Саманта Аллен "Непристойное влечение"

«Мамы нет. Она ушла…»

Эти слова могут обозначать что угодно. Вплоть до того, что неизвестная решила покончить с собой. Кто знает, вдруг письмо, полученное мной, было отправлено из отчаяния? Вдруг сука-тоска сожрала неизвестную мне девушку? В моей голове начали прокручиваться сценарии один ужаснее другого. Нужно узнать, где мама Кэнди. Спрашивать у рыдающего ребёнка серьёзные вещи – бесполезное занятие, уж я-то знаю.

Я подождал, пока она немного успокоится.

– Где ты последний раз видела свою маму? Покажешь?

– Покажу, Ниам.

– Лиам, – поправил я малышку, но она упорно повторила «Ниам».

Какая, к чёрту, разница? Нужно как можно быстрее найти ее мать. Мы прогулялись по территории вокруг дома.

– Мама была в доме, – показала пальчиком на дом Кэнди.

– Посиди здесь, я поищу ее. Вдруг она просто играет в прятки и ждёт, когда ты её найдёшь? – я улыбнулся, посадив девочку на маленький стульчик.

Малышку было бы неплохо переодеть, от расстройства у неё случился мокрый конфуз. Но я решил сначала понять, куда пропала ее мать. Вошёл в дом. Сердце бешено колотилось. Больше всего я опасался найти бездыханное тело, висящее под потолком или лежащее в ванной, полной крови. Но в доме было пусто. Я проверил его полностью. Вернувшись к малышке, спросил:

– Куда ещё могла пойти твоя мама? – Кэнди призадумалась немного, ковыряя пальцем в носу. – Вытащи палец из носа, Кэнди, он мешает тебе думать, – посоветовал я.

Малышка вытерла пальчик о футболку, скорчив рожицу, и внезапно поскакала вприпрыжку вокруг дома.

– Вот здесь, – показала она на дверь гаража.

Я выругался себе под нос. Не подумал об этом! Болван.

– Подожди меня. Скоро вернусь.

– С мамой?

– Надеюсь, что на этот раз мы точно найдём, куда спряталась твоя мама! – приободрил я малышку и вошёл в гараж.

Здесь не было машин. Вдоль стен стояли коробки с вещами и кое-какая бытовая техника. Я заметил на полу гаража люк и валявшийся на боку деревянный ящик. Потянул за крышку люка, обнаружив лестницу. Подсветил немного фонариком телефона и начал спускаться, держась за перила. Почти сразу же увидел очертания тела, лежавшего навзничь… Я дотронулся до плеча девушки. Тёплая. Сдвинул тёмные волосы в сторону и потрогал шею. Пульс чувствовался. Живая… Осторожно потянул девушку за плечо, переворачивая к себе. Но тут же услышал истошный вопль. Через мгновение девушку дёрнулась в сторону и нацелилась мне в лицо коготками.

– Эй, мисс! Мисс! Полегче!

Я выронил телефон, споткнулся обо что-то и полетел задницей на утрамбованный пол подвала. Застонал от боли – умудрился удариться копчиком. Грязно выругался себе под нос.

– Кто ты? Что ты здесь делаешь?

– Твоя дочка плачет навзрыд, – поднялся, отряхивая джинсы. – Можешь не благодарить!

– О, мой бог! Кэнди!

Девушка метнулась к лестнице, но пошатнулась.

– С вами всё в порядке?

– Вполне!

– Что вы делали в подвале?

– Очевидно, убирала лишние вещи. Этот долбаный люк захлопывается очень плотно. Я подставила ящик, – тараторила девушка, поднимаясь по лестнице. – Но он не выдержал и люк захлопнулся. От неожиданности я поскользнулась и слетела с лестницы и ударилась головой…

Я поднял свой телефон и последовал за девушкой. Старался не пялиться на попку, которой она крутила прямо перед моим носом. Но попка была круглой и аппетитной. Что надо, одним словом… Поскорее бы поднялись, что ли… А то неожиданно возникший стояк подпер ширинку джинсов. Совершенно неуместный, но стопроцентно крепкий стояк. Девушка выбралась из гаража и бросилась к своей дочурке:

– Кэнди!

– Ма-а-а-ама!

