Лола слизнула и скривилась. Вкус у хины мерзостный, но это – единственное средство, способное привести в чувство обезумевшую нолу. Я поднесла ей флягу и проследила, чтобы она сглотнула. Порошок, случается, выплевывают. Хина подействовала. Плечи Лолы обмякли, и она опустила голову.
– Когда началось? – спросила я.
– Сегодня, – вздохнула она. – К вечеру.
«А хину выпить Богиня-воительница не разрешила?» – хотела спросить я, но промолчала. Все из-за пришлых… Хотя от Лолы, признаться, я такого не ожидала. Не девочка, у которой приступ впервые, должна понимать.
– У кого еще Дни?
– Не знаю! – пожала она плечами.
Конечно! Зачем смотреть за другими, когда у самой голова кругом?
– Ложись! – велела я. – Здесь!
– Декурион! – попросила она. – Можно, я хотя бы его накрою? Застынет! Он ведь такой худенький…
Я вдохнула и выпустила воздух сквозь зубы. Ладно! Все равно не угомонится. Мне всю ночь ее сторожить?
Мы осторожно вернулись к пришлым, где Лола, стащив с себя плащ, аккуратно укрыла им избранника, не забыв подоткнуть края под щуплое тело. Мальчик во сне вздохнул и что-то пробормотал. Лола, молниеносно склонившись, лизнула его в щеку и тут же выпрямилась. Я сделала вид, что не заметила. Мы вернулись к костру, где Лола улеглась на войлок. Скоро она ровно дышала. Я подождала, наблюдая, не двинется ли еще кто к пришлым, затем встала и подошла к ним сама. Игрр спал боку, подтянув ноги к груди. Лола права: им холодно. Я сняла плащ и укрыла им пришлого. Подтыкать не стала: обойдется. Вернувшись к костру, прилегла рядом с Лолой. Та, ощутив меня рядом, придвинулась и прижалась ко мне. Я не стала отталкивать – так теплее.
4
Виталия, декурион. Довольная
Обоз прибыл с рассветом. Я похвалила «кошек», не побоявшихся выехать в степь ночью, и осмотрела повозки. Девочки постарались – выбрали лучшие. Повозки достались новые, пароконные, две открытые, с дощатым дном, застеленным мешками с сеном, и невысокими, съемными бортами, третья – фургон. На мешках пришлым будет мягко сидеть и спать. В крытом фургоне доставили припасы. Я осмотрела их. В бурге не поскупились. Помимо палаток на всю турму и войлоков, имелись дробленое зерно, сыр, копченое сало, вяленая говядина, сушеные овощи, приправы и – о, чудо! – свежий хлеб в корзинах. Его явно пекли ночью и специально для нас.
С повозками прибыла Лавиния. Увидев ее, я сплюнула. Явилась, сучка! Все знают, зачем она таскается с конвоями, перевозящими пришлых. А что сделаешь? Дочери верховного понтифика все позволено.
Поразмыслив, я успокоилась. Лавиния наверняка прилипнет к Игрру, тем самым избавив меня от расспросов. Вот пусть и мучается! Повеселев, я принялась отдавать распоряжения.
Турма позавтракала свежим хлебом и сыром, запила еду горячей водой с вином и стала собираться в дорогу. Троих пришлых разместили в повозках – они после вчерашней скачки ходили, как я и предполагала, в раскорячку, а вот Игрр взобрался на кобылку, захваченную у сарм. Перед этим он проинспектировал запасы продуктов и попросил пустой кувшин.
– Зачем? – удивилась я.
– Крупу замочить. Она разбухнет и быстро сварится. Мы ведь будем обедать?
Я задумалась. В походе конница ест горячее только вечером, перед сном, но пришлые – не воины. Пусть забавляется! Игрру освободили кувшин, он засыпал в него дробленое зерно и залил водой. Девочки наблюдали за ним с улыбками. Весть о том, что пришлый будет варить кашу, их очень позабавила. Игрр не обратил на это внимания. Покончив с крупой, он стал седлать лошадь. Делал это весьма умело. Вообще, в отличие от других пришлых, Игрр выглядел бодрым. Как будто не было вчерашнего похищения и ночевки на войлоке, расстеленном прямо на траве. Свой плащ я забрала, пока он спал.
