Белый мрамор и розовые лучи рассвета, разве это не прекрасно?
Момент человечности кончился. Князь нахмурился.
– Мария, я рассчитываю на твое примерное поведение. Ты поняла? Одна выходка – и ты отправишься в лечебницу для душевнобольных.
– Да, папенька, – вежливо ответила я.
Вот кто бы сомневался?
Интересно, почему я не испытываю никакой дочерней любви? Даже на уровне остаточных рефлексов?
* * *
Лестница тоже оказалась произведением искусства.
Белый мрамор разных сортов выложили так искусно, что оттенки перетекали друг в друга без малейшего разрыва. Очень часто люди уродуют камень излишним украшательством, но здесь не было ни лишней позолоты, ни финтифлюшек, названий которых я не знала.
Просто, строго, с большим вкусом. Мраморные львы, соколы, птицы с человеческими головами… Красиво.
Лакеи встречали нас у подножия лестницы и сопровождали наверх, к распахнутым дверям. Делали они это так искусно, что мы двигались с интервалом в несколько минут с другими гостями, и только потом я поняла зачем.
Наверху стоял мажордом, который бил во что-то вроде гонга и громко объявлял следующих гостей.
Вот и наша очередь.
– Князь Горский с семьей!
Понятно. Бабам сразу надо указывать их место в мире и обществе. Личность здесь – князь, и то титул. А мы бесплатное приложение к оному.
Я огляделась вокруг, и у меня зарябило в глазах.
Если кто-то к этому привык, тогда другое дело.
Я понимала, что хаоса тут нет, что все строго организовано, что у каждого свое место в мире и каждый занят своим делом. Но в глазах все равно рябило. Кажется, я впервые на суше начала испытывать морскую болезнь. Люди, лица, платья, цвета, запахи, звуки, движение…
Захотелось сесть на пол, закрыть лицо руками и взвыть. Да так, чтобы потолок обрушился. А мне – свежего воздуха, пожалуйста.
Люди кишели.
Суньте палку в муравейник, поворошите ей там, потом посмотрите, что будет происходить. Вот это оно и было. А для надежности еще муравьев окрасьте во все цвета радуги.
Меня просто переклинило.
Выручила старая привычка. Я глубоко вдохнула через рот и медленно принялась выдыхать через нос. Раза три.
Тем временем меня вели куда-то по залу.
Мачеха в этом ориентировалась явно лучше. Она впилась мне пальцами в руку чуть повыше локтя и держала так, что я понимала – будут синяки. Ну и черт с ними, боль хоть чуть-чуть способствовала адекватности.
Отец по дороге с кем-то раскланивался, говорил, я механически приседала в полупоклоне, не вникая в ситуацию. Не упасть бы.
Интересно, куда мы идем?
Тихий угол?
Да, что-то в этом духе.
Стайка девушек всех возрастов, от четырнадцати до восемнадцати, сидящие чинно на стульях. И при них штук шесть матрон. Этаких полных, пожилых, злобно посверкивающих глазками по сторонам.
Мачеха тут же что-то защебетала, подталкивая меня к одному из стульев рядом с особо злобной на вид теткой. Усики у нее были, как у сома. И глаза круглые навыкате. И даже выражение мор… Лица. Сом – рыба хищная, падалью не брезгует.
Но мачеха, кажется, ее отлично знала. Так что меня устроили на стуле, погрозили пальчиком и свалили с отцом под ручку общаться со сливками и прочими верхушками.
А меня оставили сидеть, где сидела. Что самое печальное, я тоже должна здесь кого-то знать. А я не знаю.
И как быть?
Как к кому обращаться?
Ладно, пока осмотримся, а если что… Неужели я не вывернусь? Должна справиться!
Я принялась оглядываться.
Ага, кажется, поняла, что это такое.
Отстойник для незамужних девиц или как-то так. Не знаю, как это по-светски называется, но здесь собраны незамужние девушки, здесь сидят дуэньи, которые за ними приглядывают, и отсюда их можно пригласить потанцевать. Девушек, а не матрон, конечно. Заодно молодым людям не дадут слишком распуститься под приглядом.
Что ж, разумно.
