– Мама!
– Заткнись и сядь! – скомандовала она. Егор беспомощно открыл рот, но все же опустился на стул. – А ты, тварь, слушай внимательно! Я не Егор и сюсюкаться с тобой не стану. Либо ты помогаешь нам, либо ты не выйдешь из этой комнаты живой, поняла?
Я с ужасом смотрела в глаза Егора и понимала другое: даже его мнимая любовь не настолько велика, чтобы остановить мать. Быть богатым он хочет больше, чем быть со мной.
– Убивайте! – прошипела, отчаянно надеясь, что Егор все же вступится.
Но он не вступился. Наоборот – зажмурился и отвернулся, когда рука его матери переместилась на мою шею и с силой сжала.
Без кислорода мозг человека погибает непростительно быстро. Я в панике билась в умелой хватке, открывала рот, как выброшенная на берег рыба, но все без толку. Сознание начало меркнуть и в тот миг, когда я потеряла надежду, сквозь пелену забытья услышала крик Моры:
– Живей, коняра ты недоделанная!
Мир взорвался радужной крошкой осколков. Взметнулись темно-зеленые шторы и в окружении стекла и щепок, в комнату ворвался Корнел. Я рухнула на пол и судорожно хлебнула воздух. Отползла подальше, пытаясь отдышаться, пока ворн истерично бился, распахивая крылья и отпихивая от меня Егора с матерью.
С мягким шелестом вокруг меня сомкнулся защитный купол крыльев, а ворн, выпятив грудь, яростно дышал, пуская из ноздрей густой дым. Казалось вот-вот и дыхнет огнем, как дракон.
Что-то негромко щелкнуло.
– Убери свою зверюгу, или я его пристрелю, – прорычал Егор.
В голове бешено клокотала кровь, а шею прошивали спазмы от пальцев Егоровой матери. Я выглянула из укрепления – бывший держал пистолет.
– Ты не посмеешь убить животное. Это низко даже для тебя, Егор.
– Твое животное разнесло мой кабинет и выломало окно! Хватит испытывать мое терпение! – крикнул он и выстрелил в потолок.
Оглушительный хлопок ударил по ушам, а от ярких брызг я зажмурилась и сжалась в комок. Ворн ринулся на Егора.
– Корнел стой!!!
Копыта ударили по столешнице и под россыпью деревянной крошки остались глубокие отметины. Ворн послушал. Пускал из ноздрей дым прямо в побледневшее лицо Егора в руках которого дрожал пистолет и не нападал.
Второй выстрел стал неожиданностью для всех. И только когда пистолет выпал из дрожащих рук Егора, а по моей руке щекотнула струйка крови, я поняла, что произошло.
– Прости, – ошалело произнес Егор и метнулся ко мне, но Корнел встал на дыбы и завизжал так, что уши заложило.
– Стреляй ему промеж глаз! – заверещала Мария Викторовна и Егор нырнул под стол в поисках оружия.
Пользуясь замешательством, ворн обхватил меня крыльями и, перебросив через голову, умостил поперек своей спины. Впереди уже маячило спасение в виде разбитого окна, один прыжок – и мы сбежим! Но старая стерлядь снова заговорила.
– Сэдрик!
Я ударила ворна по крупу, заставляя остановиться.
– У всех есть слабые места, – выпалила гадюка. – Ты, быть может, и смелая. Но достаточно ли смелости у того малыша с газетами? Или у Кэролайн, к которой ты так привязалась?
Я неуклюже скатилась с бока Корнела и, зажимая рану на плече, прорычала:
– Не смейте их трогать!
– А это, моя милая, зависит только от тебя.
Даже, если расскажу обо всем Кристиану, и он арестует Бариновых – на свободе останутся их подельники, которые доберутся до Сэда, Кэролайн, Мэри и всех, кто мне дорог. Всплывут эти фотографии и…
Кажется, у меня нет выбора.
Пока нет.
