Санара
Вероника Мелан
Город
Когда молодость и жизнелюбие твои постоянные спутники, когда удача в жизни соседствует с любовью родных, кажется, судьба у твоих ног. Леа Ренале дышит мечтой расшифровать алфавит забытых книг и прикоснуться к пониманию логики Древних. Но ее планам не суждено сбыться, потому Аид Санара – Верховный Судья – знает о том, что едва манускрипты раскроют свои секреты, быть войне. Привыкший работать лишь с тяжелыми преступниками, своих методов с Леа он не меняет. Их столкновение фатально. Но однажды Леа возвращается в жизнь Судьи совершенно иной, Новой, и ее уже невозможно ни запугать, ни разгадать.
Вероника Мелан
Санара
От автора: В скобках я, как всегда, указываю музыку, под которую создавались части.
Глава 1
Мир Аддар.
Остров Софос. Замок Доур.
Аид.
Толстая каменная кладка замка глушила грозовые раскаты, и, если бы не высокие дребезжащие сводчатые окна, Верховный Судья вообще не помнил бы про грозу. Собственно, он и не помнил, потому что смотрел на старое черно-белое фото с оторванным уголком. Мика на нем улыбалась – открыто, весело, как умеют улыбаться либо дети, либо те, кто не познал в жизни горя. Тогда она не успела его познать, ей было шестнадцать. За ее спиной стена старого амбара; Аиду помнилось, как горько и терпко пахла под солнцем растущая позади полынь. До боли яркое лето, жаркое, густое на события, как и все те, когда он был молод. А еще горяч темпераментом и непробиваемо эгоистичен…
Двадцать лет прошло. Двадцать.
Не верилось.
Цвет старой фотографии делал глаза Мики примитивно карими, но на деле они были шоколадными. Удивительными. Очень редко, когда Санара разворачивал шоколад, он сравнивал оттенок плитки с ее глазами и всегда мысленно качал головой – нет, у нее были насыщеннее. Чище, гораздо глубже.
Карточка потрескалась, поблекла от времени. Скоро, если продолжать держать ее каждый вечер, рассыплется от прикосновений. В ламинат бы, вот только даже пластик – как очередная стена, а стен между ними хватало. Стена прошедших пары десятков лет, стена ее смерти.
И мозг молчал. Не выдавал, сколько Аид ни силился себя превозмочь, формулы Моста Времени, ведущего в тот далекий жаркий полдень. Ни всполоха, ни искры, ни даже первого завихрения, а ведь он строил этих самых Мостов по десять, иногда двадцать штук в день. Почему не с ней? Бессильно нахлынул и сдал назад, как прибой, гнев.
Наверное, Микаэла прокляла его умирая. Сперва отказала ему, изнывающему от первой любви, во взаимности, после и вовсе отвернулась. Он не убил ее, нет. Но тогда, будучи восемнадцатилетним, умеющим делить жизнь лишь на белое и черное и едва открыв в себе дар Судьи, он более всего на свете возжелал ее мучений.
И они все для нее сбылись.
Ей не было и семнадцати, когда Мика замотала себе руки и ноги веревкой и свалилась в вечернее озеро с причала. Это был суицид по его вине и, значит, убийство – событие, которое он давным-давно пообещал себе исправить.
Ум молчал. Формула Моста Времени немо глядела на Верховного Судью из глубины, как незажженный фитиль пушки.
Фото пришлось бережно вернуть на место. Когда-нибудь он обязательно все исправит.
Но, увы, не сегодня.
Жить в замке уже не первую сотню лет обязывали всех Судей, но Аид так и не привык ни к высоким гулким коридорам, ни к гуляющему под потолком эху, ни к многочисленным, живущим собственной жизнью, звукам. Все не мог решить, принять сей факт или навести свои порядки? Может, потребовать себе «нормальное» отдельное жилье, напоминающее тот дом, в котором он жил на Уровнях? Со стульями на кухне, с прямоугольными окнами (а не с этими гротескными, похожими на церковные витражи), с вытяжкой над электрической плитой. Здесь ему готовили повара – вниз, на кухню, он спускался за последние пять лет всего раз или два. Обедал за длинным столом под канделябрами редко, слуг вообще сравнивал с призраками, по крайней мере, никто из тех, кто убирал пыль или мыл полы, ему на глаза не попадался. Год назад он не вытерпел, поставил в «тронном» зале перед камином мягкие удобные кресла, заменил стол и приказал оборудовать на современный лад спальню. До сих пор испытывал наслаждение от соприкосновения с хромированными кранами новой ванной комнаты и когда бросал взгляд на широкое зеркало и сверкающий кафель. Конечно, «этаж посетителей» трогать не разрешалось – Правящая Триала считала, что замок Судьи внешним видом и внутренним убранством должен навевать страх, а какой страх возникнет от созерцания современных интерьеров? Хорошо, что посетителей мало, что они редки, и что ему самому не часто приходилось спускаться в мрачный «домашний» зал Суда, благо под него давно выделили отдельное помещение в центре Софоса.
«Спать здесь или вернуться на Уровни?»
Он как раз пытался решить эту дилемму, стоя в коридоре у широкой лестницы, когда вдруг тихим писком прямо в ухо поступил прямой сигнал от Дрейка Дамиен-Ферно.
* * *
Мир Уровней. Нордейл.
– Что-то срочное?
