– Все нормально. В книжном я не переутомляюсь. Уйду на пенсию в конце будущего года, я уже договорилась со своим коллегой. Очень надеюсь, что до той поры Жак смирится с тем, что и ему пора сделать то же самое. Он стал еще раздражительнее, и выносить его нелегко.
– Еще раздражительнее? Куда уж больше! Вырисовывается дивная перспектива праздничного ужина! Кстати о раздражении – ты в курсе, что Лора все же приедет? Твой сын тебя предупредил?
Их средний сын Александр жил с Лорой уже почти три года. На прошлое Рождество они приезжали из Парижа в Динан к Мартине и Жаку, но вечер прошел не сказать чтобы гладко. Они договорились, что на этот раз обойдутся без Лоры.
– Что?! Нет, я не в курсе! Александр не потрудился мне сообщить! – Мартина в ярости схватила телефон и обнаружила там непрочитанное сообщение. – Вот бл…! Она же вообще ничего не ест!
– Осторожно, Мартина, – упрекнула ее Антуанетта. – Твои внуки не спускают нам бранных слов. Так что? Я права? Лора празднует с нами?
– Да, но я узнаю об этом только сейчас, и у меня нет для нее подарка! Она меня возненавидит.
– Да, кстати, другая твоя невестка, Стефани…
– Так! Что там еще?
– Ничего, просто она снова беременна, но делает вид, что нет. Кроме того, с едой она явно завязала. Короче, что у нас на ужин?
– Фуа-гра, копченый лосось, устрицы и оленина… Это конец! Меня возненавидят обе невестки, – запаниковала Мартина.
Да уж, сомнительная пища для беременных. Но она же не знала! Матье, ее старший сын, мог бы хоть намекнуть, не умер бы. Она вытерла о фартук руки, вымазанные фуа-гра, открыла все шкафчики на кухне и обреченно вздохнула:
– Антуанетта, как вы думаете, я успею сбегать в «Монопри»? Сейчас только полдевятого…
Мартина не успела закончить фразу, как раздался звонок домофона.
– А б… блин! – воскликнула она, заметавшись.
Глава 3
Чем бог послал
Вымученно улыбаясь, она ответила:
– Да? Кто там? – Это я, открой, – сухо отозвался, замерзая у ворот, ее муж, выносивший мусор. Мартина перевела дух и, накинув пальто прямо на фартук, бросилась в супермаркет. Столкнувшись с Жаком во дворе, она вкратце изложила ему ситуацию. Но он прервал ее на полуслове:
– Чушь какая, никуда ты не пойдешь. Они уже здесь. Паркуются.
– Господи! И чем, спрашивается, мы будем кормить невесток?
– А детей? – спросил Жак.
– Только не говори мне, что я ко всему прочему забыла приготовить что-нибудь для мальчиков. Кошмар! – простонала Мартина и помчалась обратно в дом.
Антуанетта, заманив супругов на кухню, налила им по бокалу вина.
– Выпейте, полегчает!
Мартину била дрожь. Стаканчик сотерна ее чуть-чуть согрел. Жак, в отличие от нее сохранявший спокойствие, помыл руки и потыкал зондом в мясо. И улыбнулся.
– Мама, я в порядке. Это Мартина сходит с ума по пустякам. Уж как-нибудь у нас найдутся орешки и банка спаржи для невесток, чем плохо. Шкафы тут буквально ломятся от яств. Надеюсь только, у них еще не вышел срок годности.
– Консервированную спаржу на рождественский ужин? Вот тут они нас точно проклянут. Может, им банку собачьего корма открыть, если уж на то пошло?
Мартина с помощью мужа взобралась на стул и достала из шкафчика две банки.
– Посмотри, Жак, ты лучше видишь. Можешь прочесть срок годности?
Он вынул очки из кармана рубашки.
– 2008. А что, баклажанная икра разве портится?
Учитывая, что он не моргнув глазом съедал просроченные на два месяца йогурты, то и эти консервы сожрал бы не задумываясь, если бы Мартина не отправила их тут же в мусорное ведро. И снова принялась рыться в недрах кухонных шкафов.
Антуанетта, допив вино и утратив интерес к разговору, сменила тему, решив закинуть удочку.
– Не то чтобы мне было скучно вас слушать… но хотелось бы узнать, как у тебя, Жак, дела на работе? На стройках работают новые бригады под твоим руководством?
– У меня все просто: ав-рал! Мои ребята названивают целый день. Как будто без меня шагу ступить не могут. Я еле от них отделался на два дня на Рождество. И потом, мне еще приходится в нагрузку обучать новичка, а он звезд с неба не хватает. Ну, лучше так, чем никак!
Антуанетта недовольно поморщилась. Ее сын унаследовал от нее обостренное самолюбие и мастерски скрывал все, что было не в его пользу. Она решила не настаивать и занялась выскребанием праздничного фуа-гра со стенок глиняной миски.
