– Пока нет, – сказала Варя. – А разве вы не устроите мне пробы?
– Считайте, что это они и были. Вот здесь и сейчас. И вы утверждены.
– Вы просто выпили, по-моему, – улыбнулась Варя. – Да и я выпила… А завтра мы, наверное…
– Не знаю, как вы, – перебил я, – а я завтра скажу все то же самое, что и сегодня.
– Тогда и я тоже, – ответила Варя после паузы.
– Ловлю вас на слове. Я вам даже запишу сейчас на всякий случай, где и во сколько вам надо завтра быть…
Я достал блокнот, вырвал из него листок и записал: «10.00, «Мосфильм», Дикобразов».
– Дикобразов, – изумленно прочитала Варя.
– Увы, – вздохнул я.
– Почему вы не возьмете псевдоним? – посмотрела она на меня. И тут же закрыла ладонью глаза: – Ой, извините, опять я говорю что-то лишнее…
– Да нет, вы все правильно говорите. Фамилия действительно потешная – и мне бы и впрямь давным-давно стоило взять псевдоним…
– Хотя с вашим именем, – вдруг сказала Варя, – эта фамилия сочетается удивительно хорошо. Аркадий Дикобразов – это звучит. Так что не меняйте все-таки…
– Ладно, – с благодарностью посмотрел я на нее, – не буду.
– А эти ваши девушки в сценарии, – резко сменила тему Варя. – Их как зовут?
– Даша и Маша.
– И они как в «Лебедином озере»: одна – хорошая, другая – нет?
– Ну, скажем так, одна – очень хорошая, а вторая – не очень.
– И как зовут ту, которая очень?
– Даша.
– А которая похуже, значит, Маша?
– Да.
– В таком случае вы тоже неправы, – покачала Варя головой. – Как и Чайковский. Ведь, конечно, Машу стоит сделать хорошей.
– Хм, почему вы так думаете?
– Ну потому что Маша – это же такое имя… милое такое, что ли. Оно не подходит отрицательной героине. А вот Даша как раз – имя пожестче. Так могут звать негодяйку.
– Пожалуй, что-то в этом есть, – серьезно заметил я. – Только она все-таки не негодяйка у меня в сценарии. Эта вторая девушка, как бы ее ни звали.
– Ну это я так… – Варя пошевелила в воздухе пальцами. – Я же не помню толком ничего в вашем… Надо будет освежить…
– Освежите завтра, – предложил я. – Придете на студию – и вместе этим займемся. А сегодня вам уже лучше лечь спать.
– Да, вы правы, я ужасно устала… – Варя даже прикрыла глаза на несколько секунд. После чего широко распахнула их и воскликнула: – Ой, а куда же Валера подевался?
«Действительно, – подумал я, – этот момент мы с ним как-то не обсудили. Хорошо, просто отправлю ее домой».
– Давайте выйдем и я вам поймаю такси? – предложил я.
– Давайте, – не возражала Варя.
Я подозвал официанта и рассчитался, после чего проследовал с Варей к выходу. Она слегка пошатывалась, и я ее осторожно придерживал за плечи.
Когда мы выходили, кто-то как раз подъехал на такси к ресторану – и я немедленно усадил Варю в остановившуюся машину.
– А вы? – обернулась она на меня, поняв, что я не собираюсь садиться.
– А мне тут недалеко. – Я поцеловал ей руку. – Счастлив был с вами познакомиться. До завтра, Варя! – И захлопнул дверцу.
На самом деле я тоже живу далековато, но сесть с Варей в такси показалось мне неприемлемым окончанием этого вечера. Не из-за Волнистого как такового, но, пожалуй, именно то, что Варя была замужем, заставляет меня избегать в общении с ней многих жестов и действий.
Пока еще заставляет.
21
Утром Волнистый позвонил мне домой, успев застать меня буквально на пороге.
– Ну что я говорил! – бодро воскликнул он вместо приветствия.
