– Сядешь в коляску, Хари? – шепотом спросила она.
Мальчик яростно затряс головой. Если честно, Зои его не винила. Вокруг клубился сплошной плотный туман, очень трудно было понять, где они вообще находятся. Сквозь главную дверь автобусной станции Зои заметила во мраке большое здание с колоннами, дерзко заявлявшее о себе: «Публичная библиотека». Нина тем временем вела их к невероятному синему фургону.
– Ну вот, пришли, – бодро сообщила она, и тут же встревожилась: – Ой!.. Я ведь думала, что вы привезете с собой детское сиденье.
– Я хотела, – попыталась объяснить Зои. – Но у меня просто рук не хватило.
– Конечно! Ну конечно же! Уж вы меня извините… Но тогда ему придется сидеть у вас на коленях, ничего?
– Конечно.
Нина еще раз посмотрела на них.
– Или… погодите-ка…
Она исчезла в глубине фургона вместе с багажом Зои и тут же вернулась с тремя толстыми книгами.
– Вы можете посадить его на них.
Зои уставилась на книги.
– О, не беспокойтесь, – сказала Нина. – Это книги о том, как готовить овощи для детей. Мне они не нравятся. И если он на них не написает, все будет в порядке.
И она нервно улыбнулась, а Зои так же нервно улыбнулась в ответ.
– Ладно, малыш, – сказала она. – Забирайся повыше.
– А он не шумный, – заметила Нина.
Суриндер не потрудилась упомянуть о немоте Хари, сочтя ее обычной застенчивостью.
– Он не разговаривает, – объяснила Зои. – Пока, я имею в виду. Думаю, заговорит, когда будет готов.
Нина впервые по-настоящему внимательно посмотрела на маленького мальчика. Если не обращать внимания на грязь и сопли, он был хорошеньким ребенком. И Нина даже увидела в нем некоторое сходство с Суриндер.
– Но он плачет? – с любопытством спросила она.
– Негромко, – ответила Зои, как всегда стараясь за фальшивой бодростью спрятать свою тревогу. – Ты у нас совершенство, да, дружок Хари?
А Хари в ответ громко шмыгнул носом и вытер слезы рукавом, явно готовясь снова заплакать, и уж точно он был чем угодно, кроме совершенства, но обе женщины решили промолчать на этот счет. Нина, упираясь животом в рулевое колесо, аккуратно развернула фургон и повела его прочь от автобусной станции.
Глава 3
Суриндер, как и многие экстраверты, никогда по-настоящему не понимала, каково это – быть застенчивым. А Нина всю свою жизнь была погруженным в себя книжным червем, переезд в Шотландию помог ей войти в маленькое сообщество, но она до сих пор еще побаивалась новых людей. Зои же чувствовала себя такой измученной и избитой жизнью, что просто не знала, что ей делать.
К тому же погода этим вечером наводила тоску. Нине было не по себе, когда она думала, что нужно высадить Зои у большого чужого дома. Ей бы следовало привезти женщину к себе, накормить, позаботиться о ней. Она никак не ожидала, что Зои окажется такой вот раненой птичкой – Суриндер явно перехвалила ее.
– Ну, – заговорила наконец Нина, – а что вы читали в автобусе?
На этот раз Зои была готова.
– «Анну Каренину»! – громко заявила она.
Ну, то есть она привезла эту книгу с собой. Зои раздобыла ее в благотворительной лавке, так что знала, как ответить. Нельзя сказать, что она не читала вообще, – но отказалась от этой привычки, когда родился ребенок, а потом обнаружила, что уже не может сосредоточиться на книге так, как прежде.
– Правда? А мне довольно трудно читать серьезные книги во время путешествия… удивительно!
В фургоне снова воцарилось молчание.
– Э-э… – пробормотала наконец Зои. – И еще…
Она показала роман о Джеке Ричере, который тоже привезла с собой.
– О да, – с улыбкой откликнулась Нина. – Помните, как часто герой менял белье?
– Раз в три дня, – ответила Зои.
– Ух! – усмехнулась Нина, и Зои по-настоящему улыбнулась в ответ.
– А та семья, Уркварты… они хорошие? – спросила она.
Нина поморщилась. Следовало бы, конечно, сходить к ним и познакомиться, убедиться, что в том доме все в порядке. Но она теперь целыми днями чувствовала себя просто ужасно. Куда хуже, чем признавалась Ленноксу, он ведь стал бы беспокоиться. Нине стоило огромных усилий дотащиться до фургона, а вечерами она просто падала без сил перед камином.