Я наблюдал за воссоединением семьи. Наверное, я был совершенно лишним сейчас. Всё обошлось. Мулатка и её дочка живы и здоровы. Аминь. Я не разглядел личика девушки. Успел облизнуться только на её сочную фигурку с крутыми бёдрами и тонкой талией. Но вообще пора отсюда валить.

Я кашлянул, привлекая к себе внимание. Девушка обернулась. Совсем молоденькая. Лицо карамельного цвета. Большие миндалевидные глаза с длинными пушистыми ресницами. Глаза пронзительно-карего цвета. Узкий, аккуратный нос, что редкость для мулатов. Но роскошнее всего на милом личике девушки смотрелись её пухлые губы вишнёвого цвета. Они вмиг свели меня с ума. Чётко очерченные, яркие даже без помады, они казались влажными и невероятно манящими. Давно я не чувствовал, как от вида девушки торкает сильнее, чем от выкуренного забористого косячка…

Девушка посмотрела на меня. Её глаза округлились от удивления – она меня узнала. Открыла ротик, показав ровную полоску жемчужных зубок, и тут же плотно сомкнула губки. В огромных глазах заплескался страх, смятение, испуг…

– Лиам.

– Г-г-гилмор? – уточнила очевидный факт девушка.

– Он самый. А ты? Беатрис Милн?

– Да. Но друзья зовут меня Беа, – девушка выдавила из себя жалкую улыбку. – Почему вы здесь?

– Давай на «ты», идёт? – предложил я. – И первым делом тебе лучше переодеть малышку.

– Да-да, конечно! Спасибо! Уверена, что я сама бы пришла в себя и вылезла из подвала. Но всё равно благодарю за беспокойство и помощь! – затараторила Беатрис.

По её растерянному взгляду было понятно, что она ищет причину выпроводить меня. А я… по какой-то невероятной причине искал причину задержаться.

– У меня есть к тебе разговор, Беа, – улыбнулся девушке.

– Хорошо, – обречённо выдохнула Беатрис. – Вы можете подождать меня на открытой веранде. Там есть кресла и столик. Я принесу вам выпить. Но предупреждаю, что в моём доме нет алкоголя. Это будет лимонад.

– Обожаю лимонад, – соврал я.

Соврал и не покраснел, старый сукин сын.

Глава 4. Беатрис

Позор! Позор! Позор!

Это всё, о чём я думала, когда поняла, что во дворе моего дома стоит он, тот самый Лиам Гилмор. Тот, по которому до сих пор продолжали сходить с ума женщины. Низкий баритон с чувственной хрипотцой. Обволакивающий голос, густой, как тягучая нуга.

Я выдумывала причины, по которым Лиам мог бы оказаться во дворе моего дома. И на ум не приходило ни одного веского повода, кроме того, о котором я предпочла бы не думать вообще. Я подалась минутному порыву и сомнительной рекомендации психолога, выплеснув на бумагу все мысли, тревоги и сомнения. Искренне считала, что это ерунда, когда опускала письмо в почтовый ящик студии. Это было всё равно, что письмо в бутылке, того самого психа-одиночки, запертого на необитаемом острове. Он выхлестал весь ром и в порыве отчаяния отправил записку в бутылке плавать в океан.

Его послание долго бы качало на волнах. А в моём случае все письма просто выкинули бы в мусорный бак и зачитали на передаче вслух какую-нибудь фикцию.

Но фортуна – та ещё стервозная дамочка со скверным чувством юмора! Именно поэтому во дворе моего дома сейчас находился Лиам Гилмор. В его глазах цвета дождевых туч я прочла немое послание.

Твоё письмо в бутылке, Беа, прибило именно к его берегу. Прихотливой волной. Одной из миллиона случайностей. И как бы ты лихорадочно ни подбирала нелепые оправдания и фантастические причины его нахождения здесь, Лиам прибыл только потому, что письмо дошло до адресата.

Лиам каким-то неведомым образом он узнал моё имя и адрес. Знаменитый певец ободряюще улыбнулся мне, словно показывая, что от него не стоит ждать беды.

Боже, прекрати! Немедленно! Мне и так невероятно стыдно!

Я медленно сгорала до самых пяток, боясь, что от меня не останется даже кучки пепла.

