– Повелитель…
– Этим займется твое братство, Моваффак. Эль-Надим – в долине. Пришли его ко мне.
– Как прикажешь, повелитель, – мрачно проговорил Хали.
Он хотел возразить против того, чтобы доверить столь важную задачу приспешнику Насефа, но передумал и, поклонившись, вышел.
Эль-Мюрид устало поднялся. К нему уже спешил слуга, протягивая руку, но Ученик лишь отмахнулся. Теперь он знал, что никогда уже не будет прежним: Вади-эль-Куф преждевременно его состарил.
В нем закипала злость. Юсиф! Хоквинд! Они украли у него молодость. Никакие года не могли смягчить гнев. Он должен был их уничтожить. Оба сейчас оказались в одном месте – все яйца в одной корзине. Он был терпелив, и Господь его вознаградил. Орел спустится с неба и растерзает добычу.
Один сокрушительный удар – и пустыня освободится. На этот раз никаких сомнений насчет Эль-Асвада не возникнет, несмотря на войну с Троесом.
Ногу пронзила боль – лодыжка так до конца и не зажила. Он взмахнул руками, чтобы удержаться, и у него заболело когда-то сломанное предплечье. Эль-Мюрид застонал. Почему кости не заживают? Почему не перестают болеть?
Слуга подхватил его, не дав упасть, и попытался препроводить к трону.
– Нет, – сказал он. – Отведи меня к жене. Пусть эль-Надим придет туда.
Забрав мужа у слуги, Мерьем проводила его к большой подушке и помогла лечь:
– Опять твои раны?
Он привлек ее к себе и крепко обнял:
– Да.
– Опять злился? Когда ты злишься, становится только хуже.
– Ты слишком хорошо меня знаешь, женщина.
– Что на этот раз?
– Ничего. Все. Слишком много всего. Ссора между Непобедимыми и солдатами. Насеф снова строит планы. Абуд посылает наемников, чтобы укрепить Эль-Асвад.
– Нет…
– Да. Целую тысячу. Под командованием Хоквинда.
– Того самого?
– Из Вади-эль-Куфа. Да. Некоторые говорят, он самый выдающийся тактик нашего времени.
– Значит, нам грозит опасность?
– Конечно! – бросил он. – Ты можешь представить, чтобы у Юсифа было подобное оружие и он им не воспользовался? – Он весь дрожал от страха, в который корнями уходил его гнев. Ему требовалась поддержка, помощь, чтобы развеять сомнения. – Где дети? Мне нужно увидеть детей.
Когда появился эль-Надим, он уже несколько успокоился.
Генерал выглядел столь же непривлекательно, как и все жители пустыни. Как и у всех приспешников Насефа, происхождение его было достаточно подозрительным. Непобедимые говорили, что он начинал вором-карманником, а затем перешел к более темным делишкам. Для Ученика он представлял загадку – в отличие от других приближенных Насефа, он не отличался командирским гением и, если верить скупым донесениям, был истинно верующим. Тем не менее он оставался фаворитом Насефа, которому тот доверял задачи, требовавшие не столько воображения, сколько точного исполнения приказов.
– Ты звал меня, повелитель?
– Сядь. – Ученик взглянул на посетителя. – У меня для тебя есть задание.
– Повелитель?
– Слышал новость? Что король посылает наемников в Эль-Асвад?
– Ходят такие слухи, повелитель. Говорят, их командир – Хоквинд.
– Так и есть. – Эль-Мюрид поморщился от внезапной боли. – Тысяча наемников и Хоквинд. Наверняка ты понимаешь, насколько это опасно.
Эль-Надим кивнул:
– Для валига удачное время, повелитель, – Бич Господень сейчас далеко, сражается с проклятыми троенцами.
– Я хочу победить Юсифа его собственным оружием. Выйти и встретить его.
– Повелитель? Боюсь, что…
– Я знаю все аргументы. Я размышлял над ними с тех пор, как пришло известие. Скажи мне вот что: насколько крупное войско мы сможем собрать, если отзовем все наши патрули, лишим Себиль-эль-Селиб гарнизона, призовем необученных новобранцев и вооруженных рабов, готовых сражаться в обмен на свободу? А что есть у тебя?
– Три тысячи. Может, четыре. В основном пеших. Вряд ли у них будет много шансов против конницы Гильдии.
– Возможно. Сколько из них конных ветеранов?
– Не больше трети, повелитель. И здешние гарнизоны состоят из стариков.