– Уверена, они неплохие, – ответила она. – Просто, я думаю… ну, у них сейчас трудное время.
Зои кивнула. Тот детский сад, в котором она работала, был роскошным, но детей туда водили богатые разведенные родители. «У нас сейчас трудное время», – сообщали они потихоньку Зои, и, по ее опыту, это значило: «Нам не до детей».
Хари прислонился к матери и снова задремал, время от времени ворочаясь и протяжно вздыхая.
Наконец они выехали на очередную извилистую дорогу, на взгляд Зои точно такую же, как предыдущие. Нина сверилась с бумажной картой местности, и Зои тут же поняла, что сотовая связь здесь так себе. Одновременно она с ужасом осознала, что Нина никогда не бывала здесь прежде.
– Доберемся, – розовея, произнесла Нина. – Хозяин ходил в школу с моим другом, – добавила она, как будто от этого все вставало на свои места.
– Ну да, хорошо, – буркнула Зои, крепче прижимая к себе Хари.
Снаружи заухала сова. Они проехали между двумя кирпичными столбами, возвышавшимися по обе стороны дороги, – должно быть, когда-то здесь были ворота, но исчезли. Слегка обветшалая табличка гласила: «Буковая роща».
Зои посмотрела на Нину, но та сделала вид, что не заметила ее взгляда.
– Ха… выглядит жутковато! – напряженно усмехнулась Нина.
– Хм… – буркнула Зои, зажимая уши Хари.
Когда бывшие ворота растаяли в тумане, а совиное уханье наполнило фургон, Зои поспешила напомнить себе, что, конечно же, она совершенно не верит в привидения. Абсолютно, ни капельки не верит.
Столбы, как оказалось, были единственным входом в поместье. А дальше не было ничего. Только длинная подъездная дорога, окутанная туманом, и вокруг шелестел мелкий кустарник. Потом фургон проехал мимо заросшей живой изгороди и низких дворовых строений, и наконец показался сам особняк «Буковая роща».
И это было самое пугающее из всех чертовски страшных мест, какие только видела Зои в своей жизни.
Зои не могла определить, к какому архитектурному направлению принадлежит этот особняк, но вскоре ей предстояло узнать, что большие дома в этих краях обычно строят в так называемом стиле шотландских баронов. Серый кирпич, многочисленные башни и башенки, торчащие над высокими стенами, и гигантская деревянная дверь над широким крыльцом парадного входа. Большие башни и торчащие над ними орудийные башенки были украшены флюгерами и острыми железными зубцами, и все это походило на детский рисунок, изображающий башню Рапунцель. Окна тянулись вдоль первого этажа и выше, иногда это были просто щели, хотя дом явно был построен намного позже тех времен, когда ему могли грозить вражеские стрелы.
От его вида захватывало дух. И он пугал.
– Я… я думала, тут просто дом, – покачала головой Зои.
– Это и есть дом, – возразила Нина. – Просто очень-очень большой дом.
Фургон замедлил ход, заскрипев колесами по старому гравию. Перед домом появилась фигура женщины, сердито сложившей руки на груди, – и не надо было обладать сверхъестественной интуицией, чтобы понять, что это и есть миссис Макглон.
Глава 4
Когда Зои вышла из машины, ее первое впечатление от здания слегка ослабело. Теперь она могла рассмотреть раскрошившиеся кирпичи, сорняки, вытянувшиеся выше подоконников окон, и подумала, что в доме, наверное, гораздо больше комнат, чем людей, когда-либо здесь бывавших.
Крупная женщина, стоявшая перед парадной дверью, шагнула вперед.
– Думаю, она не такая страшная, как кажется, – пробормотала Нина.
– Миссис Макдэнверс[3 - Миссис Дэнверс – героиня романа Д. Дюморье «Ребекка», экономка огромного поместья.], – покосившись на нее, буркнула себе под нос Зои, и Нина невольно хихикнула.
Зои отошла от фургона. Резкий ветер бросил волосы ей на лицо. Их определенно следовало подстричь. И помыть, и просушить, и вообще…
Миссис Макглон осмотрела Зои с головы до ног.
– Ага, – произнесла она тоном человека, не в первый раз встречавшего иностранку-помощницу. – Зои, да?
– И Хари, – кивнула Зои, показывая на сонного малыша на своем плече.
