– Мне стоит перечислить, скольких младенцев я замучила ночными кошмарами, скольких девственниц пустила на ритуалы и скольких лошадей извела мором? – с неприкрытой издевкой протянула я.
– Это. И все то, что ты делала за минувшие восемнадцать лет.
– Начинать с самых пеленок или упустить…
Зубы лязгнули сами по себе, норовя откусить язык. Я охнула. Злость ловчего накрыла меня океанской волной и вновь впечатала в спинку кресла.
– Я понимаю, что ведьмовская натура так и рвется из тебя, – хмыкнул ловчий. – Но чем быстрее мы закончим с этим, тем быстрее закончим с тобой.
– Что-то мне не сильно хочется на костер, – честно-пречестно призналась я. – Может, все же еще поболтаем?
– Ну, раз ты сама выражаешь подобное желание, то скажи, ведьма, если твоя мать исчезла при твоем рождении, то кто обучал тебя?
Я отвернулась. Подобные темы вызывали во мне те щемящие чувства, которые не умеют испытывать ведьмы. По крайней мере, люди считают именно так.
– От нее осталось несколько книг, – прошипела я, чувствуя, как давление ловчего увеличивается. – Чему-то научилась сама.
– Сколько людей пострадало от твоих экспериментов?
Я вздрогнула.
– По-серьезному ни одного.
– Что ты подразумеваешь под несерьезным? – Ловчий прищурился так, будто ожидал, что я сейчас начну признаваться в страшнейших злодеяниях против человечества.
– Расстройства желудка от первых зелий случались, – пожала я плечами. – Один раз сарай случайно подожгла, но внутри никого не было. Ну и так… По мелочи.
– Уровень твоей силы?
– Что?
– Что?
Он уставился на меня как на диковинку и изогнул левую бровь:
– Ты не проводила ритуал измерения сил?
– Что это?
Он выглядел настолько обескураженным, что я тоже удивилась. Чего он ожидал от меня? Что в свои восемнадцать я буду силой мысли разрушать горы? Без наставника-то?
– Хорошо-о-о. Объясни тогда, как без ритуала определения силы ты обзавелась фамильяром?
– Кем? – Кажется, я начинаю задавать слишком много глупых вопросов, и господин охотник на ведьм явно сейчас окосеет от них.
Вместо ответа зарычала Руна, попыталась подняться на лапы.
– Ею.
Я бросила взгляд на рысь и пожала плечами:
– Никем я не обзаводилась. Руну я нашла еще котенком.
– Вокруг на многие километры лес. На севере горный хребет, на юге широкая река, которую пересечь вплавь даже у здорового мужика не хватит сил. А теперь скажи мне, ведьма, как в этой глуши мог оказаться детеныш степной рыси?
– Никогда не задавалась этим вопросом. – Я вновь пожала плечами, отмечая, как это злит ловчего.
– Вставай! – Нервы человека, который так и не представился, сдали. Он поднялся, хлопнув руками о столешницу, полы плаща взлетели за его спиной как большие темные крылья. – С ведьмами разговор короткий.
– Отпустите Руну! – Я тоже встала и с недовольством отметила, что ростом не вышла. Макушкой еле доходила ловчему до плеча.
– С чего бы это? Я никогда не выполнял последних просьб ведьм, которых отправлял на костер.
– И много отправили? – участливо поинтересовалась я.
– Достаточно, а почему интересуешься? Надеешься стать юбилейной?
– Скорее интересно, сколько на вас лежит проклятий, господин ловчий, – мило улыбнулась я. – Вдруг удастся усилить хотя бы одно, и тогда оно пробьет вашу защиту.
Он пренебрежительно фыркнул и махнул рукой. Тяжелая железная дверь за моей спиной распахнулась.
– Отпустите Руну, – повторила я, выдерживая тяжелый взгляд, от которого словно разило замогильным холодом. – Животное не должно отвечать за то, что его друг оказался вам не мил.
