– Я видела сон, как тот человек что-то спрятал на яхте, какую-то очень ценную вещь.
– Почему же вы не рассказали об этом полицейским: они были бы очень благодарны вам за информацию.
– Вы снова надо мной смеетесь, а зря. Предположим, что это правда. Давайте попробуем отыскать эту вещь.
– Вы серьезно?
– Вполне!
– Ваш сон, вы и ищите эту очень ценную вещь.
– Я на яхте впервые. Тут много укромных мест. Кому, как не вам, догадаться, где покойный мог ее спрятать?
– Разве вы не увидели этого места во сне?
– К сожалению, нет. Так вы мне поможете? Вы ведь не богач, а тут появился шанс заработать…
Леша удивленно посмотрел на нее. Неля казалась ему стопроцентным рационалистом, человеком, который верит только себе, и вдруг она заявляет, что увлекается подобной фигней. Да еще просит у него помощи. Если бы она не была его пассажиркой, то после подобного предложения он послал бы ее куда подальше. И сделал бы это с большим удовольствием. Да, несмотря на смазливую внешность и сногсшибательную фигуру, эта молодая женщина была ему неприятна. Но она все-таки его пассажирка, поэтому придется терпеть ее причуды.
Яхту сильно закачало на волнах, и Леша, заметив, что парус грота раздулся, вскочил с места и с помощью лебедок, фалов и шкотов провел поворот, переведя яхту на другой галс. Парус грота выпрямился. Увидев, что Неля сосредоточенно следит за ним, словно пытается ему что-то мысленно втолковать, Леша буркнул:
– Хорошо, я вам помогу.
– Прекрасно! Об этом будем знать только мы вдвоем.
– Почему же? Если эта вещь и в самом деле такая ценная… – Леша решил: раз он участвует в комедии, нужно задать тон. – Ее надо разделить со всеми членами экипажа.
Неля прищурилась:
– На двоих делить лучше, чем на четверых.
– Мы еще ничего не нашли и вряд ли найдем, а вы уже торгуетесь, – сказал Леша и шутливо продекламировал:
Был однажды богатой добычи дележ –
И пираты бесились и выли…
– Только при этом условии я помогу вам искать то, не знаю что, – добавил он.
– Хорошо! – презрительно улыбнулась Неля. – Пусть будет по-вашему.
На ночь они остановились в марине острова Лефкас. Поужинать решили на яхте. После продолжительной морской болтанки Василий совсем сник и съел только йогурт. К тому моменту когда Света собрала посуду и стала ее мыть, Неля уже рассказала всем о своем сне, который она считает вещим. И предложила всем поучаствовать в этом квесте: найти то, что спрятал покойник.
– Вы это серьезно? – невольно вырвалось у Светы. – Или разыгрываете нас?
– Я не аниматор, чтобы вас развлекать! – холодно ответила Неля, презрительно повернулась к Светлане спиной и обратилась к Леше: – Свою часть обязательств я выполнила. Теперь жду помощи от вас.
– Найди то, не знаю что! – недовольно поморщился Алексей. – Как будем искать?
– Вы в «горячо-холодно» в детстве играли?
– Не помню. Наверное.
– Попробуйте сосредоточиться. Представьте себя на месте этого человека. Он проник на чужую яхту, у него мало времени, ему нужно надежно спрятать ценную вещь, чтобы ее случайно не нашли и одновременно чтобы можно было забрать ее, когда понадобится. Представили? А я попробую почувствовать, когда вы приблизитесь к этой вещи, и помогу вам ее найти.
– Что же это может быть? Вы видели ее во сне?
– Видела, но неясно. Она небольших размеров, вроде пакета или книги среднего формата.
Леша тяжело вздохнул:
– Откуда начнем поиски, с кормы?
– Наверное. Хотя я думаю, что она где-то здесь. – Неля обвела руками кают-компанию.
– Шоу начинается! – схохмил Василий и тут же сник под взглядом своей спутницы.
