Анна Терешкова "Империя драконов. Темный эфир"

Империя драконов. Темный эфир
Анна Терешкова

Светлому дракону и темной ведьме не по пути! Но что делать, если от нежеланного замужества придется бежать именно в земли светлых? Принять это за каприз судьбы? Отлично! Всего-то останется выжить в ворохе интриг и древних тайн. А вот побороть чувства к несносному дракону не так-то просто. Ведь каждый знает: если ведьма полюбила, его уже ничто не спасет.

Анна Терешкова

Империя драконов. Темный эфир

Глава 1

– Арэя, девочка моя! Я настолько тебя осчастливил, что ты утратила дар речи?

Я с трудом подавила желание брезгливо скривиться, когда холодные пальцы темного мага, увенчанные перстнями, скользнули от моей щеки к шее.

– Осталось подождать всего неделю, нетерпеливая моя, – шепнул он, склонившись к моему уху.

Безумно хотелось предложить господину градоправителю Приграничья угоститься иноземными ягодками, благодаря которым о «вечной любви» этот мерзавец будет вещать из уборной своего вычурного особняка!

– Мы сыграем царскую свадьбу в твой день рождения, Ари! – величественно возвестил темный.

Так ко мне обращались только дядя и Малика, а слышать это сокращение из уст лэра Омаса было до жути омерзительно!

– Этот день станет поистине самым счастливым в твоей жизни!

Во время торжественных слов я была удостоена еще одного отвратительного прикосновения. После чего Омас в сопровождении вооруженных зачарованными мечами слуг вальяжно покинул торговую улочку Приграничья.

Останься он еще хоть на мгновение, и я бы точно не сдержалась! Да, я могла его внезапно атаковать и скрыться в суматохе, но тогда пострадала бы Малика. Впрочем, мне в такой непредсказуемой ситуации далеко уйти и самой бы не удалось. Нужно стерпеть и переждать.

– Ари, ты в порядке?

Я обернулась на тихий вопрос Малики. Подруга нервно постукивала тонкими пальцами с черным маникюром по торговому прилавку с разноцветными ягодами и фруктами, обеспокоенно заглядывая в мое бледное лицо.

– Глупый вопрос? – виновато улыбнулась она.

– И чего ты нос воротишь, Арэя? – запричитала старая Дора, кривя тонкие губы.

С приходом Омаса она потеряла всякий интерес к своему прилавку, сосредоточив восторженное внимание на достопочтенном маге и его речах. Попеременно всплескивая морщинистыми ладонями, поддакивая и кивая, как болванка. Уродливую старуху никоим образом не волновало, что «многоуважаемый» лэр напрочь пренебрегал ее существованием.

– Благодари Темных богов и радуйся, что са-а-ам лэр Омас, – подняла она сморщенную ладонь к небу, – предложил тебе стать его супругой. У тебя ни семьи, ни приличного дома нет, живешь в развалюхе на гиблых болотах, – мерзко усмехнулась Дора и уставилась так, будто я непременно должна была с ней согласиться.

– Не слушай ты эту каргу, – прошипела Малика и, подхватив меня под руку, отвела в сторонку, подальше от ушей Доры. – Проклясть бы ее до пятого поколения, – негодовала подруга.

– Не трать на нее силы, Мали. Дора – проклятие для самой себя, – одернула я темную.

Та пожала плечами и еле слышно спросила:

– Что собираешься делать с Омасом?

– Еще не знаю. Но для раздумий у меня есть целая неделя, – ответила я с оптимизмом, на что Мали лишь убито вздохнула. – Возвращайся к работе, а мне в кузницу нужно.

Оставив подругу, я покинула торговую улочку, вошла в узкий переулок и свернула налево, миновав кирпичные домики. Этот путь к кузнице дяди был короче, чем через главную площадь, где я снова могла нарваться на проклятого Омаса.

Свое «величественное» внимание градоправитель Приграничья обратил на меня месяц назад, на празднестве Темных богов, где я исполняла ритуальный танец. После окончания торжества Омас непреклонно заявил: «Возрадуйся, Арэя, ты станешь моей супругой!»

Радоваться не хотелось, а вот убиться о ближайшую кирпичную стену – даже очень. Сироте живется трудно, таким, как я, выбирать иной раз не приходится. Но я вполне сносно жила до внимания темного мага. Того, кто уже трижды побывал в роли жениха, того, чьи юные невесты таинственным образом исчезли. Последнюю из них нашли в лесной чаще, почти на границе Приграничья. Девушка была не просто мертва, ее выпили досуха! И капли магии не осталось!