Жак, присматривая одним глазом за духовкой и придерживая за попу жену, чтобы она не свалилась со стула, аж подпрыгнул, когда из тостера вдруг ни с того ни с сего выскочил ломтик поджаренного хлеба, о котором все и думать забыли. Антуанетта отреагировала первая и буквально извернулась под столом, чтобы его поймать.
– Сердечникам сюда вход запрещен! – заметила она.
– Ладно, куда они все подевались? – нетерпеливо воскликнул Жак. – Плетутся еле-еле! Они уже десять минут назад были рядом с домом. Ну, нашла что-нибудь?
– Ничего. Вот засада!
– Брось! Могли бы предупредить. Сколько еще зверя в духовке держать?
– Ты же поставил таймер? Вот и подожди, пока он звякнет! – ответила Мартина в панике. И тут раздался звонок в дверь. Заговорщики на кухне вздрогнули одновременно. «Да неужели!» – язвительно буркнул Жак.
Глава 4
Тишь да гладь
За кухонным окном трое их сыновей строили дурацкие рожи и рисовали всякую ерунду на заиндевевшем стекле. Мартина слезла со стула, улыбнулась им и, не разжимая губ, прошептала мужу:
– Подарок для Лоры! Жак, беги наверх, посмотри, не осталось ли там чего-нибудь. Возьми, что под руку попадется, и сразу назад.
– Не волнуйся, у меня есть для нее презент. Я, правда, приберег его на следующий раз. Положу под елку и вернусь к вам.
– Ну что, впустим их или они проведут сочельник на морозе? – осведомилась Антуанетта, ковыляя к входной двери. – Скажите спасибо, что я приехала пораньше…
Они стояли на крыльце ввосьмером, дрожа от холода и улыбаясь. Ле Геннеки в полном составе. В первых рядах семейство Матье – его спутница жизни Стефани и двое их детей, Поль и Жюль, пять лет и три года соответственно. За ними – Александр, решивший неожиданно захватить с собой Лору. И наконец, Николя, который впервые привел к ним свою новую подружку.
Братья уже несколько месяцев не собирались вместе, и вот теперь все стояли на пороге дома, где они выросли. Мартина, глядя на них, чуть не прослезилась. Мальчики нежно чмокнули мать и бабушку и обняли отца, запыхавшегося от беготни вверх-вниз по лестнице.
Жанна, новенькая, спрятавшись за букетом, застенчиво расцеловалась с потенциальными родственниками. Улыбчивая рыжеволосая красавица лет тридцати. Когда, вручив цветы, она поблагодарила за приглашение, стал слышен ее певучий марсельский выговор. Николя протянул родителям бутылку.
– Жанна – сомелье, она выбрала вино специально для вас, надеюсь, вы его оцените. Мне пришлось посвятить ее в тайны праздничного меню.
Николя зашел на кухню, чтобы перелить вино в графин, но почувствовал ароматный запах, заполнявший все вокруг.
– Как вкусно пахнет, мам. Прямо слюнки текут! Чем я могу тебе помочь?
– Спасибо, не надо, шеф. У тебя сегодня выходной, не забывай. Наслаждайся обществом братьев. Кроме того, все уже готово. Пойдем в гостиную.
Жак был уязвлен.
– Хотел бы отметить, что то, что ты чувствуешь, сын мой, это аромат оленины, – сказал он, в надежде на похвалу. – И мне есть чем гордиться, она получилась исключительно нежной. Сам увидишь!
Николя, увлеченный и талантливый шеф в известном парижском ресторане, на радость родителям успешно поднимался по карьерной лестнице. Его расписание почти не оставляло ему времени на общение, к тому же он работал по выходным. Так что и с Жанной он познакомился на рабочем месте. Рыжая красотка оказалась сомелье в том же ресторане, и вот уже почти десять месяцев они жили душа в душу.
В гостиной Антуанетта пыталась отвлечь на себя своих правнуков, Поля и Жюля, пока все остальные срочно прятали подарки в дальней комнате. Жак, Мартина и Николя присоединились к ним.
– Ладно, укладывайте детей, и начнем уже праздновать, – подал голос Жак.
Все обернулись посмотреть, не шутит ли он. Но вид у него был чрезвычайно серьезный. Мартине пришлось вмешаться:
– Ты что, дети только приехали. Они хотя бы во время аперитива с нами побудут. Ты не против, Стефани?
– Да, если не возражаете, пусть еще поиграют немножко, – сказала та, выразительно взглянув на свекра. – Все-таки Рождество! А когда мы сядем за стол, я отправлю их спать. Все равно они уже поели.
– Хорошо, но за мясо отвечаю я, – сказал Жак, – и мне не хотелось бы его пересушить. Поставить вам музыку?