Леша вышел на кокпит, Неля за ним. Чтобы не мешать, Василий и Света наблюдали за происходящим, стоя на лестнице. Леша, недовольный тем, что вынужден заниматься глупостями, стал поднимать крышки рундуков.
– Холодно! – остановила его Неля. – Сюда уже заглядывали полицейские.
– Они, как и мы, действовали наобум, не зная, что искать, – ядовито заметил Леша.
– Увидев ее, мы сразу же обо всем догадаемся! – уверенно произнесла Света.
Леша быстро проследовал на нос, открыл рундук для кранцев. Он был пуст, ведь кранцы висели вдоль бортов. Алексей нащупал на дне крышку и поднял ее. Показалось небольшое углубление. Там тоже было пусто.
– Холодно! Очень холодно! – сказала Неля. – Попробуем поискать в салоне.
Они прошли вниз. Леша открывал один за другим многочисленные ящички, ниши, а Неля все твердила: «Холодно!» И вдруг она вскрикнула: «Тепло!»
Леша внимательно осмотрел все, что было рядом: плоский телевизор на стене, справа диван. Алексей приподнял сиденье. Под ним было пусто, но Неля взволнованно крикнула: «Еще теплее!»
Несмотря на загар, Неля побледнела, и у нее появился отсутствующий, ничего не выражающий, застывший взгляд, как будто она смотрела не перед собой, а внутрь себя. Ее била едва заметная мелкая дрожь, и она, обычно убийственно спокойная и насмешливая, сейчас была похожа на сверхчувствительный комок нервов, словно некие силы овладели и руководили ею.
Леша, вначале воспринимавший эти поиски как очередную ее причуду, сейчас, под влиянием этой метаморфозы, и сам поверил в реальность происходящего. Если прежде он только делал вид, что занят поисками, то сейчас прилагал все усилия, чтобы найти… сам не знал что.
Леша внимательно осмотрел ящичек под сиденьем. В нем не могло быть второго дна. Оставалось только заглянуть в глубокую нишу за обшивкой. Леша взял фонарик и посветил. Внизу он ничего не обнаружил, но ниша уходила далеко вперед, до люкс-каюты.
– Горячо! – воскликнула Неля; ее сильно трясло, как в приступе лихорадки. Словно приближение к цели поисков отбирало у нее энергию. – Вы у цели!
Леша принес багор для ловли крупной рыбы и, сжимая его, засунул руку в нишу как можно глубже. Вскоре он нащупал какой-то предмет и извлек его оттуда. Это была небольшая кожаная сумка, судя по всему, не пустая. Леша испуганно бросил ее на стол, словно это была ядовитая змея. Он не верил своим глазам. Откуда Неля о ней узнала? Алексей с подозрением посмотрел на молодую женщину.
«Вдруг она неспроста отправилась в путешествие на яхте, а Василия взяла с собой лишь для прикрытия? Неужели Неля была в сговоре с человеком, который умер в каюте? Похоже на то. Но почему все произошло именно на этой яхте? О маршруте знали только я, Тимур и хозяин… Можно предположить, что он, бизнесмен Щигренко Михаил Михайлович, был в сговоре с Сахно. Но если бы мы не поместили в интернете объявление о горящем туре, то как бы Неля попала на борт?»
Неля, как будто с этой находкой у нее иссякли все силы, тяжело опустилась в кресло и, откинувшись, полулежала с закрытыми глазами, постепенно приходя в себя. С ее лица медленно уходила мертвенная бледность. Исчезла дрожь. На лице читалось спокойствие, словно она погрузилась в глубокий сон.
«Если Неля нарочно разыграла перед нами этот спектакль, то она великая актриса!» – решил Леша, уже другими глазами посмотрев на эту молодую женщину, внушавшую ему одновременно восхищение и опасение. В его воображении она ассоциировалась с удивительно привлекательным цветком, который лучше обойти стороной, ведь он может быть ядовитым.
Неля открыла глаза. Ее взгляд был еще затуманен. В кают-компании повисла тишина: все были удивлены неожиданной находкой и тем, что этому сопутствовало.