Как я и предполагала, Лавиния, завидев Игрра, задрала хвост и прилепилась к пришлому, следуя за ним шаг в шаг. Игрр вначале не обращал на это внимания, но, столкнувшись с Лавинией пару раз, сказал сердито:
– Держись от меня подальше, домина[5 - Домина – госпожа.]! Оттопчу ноги!
Девочки прыснули. «Доминой» называют пожилую женщину, а Лавинии и двадцати нет. Игрр славно окоротил выскочку! Так ей и надо!
Лавиния вспыхнула и отошла. В пути Игрр держался рядом с пришлыми, о чем-то с ними переговариваясь. К сожалению, языка их я не понимаю. Жаль…
* * *
Говорил же Игорь следующее.
– У меня для вас, парни, две новости: плохая и хорошая. С какой начать?
– С хорошей! – попросил Леша.
– Мы тут вроде вип-персон. Заметили, как нас облизывают?
– Не слишком! – хмыкнул Олег. – Все бока отлежал. Кинули на землю тонюсенькую подстилку и даже одеяла не дали.
– Теперь дадут, – успокоил Игорь. – Спать будешь на матрасе – том, на котором сидишь. Их привезли специально для нас: старшая так сказала. А вот женщины лягут на войлоках. У нас бы сделали наоборот. Повозки пригнали тоже для нас – чтоб задницы в седлах не били.
При этих словах Олег с братьями сморщились. После вчерашней поездки кожа на бедрах саднила.
– А плохая новость? – спросил Степан.
– Нас не собираются отпускать. Повозки пригнали из крепости, нас туда не повезли. Спрашивается, почему? Спросил, но старшая сделала вид, что не слышит.
Лица спутников погрустнели.
– Зачем мы им? – спросил Олег.
– Не говорят! – вздохнул Игорь. – Но я догадываюсь.
Говорить о догадке он, однако, не стал. Возможно, всего лишь домыслы. Не стоит раньше времени расстраивать парней.
– Кругом одни бабы! – покачал головой Олег. – В доспехах! Это ж надо! Никогда такого не видел. Да еще с хвостами! Те, что взяли нас в крепости, были совсем страшненькие, а эти ничего. С голодухи сойдут!
Двойняшки покраснели.
– К тебе одна клеилась! – продолжил Олег. – Красивая! На Ольгу похожа.
– Попадись она здесь, задушил бы! – нахмурился Игорь.
– И я! – согласился Олег. – Удружила, зараза!
Игорь тронул бока кобылки коленями и порысил к Виталии. Та встретила его настороженно.
– Повозки едут медленно, – сказал Игорь. – Пока доберемся к стоянке… Надо скакать вперед и приготовить пищу.
Виталия, декурион. Встревоженная
Предложение Игрра мне понравилось. До Ромы декада пути – это если идти верхом. С повозками уйдут все две. Если сокращать стоянки, выйдет быстрее. Я сделала вид, что задумалась, после чего важно кивнула.
– Тогда я поехал! – сказал пришлый.
Я чуть не выругалась. Поймал на слове! Вчера велела варить кашу, вот он и припомнил. Только зря надеется – не ускользнет! Я кликнула Лолу. Та, услыхав о задании, расплылась. Я нахмурилась. Выглядела Лола привычно, но одной порцией хины с Днями не совладать. Еще вздумает приставать к Игрру… К тому же пришлый, оставшись с девочками, попытается их разговорить.
– Выпей хины! – приказала я, когда Игрр отъехал. – И не вздумайте с ним болтать!
Лола кивнула. Спустя короткое время декурия, погрузив припасы, умчалась вперед.
– Куда они? – спросила Лавиния, подскакав.
– Кашу варить! – ответила я и еле сдержала смех, заметив, как перекосилось ее лицо.
На место стоянки отряд прибыл к полудню. Я не утерпела и сорвалась вперед. Увиденное заставило насторожиться. На полянке среди кустов тлели, затухая, два костра, над ними исходили паром котлы с кашей и горячей водой, а перед девочками, расположившимися кругом, стоял Игрр и что-то вещал. Девочки смотрели на него во все глаза. Завидев меня, они вскочили.
– Обед готов!.. – доложила, подбежав, Лола.
– О чем он говорил? – спросила я.
– Рассказывал, как живут в его мире. У них с почтением относятся к женщинам. Мужчины открывают перед ними двери, не позволяют носить тяжелые вещи, ухаживают за ними и даже носят на руках… Так чудно!
