– Ущипните меня! – сказала Мэри Поппинс: ее любимое восклицание, когда она очень довольна.
– Как здорово! – подхватил Спичечник. Это было его любимое восклицание.
– Садитесь, пожалуйста, мадам! – послышался чей-то голос.
Друзья обернулись и увидели высокого мужчину, выходящего из рощи в черном смокинге и с белоснежной салфеткой, перекинутой через руку.
Мэри Поппинс так изумилась, что у нее подогнулись колени и она не села, а упала на зеленый стул с таким шумом, точно хлопнула хлопушка. Спичечник, тараща глаза, плюхнулся напротив.
– Я официант, как вы, надеюсь, догадываетесь, – проговорил человек в черном смокинге.
– Да, но на картине вас не было, – сказала Мэри Поппинс.
– Я стоял за деревом, и вы меня не заметили, – объяснил человек в черном смокинге.
– Садитесь, пожалуйста, – вежливо предложила ему Мэри Поппинс.
– Мне не положено, – ответил официант, но приглашение ему явно понравилось. – Ваши креветки, мистер, – сказал он, придвигая тарелку Спичечнику. – И вилка. – Обмахнув вилку салфеткой, он протянул ее гостю.
И Мэри с Бертом приступили к послеобеденному чаю.
А официант стоял рядом, предупреждая каждое их желание.
– Все-таки мы полакомимся сегодня пончиками с малиновым вареньем, – сказала Мэри Поппинс, протянув руку к горе пончиков.
– Как здорово! – воскликнул Спичечник и взял сразу два самых больших.
– Чай наливать? – спросил официант и, не дожидаясь ответа, налил две полные чашки душистого чая.
Мэри с Бертом выпили по две чашки и уплели всю гору пончиков. Затем встали из-за стола и стряхнули со скатерти крошки.
– Платить не надо, – сказал официант, прежде чем они успели попросить счет. – Сегодня ваш праздник. Там – карусель. – И он махнул рукой в сторону лужайки.
Мэри с Бертом взглянули туда – и правда, вокруг расписного столба кружили деревянные лошадки.
– Все-таки странно, – сказала Мэри Поппинс. – Ведь и их не было на картинке.
– Хм… – Спичечник тоже не помнил карусели. – Они, наверное, были на заднем плане.
Подошли к каруселям, которые тотчас замедлили ход. Мэри Поппинс прыгнула на спину вороного коня, Спичечник на серого. Заиграла музыка, и они поскакали – куда бы вы думали? – конечно, в Ярмут – ведь они очень давно хотели посмотреть этот город. Дорога неблизкая, и вернулись они, когда стало уже темнеть.
– К моему величайшему сожалению, – учтиво сказал официант, – мы закрываемся в семь. Таковы правила. Вы дорогу обратно помните? Хотите, я провожу вас?
Гости кивнули, официант изящно взмахнул салфеткой и повел их из леса.
– Ах, какую чудесную картину ты нарисовал сегодня! – сказала Мэри, закутавшись в пелерину и взяв Берта под руку.
– Я очень старался, Мэри, – скромно потупясь, отвечал Берт. Но вид его говорил, что он очень, очень горд собой.
Перед большой белой дверью, точно нарисованной мелом, официант остановился.
– Вот мы и пришли. Выход здесь, – сказал он.
– До свидания и большое спасибо, – пожала ему руку Мэри Поппинс.
– До свидания, мадам. – И официант поклонился низко-низко, так что стукнулся лбом о колени.
Потом он кивнул головой Спичечнику, который, склонив голову набок, прищурил один глаз – такая уж у него была манера прощаться. Мэри тем временем переступила порог, за ней следом вышел в белую дверь Спичечник.
И сразу же все опять переменилось: страусовое перо упало со шляпки Мэри, шелковая пелерина соскочила с плеч, бриллианты с туфель исчезли. Яркие краски на костюме Спичечника поблекли, соломенная шляпа превратилась в старый, потрепанный картуз. Мэри Поппинс посмотрела на него и сразу поняла, что случилось – они вернулись на ту самую улицу, к той самой ограде. Они стояли на тротуаре. Мэри посмотрела на нарисованную мелом рощу, ища официанта. Но на картине никого не было. Все в ней было мертво и неподвижно. Карусели и те исчезли. Остались только деревья, трава и синее пятнышко моря.
Но Мэри Поппинс и Спичечник глядели друг на друга и улыбались. Они-то знали, что прячется там, в глубине рощи за деревьями.
Когда Мэри вернулась вечером домой, Джейн с Майклом кинулись ей навстречу.
– Где вы были? – наперебой закричали дети.
– В Сказочной стране.
– А Золушку там видели?
– Золушку? Я? – презрительно сказала Мэри Поппинс. – Вот еще, Золушку!
– А Робинзона Крузо? – спросил Майкл.