– Отпущу после того, как с твоих губ сорвется последний вздох, ведьма, – делая шаг в мою сторону, ответил ловчий.
– И почему я должна вам верить? – уточнила я.
– Потому что у тебя просто нет другого выхода.
Меня подтолкнули в спину. Я шагнула в сторону двери, ловя ободряющий зов от Руны. Эта кошачья морда, находясь в неволе, подбадривала меня и слала картинки побега. Она верила в то, что я не сдалась. Что не позволю какому-то наглому ловчему запихнуть меня на костер.
Мне бы тоже хотелось в это верить. Вот только выхода из сложившейся ситуации я не видела. Ловчий поймал меня в лесу и порталом доставил в городскую тюрьму.
Из-за того что жители нашего городка были весьма порядочны, тюрьма почти всегда пустовала. Знаю только, что иногда напившиеся мужики ночуют в этих стенах, потому что жены не пускают домой. А дядька Арх – главный тюремщик – добряк еще тот. Пускает их в верхние камеры, чтобы денег на таверну не тратили.
Я бывала пару раз тут. Некоторые жены выпивох весьма отходчивы и уже утром отправляли своим мужьям завтраки с извинениями через детей или посыльных. В общем, пару монеток я подобным занятием заработала.
Но вот в нижних камерах, куда сейчас вел меня ловчий, бывать не доводилось.
– Шевелись, ведьма.
Я поморщилась от ощутимого тычка между лопаток. Но ничего не сказала. Мне еще потребуются силы.
– Налево!
Я дернулась, повернула и тут же ощутила на плечах тяжелые, крепкие тиски мужских ладоней.
– Налево, ведьма. А не в противоположную сторону.
Я пискнула, втянув голову в плечи. Всю жизнь лево с право путаю. Особенно в ситуациях, когда кто-то командует, куда поворачивать.
Но признаваться в этом не буду. Только гордо сейчас вздерну подбородок и пойду в правильную сторону. Вот прямо сейчас. Когда эта дьявольская хватка пропадет.
Но ловчий не отпускал, вглядывался в мое лицо. И я могу поклясться, что вместе с презрением уловила в его взгляде еще и неверие. Будто бы ожидал, что под личиной невысокой рыжей девчонки окажется огр.
– Кто вас позвал? – вопрос сорвался с губ до того, как я успела подумать.
А ловчий усмехнулся и наконец отпустил меня:
– А у кого были причины тебя ненавидеть, ведьма?
Я хмыкнула и снова пожала плечами:
– У меня нет врагов, господин «Я-Вижу-Всех-Ведьм-Насквозь». Разве что кому на ногу наступила и извиниться забыла.
Он фыркнул, показывая, что не верит ни одному моему слову.
До камеры, которую мне выделили, мы добрались через несколько минут. На удивление, она оказалась сухой и без дополнительных жителей в лице мышей или пауков.
Либо же ловчие боялись, что подружиться я могу и с ними. Не-е-ет, я-то могла, но это малоприятно.
Открыв передо мной дверь как галантный кавалер, конвоир подтолкнул меня внутрь:
– Располагайся и чувствуй себя как дома. Тут может быть немного холодно, но не переживай. Уже завтра на закате тебя согреет пламя костра.
Я стиснула зубы, чтобы ничего не ответить. Ловчий захлопнул за моей спиной дверь. И могу поклясться, что за ней раздалось:
– Порадуй меня, ведьмочка, попробуй сбежать.
– Не просто попробую, а сбегу, – прошептала я, стискивая кулаки.
Холод я начала чувствовать часа через полтора. За небольшим окошком все еще было темно, только полная луна время от времени заглядывала серебристыми лучами между толстых прутьев.
Первое время я сидела тихо, прислушивалась к каждому шороху. Потом занялась браслетами. Судя по всему, они не из нашего города. Прочный черный металл, не гнущийся от усилий магии. Не реагирующий ни на одно известное мне заклинание.