Но Господь ухмыльнулся в ответ на мою просьбу и заставил рослого, широкоплечего мужчину послать мне улыбку. Широкую и открытую улыбку хорошего мужчины. Поправочка – чертовски известного, обаятельного, сексуального и взрослого мужчины… Опытного.

Лиам выглядел дерзко. Я знала, что у этого певца куча татуировок и совсем не безобидных. Мочки ушей были проколоты. В одном покачивался длинный серебряный крест, во втором – «тоннель». На узких бёдрах очень низко сидели потёртые джинсы, а на широченные плечи наброшена кожаная куртка, одна из тех, что носят молодые парни. Странно, но на взрослом мужчине она смотрелась очень хорошо и к месту. Лиам выглядел, как простой рубаха-парень. Но с взглядом бывалого бойца, прошедшего кучу жизненных битв. У него светлые глаза, выделявшиеся на загорелом лице. Понимающий взгляд.

Меня омывало волнами его лучистого взгляда. На душе становилось немного спокойнее. Я постаралась не накручивать себя. Всё могло быть в сто раз хуже.

– У меня есть к тебе разговор, Беа, – Лиам снова улыбнулся, посмотрев прямо в глаза.

Хоть я и успокаивала себя, всё равно нервничала, потому что Лиам не собирался уходить. А я… Я хотела забыть как можно скорее эту неловкую встречу. Забыться в привычной рутине и солгать, что ничего этого не было.

– Хорошо, – обречённо выдохнула. – Вы можете подождать меня на открытой веранде. Там есть кресла и столик. Я принесу вам выпить. Но предупреждаю, что в моём доме нет алкоголя. Это будет лимонад.

– Обожаю лимонад, – беспечно ответил Лиам.

Я усмехнулась себе под нос. Не думаю, что он любит лимонад. Наверное, предпочитает освежиться баночкой холодного пива. Лиам двинулся следом за мной. Клянусь, что он разглядывал меня. Я была в домашнем наряде, и при падении заработала ссадину и запылила одежду. Растрёпанная, запыхавшаяся и с обмочившимся ребёнком на руках – самое «приятное» зрелище года, не иначе.

Лиам остался на крыльце, уселся в плетёное ротанговое кресло, вытянув вперёд длинные ноги.

– Кэнди, милая, я отведу тебя в ванную и запущу твоих любимых рыбок.

Крепко обняла и поцеловала свою малышку. Не знаю, сколько времени я пробыла без сознания, но моя дочурка здорово испугалась. Я набрала для нее ванну с пеной и запустила рыбок – хотела занять малышку игрой и в это время распрощаться с незваным гостем. Он чужой, мне не о чем с ним разговаривать. Может быть, я вообще соврала в письме. Каждой строчкой, каждой буквой и запятой. О, это отличная идея – сказать, что я надеялась на чёрный пиар, но, как видите, мистер Гилмор, у меня отличная и обеспеченная жизнь без грязных пятен! Поэтому всего хорошего вам!

Я замешивала лимонад в графине и бормотала себе под нос речь. Репетировала её, словно диктор перед выступлением на публику. «Ты сможешь, Беа. Выпроводишь его и дело с концом!» – подбадривала себя.

Так, лимонад готов. Теперь нужно достать стеклянный бокал. Почему-то под руку попадались только кружки с цыплятами – набор, подаренный кем-то. Кэнди любила пить из этих кружек. Стеклянные бокалы стояли гораздо выше, на другой полке. Я достаточно высокая, до верхней полки могу дотянуться, встав на цыпочки. Мне это почти удалось, но я, должно быть, самая глупая девица, потому что подпрыгнула, чтобы схватить бокал, но схватила вместе с ним и полку. Итогом моего нелепого подвига был оглушительный грохот и звон разбитой посуды. Я зажмурилась, замерев посреди погрома.

– Знаешь, лучше бы ты подставила стул, – немного насмешливо произнёс Лиам.

Глава 5. Беатрис

Я вздрогнула от звука мужского голоса.

– Я просила посидеть вас на крыльце дома, – ответила, переводя дыхание.

– Я и сидел там, – пожал широкими плечами мужчина, показав пальцем на окно. – И видел твой героический прыжок в окно.