– Робинзона Крузо? Еще чего не хватало!
– Какая же это Сказочная страна! Ни Золушки, ни Робинзона Крузо. У нас Сказочная страна не такая.
Мэри Поппинс фыркнула.
– Эх вы, даже не знаете, что у каждого своя Сказочная страна, – посмотрела она с жалостью на детей.
И, еще раз фыркнув, пошла наверх – снять белые перчатки и убрать свой замечательный зонтик.
Глава 3
Смехотворный газ
– А вы уверены, что он будет дома? – спросила Джейн, когда все они – Джейн, Майкл и Мэри Поппинс – сошли с автобуса.
– Разве может мой дядюшка позволить себе такое – пригласить нас на чай и в назначенный час уйти из дома? Да кому это в голову могло прийти? – возмутилась обиженная до глубины души Мэри Поппинс.
Сегодня на ней было синее пальто с серебряными пуговицами и синяя шляпка в тон, а в те дни, когда она была так одета, она очень легко обижалась. Они шли в гости к дядюшке Мэри Поппинс – мистеру Кудри, а Джейн с Майклом так давно мечтали об этом, что теперь, естественно, тревожились: вдруг дядюшки не окажется дома.
– А почему его зовут мистер Кудри? Потому что он кудрявый? – спросил Майкл, едва поспевая за Мэри Поппинс.
– Его зовут мистер Кудри, потому что у него такая фамилия. Никаких кудрей у него нет. Он лысый, – отрезала Мэри Поппинс. – А если я услышу еще хоть один вопрос, мы сию же минуту вернемся домой. – И она, по обыкновению, неодобрительно фыркнула.
Джейн с Майклом переглянулись и насупились, что означало: «Давай больше не будем ни о чем ее спрашивать, а то ведь и правда придется идти домой».
На углу возле лавки табачника Мэри Поппинс поправила шляпку, чтобы она сидела на ней прямо. Витрина у этой лавки была очень странная: если посмотреться в нее, увидишь три своих копии, а если подольше смотреть, то скоро станет казаться, что это не ты, а целая толпа незнакомцев. Мэри Поппинс только ахнула от удовольствия, увидев трех Мэри Поппинс в синем пальто с серебряными пуговицами и синей шляпке в тон. Это зрелище показалось ей столь прекрасным, что она не прочь была увидеть десяток, нет, три десятка одинаковых Мэри. Чем больше – тем лучше.
– Ну идемте же, – сказала она, как будто это Джейн с Майклом задержали ее у витрины.
Повернули за угол и дернули шнур колокольчика дома № 3 по улице Робертсон-роуд. Джейн с Майклом услыхали, как колокольчик звякнул где-то в глубине дома, и с замиранием сердца подумали, что еще минута – и они будут пить чай с дядюшкой Мэри Поппинс, мистером Кудри, первый раз в своей жизни.
– Если, конечно, он дома, – сказала Джейн Майклу шепотом.
В тот же миг дверь распахнулась, и на пороге появилась худая, тоскливого вида особа.
– Он дома? – поспешил спросить Майкл.
– Буду премного тебе обязана, – Мэри Поппинс уничтожающе посмотрела на Майкла, – если ты сделаешь такую милость, позволишь все-таки говорить мне.
– Добрый день, миссис Кудри, – вежливо проговорила Джейн.
– Миссис Кудри! – воскликнула тощая особа. – Как вы смеете называть меня миссис Кудри! Покорно благодарю! Я просто мисс Персиммон и горжусь этим. Придет же такое в голову – миссис Кудри!
Вид у нее был до того рассерженный, что дети подумали: «Хорош, должно быть, мистер Кудри, если мисс Персиммон так неприятно быть миссис Кудри».
– Наверху, на площадке, первая дверь, – сказала мисс Персиммон и, поспешно удаляясь по коридору вглубь дома, повторяла на ходу тонким, сердитым голосом: – Надо же такое придумать – миссис Кудри!
Джейн с Майклом поднялись вслед за Мэри Поппинс на второй этаж. И Мэри Поппинс постучала в первую дверь.
– Входите! Входите! – раздался за дверью громкий веселый голос.
И сердце Джейн бешено заколотилось от волнения. «Дома», – взглядом сказала она Майклу.
Мэри Поппинс отворила дверь и подтолкнула детей внутрь. Они увидели большую веселую комнату. В дальнем конце ярко пылал камин, а посередине стоял широченный стол, накрытый для чая: четыре чашки с блюдцами, гора бутербродов, хрустящие хлебцы, пирожные с кокосовым маслом и большой сливовый пирог, облитый розовой глазурью.
– Какая приятная компания! – приветствовал их громкий голос.
Джейн с Майклом оглянулись – кому мог принадлежать такой голосище? Комната явно была пуста. Во всяком случае, они никого не видели.