Глупый вопрос. Но иногда беседа велась глупыми вопросами, суть не менялась. Старинные часы в углу тихо и услужливо пробили час; если бы не лунный свет, очертания предметов слились бы с чернотой, однако присутствующих это не смущало, оба прекрасно видели в темноте.
– Сам как думаешь? Стал бы я звать тебя во втором часу ночи… сюда?
Дрейк иногда напоминал Санаре Элементала с родной планеты – инородного «чужого» со сверхспособностями и крайне запутанной логикой. Однако в отличие от Элементалов, Начальник изъяснялся на человеческом языке, и это облегчало общение.
А насчет «сюда»… Действительно, Аид до этого момента ни разу не находился в жилище Творца Уровней. В Реакторе – многократно. В личном пространстве? Никогда.
Наверху ощущалось присутствие спящей женщины – мирной и расслабленной, тщательно оберегаемой тем, кто сейчас сидел напротив. У подлокотника кресла стакан со слабым алкоголем и льдом – Дрейк после работы не пытался напиться, скорее, о чем-то думал, расслаблялся. И в процессе «расслабления», намеренно или же случайно, нащупал тревожный факт, иначе глухой ночью в чужой гостиной не сидел бы гость.
– Ты меня знаешь, я редко сканирую чужие пространства, здесь дел хватает…
Прозвучало устало и цинично. «Здесь дел хватает…» – даже не преувеличение, преуменьшение из уст того, кто создал и самолично много лет стоял у руля Уровней.
– …но в этот раз я зачем-то посмотрел историю Аддара… Интуиция.
– Прошлую?
– Будущую.
И тишина.
Качалась у открытой двери балкона тонкая занавеска – здесь, как и на Софосе, зацветали в садах кусты. Кутала всех нежной любовью весна; звенела ранними голосистыми сверчками снаружи ночь.
– Я бы посоветовал тебе насторожиться и кое-что предпринять.
«Я слушаю», – мог бы ответить Аид, но он и так превратился в сплошные уши, Начальник знал об этом.
– Не могу приказывать, могу только рекомендовать. Сам знаешь, в том мире я тебе не Начальник, пустая формальность.
«Говори».
Звякнул в стакане лед.
– Я не нашел точку «невозврата» по Карте Судьбы, но я нашел того, с кого все закручивается в фатальный узел. Грядет война, Аид.
– С кем?
– С Элементалами. И человеческая часть твоего мира проиграет ее.
То был момент, когда Санара, как пес в дождь, стряхнул с себя накопившуюся за часы работы усталость.
– Ты уверен?
– Уверен ли я? – Невзрачный на первый взгляд мужчина редко усмехался. И еще реже делал это таким мрачным весельем, как теперь. – Девяносто шесть и четыре процента…
Впору бы сматериться или услышать, как сердце пропустило удар, но Аид, подобно статуе, молчал. Он всегда молчал, когда требовалось действовать быстро, точно и очень аккуратно.
– Смотри сюда…
Между собеседниками в воздухе высветилась голограмма: приятное молодое женское лицо внутри желтого квадрата.
– Остров Софос, твой родной дом. Ее зовут Леа Ренале, двадцать лет, студентка института научно-исследовательских и экспериментальных технологий. Точнее, вот уже несколько дней как выпускница факультета Элементалогии. Это она через два месяца сумеет расшифровать чужеродный алфавит и начнет переводить первую книгу Древних. А еще через полгода представит вашему Конгрессу научный труд о первых шагах по «коммуникации с расой Элео», получит награду высшей степени, присоединится к группе ученых, желающих наладить первый «контакт».
У Аида сохло в горле.
Раса людей на его планете жила с Элементалами бок о бок тысячелетиями. И контакт еще ни разу не был налажен – не в той мере, в какой надеялись на него люди. Раса Древних слышала и воспринимала человеческие попытки связи, но никогда не отвечала на них.
– «Контакт» состоится?
– Да. Но положительные результаты будет приносить недолго. Вскоре назреет непреодолимый конфликт…
Санара не хотел слышать историю, которая никогда не получит продолжения. Дрейк прочитал все по светящимся в темной комнате белым светом глазам.
– Я знаю, она молода и ничего не нарушала. Уговори. Повлияй. – «Это не приказ. Совет».
Ты умеешь.
Последнюю часть фразы Начальник не стал произносить вслух. Они оба знали, что последнее, чего захочется любому разумному человеку, это испытать на себе влияние и «уговоры» Верховного Судьи.
– Если нет, деактивируй.
«Какие шансы на мирный исход в случае деактивации?»
Они слишком долго работали вместе, чтобы при каждом вопросе раскрывать рот.
Дрейк двинул пальцем, экран отобразил цифры.
– Если Леа не расшифрует алфавит Древних, расы на Аддаре будут мирно сосуществовать следующие… лет четыреста пятьдесят. Насколько я вижу отсюда.
«Ясно».
Аид больше не «спал» – он запоминал. Черты женского лица, имя, адрес, дату рождения. На автомате отметил, что двадцать один год ей исполнится завтра. В том случае, если мисс Ренале окажется достаточно умной и восприимчивой к совету свернуть в сторону с выбранной дорожки.
– Я сказал.
Подвел итог Дрейк, салютуя гостю пустым стаканом.
– Я услышал.
Чужой дом Санара покинул не прощаясь.
* * *
Аддар. Остров Софос.
Леа.