– Возможно, эта сумочка имеет какое-то отношение к прежнему хозяину яхты, а не к покойнику, – вслух предположила Света, чтобы как-то разрядить обстановку. Было видно, что она тоже очень удивлена этой находкой.
Никто не решался взять найденную сумочку, пока Неля снова не взяла инициативу в свои руки.
– Сейчас увидим! – Неля взяла сумочку и, открыв ее, вытряхнула содержимое на стол.
Две пачки по сто долларов, одна из них початая, несколько купюр номиналом сто евро и старая тетрадь. Неля открыла ее. Записи были сделаны на русском языке, но с буквой «ять»; судя по всему, этой тетради было больше ста лет.
– Что будем с этим делать? – спросил Василий, удивленно глядя на деньги.
– Разделим их поровну, на четверых. Глупо отдавать все это полиции, – решила Неля. – Находка принадлежит тем, кто ее обнаружил, то есть всем нам. – Она глянула на Лешу, как бы подтверждая, что их договор остается в силе. – Хозяину эти деньги больше не понадобятся, так же как и тетрадь. Я возьму ее себе, в виде бонуса.
– Любопытно будет узнать, что в ней такого, из-за чего ее нужно было прятать, – задумчиво произнесла Света. – По-моему, наиболее ценное в этой находке тетрадь, а не деньги.
– Кто знает, может, ты и права. – Неля внимательно посмотрела на Свету.
– Судя по всему, этой тетради более ста лет. Интересно, какие тайны она скрывает? – полюбопытствовала Света.
– Я могу ознакомиться с ее содержанием, а завтра все вам расскажу, – предложила Неля.
– Нам всем любопытно, что тут написано, поэтому предлагаю устроить коллективное чтение. А читать мы попросим… – Леша окинул взглядом собравшихся и произнес: – Василий, вы не против?
– С удовольствием, – кивнул мужчина и вопросительно посмотрел на Нелю.
– Читай, Вася! – разрешила она.
Василий, чувствуя себя в центре внимания, не спеша достал очки и водрузил их на нос. Нарочито медленно он раскрыл старую тетрадь и приступил к чтению:
– Летом 1805 года португальская торговая шхуна-бриг «Удача», на которой я, Петр Деревянко, находился в качестве судового врача, во время ужасного шторма села на мель вблизи острова Гаити. Гибель судна была неминуема, и капитан приказал команде спустить шлюпки, грузиться на них и плыть к берегу, вздымавшемуся скалистой черной громадиной. Однако когда до спасительной тверди оставалось не более двух кабельтовых[20 - Международный кабельтов = 1/10 морской мили = 6 угловых секунд меридиана = 185,2 метра.], обе шлюпки были перевернуты громадными волнами. Мне удалось спастись только благодаря чуду и Божьему Провидению; остальные члены команды утонули в море. Меня выбросило на берег без сознания.
Когда я пришел в себя, шторм уже утих. Я находился один на безлюдном берегу. Неподалеку валялись лишь щепки и некоторые вещи с разбитого волнами судна. Я произнес молитву о спасении душ членов погибшей команды и капитана. Все они были мне хорошими товарищами во время этого злополучного плаванья…
Часть 2. Республика для черных, Гаити, 1807 год
8
Под фок-мачтой, на баке двухмачтовой бриг-шхуны[21 - Бригантина. Имеет смешанное парусное вооружение: как у шхуны (косые паруса) и брига (прямые паруса).] «Boa sorte»[22 - Удача (порт.).], идущей попутным ветром, застыл коренастый мужчина. Он глядел на раскинувшееся у него над головой ночное светло-синее небо, контрастирующее с темной водой.
– Как много звезд! Никогда еще такого не видел. Останусь жив, обязательно выучу все их названия. Обещаю!
Мужчина тихо рассмеялся своим словам. Он часто давал обещания – себе, женщинам и мужчинам – и не задумываясь их нарушал. Он удивился своему спокойствию и подобным глупым мыслям в преддверии того, что вскоре должно было произойти.
«Кому суждено быть повешенным, тот не утонет», – всплыла в голове старая пословица. В данном случае она била не в бровь, а в глаз: мужчине грозила виселица.
Раздались удары в корабельный колокол. Мужчина сосчитал их и напрягся, словно хищник перед прыжком: «Седьмые склянки! Уже скоро!»
Петр Деревянко служил корабельным врачом на португальском торговом судне «Удача», следующем к острову Куба. Для него это был первый рейс и одновременно последний. В порту Гавана его должны были передать испанским властям за убийство старшего помощника капитана, и приговор судьи был предрешен – виселица! Петр не имел выбора между жизнью и смертью, он мог выбирать лишь способ, как умереть: прыгнуть за борт и скрыться в морской пучине или дождаться, пока его шею захлестнет тугая петля. Оба варианта ему не нравились, ведь он очень дорожил своей жизнью.
Петр был младшим сыном в семье отставного майора пехоты Гаврилы Деревянко, дослужившегося до старшего офицера из простых солдат и получившего потомственное дворянство. Во владении Гаврилы Деревянко был хутор, пахотная земля и полтора десятка крепостных; все это должен был унаследовать его старший сын Панас. Петр не имел тяги к землепашеству. Он мечтал о славе и путешествиях и стремился поскорее вырваться из отчего дома. Он окончил фельдшерскую школу при военном госпитале в Киеве. Мечта стать медицинским светилом, лекарем-хирургом, направила его стопы в медико-хирургическую академию Санкт-Петербурга[23 - Университет Св. Владимира в Киеве был основан в 1834 г.; медицинский факультет при нем открылся только в 1841 г.], где он собирался продолжить учебу.
Однако Петр не смог поступить в академию. В столице он стал брать платные уроки у известных профессоров академии, одновременно работая в госпитале фельдшером. Жалованья и денег, присылаемых из дому, на жизнь и учебу не хватало, ведь Петр не хотел довольствоваться малым. Вскоре он увлекся азартными играми, видя в них способ быстро заработать. Однако выигрыш в карточной игре – дело случая и удачи, а они, эти капризные господа, приходят, когда хотят, а чаще проходят мимо.
Постепенно карточная игра заняла в жизни Петра главенствующую роль. Он перестал брать уроки, потерял работу в госпитале. Зато научился всем известным шулерским приемам. Вначале Петра интересовал только выигрыш, ведь он постоянно нуждался в деньгах. Но чем чаще он, смошенничав, покидал казино с полными карманами, тем больше его увлекал сам процесс, переживаемые при этом эмоции. Игра будоражила кровь, будила в его душе чувства, которые не могла вызвать даже близость с женщиной. Не раз Фортуна благоволила ему и Петр уходил из казино с крупной суммой денег, которая позволила бы ему изменить жизнь к лучшему. Но вместо того чтобы взяться за ум, он на следующий день снова появлялся в казино, а поздним вечером брел пешком домой, в свою каморку на чердаке, без гроша в кармане.
Сколько раз, находясь на грани отчаяния, Петр останавливался на мосту через речку Фонтанку, глядя в мутную, нечистую воду с намерением расстаться с жизнью, и лишь в последний момент останавливался, чтобы на следующий день начать все заново. Днем он работал грузчиком, чтобы иметь деньги на вечернюю игру. Петр клялся себе, что после первого же крупного выигрыша покончит с картами и возьмется за ум. Но как только «приплывали» крупные деньги, в него словно черт вселялся. Петр начинал бешено кутить, а затем спускал все более умелым шулерам.
Да, его захватывало само действо, то необыкновенное обострение чувств, когда кровь бурлит в жилах, а он должен сохранять внешнее спокойствие, чтобы переиграть соперника. Сердце Петра замирало от страха и ожидания, когда на кону стояли чрезвычайно высокие ставки – «пан или пропал!». Но вместе с этим мучительным страхом возникало и сладостное, необычное возбуждение, которое не могла доставить ему ни одна из доступных ему женщин. Всякий раз, когда он проигрывал по-крупному, перед его внутренним взором разверзалась ужасная пропасть, на дне которой полыхали зловещие адские огни.
