Лора Вайс "Мой орк"

И глаза враз округлились. В паре метров от нее стояло нечто! Существо было выше на три головы, в ширине плеч не уступало взрослому мужчине, кожа имела зеленоватый оттенок, из-за нижней губы выглядывали небольшие клыки, а длинные черные волосы были собраны в высокий хвост, точно конский. И взгляд такой свирепый. А на теле ничего, кроме штанов из коровьей кожи, да сумы, перекинутой через плечо. Не может быть! Да это же, это же…. Орк! Вот и конец настал… А так жить хотелось… И первого своего дракона приручить даже не успела. Тайли начала пятиться, а громила пошел на нее, губы его искривились в хищной ухмылке. Кажется, матушка говорила, что они еще и человеческими детьми питаются.

Позабыла бедняжка, что за ней-то не земля твердая, а ручей, бурный к тому же. Соскользнула нога и полетела Тайли прямиком в холодную воду, быстрый поток тут же подхватил хрупкое тельце, накрыл с головой. Вдруг девочка ощутила руки, что схватили за талию.

Он держал ее перед собой, мокрую, растрепанную, перепуганную и рассматривал, как нечто диковинное, принюхивался…

– Не смей есть меня! – пропищала, когда отдышалась. – Пусти! – принялась болтать ногами, цепляться за его руки. – Мерзкий противный орк! Пусти, говорю!

На что гигант недовольно хмыкнул и разжал пальцы. Шмякнулась Тайли на мягкое место, больно шмякнулась.

– Ай! – вскрикнула. И так обидно стало. Бросил! Не поставил на ноги, а бросил! – Негодяй! Я ударилась из-за тебя!

Но потом стало холодно. Ветер усилился, а платье-то промокло насквозь, волосы липли к лицу и рукам. Если не съедят, так замерзнет. Орк продолжал наблюдать за ней, заметил, что трястись начала, потому схватил за руку, дернул вверх, чтобы поднялась, и потащил за собой.

– Оторвешь! – хотела вырваться, да без толку, силища там такая, человеку неведомая.

Он вел за собой уверенно и вывел к большому дереву, кое накренилось кроной к самой земле, образовав точно купол из ветвей. Орк развел ветви в стороны и затянул девочку внутрь. Оказавшись в темноте, Тайли тут же забилась в угол. Слезы уже лились сами по себе, тело дрожало. Сейчас ее будут есть… Но вместо этого послышался чиркающий звук, во мраке вспыхнули искры и упали на кучку сухого хвороста. Орк сразу же подложил еще сухих веток, чтобы пламя разгорелось, а когда костер уже вовсю потрескивал, пожирая толстые ветви, существо глянуло на добычу и кивнуло, приглашая к огню.

Тайли сразу же вскочила, но на полпути застыла. А вдруг он возьмет и забросит ее в этот костер? И зажарит до румяной корочки! И съест! К своему стыду от этих мыслей у девочки в животе заурчало. Самой есть жутко хотелось. Подкравшись к огню, села рядом и сразу выставила вперед руки с ногами. Двоих разделяло пламя, тени, от языков которого плясали на лице орка, отчего лик его выглядел еще страшнее, опаснее, но в глазах, что странно, злости не было.

– Ты меня не будешь есть? – прошептала чуть слышно.

И он помотал головой. Вот как, значит, понимает ее.

– Тогда, – даже расслабилась немного, – я Тайли.

– Фаргар, – подал голос верзила. А голос низкий, с легкой хрипотцой, но не страшный. – Я следил за тобой, – взял длинную ветку и поворошил ею листья над головой, те тут же осыпались, а дым сразу устремился в отверстие. – Кто ты такая?

– Я человек, – задрала нос.

– Вижу, что человек, – и широко улыбнулся, оголив клыки. – Карлицей уродилась? Смеются наверно над тобой.

– Какой еще карлицей? Я для своих лет очень даже высокая, – осмелела.

– А сколько тебе лет?

– Двенадцать мне. А тебе? Наверно тридцать или сорок, или пятьдесят…

– Эй! – метнул на нее гневный взгляд. – Мне пятнадцать всего.