Стоит ли говорить, что все невесты Омаса были моего возраста и только собирались вступить в права полной силы. В восемнадцать лет у каждой ведьмы наступает момент Вознесения, когда с дара снимается печать богов Эстимиена. В минуты, когда ведьма получает силу, она очень уязвима, что дает возможность магу выпить дар до последней капли.

Что-то мне подсказывает: Омас убивал молоденьких ведьм и без необходимости вешать на них клеймо своей невесты. Однако никаких этому доказательств нет. Да и маг театральный актер хоть куда. Над телом последней «возлюбленной» рыдал очень убедительно, но быстро утешился и спустя месяц нашел новую. Меня! Но в моем случае Омас явно просчитался и владеет неправильной информацией. Я полукровка, и Вознесения мне никогда не видать, а значит, для его замысла моя персона абсолютно бесполезна!

Проблема в том, что сообщать об этом я никому не собираюсь, даже Мали не знает. Пусть и не все, но многие обходят тринадцатой дорогой темных ведьм. Ведь именно такие, как мы, стоим в шаге от тех, кого величают чародейками смерти. А это значительно упрощает жизнь. К тому же мой темный дар достаточно высок, если верить словам Исы, старушки, которая присматривала за мной последние пятнадцать лет, прежде чем с миром вернулась к истокам.

Ближе к полуночи десятого дня осени, когда мне исполнится восемнадцать, я не смогу постичь Вознесение, но смогу открыть гримуар мамы, а также письмо Исы, о содержании которого могу лишь догадываться. Может, в нем она все-таки расскажет о моем отце. Ведь сколько бы раз я ни спрашивала, Иса лишь сыпала проклятиями в его адрес. И возможно, перед своей смертью она все же решилась поведать мне факты.

Осталось только разобраться с проблемой, именуемой «лэр Омас». Печаль в том, что с ним мне самостоятельно не справиться. Маг всецело управляет Приграничьем, в его руках власть, стражи, деньги. Без веских доказательств мне, в общем-то, мерзавца не прижучить. Мой единственный выход – бежать. Бежать туда, куда темный не сунет носа. В земли светлых!

Тихо и незаметно. Оставив в неведении двух самых близких мне людей: Малику и моего самопровозглашенного дядю – господина Сайласа. Не хочу подвергать их опасности, а Омас в первую очередь нагрянет именно к ним за информацией, которой у них просто-напросто не будет!

Закутавшись плотнее в потрепанный временем плащ, я быстро прошла небольшую площадку с застекленными магазинчиками, по витринам которых изморозью расползлись причудливые узоры. В северном Приграничье меняются лишь названия времен года, но холод никогда не уступал права теплу. А ведь сейчас в других землях царит конец лета и близится осень, которая озолотит и обагрит леса.

Прогнав красочные картины из воображения, я толкнула массивную дверь небольшого здания. В лицо тут же ударил вырвавшийся из кузницы горячий воздух, обдав покалывающим жаром замерзшие пальцы, щеки и нос.

– Ты припозднилась, Арэя, – укорил дядя, оторвавшись от наковальни, когда я вошла в помещение с множеством оборудования, инструментов и приспособлений.

– Темных, господин Сайлас, меня задержал… – я запнулась, подбирая подходящее слово. А на языке вертелась совсем неподходящая ругань. – Обстоятельства, – решила я умолчать о маге.

– Омас, значит, – догадался дядя и с такой силой опустил молот, что я на месте подпрыгнула.

– Тебя поздравлять или приносить соболезнования? – озадачился Тимас, поднеся учителю ведро воды.

Господин Сайлас, недолго думая, отвесил Тиму хорошенький подзатыльник и невозмутимо прокомментировал свои действия:

– На тебе комар сидел, здоровенный такой и писклявый.

– Да на мне постоянно что-то сидит! Невидимое! – возмутился Тимас. – А я пошутил, между прочим, будто моя Арэя согласится на брак с этим ряженым павлином!

Про павлина – это он в точку. Меня оторопь берет, как вижу новый наряд Омаса.

– С каких это пор она твоей стала? – нахмурился Сайлас, я же старательно прятала улыбку.

А Тим скоренько отступил во избежание новой порки, взглянул на меня, ожидая помощи.

– Как-то ты поослабил воспитание ученика, дядя, – мстительно бросила я.

– Предательница! – беззлобно воскликнул Тимас, картинно схватившись за сердце.

– Ах ты, мелкий!