Он встал, чтобы выбрать из своей богатой коллекции идеальный диск для ужина. После долгих колебаний он довольно хмыкнул и вернулся к гостям. Жанна улыбнулась, с первых же тактов узнав голос певца. Николя предупреждал ее, что рано или поздно их угостят Мишелем Сарду. Но вот так сразу, к аперитиву, она не ожидала. Жак, значит, настоящий его фанат!
Мартина порхала вокруг гостей, то и дело прикрикивая на них:
– Садитесь, пожалуйста, вы же не собираетесь простоять всю ночь напролет. Эй! Всем шампанское? Разве что наш сомелье предложит для начала что-нибудь другое?
– Шампанское – самое то. Хотите, я разолью его и вообще займусь вином? – предложила Жанна.
– Берегись, несчастная! – улыбнулся Матье. – Это папина епархия. Хорошо еще, если ты любишь легкие вина. А то и виноградный сок!
– То есть как виноградный сок? – возмутился Жак. – Я планировал подать мое любимое вино, обнаруженное в здешней лавке, – Label Rouge 2005 года! Но если будете привередничать, я выпью его в одиночку, вот увидите!
– Значит, девять бокалов, – продолжала Мартина, передав бутылку Александру.
– Я не пью, – предупредила Стефани.
– Да ну! Ничего себе заявочки! Ты ничего не хочешь нам сообщить? – поддразнил ее Александр, открыв шампанское. – Знаете ли вы, Матье и Стефани, что начиная с третьего ребенка надо менять машину?
– Записываюсь на ваш «гольф», – влез Николя, словно на аукционе.
– А зачем им третий ребенок? – перебила его Антуанетта. – У них и первые два удались!
– Нам нечего вам сообщить, – заметил Матье, – но я хотел бы поздравить маму с удачей – ей удалось заставить отца надеть красивую рубашку. И ботинки! Ты выглядишь почти элегантно, папа. Это ты для своей новой невестки расстарался? Я не припомню, чтобы Стефани и Лора удостаивались такой чести…
– Да уж, – отозвалась Антуанетта, – что есть, то есть.
– Я, что ли, сегодня именинник? Мы болтаем, болтаем, а есть кто будет? Что у тебя на аперитив, Мартина?
Уже двадцать минут десятого! – Жак постучал по циферблату своих часов.
Мартина смерила его взглядом:
– Что бы я без тебя делала! Все в холодильнике. И будь так любезен, поджарь еще тосты!
Жак, ворча, отправился на кухню.
Его не было видно целых пять минут, оттуда доносились только звуки – тостера и хлопающих дверок шкафа и бесконечные «ай, горячо!», правда, тосты при этом не появлялись. Наконец раздался крик: «Мартинааа! Где в холодильнике, я ничего не вижу!»
– Простите, пожалуйста, я сейчас, – сказала она, спеша на помощь мужу.
«Вот бля!», прозвучавшее на кухне, прекрасно было слышно и в гостиной. Антуанетта, сидя в своем любимом кресле, поспешила уточнить, обращаясь к Жанне:
– Прошу извинить моего сына. Я таким словам его не учила…
Повернувшись к Стефани, она прошептала:
– Ну мне-то ты можешь сказать, Стефани, ты беременна или нет? Я знаю, что принято выжидать три месяца и все такое, но кто знает, задержусь ли я так долго на этом свете.
– Хороший заход, но нет! – раздраженно ответила Стефани. – В конце концов, я не обязана все время пить, почему сразу надо подозревать, что я беременна! К вашему сведению, у нас вчера вечером были гости, и я слегка перебрала. Вот и все!
– То есть у тебя похмелье! – заключил Николя. – Прекрасно, мать семейства!
– Да отстаньте же от нее, – вмешалась Мартина, возвращаясь в гостиную с тостами и фуа-гра на подносе. – Освободите место на столе, пожалуйста. У меня в возрасте Стефани и Лоры было уже трое детей. Так что было бы вполне естественно, если бы она снова забеременела, но у каждого свой ритм. Кому инжирный джем?
Жак, уже сидя на диване, покосился на баночку, промелькнувшую у него перед носом.
– Тебе нельзя, дорогой, сегодня мы держим себя в руках.
– Мама, прекрати доставать девочек, – сказал Матье. – Ты была беременна мной, когда заканчивала учебу. Сегодня на это никто не пойдет. Если есть реальная профессия, зачем рисковать.
– Кого я достаю? Я и так бабушка двух очаровательных зайчиков. Мне не важно, будет ли у Поля с Жюлем младший брат или кузен, – заметила Мартина, проведя рукой по светлым волосам Жюля. – Но я все еще надеюсь заполучить когда-нибудь и внучку. Вы согласны со мной, Антуанетта?
Стефани мрачно посмотрела на Матье, и он ринулся на амбразуру:
