И все это передо мной. Я в какую сторону ни посмотрю, глаз все равно на него магнитом возвращается.
Просто вот бы вперилась и смотрела как гадкий фильм какой-то, когда мухи изо рта у героя ползут вереницей, тебя тошнит, а ты оторваться не можешь, вот уже блеванешь сейчас, но мерзость завораживает.
И мысли всегда одни – кто его впустил, вот этого? Стараешься, одеваешься, столик бронируешь, за бокал шампанского полтора косаря отваливаешь, чтобы тебе вот это под носом сидело, кряхтело и ерзало?
И еще мысль: почему именно мне всегда так везет? Вот просто всегда!
То бабусю какую-то перед носом посадят, которая челюсть изо рта достает и в чашке с чаем полощет, то мужика, который супом хлюпает на весь ресторан. Один раз тетку посадили, у нее на затылке рана была огромная, в ране кровь запекшаяся и лысина по краям, – вдохновила меня эта тетя на диету строгую.
Просто все настроение испортил мужик.
Те, которые напротив меня сидят, довольные, ну разумеется! Меню изучают, спорят, кто что есть будет.
А я в меню посмотрю, потом на мужика взгляд сам скашивается – а он, красавчик, сейчас в носу ковыряет и палец рассматривает. «Удачная ли козявка?» – волнуюсь прямо.
А нет, палку свою берет и к выходу ковыляет! Ура!
– Девушка, я буду карпаччо, вот этот салат, как вы думаете, мне стейк или мурманскую треску?
И наконец понеслась туса.
– Девчонки, а у стены там разве не этот актер… ну как его… в том фильме еще играл! Ну он, я вам точно говорю.
Нам закуски приносят, я только пуговицу на штанах расстегнула и ширинку вниз, чтобы место освободить, приготовилась вкушать – опять притаскивается.
Снова садится.
Курить, наверное, выходил, зараза. Интересно, а как он курит? У него же рот съезжает все время, но не через равный промежуток времени, а в произвольном порядке, я засекала.
Интересно, он в щеку сигой тыкает? Или приноровился как-то прицеливаться?
«Ой, в зубе ковыряется, молодец какой, а ты по локоть в рот залезь, тебе же удобнее будет. Или двумя руками. А нет, во! Придумала – вилку возьми, зубцом подковырнешь. Мою бери!
Да не стесняйся, мне все равно не понадобится.
Я есть не буду, я лучше вина накачу, после вина у меня всегда свой особый взгляд на мужчин появляется».
За столом разговор, еду обсуждают, продюсера известного: он в соседнем зале сидит с очередной девицей-так-себе, мне говорят, иди посмотри, улыбнись ему, то-сё: может, в туалете его подловишь, запитчишь чего.
И все хохочут. А мне не до смеха: мой-то прыщ на щеке нащупал и теперь его теребит, выдавить пытается.
Думаю, ладно, прогуляюсь до туалета, может быть, кто-то из-за нашего стола выйдет, а я быстро приду и на его место сяду – спиной к мужику.
«Ага, салфеточкой промокни ранку, продезинфицируй, а то заразу подцепишь».
И вот я встаю, чуть покачиваюсь, но держусь, я много могу выпить.
Иду через наш зал – спина прямая, светская полуулыбка на лице, – через соседний зал, а вот он, мой продюсер известный, смотрит на меня, я слегка киваю, но прохожу мимо, женщина-загадка, оставив легкий шлейф своих «Барейдо», немного замедляюсь, поворачиваю голову и снова смотрю на него, а он на меня, откидываю волосы с плеча.
Красивая проходка, по взглядам вижу.
Жаль, залы кончились, а мне направо.
На стене огромное зеркало в золоченой раме, в нем я, пиджак короткий и брюки съехавшие… с расстегнутой ширинкой… под ними трусы не слишком кружевные… я раздеваться-то прилюдно не очень собиралась.
И вот шла я через зал, качала бедрами, штаны сползали, исподнее наружу, и мысли у всех одни: «Ну кто ее впустил? Приличное же место».