А…
Ага, вон и столик с мороженым, фруктами и явно не алкогольными напитками. Правда, его охраняет еще одна мегера.
А мне хочется чего-то?
Нет, до сих пор мутит, спасибо. Я бы воды выпила или воды с лимонным соком, но вряд ли здесь это предусмотрено.
Попробуем оглядеться?
* * *
С первого взгляда пространство казалось неорганизованным. Но потом я поняла свою ошибку.
Несколько залов.
Мы сидели между бальным и светским, так это можно назвать. Бальный зал – танцевальный. Там менялась музыка, кружились разноцветные парочки. Светский – там прохаживались в чинной беседе.
Надо полагать, есть и другие? Игральный, курительный, для мужчин, чисто для дам-с?
Не знаю, как это официально называется, но… Пойти поискать приключений на свой турнюр?
А меня отпустят?
Я покосилась на «сомиху». Хм…
Вообще-то леди не пьют и не писают, а если я не леди?
Но я не знаю, куда мне идти. И если опять накроет? Как тогда? В обморок посреди бальной залы падать? Тоже мне, Золушка фигова.
Ладно, та не падала, та бегала. Но невелика разница. Такого скандала мне не простят, да и я себя зарекомендую как идиотка.
Мужчинам легче.
Они могут передвигаться по собственному желанию, а вот за нами смотрят в шесть пар глаз. Злых таких, внимательных и въедливых.
Но есть и отдушина.
То одну, то другую девушку приглашают потанцевать.
А у меня и тут пробел. Танцевать не умею. Вальс?
Ну, знаете, большой и малый квадрат, которым всех нас кое-как обучили в школе, и то, что здесь вытанцовывают, – это две большие разницы. Мелодии-то звучат похожие, а вот движения – нет.
– Мими!
На меня с восторгом смотрела симпатичная блондиночка в палевом платье с кружевами.
И кто это может быть? Хотя Мария в дневнике упоминала… Рискнем?
– Зизи, я так рада тебя видеть!
Блондинка очаровательно улыбнулась.
– Я так боялась, что отец тебя дома запрет… Ты не хочешь лимонада?
Я поднялась и кивнула под строгим взглядом дуэньи.
– Да, пожалуй.
Приглашение посплетничать я узнала бы в любой формулировке.
Тетка неодобрительно покачала головой, но спорить не стала. Не сильно.
– Княжна, прошу вас далеко не уходить.
– Мы здесь, рядышком, у стола, – улыбнулась моя «подруга» и потащила меня чуть ли не силком. Интересно, ей просто поболтать не с кем и на балу заняться нечем, или свои цели есть? Сейчас посмотрим…
* * *
У большой чаши с лимонадом было шумно и весело. Мы взяли по бокалу для самооправдания, и Зизи потащила меня куда-то за колонну.
– Ну? Рассказывай!
– О чем ты хочешь услышать?
– Что случилось на твоей помолвке? Такая таинственность! И не приглашали никого, и помолвка вроде как не состоялась… Что произошло? Ты отказалась выходить замуж?
Так я тебе правду и сказала. По своему миру помню: рассказывать можно только то, что не удастся переврать сплетникам. Или хуже будет.
– Да тут и рассказывать нечего. – Я развела руками. – Поскользнулась. Упала. И очнулась уже в лечебнице, представляешь?
– В лечебнице?
– Да. Оказалось, я так неудачно упала, что подозревали сотрясение мозга. Пришлось полежать недолго под присмотром медиков.
Зизи захлопала глазами.
– А как же Мил?
– Его там не было.
– Да я не о том! Мими, вы же увидеться хотели…
Я пожала плечами. Мало ли кто и что хотел?
– Обещался быть сегодня на балу. Но будет ли?
– Вы же хотели…
Я пожала плечами и сделала глоток лимонада. Вкусно. Хотя сахара многовато, на мой взгляд.
– Даже не представляю, как с ним побеседовать.
– Что случилось?
– Родители глаз с меня не сводят.
– Я ему шепну, пусть потанцевать тебя пригласит.
Ага, нашлась доброжелательница. Я тебе еще разъясню, погоди…
– Нельзя мне.
– Танцевать?
– Врачи запретили, говорят, голова может закружиться.