Петр уже сам изобретал всевозможные шулерские приемы, порой попадался при этом и не раз был бит за нечестную игру. Но на следующий вечер ехал в другое казино, а бывало, и в грязный притон на окраине города, Лиговку, – это зависело от количества имеющихся у него денег для первой ставки.
Ахиллесовой пятой Петра был горячий нрав, после изрядной порции спиртного становившийся необузданным. Пьяным он не контролировал свои действия, в него словно вселялся бес. Зная об этом, Петр старался во время игры воздерживаться от горячительных напитков, но иногда срывался. Однажды, когда его в очередной раз уличили в шулерстве, он, не желая расставаться с крупным выигрышем, затеял ссору и смертельно ранил соперника стилетом, который прятал в трости. Чтобы избежать каторги, а то и виселицы, Петр покинул город, а затем и страну. Более десяти лет он кочевал по Европе, не задерживаясь долго на одном месте, потому что всякий раз попадал в очередную нехорошую историю, грозившую ему новой бедой, и скрывался бегством.
Посчитав, что Европа стала для него слишком тесной, Петр решил попытать счастья в Америке. Но он в очередной раз сидел на мели – у него не было денег на билет. Используя поддельные документы, в Португалии Петр устроился врачом на торговое судно. Лишь когда корабль отчалил от берега, он узнал от капитана, что бригантина «Удача» занимается нелегальной перевозкой рабов из Африки, отправляя их на плантации острова Кубы.
В некоторых европейских странах работорговля была под запретом. Она приравнивалась к морскому разбою и наказывалась каторгой или галерами (судно при этом конфисковывалось). Однако в Португалии и Испании, а также некоторых других государствах торговля рабами по-прежнему была узаконена. Бригантина «Удача» тайно направлялась во Французский Бенин, находившийся под протекторатом Французской республики. Де-юре работорговля там была запрещена, и нарушителя ожидало суровое наказание. Однако подпольная торговля рабами продолжала процветать благодаря многочисленным бандам, скрывавшимся в горах и джунглях и охотившимся на людей. В недавнем прошлом Бенин был самостоятельным королевством Дагомея и работорговля была чуть ли не главным источником его доходов. Дагомея вела нескончаемые войны с соседями, захватывая огромное количество пленных и продавая их.
Опасаясь французских военных кораблей, патрулирующих прибрежные воды, вечером бригантина причалила в одной из многочисленных скалистых безымянных бухточек. Как только «Удача» встала на якорь, пустынный берег ожил и к судну устремилось множество лодок, заполненных неграми. Вскоре в них можно было различить рабов – деревянные колодки намертво стягивали им шею и руки. К удивлению Петра, большую часть охотников и конвоиров составляли вооруженные негритянки.
Старший помощник капитана, Фредерик Диас, рассказал ему про жизнь и нравы в бытность здесь королевства Дагомея. По давней традиции личную охрану короля составляли две тысячи воинственных негритянок, постоянно оттачивающих свои навыки. Новоявленные амазонки не только охраняли царственную особу, но и совершали рейды вглубь соседних стран, захватывая пленников для работорговли. Ныне королевства нет. Амазонки влились в банды и продолжают охотиться на людей, чтобы потом продать их работорговцам за гроши.
– Дикий народ! – презрительно сощурился Петр. – Продают в рабство своих же собратьев, таких же чернокожих!