Господи, он ещё и видел, как я прыгаю и бормочу себе под нос! Наверняка решил, что я чокнутая. Я разозлилась на свои мысли. Если он решил, что я чокнутая, то это даже мне на руку. Теперь он просто обязан покинуть мой дом как можно быстрее!

– Давай, ты выйдешь из этого погрома, – попросил Лиам. – И давай на «ты», идёт? – Крупный, рослый мужчина легко лавировал между осколков посуды и притянул меня за запястье. – Тебе лучше посидеть в стороне.

Я подчинилась властным интонациям в его голосе. Хотя… какого чёрта, мистер Гилмор?

– Я справлюсь.

– Не сомневаюсь, – усмехнулся Лиам, наполняя стеклянный бокал лимонадом. – Мой тебе совет – лучше займись дочуркой. Могу поспорить, ты навалила ей в ванну кучу игрушек. Но всё, что нужно ей именно сейчас, это твои ласковые слова и объятия. Она здорово перепугалась.

Лиам разговаривал со мной интонацией хорошего… нет, не хорошего – просто суперского родителя. Такого, о котором все мечтают – внимательного, но не деспота, друга, но не такого, что пошлёшь на хрен. Таким восхищаешься, гордишься и влюбляешься… Да, именно так. Потом примеряешь этот образец на всех прочих лохов и мудаков, понимая, что они уступают во всём.

Я росла без отца и матери, воспитывалась родной тёткой.

– Говоришь, как опытный папаша, – фыркнула я.

– Папаша и дедуля, ага, – согласно кивнул Лиам. – Иди к дочке и приведи себя в порядок. У тебя на голове кровь…

Он подошёл ко мне быстро и плавно. Немного наклонил голову вбок, пальцами зарываясь в мои волнистые волосы. Не понимаю, почему я позволила ему дотронуться до себя. Подушечками пальцев Лиам очертил круг на коже головы.

– Вот здесь. Ты сильно ударилась. Если не справишься сама, я могу тебе помочь.

Нечаянно я вдохнула аромат мужского тела. От него не пахло парфюмом или гелем для душа. Только табаком, пылью дороги и горячим зноем. Моё тело опалило запретной близостью этого роскошного мужчины. Сколько ему лет? Я лихорадочно пыталась вспомнить то немногое, что знала о нём. Сорок? Нет, кажется, Лиаму больше сорока. Он говорил о внуках… Наверное, у него уже очень взрослые дети. Я не интересовалась им так подробно. Весь мой интерес ограничивался ненавистью к его песне и знанием громкого имени.

– Отправляйся к дочке. А я приберу здесь, – заявил Лиам, сбрасывая куртку.

Под рукавами белоснежной футболки натруженные, широкие плечи пестрели чернилами татуировок. Гоночные машины и розы с шипами, игральные кости и что-то ещё… Завораживающее зрелище. Вместо того чтобы уйти, я разглядывала мужчину. В горле становилось жарко от собственной заинтересованности им.

Лиам ловко выудил из обломков уцелевшую посуду и отодвинул полку. Мои ступни словно приросли к полу.

– Полка – дрянь. У тебя есть инструменты?

От слов мужчины я словно проснулась. Неужели звезда рока на полном серьёзе спрашивал у меня об инструментах? Не показалось ли мне?

– Не смотри на меня с таким удивлением, Беа. – Он разговаривал со мной так, словно боялся спугнуть. – Моё известное имя и сотни записанных пластинок – это лишь статус. Я вкалывал очень много на разных должностях. Даже мыл полы, – подмигнул Лиам. – Я не чистоплюй и умею обращаться с молотком. Просто принеси его мне и займись малышкой.

– Да, конечно…

После очередного приказа к действию я ретировалась в считанные мгновения. Принесла ему ящик с инструментами. Пришлось бороться с соблазном посмотреть на то, как справится с этой задачей знаменитый певец. В глубине души я не верила, что без преувеличения известный человек, звезда рок-музыки станет размахивать молотком, укрепляя полку. Но я и без того задержалась около него. Поэтому вернулась к своей Кэнди, захватив по дороге одежду для себя.

Лиам был прав. Кэнди сидела грустная среди множества игрушек и сильно обрадовалась моему появлению. Обняла ручонками за шею.

– Я тебя люблю, мамочка!

Моё сердце забилось в сто раз быстрее.