– Недавний взрыв – ваших рук дело? – процедила сквозь зубы, пережимая рану на плече. По ощущениям – ничего серьезного, кости и сухожилия не задеты, прошла навылет, мне повезло, что странно, учитывая присутствие Моры.
– Маша, ты задаешь не те вопросы, – улыбка Марии Викторовны говорила сама за себя.
– Нефритовый жезл, который привез ваш сын – это бомба с Земли?
– Такие умные как ты – долго не живут и плохо кончают, – прошипела ведьма. – Наши люди везде. Если думаешь взбрыкнуть, рассказать кому-то или искать помощи – мы ударим одновременно. Всех, кто тебе дорог, не станет в один миг.
Она щелкнула пальцами, и у меня внутри похолодело.
Я не собираюсь играть по их правилам. Не стану убивать или рушить чужие судьбы. Но, раз меня приперли к стенке, то в моих силах выведать как можно больше информации и уже с доказательствами прийти к Кристиану, чтобы обсудить – как поступить дальше. Пусть у них много людей, но в распоряжении графа – вся армия графства и тайные службы! Ему лишь нужен шпион в стане врага, которым могу стать я. Егор с матерью настолько уверены, что приперли меня к стенке (а они приперли), что не усомнятся в моей сговорчивости.
– Хорошо. Что вы хотите? Что конкретно вам от меня нужно?
Ворну пришлось выйти в окно и подождать с той стороны, а пистолету – сгинуть в потайном шкафу.
Мы волками смотрели друг на друга, понимая, что вынуждены сотрудничать. Если бы Бариновы могли так запросто добраться до Кристиана, как пытаются показать, не стали бы использовать меня. Да и смерть графа, тем более боевого мага, вызовет серьезные подозрения и привлечет ненужное внимание, а это всегда плохо для бизнеса.
– Все просто: мирный транзит власти. У тебя столько же прав на титул графини, сколько у Кристиана. Найди лазейку, как отстранить его от правления. Мирный транзит выгоден для всех. Когда Кристиан покажет свою несостоятельность, его место займешь ты, а я стану твоим верным мужем. Не переживай, все административные заботы я возьму на себя и приведу графство Иол в новый век. А ты сможешь заниматься благотворительностью, садами, пекарнями, нарядами – чем захочешь. Я же люблю тебя, Машенька. И, как мужчина, всегда о тебе позабочусь. Ты ни в чем не будешь нуждаться!
Кроме свободы и совести?
Поморщилась от боли, пережимая плечо сильнее. Кровь крупными каплями шлепала на тканый ковер ручной работы, не говоря о том, что заляпала мне все платье.
– Или ты облажаешься и совершенно случайно оба наследника Ортингтонов погибнут, – старым роялем громыхнула стерлядь из дальнего угла. – Разумеется, самым достойным претендентом станет мой сын.
– Вы так в этом уверены?
– Шантаж и угрозы, милочка, творят чудеса. Ты сама в этом убедилась.
Поджала губы и ответила сдержанно:
– Смотрю, вы все продумали.
– Маша, пожалуйста, – попросил Егор, разливая по бокалам брашни. – Ну, мы же не злодеи, в конце концов. И не враги. Это всего лишь бизнес. И все было бы иначе, не вспыли ты тогда…
Усмехнулась, вскинув брови. Выходит, еще и я виновата?
Села в кресло, обдумывая ситуацию. Протянутым Егором брашни продезинфицировала рану, а остатки выпила. Кто сказал, что алкоголь притупляет боль? Дайте мне сюда этого брехуна!
Пользуясь паузой, я заклеила кровоточащую рану самодельным пластырем – в моей походной аптечке всегда есть скальпель и пара необходимых мелочей.
– Есть у меня план, – произнесла, убрав инструменты в сумочку. – В уставе графства имеется положение о том, что граф может потерять свое место, если личные интересы станут для него выше общественных.