– Да, Бич Господень постоянно забирает лучших защитников Себиль-эль-Селиба. Собери разведчиков и диверсантов. Посмотрим, сколько людей ты сможешь вооружить.
– Ты все-таки настаиваешь, повелитель?
– Вовсе нет. Я настаиваю на том, чтобы оценить возможности. Не следует принимать решение, пока мы не поймем, сколько сил сможем собрать. Иди.
– Как прикажешь, повелитель.
Когда эль-Надим ушел, рядом с Эль-Мюридом села Мерьем.
– Разумно ли это? – спросила она. – В прошлый раз, когда ты поступил вопреки своим командирам…
– Я не собираюсь поступать кому-либо вопреки. Возможно – слегка их расшевелить. Изложить свои предложения. Но если здравый смысл подскажет им, что дело закончится катастрофой, – я не стану возражать.
– Ты хочешь повергнуть Юсифа и Хоквинда в такое же замешательство, в какое они повергли тебя?
Он вздрогнул – эта женщина обладала сверхъестественными способностями проникать в его душу, касаясь тайной истины, которую он сам в полной мере не осознавал.
– Ты слишком хорошо меня знаешь.
Улыбнувшись, Мерьем обняла его и прижалась щекой к груди:
– Как может быть иначе? Мы же вместе выросли.
– Мне так хотелось бы наконец найти отдохновение от своих трудов, – улыбнулся Эль-Мюрид.
– Пока силы зла не знают отдыха, не будет его и у нас, как сказал Ученик по случаю своего возвращения после величайшей катастрофы. Не сдавайся.
Приблизившись к Малахитовому трону, эль-Надим поклонился и бросил взгляд на прислуживавших Ученику Непобедимых. Лицо его было бесстрастно.
– Я собрал всех, кого мог, повелитель.
– Сколько?
– Три тысячи восемьсот. Можем собрать еще две тысячи, если подождем прибытия гарнизонов из ближайших прибрежных городов, о чем я отдал приказ. Но к тому времени, когда они к нам присоединятся, будет уже слишком поздно. Валиг не станет ждать, когда мы завершим подготовку. Скоро он воспользуется новыми силами.
Эль-Мюрид взглянул на Моваффака Хали. Тот кивнул. В приготовлениях эль-Надима невозможно было найти ни малейшего изъяна, находить которые Моваффак любил и умел. Эль-Надим стоял не дрогнув, хотя знал, что за каждым его движением тщательно наблюдают.
– Что насчет моих предложений? – спросил Эль-Мюрид.
– Они вполне осуществимы, повелитель. – Эль-Надим не смог скрыть удивления, что повелитель увидел военный потенциал, на который не обратили внимания его капитаны.
– Вопрос теперь в том, насколько быстро валиг перейдет в наступление, повелитель, – сказал Хали.
– Что насчет людей? Мы выкопали все до дна, вплоть до самых отбросов. Смогут они устоять в сражении?
– На этот вопрос можно ответить только в бою, – пожал плечами эль-Надим. – Хотя я боюсь ответа.
– Моваффак?
– Ты слишком многого требуешь. У них есть вера, но нет уверенности в себе. Их удержит вместе лишь быстрый успех с самого начала.
Эль-Мюрид сошел с трона и дохромал до сокровищницы, где лежал ангельский амулет. Схватив амулет обеими руками, он поднял его над головой. Зал осветился ярким сиянием драгоценного камня.
– На этот раз, господа, кулак небес ударит вместе с нами. Никакого Вади-эль-Куфа не будет.
Он увидел сомнение и недовольство на лицах: ни эль-Надим, ни Хали не хотели брать его с собой, опасаясь, что он станет скорее обузой, чем помощью. Но и случившейся в долине Вади-эль-Куф драмы они тоже не видели. Для них амулет был скорее символом, чем реальностью, никак не проявившим себя в деле.
– Никакого Вади-эль-Куфа не будет, – повторил он. – И я не стану обузой. Я не буду отменять ваших приказов и вмешиваться в ваши действия. Я буду солдатом. Просто оружием.
– Как пожелаешь, повелитель, – без особого восторга ответил эль-Надим.
– Значит, попытаемся? – спросил Эль-Мюрид.
– Либо мы сразимся с ними здесь, либо там, повелитель, – ответил эль-Надим. – Там у нас будет преимущество из-за неожиданности.
– Тогда хватит болтовни и переходим к делу.