– Ладно, все в порядке, – сказала миссис Макглон, без малейшего интереса наблюдая за Ниной, которая вытаскивала из фургона тяжелые сумки, несмотря на свой живот.
Женщины вместе потащили к дому сумки.
Огромная деревянная дверь была облупившейся и выгоревшей, заметила Зои. Миссис Макглон нахмурилась.
– Мы пользуемся другим входом, – сказала она, и Зои невольно скривила губы.
Вход для слуг! Да это просто какое-то аббатство Даунтон! Она огляделась вокруг, луна уже поднималась, хотя ее почти не было видно сквозь плотные тучи, и невозможно было понять, какой нынче год.
Воздух наполнял густой аромат сосен. Близилась темнота – настоящая темнота, не фосфоресцирующие сумерки лондонских улиц, где никогда не прекращают движение грузовики и легковые автомобили, где все движется двадцать четыре часа семь дней в неделю.
Зои не слышала ничего, кроме далекого уханья совы и шелеста листьев. И она вдруг подумала, что никогда в жизни не оказывалась в такой тишине.
Нина, падавшая с ног от усталости и тошноты, с виноватым видом уехала, сказав, что повидает Зои завтра и что у дома есть машина, которой она может воспользоваться.
Потом, когда они уже шли по скрипучему гравию вокруг дома, Зои услышала, как скрипнула огромная парадная дверь, и увидела свет, просочившийся изнутри. И еще там мелькнуло что-то белое, и раздался зловещий тихий смешок. Зои резко обернулась, но там уже никого не было. Миссис Макглон никак не дала понять, будто хоть что-то заметила, тишина вернулась.
Задняя дверь – простенькая, застекленная – не скрипела: ее явно часто открывали. И через эту дверь они попали в коридор с каменным полом, справа он открывался в большую комнату, заполненную резиновыми сапогами, тростями и непромокаемыми плащами.
– Оставьте куртки в обувной комнате, – коротко бросила миссис Макглон.
Зои моргнула. Она, если честно, никогда не слыхала об обувных комнатах. Хари вытаращил глаза, он уже проснулся и теперь с изумлением оглядывался по сторонам. Зои тоже была изумлена.
Миссис Макглон сразу отправилась в большую кухню с низким потолком и с длинным столом для слуг в центре. В комнате было холодно – на каменном полу не оказалось ковров – и довольно сыро. Единственным звуком было громкое гудение холодильника. И Зои невольно отметила, что здесь совершенно не пахнет никакой едой.
– Это наша кухня, – подсказала миссис Макглон. – Но я не готовлю.
– А… а чем же вы все питаетесь? – не поняла Зои.
– Ну, мы обходимся.
– Ладно, – сказала Зои, уже совершенно лишившаяся сил. – Может быть, вы мне покажете все завтра? Мне бы хотелось уложить Хари…
Миссис Макглон посмотрела на ребенка так, словно четырехлетнее существо, спящее в одиннадцать ночи, было неким исключительным зрелищем, и в очередной раз фыркнула. Но потом вышла в узкий коридор и повела Зои наверх по каменной винтовой лестнице, багаж Зои при этом ударялся о каждую ступеньку. Дальше они вышли через спрятанную под старой коричневой лестницей дверь в главный, видимо, коридор дома, что вел к широкой парадной двери.
Здесь все было из полированного дерева, пахло воском. И везде главенствовал темно-коричневый цвет, а плотные клетчатые ковры крепились к широкой коричневой лестнице золочеными прутьями, перила и балясины были резными. На площадке красовались большие старинные часы, и они тикали. Зои подумала, что, пожалуй, никогда прежде не видела такие старые часы работающими.
И снова она уловила движение какой-то тени и далекий смех.
– А дети не хотят познакомиться со мной? – с надеждой спросила она.
– Марш в постель! – крикнула миссис Макглон, глядя наверх, и больше никаких звуков не было слышно.
– Ну да, верно, – кивнула Зои. – А мистер Уркварт?
– Его нету, – ответила миссис Макглон.
– Боже мой! – с искренним удивлением воскликнула Зои. – Я, видимо, должна сначала показать себя?
Миссис Макглон снова фыркнула, как будто говорить об этом было еще слишком рано.
Глава 5
Зои все так же волочила свои сумки, следуя за миссис Макглон. Как оказалось, впереди их ждала еще одна лестница, на которую они вышли через другую скрытую дверь, рядом с той, откуда только что вышли, – и им пришлось подняться еще на три пролета в длинный коридор на чердаке.