– Значит, все в порядке, – догадался я. – Варя будет сниматься.
– Конечно! Вы же, как я понял, еще вчера обо всем договорились.
– Мы были пьяны, – заметил я.
– Ну а сегодня протрезвели – и ничего не изменилось. Ни у тебя, ни у нее. Так ведь?
– У меня так.
– Вот и у нее – так. А ты еще сомневался… Если я в чем-то уверен, то уж уверен.
– Ты был прав, но мне теперь несколько совестно, – ответил я.
– Это почему? – удивился Волнистый.
– Напоили мы с тобой девушку – вот почему.
– Что значит напоили? – возмутился Волнистый. – А ты сам разве не пил?
– Сначала ты с ней пил, потом я, ну и…
– Ну и все в порядке, – слегка раздраженно перебил Волнистый. – Что тебя не устраивает? Варя только что ушла – к десяти будет у тебя… Все – актриса есть, занимайся подготовительным периодом.
Мне не понравилась эта роль ментора, которую Волнистый пытался сейчас играть.
– Ладно, я и сам как-нибудь разберусь, – хмуро ответил я.
– Хорошо-хорошо, – сразу присмирел Волнистый. – Слава богу, мы с тобой оба не первый год замужем.
– Кстати, куда ты вчера подевался? – вспомнил я.
– Никуда, дома был.
– Мы это не обговорили, и я в какой-то момент не знал, что делать. Ждать тебя или нет…
– Но ты все сделал правильно, как я и думал.
– И ты, значит, спокойно сидел дома, в то время как твоя жена битый час выпивала в ресторане с другим мужчиной?
– Старик, что ты несешь! Варя – актриса. Если я буду ревновать к ее работе и в каждом, кто ее снимает, видеть соперника – это что ж получится? Тогда уж мне надо просто запретить ей играть.
– Я бы на твоем месте, пожалуй, так и сделал.
– Именно поэтому ты не на моем месте, – со смехом парировал Волнистый. – Нет, друг, такая девушка не будет терпеть подобных запретов или чего-то в этом роде. Так что учти на будущее. Если вздумаешь жениться на какой-то актрисе, то не рассчитывай, что она твоей домохозяйкой станет. То есть какая-то, может, и станет – но кому такая нужна?.. А вот если встретишь кого-то вроде Вари – таких, как она, больше нет, но, допустим, кого-нибудь почти с такими же достоинствами, – то сам поймешь, как с ней себя ставить. С такой пылинки надо сдувать – вот что. Как с зеницей ока носиться.
– Носиться как с зеницей ока, – усмехнулся я, – но в то же время обманным путем заставлять ее делать то, чего она не хочет. Это, значит, можно?
– Это нужно! И ей тоже. Она просто сама не понимает.
– А если фильм не получится, кому это будет нужно?
– Ну если так рассуждать, в этой профессии делать нечего.
– Валера, я тебе сразу скажу: если я почувствую, что Варя заставляет себя работать над этой картиной, я ее отпущу.
– И какой же ты после этого режиссер будешь! Да если мы будем с актерами так возиться, что получится? Они ж как дети – у них капризы сплошные. Семь пятниц на неделе…
Я устал от Волнистого, а кроме того, не терпелось увидеть Варю.
– Хорошо, обсудим наши взгляды на профессию в другой раз. А сейчас побегу – не хочу заставлять твою жену ждать.
– Тоже не по-режиссерски, – не унимался Волнистый. – Мы, что ли, должны ждать актеров? А вот они могут и подождать – ничего с ними не сделается…
Я молча бросил телефонную трубку, закурил и вышел из квартиры.
22
На студии я оказался без пяти десять – и Варя не заставила себя ждать, явившись ко мне буквально под сигналы «Маяка».
