Дура безмозглая!
Кретинка!
Да что она о себе возомнила?!
С княжной Марией он познакомился около полугода назад. Задание было крайне простым – увлечь и влюбить в себя. Это Милонегу удалось с легкостью. Княжна упала в руки словно созревшее яблоко, даже сильно стараться не пришлось. Пара комплиментов, немного игры… Что поделать, если он нравится женщинам?
А вот самому Милонегу весьма нравились азартные игры. Вот из-за них он и…
Так! Об этом лучше не думать.
Лучше уж делать то, что тебе приказали, и не забивать голову разными глупостями. Сейчас надо посоветоваться с господином.
В принципе, и на завтрашнем приеме поздно не будет.
Милонег там быть обязан, по долгу службы, вот и будет. И возможность встретиться с Марией найдет, и разберется, каким чудом она выжила.
И…
Для чего предназначены влюбленные идиотки?
Правильно. Для того, чтобы их использовали. Так что никуда Машка не денется, сделает все, что он прикажет. Лучше бы все ей рассказать сегодня, но ладно. Не пришла так не пришла…
А может, ничего странного в этом и нет? Наверняка за ней теперь в сто глаз следят…
А и верно. Хорошо хоть написать смогла, потому и записочка такая, чтобы никто ничего не заподозрил.
Милонег поднял ее, еще раз перечитал, убеждаясь в своей правоте.
Да, именно так.
«Верю в тебя…»
Умному достаточно. А себя Милонег считал очень умным.
Записочка отправилась в карман, а Доброславский – между прочим, офицер, дворянин и просто красавец, на хорошем счету у командования, – домой.
Завтра будет тяжелый день. Надо выспаться.
Глава 4
Балы, красавицы, лакеи, юнкера…
Никогда не думала, что к балу надо начинать готовиться с утра. Искренне считала, что для подготовки к вечеринке мне хватит десяти минут – набросать на лицо косметику и натянуть платье. В любой последовательности.
Ан нет. Не так все просто, господа.
Сначала – завтрак. Плотный. Потом опять процедуры по уходу за кожей. Потом куафер. Да, водятся здесь такие звери. И что самое забавное, парикмахер попался тоже… нетрадиционный. Карма это, что ли, такая?
С другой стороны, в своем мире я знала кучу ребят-парикмахеров: и умные, и семейные, и никакой голубизны… Может, это зависит от гламурности? Чтобы причесывать нормальных людей, достаточно хорошо работать. А вот чтобы тебя заметили в высшем свете, надо быть с чудинкой?
Кто ж его знает?
Мужчина лет сорока на вид так и вцепился в мои волосы и запричитал что-то на французском. Опознать язык я еще смогла, а вот разобраться, что именно мне говорят, – уже нет. Но доверяться не собиралась.
– Сударь, вы француз?
Мой резкий тон сбил парикмахера с настроя, и в его глазах мелькнула растерянность. Ну да, шестнадцать лет девчонке, а рявкает, как сорокалетняя грымза.
– Я проходил обучение в Париже, у самого маэстро…
– Русский?
– Д-да, ваша светлость…
– Вот и говорите по-русски. Мы не во Франции, слава богу.
Парикмахер диковато покосился, но… это у них тоже общее. Межмировое.
Расслабишься? Оставишь свои волосы в его руках без присмотра? И получишь нечто вроде «кобры», «улитки» или еще какие валики на голове. А то и перьев натыкают или стразов налепят. Я помню, какие прически были модны во Франции во времена оны, спасибо, обойдемся без кораблей и крыс в прическе.
Сначала мы выяснили, что именно он хочет сделать. При этом парикмахер страдал, заламывал руки и вякал, что он-де маэстро, а не ремесленник, и работает по вдохновению.
Я поинтересовалась, не падает ли муза творца в обморок при взгляде на счет? И вообще, можно ли брать плату за самовыражение?
Спору не дала разгореться служанка, пришедшая от мачехи. Она напомнила, что маэстро ждут буквально через полчаса… край – через час у ее светлости. И мы быстро договорились.
В итоге я получила то, что и хотела.
Волос у княжны Марии много, волосы тяжелые и послушные, укладываются они легко и форму держат. Но впереди же вечер!
Лак для волос тут еще не изобрели, поливать голову раствором сахара я не дала, а натыкать в себя сорок штук шпилек? И потом мучиться от головной боли? Это вы кому другому предложите.
Красота должна быть удобна, практична и проста в применении. Как говорил кто-то из мудрых: красота – это вообще биологическая целесообразность. Да и не полагается мне сложных причесок, пока я девушка.
А вот заплести косу типа французской, только немного сложнее, перевить ее лентами и нитями жемчуга – в самый раз. И простенько, и со вкусом, и главное – намек на мое девичество. Я же девушка пока.