Тим увернулся от нового «прихлопывания комара», прошмыгнул мимо нас, подхватив холщовый мешок, и, продемонстрировав учителю язык, юркнул за дверь.

– Ему очень повезло с учителем, ты и меня многому научил, хотя магии в тебе, дядя, фея нарыдала.

– Это комплимент или оскорбление? – хмыкнул он, вытирая руки не особо чистой тряпицей.

– Комплимент, конечно! Тебе бы стоило открыть небольшое учебное заведение, а не кузницу. Я провела в Приграничной академии всего два года, но сразу поняла, что меня там ничему новому не обучат, да и программа у них слабая. Ты дал мне куда больше знаний.

– Я всего лишь дал тебе нужные и правильные книги. Ты сама всему научилась. Умом и талантом пошла в Луцирию.

Дядя часто рассказывал, какой одаренной и любознательной была мама.

– Мне всегда было интересно, откуда ты брал такие редкие издания?

– Меньше знаешь – крепче спишь, – с серьезным видом выдал он народную мудрость, впрочем, на другой ответ я и не рассчитывала.

– Я предпочитаю не оставаться в неведении. Это пугает куда больше, – шумно выдохнула, опустившись на деревянную бочку.

– Не забивай свою хорошенькую голову всякой ерундой.

Дядя подошел к столу, выдвинул ящик, извлекая два маленьких мешочка из бархата, и протянул мне.

– Подарок.

На его лице была такая загадочная улыбка, что я тут же подскочила на ноги.

– Неужели это…

– Нерийский камень и бусины Черного Древа, – подтвердил он догадку, заметив, как загорелись мои глаза.

Я всего-навсего как-то упомянула о них Сайласу, но и подумать не могла, что когда-нибудь смогу увидеть вживую и уж тем более получить в свои руки!

– И это подарок? Они ведь стоят целое состояние!

– Хватит ломаться, ты – темная, – замогильным голосом выдал дядя, но, видя мою нерешительность, добавил: – Кое-кто сильно задолжал мне. Так что вещички достались задаром. А мне они без надобности. Считай подарком на день рождения.

С этими словами он запихнул в мою сумку мешочки, развернул меня к двери и чуть ли не вытолкал из кузницы.

Очевидно, чтобы не предприняла новую попытку отказаться от подарочка, ценность которого сложно определить.

А все потому, что это осколок камня, выточенного в дыхании дракона Бездны, который спал в Нерийских пещерах и где, в общем-то, по легендам находится вход в Царство Хаоса. Не говоря уже о Черном Древе, что растет в Лагуне Смерти – обиталище жутких морских чудовищ.

– Отправляйся домой и ни о чем не волнуйся, ведьмочка…

«Ведьма! Темная ведьма, а не ведьмочка! – мысленно поправила его. – Да и как тут не волноваться, когда ко мне попали настоящие сокровища!»

– …я придумаю, как отделаться от Омаса, – внезапно заявил дядя.

В этой реплике было столько уверенности, что на какое-то мгновение я даже решила отложить побег, но быстро взяла себя в руки. Разве способен простой человек противопоставить равную силу темному магу? Это то же самое, если выставить кота против барсов, обитающих на заснеженных равнинах.

– Спасибо, – скорее выдохнула, чем сказала.

– Не за что меня благодарить.

Тряхнула головой, крепко обняла дядю и на одном дыхании выпалила:

– Нет, правда, спасибо тебе. За все огромное темнейшее и светлейшее спасибо! Ты заменил мне отца, и благодаря тебе моя жизнь наполнена воспоминаниями о маме, будто я и вправду была рядом с ней. Я перед тобой в неоплатном долгу, дядя, и никогда не забуду подаренной мне доброты!

– Ну-у-у, девчонка. Не вгоняй старика в краску.

– Будет вам, господин Сайлас, – я кокетливо улыбнулась. – Вы же в самом расцвете сил, – не согласилась я с ним.

Хоть и простой человек, но дядя очень хорош собой. Высокий, мускулистый, с присущими аристократам чертами лица. Так сразу и не скажешь, что в нем нет магии, я даже начала сомневаться в этом, учитывая его вечных «должников», но разве смог бы он почти двадцать лет скрывать свой дар? Это невозможно!

– Арэя, – дядя вдруг нахмурился, ладони на моих плечах сжались почти до боли, – ты же от меня ничего не скрываешь?

– Скрываю? – я наигранно удивилась. – Да о чем ты? Разве забыл? Я никогда ничего от тебя не утаивала и не лгала.

До этого момента.