Местность была дикой и безлюдной. По ней словно прокатился хаос, завалив холмы опасными каменистыми осыпями. Эль-Надим остановился на восточном краю белой равнины – единственного напоминания о древнем соленом озере, вдоль южного края которого тянулась дорога в Себиль-эль-Селиб. Генерал приказал разбить лагерь, а сам поехал вперед с Учеником, Хали и телохранителями Ученика, чтобы взглянуть на солончак.
– Ты был прав, повелитель, – помолчав, заметил он. – Хорошее место для встречи с ними.
Спешившись, Эль-Мюрид присел, послюнил палец, дотронулся до соли и лизнул:
– Как я и думал. Соль тут не добывали, потому что она плохая. В ней яд.
На мгновение нахлынули воспоминания детства, но он тут же отбросил их прочь. Сын торговца солью был совсем другим человеком, с которым его ничего не связывало, кроме памяти.
Он огляделся. Холмы были не столь высоки, как он представлял, и не столь богаты растительностью. А поверхность озера выглядела слишком подходящей для западной конницы. Эль-Мюрид высказал сомнения.
– Будем надеяться, что они увидят лишь то, что можно увидеть, повелитель, – ответил эль-Надим. – Они побьют сами себя.
Хали озадаченно взглянул на него, но ни о чем не спросил. Эль-Надим не стал его просвещать, и Эль-Мюрид подозревал, что он преднамеренно темнит. Когда осядет пыль, Непобедимые уже не смогут утверждать, будто каждая победа – их заслуга.
Они продолжали двигаться на запад. На дальнем краю озера эль-Надим сказал Хали:
– Выбери пятьсот Непобедимых и спрячься после захода солнца среди тех скал. Идите по противоположному склону, чтобы не оставлять следов. Возьмите с собой воды на пять дней. Не показывайтесь, пока пехота Гильдии не подойдет к моим позициям.
– А если не подойдет? – спросил Хали.
– Тогда мы все равно победим. Им придется или отступать, или прорываться. У них не будет воды, чтобы переждать нас. Так или иначе, мы спутаем им все планы.
Эль-Мюрид не скрывал тревоги: если у них ничего не получится, позор падет на него. В случае же успеха все заслуги соберет эль-Надим, что казалось ему нечестным. Он слабо улыбнулся, – похоже, он становился ничем не лучше своих последователей.
– Наши разведчики сообщают, что войско уже выступило, – заметил Хали. – Вряд ли нам придется долго ждать.
– Прекрасно. – Эль-Мюрид взглянул на солнце. – Время для молитвы, господа.
Хоквинд и валиг добрались до западного края солончака к середине следующего дня. Всадники Непобедимых перекрыли дорогу и вступили в схватку с конниками Юсифа, пока роялисты не разбили лагерь.
В лагере все были уверены в победе. Войско валига было многочисленнее и лучше. Он проявлял лишь необходимую осторожность, чтобы не допустить ночной атаки.
Эль-Мюрид в схватке не участвовал. Эль-Надим выделил ему небольшое войско, размещенное далеко к западу от войска Хали, там, где между крутыми холмами извивалась дорога к соленому озеру. Ученик подозревал, что генерал хочет попросту убрать его подальше, хотя его сопровождающие были сливками Непобедимых.
В ту ночь он не спал, не в силах отогнать призрак Вади-эль-Куфа, – хотя их нынешняя вылазка была далеко не столь масштабной, последствия ее могли оказаться куда разрушительнее. Себиль-эль-Селиб оставался уязвимым до прибытия войск с побережья и мог пасть под небольшим напором. Эль-Мюрид был вне себя от ужаса, понимая, что слишком многое поставил на единственный бросок костей. Но отступать было поздно.
Он молился часто и истово, прося Господа о помощи в самый отчаянный час.
Эль-Надим поднял солдат до рассвета. Пока они ели холодный завтрак, он обратился к ним со страстной речью, объявив, что все будущее движения зависит от их отваги. Затем он выстроил пехоту вдоль края озера, расположив всадников с флангов. Вперед он послал добровольцев из числа рабов, снабдив их не только оружием, но и лопатами. Когда наступил рассвет, его войско было уже на месте. За спинами поднимался легкий утренний ветерок.
– Поддержите боевой дух своих людей, – сказал он офицерам. – Подайте личный пример. Если Всевышний призовет нас сегодня к себе – умрем лицом к лицу с врагом.