Так захотелось к припадочному своему прильнуть.
«Пойдем, мужик, отсюда. Чужие им мы с тобой!»
Мотивация
Катя жаба та еще, но ищет себя. Теперь прочитала книжку какой-то мотиваторши Петрякиной и целый месяц нам ее цитировала, «что-то там позитивное впустить внутрь, а что-то, напротив, негативное испустить…».
И вот вдруг в последней главе мотиваторша предлагает почистить свой гардероб. Так и пишет – раздайте все! Не жалейте!
Ну просто расцеловала бы Петрякину: вот прямо завтра пойду куплю ее книгу, за добро добром отплачу.
И вот Катя Жаба собрала меня и Лариску для опустошения шкафа. Говорит, вам как моим подругам первого сорта предоставляется право первой ночи. И распахивает гардероб…
А там… как висячие сады Семирамиды, только Баленсиага и Макс Мара. И началась раздача.
«Вот это один раз надевала, как-то больше некуда было… Э-э-эх, ладно. Меряйте, девочки. Тебе, наверное, подойдет, у тебя ноги красивые. Хотя и у меня, скажи, еще ничего? Фитнес два раза в неделю, плюс массажики… Ладно, это еще пока оставлю, пусть повисит, как говорится, жрать не просит, ха-ха-ха…. – «О! Юбка, помните, я в ней на свадьбе у Киры гуляла. На меня еще тогда ее муж та-а-акими глазами смотрел. Помнишь? Ну, я тебе рассказывала. Нет, ее не отдам пока – уж больно вери секси, хоть и вышла из моды. Но мода циклична, вы заметили? Семь лет цикл, я недавно в «Космо» читала». – «Та-а-а-ак, что тут еще. Это нет, это нет… Вот! Лариска, это бомба. Бери! Я теперь новый человек, мне ничего не жалко, за двести двадцать евро в Милане покупала».
Лариска втискивается в платье. Проводит ладонями по груди, по талии. «Ну как?»
Идеально!
Но по глазам видно, как старое негативное херачит по башке новое позитивное в голове у Кати. Она критически оглядывает Лариску. «Слушай, а может, еще и поношу. Пять килограммчиков сейчас скину и втиснусь. Как думаешь, Ларис, скину? Ну и я уверена, что скину. Снимай тогда, повешу пока. На кефирную решила сесть, в „Космо“ прочитала…»
В итоге маечка. «А пятнышко замоешь дома, я тебе секретик расскажу, ты не поверишь, просто капни „Фейри“ буквально капельку… и спасибо за шампанское, девчонки, классно посидели, просто психотерапия сплошная, а не вечер, да?»
Бляха муха, Петрякина, пиши второй том.
Весна
Сегодня я на Садовом стояла на светофоре. Там такой длинный красный, 280 секунд. Со мной много людей стояло. А машины ехали. И сильно пахло пылью, бензином и сиренью. И еще чуть-чуть дождем.
И все вокруг такое зеленое, весеннее, что бежать хочется, а стоять совсем не хочется. Ты стоишь, а жизнь проходит. Целых 280 секунд, 279, 278… твоей жизни. А еще нужно успеть любить: весна, она короткая, можно не успеть любить.
Пешеходы считают секунды, готовятся бежать дальше навстречу. Чему-то очень хорошему.
Но так медленно 234… 233…
И машины пыхтят по Садовке: как улитки – плотно.
И тут два бомжа подходят. Мужик чубатый такой, вонючий до смерти, борода колтунами, грязная куртка синтепоном наружу, зубов совсем мало, а рядом с ним дама сердца. Красная, всклокоченная, на костыль опирается, одна нога в огромном кроссовке, другая в гипсе, а сверху пакет из «Дикси» бечевкой примотан. Бухие оба, уже с утра, веселые…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/aleksandr-malenkov/besprincypnye-chteniya-nekotorye-veschi-nuzhno-delat-sa/?lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