Выдохнув и смахнув с лица волосы, я переключилась на цепь. Вскоре одно из звеньев поддалось и треснуло, со звоном падая на каменный пол.
Я тряхнула руками и довольно улыбнулась. Первый шаг сделан.
Порадовать тебя побегом, ловчий? Всегда пожалуйста. Где ты видел ведьму, которая легко согласится пойти на костер?
С замком двери пришлось провозиться еще некоторое время. На горизонте уже начало светлеть, когда я выскользнула в коридор и попыталась понять, держат ли Руну поблизости или ловец ее унес.
Шли секунды. Минуты. Я, сцепив зубы и сдерживая вздохи от неприятного ощущения магии, искала рысь.
Вот! Нашла! Руна!
Аура хвостатой подруги обнаружилась на другой стороне тюрьмы. И, кажется, она одна. Будь с рысью кто рядом, она бы переживала, пыталась вырваться, я бы уловила ее раньше, а так…
Стараясь не шуметь, я поспешила на выручку Руне. Вытащу ее, передам послание отцу и сбегу. Сестры, конечно, будут плакать и обижаться, но это единственный верный выход. Мне нельзя подставлять их под удар. Бремя несу только я.
Почему-то всплыла яркая злость на мать, которая просто воспользовалась мной. А потом, мотнув головой, я белкой взлетела по лестнице и свернула в узкий коридор. Руна в дальнем помещении.
И уже через мгновение стало понятно, почему ее ауру я смогла уловить не сразу – рысь, свернувшись комочком, спала на широком диване. А я замерла на пороге комнаты, понимая, что попалась.
– Неожиданно, – хмыкнул ловчий, поднимаясь из кресла и откладывая в сторону какие-то бумаги.
Но, несмотря на сказанное, он выглядел так, будто удивлен всего на каплю.
– Что не так? – решила я пойти в наступление, пока ловчий не опомнился и не вернул меня в камеру.
– Все ведьмы пытаются бежать перед днем казни. Но только ты вместо свободы выбрала рысь. Теперь вновь постараешься убедить меня в том, что она не твой фамильяр?
– Понятия не имею, о чем вы говорите. Руна моя подруга. И она не должна пострадать оттого, что чей-то нос ткнулся в отдаленный город империи и нашел там ведьму.
Ловчий почесал кончик того самого носа и улыбнулся:
– Какая-то ты неправильная ведьма, Ивилай Фран. Еще скажи, что домой собиралась заглянуть?
– Нет. Но послание бы черканула, – не стала скрывать я. – А что вас так удивляет?
– То, что ты думаешь об окружающих, – тоже честно ответил он. – Это несвойственно ведьмам.
– Ну конечно! – вспылила я. – Ведь слухи только и рассказывают о том, как ведьмы мучают мужчин, пьют кровь девственниц и детей воруют.
– Слухи не на пустом месте рождаются.
– Да? – Я пожала плечами. – Тогда и все рассказы о том, что ловчие не брезгуют связями с демонами, тоже правда?
Он кашлянул и изогнул бровь:
– А что еще о ловчих у вас тут говорят?
Я повторила движение, которое раздражало этого мужчину: пожала плечами:
– Да говорят, что ведьм вы не только из-за того ищете, что шибко Ордену своему служите, но и потому, что лишь ведьма сможет полюбить настолько темное создание. Вот и ищете ту, что судьбой предназначена.
– А с каких пор мы считаемся темными созданиями? – переспросил он, явно потешаясь над ситуацией.
– Ну а кто еще в силах столько ведьмовских проклятий пережить?
Повисла пауза. Со стороны могло бы показаться, что ловчий обдумывает мои слова. Я же пыталась понять, как освободить Руну и не подставиться самой.
Но все решил случай.
За моей спиной послышались шаги, а на пороге появился слегка помятый со сна стражник. Завидев меня, он выпучил глаза и открыл рот.
– Что ты хотел? – холодным ровным голосом поинтересовался ловчий.