– Пятнадцать? – выпучила глаза. – Ой…

– Как ты здесь оказалась?

– Заблудилась, – и положила подбородок на колени. – Хотела полюбоваться лесом …

– Тебе повезло, что меня встретила. Если бы повстречалась с другими из племени или с волками, мокрого бы места не осталось.

– А откуда знаешь наш язык?

– Отец заставил выучить. Сказал, однажды пригодится. И вот, пригодилось, – ткнул палочкой Тайли в лоб, оставив на коже черную точку от сажи.

– У тебя ничего нет поесть? – отмахнулась от палки. – Умираю с голоду.

– Есть, – довольно ухмыльнулся… – А что мне будет, если угощу?

– А что ты хочешь? – прищурилась.

– Хочу что-нибудь взамен. Мы орки любим обмен.

– Вы любите убивать и грабить, а вовсе не меняться, – и сразу насупилась.

– Вот как! – схватил свою суму и спрятал за спину. – Я тебя не убил и не ограбил… А вот люди все одинаковые. Орки отнимают по мелочи, а если отнимаете вы, то все сразу. Это вы прогнали нас с законных земель, а теперь хотите и лес забрать.

– Отец всего лишь хочет проложить дорогу! – подскочила с места. – Чтобы наш народ мог торговать.

– Отец? – тоже поднялся. – Так, ты дочь Арвига? Нового правителя Аранхарма?

– Д-да… – и прикусила язык.

– Как интересно… Я мог бы отвести тебя к своим. Дочка Арвига, это большое преимущество.

– А, может, не надо? – и в глазах поселился почти животный страх, слезы засверкали на длинных ресницах. – Извини, Фаргар…

– Ладно, – опустился на землю. – Так, что? Будем меняться?

– Но у меня ничего нет, – осмотрела себя.

– Совсем ничего что ли? – скривился.

И Тайли начала лихорадочно соображать, вдруг просияла улыбкой, после чего запустила руки в волосы, долго там копошилась, на лице за это время каких только эмоций не появилось. Фаргар следил за ней с большим интересом. Впервые он видел человеческого детеныша так близко, да еще и самку. Тощая совсем, кожа да кости, кожа белая-белая, какие-то рыжие пятнышки на лице, а вот глаза красивые – большие и синие, как два горных озера в ясную погоду. У орчанок таких глаз не бывает, у всех черные, иногда карие. Ни клыков у этих людей, ни силы, ни стати, а страху нагнали, будто страшнее них никого не существует в мире.

– Вот он, – выпутала, наконец, из волос деревянный гребешок. – Подойдет? – и протянула ему.

– А что это? – взял в руки вещицу. Множество зубцов, а сверху украшено резьбой.

– Гребень, им волосы закалывают, – пригладила колтуны на голове. – Больше у меня ничего нет.

– Хм, – повертел в руках гребешок, – ладно. Пойдет, – затем засунул руку в свою сумку, порылся там и вытащил несколько ярко-красных продолговатых плодов. – Держи, – отдал один.

– Ой, это гоава?

– Она самая.

Девочка вгрызлась в сочный сладкий фрукт.

После чего Фаргар поделился еще одним, причем просто так. Брать с нее действительно было уже нечего. Скоро платье немного просохло, а Тайли окончательно согрелась.

– Фаргар, а ты еще вырастешь?

– Конечно, вырасту.

– Какой ужас… – округлила глаза.

– Почему?

– Ну, ты станешь тогда совсем огромный, вот вообще.

– Зато ты так и останешься мелкой. Вы людишки все мелкие. И хилые. В честном бою вам никогда не одержать победы.

На что Тайли хмыкнула и отвернулась, но обида не прожила и секунды:

– Ой, а это твоя хижина, да? Ты здесь живешь?

– Нет. Здесь я отдыхаю после охоты, пережидаю непогоду.