Я сидел за столом, но, заслышав шаги, почему-то сразу понял, что это она. Вскочил со стула и просиял. Не специально, а невольно. Я уже вчера не мог не улыбаться, глядя на нее, даже если говорил о чем-то серьезном. Само ее присутствие создает какую-то радость. Надеюсь, в трезвом состоянии у нее сохранился этот эффект. Впрочем, сегодня у нее, возможно, похмелье, так что, пожалуй, и не стоит особо рассчитывать на…
Но тут Варя вошла в мой кабинет – и я просиял еще больше. Она была прекрасна, очаровательна, обольстительна. Еще лучше, чем вчера.
Я подошел к ней и поцеловал руку:
– Здравствуйте, Варя! Очень рад вас видеть. Садитесь, пожалуйста.
– Спасибо! – Она присела напротив меня. Я обошел стол и сел на свое место. Сегодня нас разделяло еще меньшее пространство, чем вчера.
– Значит, вы не передумали? – с улыбкой спросил я.
– Сниматься? – уточнила она. – Нет, конечно, как я могла… Я ведь обещала.
– И вы здесь только поэтому? Только потому что обещали? – Я вновь напрашивался на то, чтобы меня успокоили. Ненавижу эту черту в других, но сам постоянно так делаю.
– Нет-нет, – скромно улыбнулась Варя. – Не только поэтому. Я вчера поговорила с вами и поняла, что хочу с вами поработать. Почему-то уверена, что мы сработаемся.
– Вот и я в этом нисколько не сомневаюсь… Варя, а вы не успели сегодня освежить в памяти сценарий, хоть немного?
– Успела, – кивнула Варя. – Я даже готова к паре сцен.
– Вот это да! – поразился я. – Как вы это ловко, однако… И к каким именно сценам?
– Честно говоря, я взяла наугад: одну – с Машей, другую – с Дашей.
– Отлично! Кстати, я действительно хочу поменять героиням имена, как вы вчера посоветовали. В смысле, Дашу сделать Машей – и наоборот.
– Ну что вы, зачем вы меня слушали? – смутилась Варя.
– Нет-нет, вы все очень правильно подсказали. Так что та девушка, которая у нас хорошая, она теперь будет Маша… И раз вы готовы, мы можем сразу пройти в павильон.
Перед вчерашним походом в ресторан я заранее договорился со своим постоянным оператором Лешей Рукавниковым. Сказал ему, чтобы с утра он был во втором павильоне, где сейчас ничего не снимают. Не потому я этим озаботился, что заранее был уверен в успехе нашего с Волнистым предприятия, а потому что люблю заведомо готовиться к более оптимистическому развитию событий. Чтоб уж ничто этих событий не портило… А если бы Варя не согласилась, я просто позвонил бы Леше и все отменил.
Мы с Варей спустились вниз и зашли во второй павильон. Кроме Леши с его оборудованием, там никого не было.
– Здравствуйте, – поздоровалась Варя. Леша молча кивнул.
Рукавников обладает свойством настоящего оператора – на съемках (да и вне их) его не видно, не слышно. Кинооператор должен быть именно таким. Никого не смущать своим присутствием и уж тем более не нервировать. Вообще делать все, чтобы на него обращали как можно меньше внимания. Актеры должны не замечать оператора, точно так же как для людей естественно не обращать внимания на находящуюся поблизости кошку. Мыслимо ли сколько-нибудь конфузиться перед кошкой? А идеальный оператор – он даже не как кошка, он не вполне одушевленный предмет. Продолжение камеры. Посредником же между оператором и актерами выступает режиссер. Оператор, пытающийся взять на себя хотя бы малую долю режиссерских функций, – это неприемлемо.
В этом смысле Леша – абсолютно приемлемый, оптимальный и чуть ли не идеальный. Разве что не слишком, может, умелый. То есть не безрукий, разумеется, но и не виртуоз. В моей группе виртуозов не водится – сплошные середняки. Уже поэтому ставка на такую исключительную девушку, как Варя, с моей стороны совершенно оправдана.