– Дядя Алберт! – сердито позвала Мэри Поппинс. – Опять за свое? Надеюсь, мы пришли к тебе не в день рождения?
Мэри Поппинс смотрела на потолок. Джейн с Майклом тоже задрали головы и, к своему удивлению, увидели круглого, толстого лысого человечка, который висел в воздухе, ничего не касаясь. Он как бы даже сидел на чем-то невидимом: одна нога закинута за другую, рядом отложенная в сторону газета, должно быть, он читал, когда постучали гости.
– Дорогая моя, – сказал мистер Кудри, улыбнувшись детям и виновато взглянув на Мэри Поппинс, – к моему величайшему сожалению, так оно и есть. Сегодня у меня день рождения.
– Ай-яй-яй! – покачала головой Мэри Поппинс.
– Я только вчера вечером об этом вспомнил, но было уже поздно посылать открытку с приглашением на какой-то другой день. Такая неприятность! – воскликнул толстяк, глядя сверху на Джейн и Майкла. – Вижу, вы изрядно удивлены, – продолжал он. И в самом деле, у детей так широко раскрылись рты, что мистер Кудри, будь он чуть меньше, мог бы нечаянно упасть в один из них. – Я вам сейчас все объясню. Дело простое. Я, знаете ли, большой весельчак, мне покажи палец – я так и закачусь. Веселость моего нрава безгранична: рассмешить меня может все на свете.
И мистер Кудри заколыхался от хохота, так его развеселила собственная смешливость.
– Дядя Алберт, – строго сказала Мэри Поппинс, и мистер Кудри, поперхнувшись, перестал колыхаться.
– Прости, пожалуйста, дорогая Мэри. Так на чем я остановился? Ах да… Но самое смешное заключается в том… Хорошо, хорошо, Мэри, постараюсь сдерживаться. Самое смешное в том, что если мой день рождения попадает на пятницу, то я могу лопнуть от смеха, – сказал мистер Кудри.
– Почему? – спросила Джейн.
– Да, почему? – подхватил Майкл.
– Потому что в этот день я надуваюсь смехотворным газом. Лопаться, конечно, не лопаюсь, но вверх лечу, как воздушный шар. Я просто не могу удержаться на земле. Даже если я всего-навсего улыбаюсь, все равно так и взмываю в небо. Знаете, как смешно походить на облако? Тут уж никакая серьезная мысль в голову не полезет. – Мистер Кудри при этих словах захихикал, но, взглянув на Мэри Поппинс, проглотил смешок и продолжал: – Разумеется, это отступление от приличий, но довольно-таки приятное. С вами такого не бывало?
Джейн с Майклом замотали головами.
– Думаю, что нет. По-моему, это мое индивидуальное свойство. Помню, однажды накануне такой пятницы я ходил в цирк. Так на другой день я столько смеялся, что, верите ли, полсуток провисел под потолком. И опустился на пол только в полночь с последним ударом часов. Хлопнулся, точно пистолет выстрелил. Ведь после полуночи уже суббота, значит, день рождения кончился. Не правда ли, забавно? И вот сегодня опять пятница, снова мой день рождения. И вы с Мэри у меня в гостях. Боже мой, да не смешите меня, очень вас прошу…
И хотя Джейн с Майклом и не думали его смешить, а просто таращились на него в изумлении, мистер Кудри не выдержал и громко захохотал. Он подлетал вверх, падал, как в яму, снова подлетал, шурша газетой, которую сжимал в руке, а очки так и плясали у него на носу.
Он парил, как пузырь воздуха в кипящей воде, хватался то за газовую горелку, то за потолок, и вид у него был такой смешной, что Джейн и Майкл, хотя и старались вести себя как воспитанные дети, еле-еле удерживались, чтобы не прыснуть. Смех так и распирал их, они плотно сжимали губы, но и это не помогало. Они перестали бороться, упали на пол и катались, визжа и всхлипывая от хохота.
– Ну и ну, – сказала Мэри Поппинс, – что за манеры!
– Я… я не могу перестать, – захлебывался Майкл, ударившись о каминную решетку. – Это… это ужасно смешно. Правда, Джейн?
Джейн ничего не ответила, с ней вдруг стало твориться что-то странное: тело становилось легче, легче, будто в него вдували воздух, – удивительное и приятное чувство. Ей захотелось смеяться еще громче. Она подпрыгнула и вдруг ощутила, что летит. Майкл вытаращил глаза – его сестра Джейн парила в воздухе. Она легонько стукнулась головой о потолок, поплыла в сторону мистера Кудри и скоро схватилась за него.
– Ого! – удивился мистер Кудри. – Неужели у тебя сегодня тоже день рождения?
Джейн отрицательно покачала головой.
– Нет? Выходит, смехотворный газ заразителен. Эй, осторожней, каминная доска!