Фаргар с таким любопытством рассматривал девчонку. Мать ему всегда говорила, люди все до единого уродливые, мерзкие создания, а еще коварные. Они не могут сравниться с орками по силе, потому используют хитрость. Но эта самочка совсем не уродливая. Мелкая, да, капризная, но не уродливая. И пахнет приятно, особенно, когда была мокрая. Сейчас-то ее одеянье пропахло костром.

– Фаргар, а ты меня выведешь к лагерю? – Тайли тоже его рассматривала. Никогда еще не доводилось видеть орков воочию. Какие же они, когда взрослые, если Фаргар в свои пятнадцать уже такой гигант? И не сказать, что зубастый, а когда не хмурится, глаза очень даже добрые.

– Выведу, если заключим сделку, – усмехнулся громила.

– Какую сделку?

– Если пообещаешь прийти завтра в лес, тогда выведу.

– Идет! – подскочила с места и протянула ему руку.

Орк аккуратно сжал ее крошечную ручку.

– Тогда, пошли…

Снаружи их встретили сумерки и густой туман. Тайли тут же поежилась, из тепла да в холод. Ох, и влетит ей от мамы, надо что-нибудь срочно придумать, что-нибудь правдоподобное, иначе не то, что в лес, из шатра не выйдет. А Фаргар, заприметив, что девчонка снова замерзает, забрался очередной раз в суму и достал оттуда сеть.

– Вот, – протянул ей, – накинь на плечи.

– А ты все-таки не такой, как все, – приняла сеть и немедля в нее закуталась. – Ты очень добрый.

На что орк издал странный звук, какой-то гортанный, но губы все-таки тронула улыбка. А лес тем временем преобразился, из травы взмыли ввысь тысячи светлячков. Ночные птицы запели.

– Как красиво, – огляделась девочка.

– Карстовый лес один из самых красивых. И если знать, куда лучше не соваться, вполне безобидный.

– А куда лучше не соваться?

Фаргар шел впереди, а Тайли семенила следом.

– К болотам нельзя подходить. Там водятся нурры.

– Ой, мне мама про них рассказывала. Слепые дриады, что питаются заблудшими.

– Да, это они. Нурры заманивают пением, ты попадаешь в трясину и все… считай, пропал. Обглодают до костей.

– А еще?

– Тролли… Они самок воруют. У них такие уродливые, что зарятся на орчанок. Людей тоже берут, но чаще как э-э-э-э, – начал вспоминать слово, но не вспомнил, потому сказал на своем, – бабэки.

– Что это значит?

– Для помощи… убирать жилище, стряпать, присматривать за детенышами.

– Как служанок?

– Да, точно.

Скоро Фарган, как и обещал, вывел Тайли к лагерю. Девочка аж на месте запрыгала.

– Вот, мне сюда, – указала на лаз под забором.

Орк же держался леса, чтобы не нарваться на стражу, ему явно было не по себе. Подходить к людям близко родители строго-настрого запретили…

– Ну, я пошла, – сняла сеть и протянула ему.

– Ты обещала прийти завтра. Сдержишь слово?

– Фаргар, если мне сегодня не оторвут уши, я постараюсь прийти. Утром.

– Оторвут? – уставился на нее круглыми глазами, а представив картину, как ей отрывают уши, его собственные задергались.

– Ну, будут тянуть, вот так, – взяла себя за уши и подергала вверх, – пока они не покраснеют и не станут огромными.

И оба рассмеялись.

Вдруг раздался голос стражников, тогда орк спрятался за дерево, а Тайли побежала в сторону лаза и уже через минуту скрылась за забором. Неслась в направлении шатра так быстро, как только ноги позволяли. И влетела прямо в руки отца, тот вышел, чтобы справиться у охраны, нашли ли те его дочь.

– Тайли! – схватил ее. – Ты где была?! Мать рыдает третий час! Я не поехал в рейд!

– Ну… я… я гуляла около загона, потом решила отдохнуть и…и… и уснула в сене.

– В сене?! – Арвиг даже растерялся.

– Да. Папа, не ругайся только, – и залилась слезами.

– Тайли?! – на голос выскочила мать. – Живая!

– Она все это время спала в стогу сена, что у загона, – произнес уже тише отец.

– Мам, пап… простите…