Интересно, будет ли на балу Демидов? Хоть на жениха посмотреть…
И надеюсь, папаша не продешевит второй раз.
Одно дело – продавать гарантированного потомка. Это счастье и по крестьянкам можно сделать, не от одной, так от другой получится мальчик, а там дело техники.
Другое – избавление от возможного проклятья.
Да-да, какие бы там проклятья не висели на муже, на моих детей они никогда не перейдут. Земля же… Самая та стихия, которая разлагает любые заклинания.
Огнем можно сжечь, над водой можно развеять пепел, но и из земли не выбраться. Ни одна нежить и нечисть не выдержит той же соли. Соль земли, кровь земли, маг земли…
За такое надо платить, и много платить.
Пусть раскошеливается. А я пока подумаю, что делать мне.
И одеваться.
Платье было именно таким, как мы и обговаривали с портнихой. Голубой цвет, теплый и уютный, просто согревал мою кожу и красиво оттенял глаза и волосы. Не холодный синий лед и не голубой блеск бриллиантов – ясный кусочек летнего неба. Чуть поярче, чем допустимо для молодой девушки, но на балу можно.
А вот от косметики пришлось отказаться наотрез.
Ресницы и брови у меня и так хороши, щеки пощипать, губы покусать… Я должна выглядеть невинной девушкой, а не кокетливой особой.
Зачем?
А пусть недооценивают.
И я примерила жемчуг, который мне прислал отец.
Идеально.
* * *
Легкий обед мне подали за час до выезда. Я как раз успела и скушать бульон с тарталетками, и чуток передохнуть. Дама на балу не должна хомячить за обе щеки, но у дамы не может и быть раздувшегося пузика. Так что меню отработано поколениями моих предшественниц.
Кстати, чем мне нравится этот мир, так это отсутствием корсета. Понимают, что если кишки переплющить, ничего хорошего не получится.
Обед, отдых, и вниз, к родным.
Папенька и мачеха уже стояли в гостиной, ждали меня. При виде моего платья мачеха издала нечто вроде кваканья.
Понятно, думала не то увидеть.
– Мария, ты замечательно выглядишь. – Отец ничего не заметил.
– Я думала, платье будет зеленым?
Не утерпела.
Вот у нее платье было винно-красным, такой насыщенный оттенок. А зря. Блондинка в красном не всегда светская леди. Надо очень тщательно подбирать и оттенок, и аксессуары, чтобы не скатиться в вульгарность. Мачехе это не удалось. С пером в пышной прическе она выглядела как путана из старых фильмов. Дорогостоящая, но увы.
Я с удовольствием погляделась в зеркало.
Да, свежесть юности и рядом перезревший плод, который уже подгнивает с одного бочка.
– Маменька, мне не идет зеленый.
Отец не понял ни ее реакции, ни моей издевки и поцеловал супруге ручку.
– Да, дорогая, Мария сегодня очаровательна. Все просто отлично, ты превзошла себя. Пойдем?
Мачеха побурела в тон своему наряду, окинула меня злобным взглядом, получила в ответ невинную улыбку и поплыла к дверям.
Я блеснула глазами и последовала за родителями.
Не получилось сделать из меня чучело? И не надо!
* * *
Всю дорогу мачеха пыталась испепелить меня взглядом, но куда там! Как известно, человек большей частью состоит из воды, так что я мило улыбалась и смотрела в окно. А посмотреть было на что…
Улицы, освещенные газовыми фонарями.
Мостовые, каменные, у нас таких уже и нет.
Экипажи.
Мужчины в строгих костюмах и дамы в не менее строгих нарядах.
И дворец.
В нашем мире Кремль выглядел совсем не так. А здесь…
Белокаменное кружевное чудо, иначе и не скажешь. Золотые купола, белые стены, устремленные ввысь… Черт! Почему я ничего не знаю про архитектуру Москвы?
Как-то из головы вон!
Почему-то отложилось в памяти, что столицей при царях был Петербург, вот и пробросило мимо темы. А здесь-то Петруша Первый и не рождался, и Нарышкины всего лишь один из дворянских родов, хотя и входящие в юрт, и никакой династии Романовых не было.
И детей никто не убивал, чтобы сесть на трон.
Видимо, при ком-то из Рюриковичей Кремль и перестроили. Но когда? И ведь это не европейские стили, видела я их, и не раз. Это свое, не слизанное по-обезьяньи с Европы. И никаких горгулий, а вот львы, сирины, русалки есть.
Но все это так вписано…
Князь тихонько рассмеялся.
– Сколько раз приезжаю во дворец, столько и восхищаюсь. А на рассвете он еще прекраснее.
– Как бы мне хотелось побывать здесь на рассвете! – непроизвольно вырвалось у меня. – Здесь должно быть феерически красиво!