– Таких, да не таких, Питер! – рассмеялся Диас. – Они принадлежат к эвегбе, а в плен захватывают представителей других народностей, в данном случае йоруба. Те и другие – дикари, язычники, хотя благодаря миссионерам среди них уже довольно много христиан. В Дагомее проводились человеческие жертвоприношения, для этого тоже использовали пленников. Похороны короля также требовали массовых человеческих жертв. Кровь тут лилась рекой…
Длительное, утомительное морское путешествие, когда неделями видишь только бескрайние океанские просторы, подтолкнуло Петра к тому, чтобы вернуться к карточной игре. Старший помощник капитана Фредерик Диас оказался не менее азартным игроком, чем Петр, и к тому же довольно неумелым. Вначале капитан вместе с другими помощниками составляли им компанию, играя в кают-компании в «фараон». Петру невероятно везло, и вскоре Фредерик и другие помощники проиграли ему наперед значительную часть своего жалованья за этот рейс, а также все свои наличные деньги. Капитана Петр обыгрывать поостерегся. Но это ему не помогло. Капитан строго-настрого запретил карточные игры на борту судна. Однако Петр и Диас продолжали тайно играть в каюте у старшего помощника.
Все ценные вещи Диаса перешли к его партнеру. Предчувствуя недоброе, Петр стал отказываться от игры, но помощник капитана требовал реванша, да и длинные вечера, которые нечем занять… Скука, хоть волком вой!
За время рейса Петр пресытился зрелищем безбрежных океанских далей. Ему осточертели вечная болтанка, несвежая вода из бочки, сухари и солонина с кашей. Вдобавок ко всему корабельному врачу приходилось каждое утро залезать в зловонный темный трюм, для того чтобы осмотреть рабов. По договоренности с капитаном по прибытии на Кубу Петр должен был получить расчет. Он считал дни до окончания рейса, регулярно интересуясь у помощника, выполняющего обязанности штурмана, сколько морских миль прошла их бригантина и сколько еще осталось до порта Гавана? Но тут вмешался случай, в очередной раз перевернув жизнь Петра, которому вновь стало сниться ожидающее его адское пламя.
В тот вечер Фредерик и Петр, играя в карты, выпили рома больше, чем обычно. На борту бригантины не было «сухого закона», и в воскресные дни, если океан был спокойным и не нужно было лезть на реи, капитан выделял команде по стаканчику рома. Однако он следил за тем, чтобы офицеры, у которых были свои запасы дешевого рома, не злоупотребляли этим напитком и не заступали на вахту пьяными. Фредерик Диас был у капитана на особом счету: он был его зятем, поэтому позволял себе то, на что не решались другие офицеры. Капитан пообещал, что пойманного на пьянстве протянут пять кабельтовых на канате за судном, и это была не пустая угроза. А поскольку за бригантиной, с которой почти каждый день сбрасывали тела умерших рабов, постоянно следовали акулы, остаться живым после такого наказания было невозможно.
Видимо, из-за опьянения Петру не удалось ловко передернуть карты, и Фредерик это заметил:
– Malparido![24 - Ублюдок (исп.).] Да ты шулер, Питер! – заорал помощник капитана. – Так вот откуда твое везение! Asqueroso[25 - Мерзавец (исп.).], верни мне все проигранные деньги!
Петр, не менее пьяный, забыл, что находится на корабле, откуда некуда бежать, и ответил ему набором ругательств на испанском, почерпнутых у того же Фредерика. У испанца вскипела кровь, и он полез в драку. Диас, который был гораздо крупнее и сильнее, повалил Петра на койку и стал его душить. У Петра глаза полезли на лоб; он захрипел. Понимая, что силой ему с противником не совладать, он стал шарить рукой по столику, где были разбросаны карты и остатки пиршества, и нащупал нож. Уже теряя сознание, Петр ударил противника ножом в правый бок и попал в печень. Диас заорал от боли и отпустил противника, который продолжал лежать на койке, кашляя и приходя в себя.
В каюту ворвался капитан и увидел окровавленного Фердинанда с ножом в боку. Петр изо всех сил пытался его спасти, но через сутки Фредерик Диас умер.
Капитан был в ярости: он потерял помощника и любимого зятя (хотя сам Фредерик хвастался, что поколачивает свою жену), и если бы не болезни среди рабов, количество которых уже заметно сократилось на два с половиной десятка, а это были большие деньги, он отправил бы Петра за борт.