Вообще, пользоваться этим пунктом я не планировала, но узнать – узнала, когда Кристиан только перешел мне дорогу. Так, на всякий случай. Не думала, что всяким окажется вот эта вот ситуевина. Да, с моей стороны это будет подло, но зато я выиграю время и попробую узнать о планах Бариновых. Самое главное – найти информацию об их подельниках. Как далеко протянуты щупальца их подпольной организации?
Посмотрела на Егора и происходящее показалось дикостью. Я всегда считала его «удобным» мужем. Тихий, домашний, внимательный, работящий. Раз в две недели уходил с друзьями в бильярд или пивную, остальное время посвящал мне и работе. Мы почти не ругались. Казалось, лодка нашей семьи просто обречена на пожизненный штиль…
Но откуда ни возьмись появилась… в общем-то не очень хорошо все закончилось.
– И как ты это сделаешь? – мягко спросил Баринов.
– Больница. Кристиан отказал моему проекту из-за личных амбиций – моих связей с попаданцами. Я хочу предложить этот проект графу Айрону и, уверена, он не откажет. Тем более, у меня есть первичное финансирование.
– Если проект одобрят, мы разнесем эту весть по Ортингтону, – молниеносно сообразила старая карга. У нее внутри не иначе как встроенный генератор пакостей. Любую, даже самую полезную вещь она способна превратить в инструмент для манипуляций. – Народ взбунтуется – не все могут позволить путешествие в Айрон за излечением, а больных здесь – каждый второй. Кристиана снимут без нашего участия – сам народ. Мы всего лишь умело подтолкнем толпу к нужным действиям.
– М-гу… – кивнула уныло, надеясь, что до этого не дойдет.
Я хотела открыть больницу в Айроне, чтобы Кристиан локти кусал. Но кусать он должен был графские локти! А потом приехать за мной на белом коне (ладно, черный ворн тоже подойдет), рассыпаться в извинениях (да ладно, скупого «поехали домой» тоже хватит) и увезти меня обратно.
– Я еду с тобой! – решительно заявил Егор. – Мало ли что придет в твою смышленую головку. Я слишком хорошо тебя знаю, Маша. К тому же, дополнительный источник финансирования сделает любой проект более привлекательным. Граф Айрон не сможет отказать, если за твоей спиной будет состоятельный инвестор. Возьму представление проекта на себя.
– Еще чего! Это дело моей жизни и представлять его я буду лично. А ты, раз уж вызвался быть денежным мешком, важно постоишь в сторонке и улыбнешься, когда тебя об этом попросят.
– Ты стала слишком дерзкой.
– А ты стал полным придурком.
Он поджал губы и хотел сказать какую-то колкость, но его взгляд упал на мое плечо.
– Прости. Это случайно вышло, ты же понимаешь?
– Пошел ты к черту, Баринов! – я поставила стакан на приставной столик и поднялась. – Давно мечтала кому-нибудь это сказать, жаль чертей на Тэйле не водится. Выезжаю сегодня в ночь и боже тебя упаси залезть со мной в одну карету – выкину тебя по дороге с ближайшего обрыва, а стерляди твоей скажу, что сам упал. Не провожайте, найду выход.
Бесцеремонно сорвала с плеч леди Иол пестрый платок – прикрыть рану – и вышла.
В окно.
Так короче, да и Корнел то и дело заглядывал внутрь, рыл копытом землю, пофыркивая. Намекал, что готов в любой момент совершить свой геройский подвиг повторно.
– Жест засчитан, – я похлопала ворна по шее и забралась на услужливо подставленную спину. – Но мы все равно отправляемся к Эрнандо. Только сначала заедем в магазин, мне нужно сменить платье. Может, кому-то кровь и к лицу, но явно не мне…
Далеко мы не уехали. Не знаю, как он это делает, но буквально через триста метров нас нагнал яростный стук копыт. Его сиятельство, граф Ортингтон прискакал собственной персоной на взмыленном коне. Никак гнал во всю прыть!
