех, кого ждал.
Я молчал, пока они смыкали кольцо. Первый Контакт – это всегда такая невероятная и волшебная штука в освоении Вселенной, к этому невозможно привыкнуть. Вроде бы вот ты предполагал их существование, ты отмечал активность со спутников, наблюдал за их деятельностью с помощью радаров и дронов, а тут наконец они появляются у тебя перед носом – углеродистые ли, кремниевые ли, но из ощутимой плоти и биологиче-ских жидкостей и наделены разумом, как и мы, и тут как будто становится видно широко-широко во все концы света, и ты ощущаешь себя совсем не сверхчеловеком, а вовсе даже смертным орудьем, и знаешь, что они такие же, и тебе предстоит наладить этот самый пресловутый контакт, и от любого твоего действия, шага, взгляда в сторону зависит абсолютно все – судьба экспедиции и судьба планеты, и магия рвется из рук, и самое главное – суметь сейчас ее обуздать.
Вот такие мысли проносились у меня в голове, пока они шагали, а шагали они великолепно, каждый шаг отпечатывали и отмахивали кончиками крыльев.
Тедди был прав – это невероятной красоты раса, они стоят перед нами, и мы не можем на них наглядеться.
Опишу среднестатистического ворона – он очень высок, больше восьми футов ростом. Тело и голова его покрыты глянцевыми перьями всех оттенков ночи – основной цвет, конечно же, черный, но там гуляют и полночно-синий, и зеленый, и лиловый, и даже немного черного серебра. Большая голова гордо сидит на широких плечах и смотрит внимательными, разумными, искристыми, мрачными глазами. Клюв – тоже черный, но матовый, пугающих раз-меров.
Из плеч исходят суставы воистину громадных крыльев, где полуночные оттенки перьев еще более переливчаты и заметны. В некоторых окончаниях маховых перьев проглядывает что-то твердое и даже будто бы металлическое, как острия клинков (в этот момент я, конечно же, не сомневался в том, что у них есть с собою оружие).
Стоит же и ходит ворон ровно, как человек, поскольку, несмотря на стопы с когтями, напоминающими птичьи, нижние конечности у него прямые, длинные и ровные, с плотной иссиня-черной гладкой кожей.
Визитеры наши были изрядно нагружены поклажей и прямо-таки роскошно разодеты.
Вороны почти нагие (перья не в счет), носят длиннейшие пояса-кушаки, искусно вышитые и нитями, и кусочками перьев, и мелкими камнями. У некоторых они просто обвиты вокруг талии (кстати, довольно изящной), некоторые перекрещивают их на груди на манер пулеметных лент, иные лихо закинули длинные концы на шею и за спину. Я обнаружил в орнаментах и самих воронов – черные крылатые тени с длинными ногами, – и профили красивых синих гор, и звезду системы – Солиценту – с золотым ядром и сиреневыми протуберанцами, и еще массу всяких элементов, в которых лучше меня разберутся астроэтнографы. Так и вижу какую-нибудь тетеньку в Галактической Академии Наук, специалиста по прикладной культуре ксений, которая наверняка найдет и даже докажет родство мотивов лун у наших воронов и, например, у волков из Лунного пояса. Ученые, они такие – что хочешь притянут за уши, получат грант и давай его осваивать.
Один из воронов, тот, что шагает прямо по направлению к трапу «Стеллы», безошибочно распознав в ней флагман, носит, помимо пояса, еще и нечто наподобие длинного узкого плаща, который аккуратно струится между его крыльев и даже немного волочится по земле. В отличие от яркого кушака, плащ почти черный, в цвет оперения его хозяина, и расшит сверкающими звездами. Не знаю, эффект ли это его плавной ходьбы, но кажется, что звезды не сидят на месте, а перемещаются по этому одеянию.
Плащ Верховного Мастера Воронов, столь подробно описанный Шеклтоном, сейчас хранится в Государственном Историческом Музее Кракатука, расположенном в Третьей Звездной Башне. Он великолепно сохранился, и при определенном освещении посетитель тоже может наблюдать эффект движения звезд.
– Откройте внешний порт, – коротко сказал адмирал. – Ну что же, джентльмены, на выход!
Лонгфелло, Готье и Мустамяки послушно выстроились шеренгой у плавно отъехавшей створки, и мы пошли вниз – вначале Росс, затем я и за моей спиной бесшумный Нансен.
Нарядный ворон в плаще как раз уверенным шагом подошел к трапу, а за ним следовали чередой еще девять. Эти девять, похоже, его личная гвардия, поскольку и роста они гигантского, даже по сравнению с прочими, и выправку имеют соответствующую. Несут они длинные предметы из темного, почти как их перья, металла, аккуратно подоткнув их под крылья. Скорее всего, это оружие, но точно идентифицировать пока не могу. Остальные вороны образовали вокруг наших корабельных холмов (и вокруг самого лагеря) почти идеальное кольцо и уселись на землю в достаточно спокойных, но собранных позах. Такое ощущение, что к ним каждый день прилетают корабли с чужаками из других систем и у них уже отработана процедура! Пожалуй, я никогда не присутствовал при настолько церемониальном Первом Контакте, это озадачивает, что-то здесь не так, но я не могу никак понять, что именно.
Итак, нарядный ворон подходит к Россу, видимо, признав начальника экспедиции по осанке и центральной позиции на ступеньках трапа (а может быть, просто по ослепительно белому кителю). Он выпрямляется, широко распахивает крылья, а потом сводит их вместе перед собой и кончиками как бы тянется к Россу. Адмирал, не моргнув глазом, немедленно повторяет жест, и так они стоят добрых несколько минут, глядя друг другу в глаза и молча, пока от какого-то микродвижения с обеих сторон подушечки пальцев человека не соприкасаются с краешками черных перьев.
Слышу, как слева от меня с ти-хим шипением выпускает воздух Гисли. Оказывается, он все это время стоял, задержав дыхание! Забыл дышать что ли? Непохоже на него.
Ворон сразу отступает от Росса на полшага и красиво кланяется, опуская крылья, а за ним кланяются все девять «гвардейцев», причем поочередно, один за другим, и в разные стороны. Это выглядит, честно говоря, потешно, но мы все слишком напряжены, чтобы оценить комичность момента. Росс опустил голову в ответ на поклон и снова выпрямился, внимательно оглядывая лагерь, – церемония, похоже, только началась.
Когда ворон поворачивается и протягивает крылья ко мне, я наконец понимаю, что там так сбоило и искрило у меня в периферийном зрении, когда я смотрел издалека. На роскошных длинных маховых перьях волокна через одно срослись в металлические и очень острые лезвия. Как будто в крыле у ворона черный волнистый шелк внезапно перемежается чернильно-серым узорчатым булатом, а эти твердые и опасные булатные перья еще и обладают способностью к очень быстрому и ловкому движению, и некоторые из них имеют кончики волокон тонкие и заточенные, словно булавки.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=56549694&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