«Сукин сын! – подумала я. – Он что, нарочно? Девочки и без того с него глаз не сводят. Мало того, что отшил Лавинию, так еще головы кружит. Кончится тем, что передерутся. Нельзя отпускать его от себя!»
– Как каша? – спросила сердито.
– Попробуй! – предложила декурион.
Я направилась к костру. Игрр при моем приближении схватил глиняную чашку и навалил в нее горячей, вкусно пахнущей каши. Я взяла ложку, зачерпнула, подула на горячее, после чего положила еду в рот. Каша таяла на языке. Мягкая, пахнущая дымком, со вкусом копченостей и приправ, она скользнула в желудок, вызвав неукротимое желание съесть еще. Я еле сдержалась. Командир не должен есть раньше воинов.
– Вкусно! – сказала, возвращая Игрру миску.
Окружившие нас «кошки» радостно загомонили.
– Внимание! – крикнул Игрр подошедшей турме. – Всем умыться и встать в очередь! Грязным еды не дам!
Девочки кинулись к лошадям. Дружно хватали фляги с водой, лили на руки, плескали на лица, после чего бежали к костру. Игорь, скалясь и отпуская шуточки, накладывал в миски кашу. Я нахмурилась. По какому праву он распоряжается? Умываться, конечно же, нужно, но в походе воду экономят. Думая так, я понимала: злюсь зря. Мы заночуем у Лунного озера. Воды там в достатке: хватит помыться и в дорогу набрать. Но почему девочки его слушают? Кто здесь главный?
Кларисса принесла мне чашку с кашей, хлеб и кубок с разбавленным вином. Лола сделала то же для мальчика, над которым сидела ночью. Мальчик заулыбался. Они сели в сторонке и стали есть, при этом Лола старательно подсовывала пришлому свой хлеб. Я нахмурилась, но решила отложить разбирательство. Хотелось есть. Я села на траву и принялась за обед. Рядом поглощали кашу воины. Их лица светились блаженством. Вкусная еда и вино – что может быть лучше после долгого перехода?
Опустошив посуду, я встала и направилась к Игрру. Тот тоже ел, но, завидев меня, вскочил.
– Сиди! – удивилась я. – Ты же не мой воин.
– У нас принято вставать перед женщиной.
«Хитрец! – оценила я. – Только зря стараешься. Меня не очаруешь!»
– В своем мире ты был поваром? – спросила строго.
– Врачом, – возразил он и повторил: – Медикусом.
«Неужели? – не поверила я. – Такой молодой?»
Он, видимо, догадался, о чем я подумала.
– Я учился шесть лет, – добавил поспешно. – И еще год в интернатуре. Понимаю твои сомнения, декурион: я выгляжу молодо. Но мне двадцать восемь.
«На восемь лет старше меня? – мысленно ахнула я. – Не может быть!» Мгновение спустя я вспомнила: у пришлых иначе. Они взрослеют поздно. Димидия в двенадцать уже воин, я в свои двадцать – ветеран. Девочки считают меня старухой, хотя вслух такое, конечно, не говорят. Попробовали бы!
– Научи моих девочек варить кашу! – попросила я.
– Здесь нет ничего трудного! – ответил он. – Если замочить крупу, она быстро разварится. Не нужно большого огня под котлом – каша не пригорит. А сало для заправки следует резать мелко, тогда вкус получится однородным и мягким.
– Вот и расскажи им! – велела я и отошла.
Игрр, кашевар турмы
После обеда все и случилось. Сытые и слегка захмелевшие (нам, по нашей просьбе, вино наливали неразбавленным) парни валялись в повозке. Олег вдруг рыгнул и погладил себя по животу.
– Счас спою! – сказал довольно.
– Давай! – ободрил я.
– Девки разбегутся! – вздохнул десантник. – У меня ни слуха, ни голоса. Пел только в армии – и то в строю.
И тут Леша внезапно выдал дискантом:
– Во поле береза стояла,
Во поле кудрявая стояла…
– Люли, люли стояла,
Люли, люли стояла… – подтянул Степан.
Братья сели и заголосили в два голоса:
– Некому березу заломати,
Некому кудряву заломати,
Люли, люли заломати.
Как пойду я в лес, погуляю,
Белую березу заломаю.
Люли, люли заломаю…