– Бедненький, – протянула, останавливая ворна.
Это я о коне, конечно же, хотя граф тоже выглядел так, словно за ним черти гнались. Или резистентный ко всем антибиотикам золотистый стафилококк, что куда страшней. Лично я поежилась, представив этот ужас.
– Джулия!
Граф спрыгнул с коня и, пока я придумывала колкость для ответа, одним рывком сгреб меня в охапку. Стонать не планировала, но без обезболивающих любое движение рукой превращалось в пытку.
– Я почувствовал твою боль, а потом Корнел…, – проговорил он несвязно, осматривая мое лицо. Состояние графа объяснению не поддавалось – он был напуган! – Что произо… шло, – мужчина сорвал с моих плеч платок и замер.
По коже прошелся мороз. Взгляд сэра Кристиана темнел, а сам граф свирепел. В его глазах вновь разливалось уже знакомое пламя, рассыпая вокруг век сеть красных взбухших вен.
– Вы меня пугаете, – прошептала, пытаясь отступить назад, но сильные пальцы сжимали мои руки, не позволяя отойти.
– Кто?
– Это случайность… Корнел в порыве ревности ворвался к сэру Иолу через окно. Я поранилась осколком… Отпустите, вы делаете мне больно.
– Я убью его, – с ужасающим спокойствием объявил сэр Кристиан. Крик или рычание не напугали бы меня так, как эта холодная решимость.
– Кристиан! Пожалуйста, не нужно! Я порезалась осколком, ничего серьезного…
Мне молча продемонстрировали артефакт правды. Да чтоб его золотистый стафилококк сожрал, этот артефакт! Как бы от него избавиться? Хуже всего, что под демоническим взглядом графа и ложь-то в голову не лезла.
– Мы договорились о помолвке…
Ведь почти правда.
– Ты обручаешься по десять раз в неделю! – отмахнулся он, медленно возвращая прежний облик. – Но единственный, кому ты скажешь «да» – буду я, Джулия. Запомни это!
Эм…
Мне кажется, или кто-то ведет себя странно? Наше расставание и конфискация утреннего тиража газет намекала, что «тили-тили тесто» больше не про нас.
– Ты отказался от меня, – все остальные вопросы стали вдруг такими неважными. Мой мир сузился лишь до глаз, горящих огнем при взгляде на меня, и рук сэра Кристиана, переместившихся на мою талию и так бережно сжимающих в объятиях.
– Я зол на тебя. Боги, я так зол на тебя, Джулия, что едва сдерживаю рвущуюся наружу тьму!
И я ее чувствовала. Видела. Только в этот раз его тьма совсем не пугала. Наоборот, мне хотелось нырнуть в нее, пропустить через себя, слиться с ней. Положила ладони на грудь Кристиана, принимая в себя каждый удар его сердца.
– Я тебя почти ненавижу за ложь… – он скрежетнул зубами, а острые крылья его носа яростно дрогнули. – Кларисса рассказала, что вы сделали. Ты дала мне свою кровь, а это все меняет. Наши желания уже неважны. Я боевой маг и са’аркх – непреложный закон! – добавил он на непонятном диалекте.
– Будь здоров?
Кристиан усмехнулся и, нежно погладив меня по щеке, произнес уже своим, а не утробным голосом:
– Ты дала мне свою жизнь. И я сделаю для тебя то же.
Но что сделал Кристиан, я совсем не поняла. Ни как медик, ни как человек. Он раскрыл свой родовой перстень, тот самый, в котором маленькая иголочка, и саданул себя по пальцу. Бусинкой крови омыл мою рану, сорвав с нее повязку.
Доктор скажет – ужасная антисанитария, но во мне сейчас говорила любящая женщина, которая сочла это милым.
Но, во имя синегнойной палочки, ужасно антисанитарная милость!
– Ты моя, Джулия. И теперь никто и ничто этого не изменит.
